Таможня

Предполагаю, вы не знаете, что продырявливать перочинным ножом подошву детских сандалий ненамного легче, чем пенополиуретановую подошву детских же зимних сапожек.
Не предполагал и я, что буду окровавленными руками кромсать подошвы детской обуви и стану специалистом в этой области.

Во Франкфурте я бывал неоднократно. Поэтому, когда уже знакомый мне в лицо представитель Аэрофлота попросил передать в Москву коробку с образцами детской обуви, я не нашёл повода для отказа. Тем более, что за эту услугу меня пересадят в первый класс, коробку в салон занесут сами, а в Москве, в аэропорту Шереметьево, меня сразу встретит некий Гиви Кахишвили, заберёт коробку да ещё отвезёт домой на машине. Дело абсолютно законное. Вот документы обувной фабрики, список образцов, а главное - вся обувь только на левую ногу. Бизнес и, следовательно, таможенные пошлины - исключены.
Может быть, читатель не знает, что в первом классе на самолётах Аэрофлота, помимо неплохой закуски, предлагается вволю выпить замечательного (не поддельного!) армянского коньяка.
Да будь я трижды абстинентом, я бы всё равно не отказался от дармового полёта в первом классе. Работы никакой – один только сервис, включая доставку меня до дома.
Вдобавок абстинентом я не был, и уже давно…
Коробку занесли в салон немалую - по размеру напоминала упаковку первых советских цветных телевизоров. Но раз Гиви встретит, какая разница!

Обычно на таможне в Шереметьево каждый (даже законопослушный) гражданин чувствует себя немного преступником: таможенных правил вы там нигде не найдёте, а количество разрешённых к провозу баночек с икрой, бутылок водки, видеокассет, лазерных дисков и зубных щёток постоянно меняется.
Я же гордо, хоть и нетвёрдой походкой, тащил к таможне свою коробку, точно зная, что мне-то бояться нечего – всё по закону! И при встрече с Родиной вовсе расслабился.
Поэтому на вопрос таможенника «Что в коробке?», безо всякого подобострастия и даже с долей юмора ответил: «Левая детская обувь».
Вскрытие коробки подтвердило первичный диагноз: в ней находилось 257 образцов различной детской обуви, и вся на левую ногу.
 - Левая! - победоносно посмотрел я на таможенника.
 - А завтра кто-то привезёт правую, вот вам и партия в коммерческих целях. Так что придётся вам заплатить ввозную таможенную пошлину, как за комплектную партию в 257 пар!
 - Сколько?
 - Сейчас оценим, но думаю долларов 800, не меньше.
Наблюдавший всё это через толстое стекло зала прилёта Гиви Кахишвили, которого я сразу вычислил среди встречающих, растворился в толпе.
Вот он, бесплатный сыр с коньяком в первом классе!
 - 800 долларов у меня нет, но нет и безвыходных ситуаций, - парировал я.
 - Тогда на что ж вы намекаете, если у вас нет денег, - озадачился спаситель российской экономики.
- Намекаю на то, что вот сейчас брошу тут эту коробку, и можете предать её в фонд правосторонних инвалидов.
Подумав, таможенник вытащил складной нож, вынул лезвие и медленно стал вытягивать руку в сторону моего живота.
 - Неужели сейчас будет арестовывать? - начал трезветь я.
 - Раз нечем платить пошлину, прорезайте насквозь подошву каждого ботинка, - велел не «дающий добро» на ввоз таможенник.

Вот тут-то и выяснилось, что резать подошву детских сандалий не менее трудно, чем пенополиуретановую у сапожек. Работа шла нелегко. Вскоре нож сложился, и алая невинная кровь окропила мои пальцы и левую обувь.
Не случайно плакаты по технике безопасности запрещают производить какие-либо работы (кроме художественных) в нетрезвом состоянии!
Скопившиеся за мной в очереди иностранцы с большим интересом наблюдали за моими трудовыми достижениями.
Кровь не останавливалась.
Стоящая сзади немка, вынув чистый носовой платок, что-то страстно сказала таможеннику и потянулась перевязывать мой разрезанный палец. Дело принимало скандальный международный оборот…
 - Хорошо, идите, но в следующий раз… - смилостивился таможенник.
Тут подскочил выросший из-под земли Гиви Кахишвили, поволок коробку и меня к своей автомашине.
 До дома отвёз, не обманул. Всё-таки наши, когда они не на службе, – люди неплохие!

Через две недели я вновь отлетал из Москвы во Франкфурт. В аэропорту ко мне подошёл прилично одетый мужчина и попросил передать коробочку шоколадных конфет ко дню рождения ребёнка (знаете, какие вкусные наши конфеты!).
Я отказал сразу, а про себя подумал: «Если вам надо переслать в Германию бриллианты, выбирайте другого «почтальона»».
- Раскусывать на таможне каждую конфету я не собираюсь!,- добавил я про себя.

20.02.03