Глава 10

 - Все началось, пожалуй, с этого реалтора. Меня многое в нем смущало: и его бегающие глазки, и манера говорить. Но уж больно все складывалось как по маслу. Я, честно говоря, думал, что такая низкая цена связана с каким-то техническим браком, или в доме завелись термиты, или бог его знает, что еще... В нашем случае, таком специфическом и редком, когда бывший хозяин все бросает, за дело берется банк. Он-то и регулирует цены. Я не знаю, были ли претенденты на этот дом до нас, но, с точки зрения математики и нашего общего семейного бюджета, мы, безусловно, выиграли...
 - Да-да, Марк, об этом мне хорошо известно, - вставила Мария. - А с точки зрения нашего здоровья?
 - Гм-м... Ты, как всегда, бьешь в "десятку". - Марк немного остановился и продолжил: - Я рискнул, мы все, в конце концов, рискнули. Жизнь не проходит без рискованных операций. Оглянись вокруг - вся Америка рискует! Оправданно, умеренно, но рискует!.. Поэтому я оставил все свои страхи по поводу этого странного реалтора и еще более странной истории дома.
 - Но ведь я  тебя тоже предупреждала. У меня было какое-то предчувствие, а ты пренебрег моим мнением, - заметила она.
 Марк сжал руки в кулачки и взволнованно потер их друг о друга.
 - Может быть, мы поговорим в машине?
 Она согласно кивнула, и вскоре они уже выходили из милого китайского ресторанчика. Марк завел свой "понтиак", и они поехали по направлению к дому. У Марии сегодня был свободный вечер, а Марк должен был возвращаться на работу.
 - Так вот, - неспеша продолжил он. - Я никогда не пренебрегал твоим мнением. Сначала я думал, что все утрясется само собой. Но потом, прямо накануне нашего вселения, ко мне явилось чудовище...
 - Как оно выглядело? - спросила Мария, поеживаясь, пытаясь снова закурить "Винстон".
 - Чудовище как чудовище, - он иронически хмыкнул, пожав плечами. - Темно-зеленое, огромное, как гора. Мне как-то в детстве что-то похожее снилось. Но сейчас все было по-другому... И вроде как бы не во сне. Оно меня собиралось задушить или сожрать. Я бы, может быть, крикнул, позвал на помощь, но меня словно парализовало...
 - И меня... - тихо проговорила Мария, словно для себя. - А ты еще смеялся надо мной, что я увлеклась детективами да триллерами...
 - Нет-нет, - перебил Марк. - Тогда я пытался хоть как-то разобраться, успокоить и тебя, и себя... Чудовище подошло ко мне вплотную, и тут мне удалось издать какой-то нечленораздельный звук, и это его как бы остановило. Но потом произошла странная вещь...
 - Какая? - испуганно произнесла Мария.
 - Это чудовище превратилось... Ты не поверишь!
 - Бог мой, в кого же?
 - В мою дражайшую сестрицу, - уронил Марк.
 - Неплохое сравнение, - ухмыльнулась Мария. - Впрочем, ты, наверное, шутишь?
 - О не-е-ет, - протянул он. - Если бы я захотел что-нибудь придумать, я бы сделал это получше... Я готов поклясться, что это была Стелла, причем, в каком-то непонятном дикарском наряде. И взгляд у нее был... - он поморщился. - Не совсем мне знакомый.
 - Что она хотела от тебя?
 - Изнасиловать, черт побери, неужели не понятно?
 - Марк, это уже слишком! - простонала Мария. - Родная сестра...
 - Я еще раз тебе повторяю. Это была и она, и не она... То же чудовище, только в ее образе. Сначала она (или оно, я уже запутался!) схватила меня за голову и крепко приклеилась к губам. Я был ошарашен. Кричу:"Стелла, что ты себе позволяешь, дура?!" А она:"Ты сам дурак! Мой Давид давно спит с твоей недотрогой..."
 - Что?! - Мария заорала во весь голос: - Ты что себе позволяешь, в конце концов?!
 - Послушай, дорогая моя... Ты вынудила меня на этот дурацкий разговор. Я готов исповедоваться, хотя и сам, в сущности, ни в чем виноватым себя не чувствую. И пожалуйста, не перебивай меня. Ты же прекрасно знаешь, что Давид как-то замешан в нашей истории.
 - Хорошо, прости, я опять погорячилась, - она еще тяжело дышала. - Продолжай. Я больше не скажу ни слова...
 - После этого, - продолжал Марк. - Она... ну, в общем, стала меня целовать и делать всякие сексуальные движения. Она была как мегера, и я не мог даже дышать, что-нибудь сказать или сделать. Она работала как профессионалка из немецкой "порнушки". Визжала и кусалась. Спутавшиеся ее волосы разметались в разные стороны, и она мотала головой в такт своего дикого ритуального танца. А потом, когда закончилась вся эта вакханалия, я задал, наверное, самый глупый вопрос. Я спросил ее:"Что теперь мы будем делать?" А она преспокойно мне ответила:"То же, что сегодня, то же, что всегда. Не забывай, что Миша - твой ребенок, а никакого ни Семена..."
 - О боже, - вздохнула Мария. - Час от часу ни легче! Да разве это может быть?
