Важное решение

Солнце пекло немилосердно. Хуну и Боло, крестьянам господина Сунь Выня, оставалось обработать еще около ста ли земли, предназначенной для посева риса. Они работали вместе уже четвертый год и успели за это время хорошо узнать друг друга. Оглядевшись, и нигде не заметив старшего управляющего Чан Ят-Сена, друзья решили устроить себе маленький перерыв. На краю поля была маленькая рощица, куда они и направились. Закопав в горячий песок припасенные заранее картофелины, Боло отошел к ручью набрать воды. Хун тем временем набивал трубку душистым табаком. Ритуал «маленького перерыва» был отработан ими в совершенстве и позволял за какие-то двадцать минут полноценно передохнуть и расслабить уставшие мышцы.

- Скажи мне, Хун, - неспешно начал разговор Боло, доставая из котомки мешочки с солью и пряностями, - хочется ли тебе что-то изменить в своей жизни?

Хун от изумления поперхнулся дымом и едва не проглотил чубук. Все три с небольшим года перерывы происходили по сложившейся схеме: сначала друзья молча выкуривали трубочку на двоих, дожидаясь, пока испекутся картофелины, а после съедали их прямо с черной запекшейся кожурой. А во время питья у них было заведено ругать погоду и сборщиков налогов. И тут такой поворот, да еще в самом начале ритуала! Хун не знал, что и сказать:

- Э-э, Боло…- промямлил он. – Я не задумывался об этом. Ведь пока рыба находится в море, ей не придет в голову научиться летать, - процитировав пословицу, Хун взглянул на товарища. В этот момент Боло совершал еще одно отступление от схемы, с аппетитом уминая ломоть хлеба. Хлеба? Откуда тут взялся хлеб?

- Откуда-откуда, - проворчал Боло, - из вещмешка, конечно. Там еще четвертина водки, пара соленых огурцов и сало. Будешь?
- Что там? – не понял Хун.
- Водка. Огурцы соленые. Сало. – раздельно, по слогам, сказал Боло. – Будешь?
- Друг мой, откуда у тебя водка и огурцы? И что такое сало?
- Опять тупишь, - вздохнул Боло, - сколько можно?

С этими словами он сладко потянулся и вдруг, распрямившись как пружина, подпрыгнул и сделал подряд пять или шесть сальто. Раскаленный воздух, казалось, обтекает его тело, завихряясь маленькими воронками на кончиках пальцев. Вся фигура Боло была охвачена беловатым ореолом. Потом он встал на ноги и медленно повернулся. Хун не верил своим глазам – вместо маленького китайца перед ним стоял высокий блондин в шлеме танкиста и выгоревшей военной форме советского образца. Серые глаза незнакомца весело глядели на Хуна:

- А ты спрашиваешь, откуда то, откуда се, - сказал он. – Понял теперь, откуда? А сало – это жир свинячий, с мясом кое-где.
- Я ничего не понимаю, но почему-то ничему не удивляюсь, - пробормотал Хун. – Скажи, Боло, как мне тебя теперь называть? – обратился он к незнакомцу.
- Так и называй, если хочешь, - махнул рукой тот, - хотя вообще-то, меня зовут Борис Лопатин.
- А почему я тебя понимаю? В смысле, откуда ты так хорошо знаешь китайский?
- А я его и не знаю, - широко улыбнулся Борис, - я сейчас говорю по-русски. А ты, по определенным причинам, понимаешь мою речь.
- Это по каким же?
- Пока я об этом умолчу. Сначала я тебе кое о чем расскажу. Надо закурить.
Трубку, которую протягивал Хун, Борис отверг. Достав из кармана гимнастерки кисет, он оторвал кусок газеты, на которой были разложены съестные припасы, и привычным движением скрутил «козью ножку». Чиркнув спичкой о голенище сапога, Борис прикурил, глубоко затянулся и с наслаждением выдул струю дыма. Хун пошевелил табак в трубке, пару раз попробовал затянуться и присел рядом, весь внимание:

- Все просто, Хун, - сказал Борис. – Ты выбран на тайном совете, как наиболее перспективный будущий лидер Нового Китая. Поэтому мы сейчас с тобой говорим. А с языком нет проблем, потому что ты сейчас спишь. И понимаешь не слова, а образы.
- Ничего себе! – воскликнул тот, с недоверием глядя на собеседника, - почему я должен тебе верить?
- Охолони! Ты слышал про теорию, что Земля представляет собой живой организм? Причем каждый континент что-то собой символизирует? Что-то руки, что-то ноги, США, вон, вообще кишечник, - улыбнулся Борис. – А Россия, считалось - это мозг, разделенный Уральским хребтом на два полушария. Так вот… Это оказалось именно так, но вот с мозгом вышла накладка. Россия, на самом деле, это только одно полушарие. А вторым…
- Второе – Китай? - догадался Хун. – Да?
- Да. Ваши древние правители были умнее всех нынешних, вместе взятых. Они построили знаменитую Великую китайскую стену, «Стену, длиной в десять тысяч ли», вовсе не для того, чтобы защищаться от набегов кочевников или защиты границ. Это символический раздел между полушариями, Россией и Китаем. Кстати, в нашем случае Россия заведует образным мышлением, а Китай – точным. Прямо как женщина и мужчина.
- Я понимаю, - закивал Хун, - но причем здесь я? Обычный крестьянин, работаю на хозяина – куда мне в лидеры?
- Ты умеешь думать. Ты не удивляешься непонятному, а принимаешь его. Твой ум гибок, а нервы крепки. Ты сможешь. Очень скоро ты встретишь человека, который тебе крепко поможет, потому что ты спасешь ему жизнь. Держи в голове главное: Стена – это фикция, это зыбкая грань, которую легко переступить. Не делай этого, заведуй точностью, а в образы не лезь. И не спрашивай почему, ты и сам все понимаешь. А сейчас мне пора, - с этими словами Борис встал и громко заорал на Хуна. Тот отшатнулся, испугавшись, и прикрыл лицо руками.

- Господин президент, господин президент, - затеребил кто-то его за плечо, - очнитесь! Что с вами?

Дернувшись, Хун отнял руки от лица. Он сидел в богато отделанном кабинете, а перед ним с побледневшим лицом стоял секретарь и протягивал стакан воды:

- Вы задремали, и так стонали во сне. Вы в порядке? Ведь у нас через полчаса встреча с русским президентом по поводу северных территорий.
- Я помню, Го-фэн. Подготовь машины, через пять минут выезжаем.

Секретарь убежал отдавать распоряжения, а Хун, точнее, господин Хун Цзы Лао, президент Китая, расслаблено откинулся в кресле, улыбаясь мыслям…

Через полчаса он поставил свою подпись под проектом создания Российско-Китайской конфедерации. Проект предусматривал совместное использование природных ресурсов и рабочей силы, сохраняя при этом каждое из государств в прежних границах, а также большое количество других условий. Переговоры длились не первый год, каждая из сторон пыталась перетянуть одеяло на себя, поэтому зерна рациональности тонули в потоке шелухи. Но сегодня Хун принял, наверное, самое важное решение за всю свою жизнь. Приятно ощущать себя мужчиной…