Домой!

- Домой! Домой! Домой! Домой! – устало твердил он, продираясь сквозь заросли колючего кустарника. Сзади мелькнула белая размытая тень, что-то завыло, промелькнуло со свистящим шелестом еще несколько белых теней, послышался вой, до жути похожий на завывание стаи голодных волков.
Человек будто не слышал и не видел всего этого. Он знай себе с усилием пробирался сквозь заросли в чащобе леса, и повторял, твердил:
- Домой! Домой! Домой! Домой!..
Выглядел он так, будто свою смерть в лицо увидел, однако, повторяя одно и то же слово, как заклинание, упрямо, бешено надвигался к краю леса. “Еще чуть-чуть!.. Домой! Домой!..”
А сзади мелькало уже около полусотни непонятных размытых теней, вой перерос в гул, который тяжело давил на уши.
Только вы бы это не увидели. “Почему?” – спросите вы. Сам не знаю. Я вижу их, но только потому… потому что… ну, потому что не совсем такой, как вы. Я такой же, как он, но я откровенно завидую ему. “Почему?” – снова спросите вы. Потому что у него есть ЦЕЛЬ, а значит, у него есть все шансы выбраться из этого кошмара…
* * *
Когда я впервые увидел его, то подумал, что это “тот еще чудак”. Однако я с ним познакомился. Мы вместе поступили на один факультет одного и того же университета. Он переспрашивал все, что бы я ни говорил. “У меня ужасный вой в ушах, я ничего не слышу, еще удивительно, что я умудряюсь внимать преподам! Этот вой меня жутко достает, и у меня ощущение, будто меня кто-то преследует, - говорил он. – Но дома ничего этого нет, что есть самое странное… Потому я всегда спешу попасть домой!”
Вскоре нам был предложен психологический тест. Он состоял из двух частей: теоретической и практической. Теоретическая часть была простейшей. А вот практическая… Самое интересное в том, что в практической части теста не было заданий для нас, было лишь одно указание: выполнять все, что нам будет сказано. Нас посадили в центре круглой комнаты «спиной к спине». Всего участвовало семеро человек, в том числе я и мой немного чудаковатый приятель.
Я не знаю, что с нами там вытворяли, я знаю лишь то, что ощущал. Эту адскую, невыносимую головную боль я частенько вспоминал во сне, мучаясь, и не имея возможности спокойно заснуть.
Я помню, что из семерых выдержали эту боль лишь двое: я и мой приятель. Не знаю, что стало с остальными, я особо не мог смотреть по сторонам, но краем глаза все же видел, как они один за другим падали с кресел на пол.
Впоследствии размышляя, я думаю, что это был ОСОБЫЙ звук, услышав который, лишь самые устойчивые могли выжить.
Очнулись мы уже в аудитории профессора Дикью, нашего преподавателя философии.
 - Что это за фигня такая была?
 - А фиг его знает! – ответил я, пожимая плечами. – Но я себя как-то нехорошо чувствую!
 - А у тебя, случайно, нет ощущения какой-то погони?
 - Я не знаю! Я еще сам толком не разобрался в своих чувствах и ощущениях; просто что-то необычное ощущаю!
Вот так все и началось.
* * *
Через пару месяцев я уже только об одном мог думать: до чего же сильно у меня болит голова. Причем болела она постоянно!
Вдобавок у меня частенько стали появляться видения, будто какие-то белые тени откуда-то издалека понемногу приближаются ко мне. Белые, размывчатые, но с огромными острыми зубами. И всегда после таких видений я вскакивал в холодном поту.
* * *
 - Домой! Домой! Домой! – все более визгливым голосом говорил человек. Нестерпимый вой в его голове вызывал ослепляющую боль, но человек продолжал продираться сквозь заросли, лишь инстинктивно закрывая лицо руками. Все тело этого человека уже было в крови, но он, видимо, не хотел или не мог на это внимание. В мозгу человека билась единственная доступная мысль из всех:
 - Домой! Домой! Домой! Только бы быстрее добраться до дома!
* * *
Видения про зубастые тени повторялись все чаще. И в самом видении происходили изменения. С каждым разом тени становились все ближе.
Когда видения оставляли меня, больше не было холодного пота. В это время у меня просто раскалывалась голова.
Моя самостоятельная жизнь началась после поступления в универ. А сейчас, по странному стечению обстоятельств, в конце обучения она заканчивается…
Все это началось с профессора Дикью. Это он, именно он организовал эти гребаные тесты. ОН виновен в том, что сейчас со мной происходит!
С этой мыслью я схватил лезвие – первый попавшийся под руку предмет – и направился к кабинету профессора Дикью.
* * *
Профессор Дикью, как всегда, после уроков сидел за столом и пил кофе, проверяя контрольные и самостоятельные работы студентов по психологии.
Он не видел, как в помещение вошел один из его студентов с лезвием в руке. Ему вообще скоро предстояло больше ничего не видеть.
Боль…
Последним, что увидел профессор, было перекошенное от ненависти, абсолютно сумасшедшее лицо одного из студентов, а также кружку с кофе, в которую фонтаном била его собственная кровь. После этого он потерял сознание. Навсегда.