 - Я рассказал тебе все, - бросил Марк. - После этого она исчезла. В последующие дни я старался ни о чем со Стеллой (с настоящей Стеллой) не говорить, ни о чем не выспрашивать. Но она явилась еще раз, и рассказала мне о том, что ты якобы путешествуешь по воздуху, ночью купаешься в реке, ходишь по каким-то трубам и встречаешься бог знает с кем...
 - Ну, ты-то ведь знаешь, с кем, - холодно вставила Мария.
 - Да, я знаю о портрете... И самое лучшее - выбросить его из дома. Может быть, именно в нем таится большое зло, какой-то демонический источник...
 - Марк, а что если нам самим уйти, пока мы не свихнулись? Вспомни дедушку... Это же предупреждение. Неужели мы все последуем за ним?..
 Он не сразу ответил. Неожиданно свернул на обочину дороги и, остановившись, выключил мотор.
 - Маша, мне кажется, ты права, - повернувшись, он уставился прямо на нее. - Я тебе всегда верил и, надеюсь, ты мне тоже. Все, что случилось, не должно отражаться на нашей семье. И если ты считаешь, что нам нужно убраться из дома, что ж - мы это сделаем... Я обо всем позабочусь. Думаю, наши меня поймут.
 - О, Марк! - она радостно вскрикнула и почувствовала, что невольно плачет. - Ну, иди же ко мне! Иди скорее!..
 Через миг он, перегнувшись через сидение, очутился в ее жадных объятиях. Мария целовала его как исступленная: волосы, глаза, лоб, шею... Ее пальцы нервными движениями расстегивали его рубашку, причем, на какую-то секунду, теряя здравую рассудительность, ей захотелось разорвать ее в клочья и впиться в тело ногтями. Марк в свою очередь, словно наэлектризованный, стал бешено срывать ее свитер, жадно впиваясь в уголки знакомого тела. Губы их слились в непостижимом поцелуе, от которого они оба почувствовали быстрое и теплое конвульсивное движение. Зарычав, Марк крепко схватил ее трепещущее тело и ястребом набросился на нее, яростно сжимая бедра и врываясь в нее своей возбужденной горящей плотью. Мария застонала от сладостной долгожданной боли, которая пронзила насквозь. Тепло разливалось по всему ее телу. Он судорожно гладил и целовал затвердевшие соски, ее живот, соблазнительную таинственную темную полоску, и неизъяснимое наслаждение от его действий заворожило ее. Ей показалось, что какая-то громадная волна захлестнула ее всю и понесла все выше и выше, к небу и звездам, а потом резко сбросила вниз, в гладкую траву и песок, где мириады песчинок касались, трогали и щупали ее нутро, до самого основания. Достигнув вершины, Марк почувствовал, что вся скопившаяся кровь бросилась ему в голову. Он закричал от сладостного сдерживаемого освобождения. Но Мария уже ждала его, купаясь в любовном соку и нежной патоке.
 Прислонившись друг к другу, они долго не могли прийти в себя от этой бурной, незнакомой им, минутной страсти. Казалось, ощущение стыда и стеснения овладело ими. Но любопытство и благодарность оказались сильнее, и они одновременно открыли глаза, посмотрев друг на друга.
 Марк не мог произнести ни слова, боясь разрушить сказочный замок, только что воздвигнутый им. А она, все еще находясь во власти любовного водопада, готова была вновь нырнуть в небытие.
 Постепенно возобладало чувство реальности, и Мария слегка отодвинулась, поправляя прическу. Марк вздохнул, стараясь превозмочь сильное сердцебиение, но все было тщетно. И тогда, чтобы окончательно разрядить обстановку, он решил сказать что-то веселое, но, едва покопавшись в своем лексиконе, сумел выдавить нечто пошловатое:
 - Как тебе этот секс-кар?..
 Мария вздрогнула, как будто прикоснулась к холодной змее, сладостная истома стала быстро покидать ее, и она с сожалением прощалась с ней, чувствуя, что теряет великий, неведомый ей мир. С большим трудом ей удалось принять его скабрезный тон, придавая ему игриво-фривольное направление. И она рискнула ответить:
 - Ты был сегодня, как половой гигант...
 И вмиг необычное состояние прекратилось. От неловкого движения чаша разбилась на крошечные кусочки, слепить которые заново стало уже невозможно. Они оба замерли с ощущением фальши и лжи.
 Остаток пути доехали молча, и только у дома, выходя из машины, Мария сумела улыбнуться и чмокнула Марка в щеку:
 - Возвращайся скорей! Я буду скучать...
 Он тоже улыбнулся, но уже не вымученно, а как прежде - широко и обаятельно.
 - Я постараюсь. Жди меня...
 "Понтиак" заурчал и тронулся в путь. Мария проводила его, махая рукой и досадуя за свое излишнее ироничное напоминание.
 "Он сегодня был просто божественный, - подумала она. - Зря я его обидела, да и он тоже схохмил не лучшим образом. Что же касается всего остального..."
 Мария вошла в дом, прикрывая глаза от недавних удивительных воспоминаний. Ей так хотелось побыть одной. Увы, еще издали она услышала громкие голоса и поняла, что в доме ссора. Как же ей хотелось оттянуть все свои неприятности хотя бы на час, на полчаса. Но миг зла неумолимо приближался...

     (Продолжение следует)