Детский ад

-Когда-то это был детский сад. Но буква с в заголовке отвалилась. И никто долгое время этого не замечал. Все детки ходили в сад. Там они ели, пили, спали и игрались во всевозможные игры, а потом началось…-Она понижает голос до зловещего шепота.
-Что началось?- насмешливо улыбаюсь я.
-Потом началось страшное…
-А что может быть такого страшного?
-Ты не понимаешь!- злится она.- Ад- это страшно!
-Чем?
-Там огонь, печки и котлы.
-Ты боишься печек?
-Я боюсь мук.
-Каких мук ты боишься, Алиса?
-Всяких. Фу, я знала, что с тобой ни о чем нельзя поговорить!
Мы с Алисой идем по заснеженному парку. Наша дорога- широкая тропинка между высоких деревьев. На такой тропинке легко уместиться вдвоем. Белая прохладная пудра снега-инея висит в беззвучном воздухе. Я продолжаю улыбаться:
-Почему со мной нельзя поговорить? Вот о деревьях я бы поболтала. Скажи мне, как они называются?
-Клены... Нет дубы…Каштаны? А, правда, что это за деревья?
-И однажды, углубившись в парк, девочка не заметила, как темные большие деревья закрыли ей дорогу назад,- теперь уже я шепчу зловеще.
-Ты невыносимая. Я на тебя обиделась, - говорит мне Алиса.

Мы идем по тропинке одного цвета с небом. Тропинка и небо – они как одно серо-белое пространство, разделенное на две части черными штрихованными линиями веток. Мы идем мимо кафе, шашлычных, закусочных, мимо аттракционов- обязательных лодочек, цепочек, колеса обозрения. Сейчас все это неподвижно. Стоит себе, спит в замороженном, заторможенном состоянии, а весной оживет. Жизнь старого парка подвержена цикличности.
 А за весной появится лето и придет он. Человек, который знает язык солнца. Я иду на встречу с ним. Он еще не знает, что он именно тот, кто должен создать этот язык. Язык, где каждому образу соответствует одно слово, язык строгой ячеистой структуры. Пока никто в мире не знает этого языка. Например, все говорят душа, но понимают под этим совершенно разные вещи. Для одних душа-это сердце, для других энергия, для третьих женщина в белом. Путаница слов-образов не дает людям понимать друг друга и очень сильно тормозит их развитие.
 Человек, к которому я иду-создатель нового языка. Он скоро начнет вспоминать-узнавать слова, но сейчас его язык никому не понятен, и оттого он мучается и раздражается.
 Солнце давно говорит нам о чем-то, но мы не понимаем. А он-переводчик солнечного языка. Чтобы попасть на встречу с этим человеком я должна пройти через парк. Человек терпеливо ждет меня на другом конце парка в доме на выходе. Парк огромный, он огорожен решеткой, создающей замкнутость его пространства. В этом пространстве есть двери входа и выхода, сделанные из того же материала что и решетка. Двери-те же куски решетки только подвижные с замками и ключами. В парке не слышен шум города. Город исчез, его не стало…
 
 Город исчез, его не стало… Я вижу лето. Парк манит и сияет звучными шумными, трескучими огнями. Сегодня весь город собрался здесь на праздник. Праздник жизни- так это назвали. Новейшие аттракционы, конкурсы, подарки, бесплатная закуска во всех кафе… Всю неделю по домам и улицам ходили рекламные агенты, предлагая самые невероятные, незабываемые впечатления. Всякие супершоу и супервикторины, умопомрачительные розыгрыши призов и много-много бесплатной еды. И все жители города непременно захотели пойти туда. Даже тех, кто не мог ходить, привезли на колясках.
 Не пошло в парк лишь несколько человек. Один конченый шизофреник, одна девушка, страдающая от любви, один бомж, который совсем потерял интерес к жизни и тот самый создатель солнечного языка.

 Создатель языка был не в духе с самого утра. Потому что ему звонили и звали-звали-звали, но он считал праздник глупым развлечением. Его телефон накалился так, что ему пришлось отключить его. Еще ему пришлось закрыть все окна, потому что оттуда доносились крики и просьбы.
 К полудню все стихло. И город опустел. Весь город был в парке развлечений. Губернатор отпустил с работы всех без исключения и врачей и пожарников, больных из больниц и даже заключенных из тюрьмы привели туда под конвоем. Все жители города сегодня были в парке.

 Когда в городе стало совсем тихо, человек, знающий язык солнца, вышел на улицу. В тишине ему было очень удобно слушать солнце, и, послушав солнце, он пошел по направлению к парку. По пути он встретил бомжа, спящего на лавочке, потом озирающегося шизофреника:
-Вы чувствуете, вы видите? Этот мир сошел с ума! По мне проходят токи, мне страшно. Ведь вы не в парке, вы знаете, что туда идти нельзя. Вы тоже чувствуете это. Они обезумели. Давайте, пойдем в радиоцентр и оттуда скажем им, чтобы они немедленно выходили из парка.
-Мы не можем это сделать, они нас не услышат, там играет музыка, - ответил задумчиво человек, знающий язык солнца.
-Хоть один человек понимает меня, - сказал шизофреник.- Вы же знаете, они ведь даже весь психдом туда увезли и тюрьму тоже. Все там.

Чем ближе они подходили к парку, тем слышнее были звуки музыки. Около парка они снова наткнулись на бомжа, только теперь он не спал, а сидел на скамейке.
-Видели, как парк расширился, - сказал бомж,- скоро от города ничего не останется. Человек, знающий язык солнца, огляделся и увидел, что действительно город словно растворяется в дымке.
Город исчез, и перед ними осталась решетка и в ней вход в центральный парк. Около входа стояла печальная девушка.
-Я не хотела никуда идти, но оказалась здесь. А зачем мне туда? Мне нет места на празднике жизни.
Она всхлипнула и высморкалась в одноразовый платок, которых у нее в сумке была целая пачка.
-Не плачь, ты красивая, -сказал ей бомж,- у тебя глаза Клеопатры, а осанка Нефертити.
-Правда? – улыбнулась девушка, - Вы бомж и такой умный.
-Я не бомж, я философ, что-то типа Диогена только не в бочке, а на скамейке. Все свое ношу с собой.
-Мне нет места на празднике жизни, - печально повторила девушка.
-Праздник жизни – это очень плохо, - отозвался бомж.
Только сейчас девушка разглядела, что он довольно симпатичный и пахнет от него новой популярной туалетной водой Армагеддон.
-Так здорово, что я тебя нашла, -сказала девушка.
-И я рад.
-Пойдем в парк, побудем там.
Они взялись за руки, не сводя друг с друга сияющих глаз.
Солнце стало ослепительно красным, и начался его заход. Внезапно в парке включились громкоговорители:
-Все веселящиеся, не забывайте, что скоро парк закроется…. Все веселящиеся не забывайте… Все всеселящиеся…щиеся…
-Пойдем! А то мы не увидим, не успеем, - защебетала радостная девушка, прижимаясь к бомжу.
Они ушли.
- Вы слышали?- забеспокоился сумасшедший,- парк закроют, а у меня клаустрофобия.

Солнце садилось, но никто так и не выходил из парка. Человек, знающий язык солнца напряженно вглядывался в исчезающий на горизонте красный круг.
-Смотрите, -сказал шизофреник, - двери сами закрываются!
Двери, действительно закрылись, и даже ключ в них повернулся, потом упал беззвучно в траву, растворился в ее зеленой…бурой…. темной массе. Ночь пришла… Густая беззвездная ночь.
Огни шли только от парка, там продолжалось буйное веселье. На фоне парковых огней было очень хорошо видно решетку ограды. Решетка росла, становилась все более высокой, изгибаясь, стремясь к невидимому центру, пока не сомкнулась в купол где-то наверху. Все цветные проемы в ней заполнились темнотой. Вой, крик и скрежет качелей исчез.
Они стояли вдвоем
-Там ад, - сказал шизофреник, - там ад! Они там все сойдут с ума.
Он стал бегать и стучать по решетке, которая теперь была плотной оболочкой покрытия.
-Скоро все качели остановятся! И что они тогда будут делать?
-Они потратят свою жизнь на осознание жизни, - сказал человек, знающий язык солнца.
-А если никогда не наступит рассвет?
-С чего вы взяли? Солнце взойдет обязательно, просто оно будет новым.
-Каким новым? Боже мой, вы сошли с ума, весь мир сошел с ума!

Между тем край совершенно чистого ровного горизонта просветлел, и взошло новое солнце. Оно было лимонно-желтым, маленьким по размеру, и к нему вела дорога света.
-Вы пойдете?- спросил человек .
-Нет, я боюсь, я боюсь! Не бросай меня! Я не хочу оставаться здесь в одиночестве.
-Так, пойдем со мной.
-Нет, там люди, - шизофреник прижал ухо к оболочке:
-Им там хорошо, они веселятся, мне кажется. Или они спят?
- Вы не слышите? Нас зовет новое солнце, - мягко сказал ему человек.
-Нет, не слышу, там ритм свой. Тише ага… Они поют песенку про птичку. Им там хорошо. Слышите, хорошо. Они поют про птичек, маленьких таких цыпочек-цыпляток. Цыпленок жареный, цыпленок пареный, цыпленок тоже хочет жить…Его поймали, арестовали , велели в клетку посадить… Там хорошо, хорошо…рошо… Там не ад, настанет время и оболочка лопнет. Все вернется на место.
-Не вернется. Парк закрылся. Нам предлагают путь в новый мир.
-Я без них никуда не пойду!
-И будете ждать миллион лет?
-Да! Ведь когда-то парк откроется! - голос шизофреника обрел истерическую твердость.
-Откроется, наверное. Он открывается иногда, - отозвался задумчиво человек.

 Наш заснеженный парк закончился. Мы Алисой подошли к выходу. Сразу около выхода перед нами возник дом-свечка, в котором нас ждал человек, с даром создания нового языка.
-Он такой раздраженный, - сказала мне Алиса, - у него ноги болят, он хочет ходить, а сил нет… Бессилие… Оно его угнетает. Такое ощущение, что кто-то или что-то мешает ему ходить.
-Внутри него живет страх маниакальный, что-то типа внутреннего шизофреника, который ему не дает освободиться, - сказала я, пытаясь зацепиться взглядом за одинаковые окна, исчезающие в высоте каменных стен.
-------
 Обратно мы шли через парк, в котором наступила ночь. Было темно и иней усиливался… Не снег, а именно, иней, -белая, холодная, газообразная субстанция- лапы или душа кристальной медузы. Мы были внутри ее разреженного, морозного тела. Парк замерзал, закристаллизовывался… Я представила, людей вдоволь накатавшихся в парке. Они хотят выйти обратно, а выхода нет. Сначала все катаются, качаются, а потом карусели останавливаются…

 Передо мной проявлялось лицо человека, не знающего пока того, что он знает язык солнца.
-Почему у меня так болят ноги? Почему я не могу идти?
В его глазах был вопрос –холодный и жесткий как кусок льда. Этот лед растает только тогда, когда человек сможет сделать первые шаги по дороге солнца. Для других шагов его ноги не предназначены.
Оторваться от парка развлечений …
Я бы тоже предпочла дорогу вне парка… Я бы не стала оставаться с людьми-детьми. Я бы пошла на зов солнца. Как оно у него там на солнечном языке называется? Ра?