* * *
Я стоял с окровавленным лезвием в руке и полным ненависти взглядом наблюдал его смерть. Она доставила мне несоизмеримое удовольствие.
С этим же лезвием я направился в психоаналитическую лабораторию, чтобы заставить их избавить меня от ужасной боли в голове.
 - Эй, падлы! Я хочу, чтобы вы выполнили все мои приказания! Вы должны исправить то, что сделали с моим мозгом!!!
 - Послушай, парень, успокойся! – спокойно сказал один из тех, кто там присутствовал. – Мы бы и рады тебе помочь, честно, да только это невозможно! С твоим мозгом сейчас происходят необратимые изменения, так что прости!.. – развел руками он.
 - Как невозможно? Да вы, просто, сволочи, не понимаете, что я сейчас испытываю! – с этими словами я схватил с ближайшего стола связку шприцев с экспериментальным ядом, и неуловимо быстрыми движениями «раздал» каждому из парней по одному. В шею. А затем просто надавил на каждый шприц. Еще с минуту они дергались в предсмертных судорогах, а я стоял и с небывалым наслаждением, которое прежде испытал лишь один раз – когда превратился из парня в мужчину, смотрел на это.
… И вот снова было. Оно. Видение. Они подбираются, но почему-то делятся на две части, одна из которых летит за мной, а вторая – за моим приятелем!..
Надо его предупредить!
Что я и сделал.
 - Бегом ко мне домой! Там мы будем в полной безопасности! К тому же в универ ты уже вернуться не сможешь! Гы!.. – издал он панический смешок, глядя на то, что небо настолько резко потемнело, будто кто-то нажал на кнопку и выключил на небе свет.
 - Быстрее! Они приближаются! Шевелись! – в панике заорал я.
Бежать предстояло 50 километров. Слишком большое расстояние. Можем устать или не успеть.
Еще во время бега мы разделились, дабы проще было улепетывать, и договорились за 500 метров до дома моего приятеля встретиться.
Вот, пожалуй, и все, чего вы не слышали, и наверное, никогда больше не услышите. Мой приятель мертв, а сам я уже на грани помешательства…
* * *
- Домой! Домой! Домой! Домой! – устало твердил он, продираясь сквозь заросли колючего кустарника. Сзади мелькнула белая размытая тень, что-то завыло, промелькнуло со свистящим шелестом еще несколько белых теней, послышался вой, до жути похожий на завывание стаи голодных волков.
Человек будто не слышал и не видел всего этого. Он знай себе с усилием пробирался сквозь заросли в чащобе леса, и повторял, твердил:
- Домой! Домой! Домой! Домой!..
Выглядел он так, будто свою смерть в лицо увидел, однако, повторяя одно и то же слово, как заклинание, упрямо, бешено надвигался к краю леса. “Еще чуть-чуть!.. Домой! Домой!..”
А сзади мелькало уже около полусотни непонятных размытых теней, вой перерос в гул, который тяжело давил на уши…
- Домой! Домой! Домой! – все более визгливым голосом говорил человек. Нестерпимый вой в его голове вызывал ослепляющую боль, но человек продолжал продираться сквозь заросли, лишь инстинктивно закрывая лицо руками. Все тело этого человека уже было в крови, но он, видимо, не хотел или не мог на это внимание. В мозгу человека билась единственная доступная мысль из всех:
 - Домой! Домой! Домой! Только бы быстрее добраться до дома!
Белые тени подбирались все ближе. Их количество постоянно увеличивалось…
Внезапно в другой части леса человек увидел своего приятеля-однокашника.
 - Быстрее! До дома уже недалеко!
За приятелем волочилось еще больше теней, и человек пожалел его, представляя, чем на самом деле является его собственная боль в сравнении с болью приятеля.
Уже вдалеке замаячил силуэт частного дома того человека, который твердил: «Домой!»
Человек выдохнул с облегчением. «Ну вот, собственно, и все!»
Вдруг тени полетели еще быстрее, стремясь нагнать обоих.
 - Быстрее, а не то они нас догонят! – в ужасе закричал приятель. От одного вида их клыков ему уже становилось страшно… Пришлось напрячься, чтобы показать этим летающим белым тварям, что люди – тоже не улитки.
Уже подбегая к двери дома, приятель глянул в сторону человека. Облака размытых теней почти грызли его за пятки.
Весьма быстро открыв дверь, приятель закричал:
 - Давай! Ну быстрее же! Не сдавайся!!!
Из последних сил человек прыгнул в дверной проем.
Но не успел он долететь, как тени схватили его зубами за ноги и потащили назад. А приятель даже не успел схватить его за руки. Осталось закрыть дверь и наблюдать происходящее через небольшое окошко в двери.
Как стая голодных пираний, они налетели на воющего человека. За одно мгновение обглодали его до костей, высосав даже мозг.
* * *
Меня стошнило. Прямо на собственные новые туфли.
Я остался один. Взял блокнот и ручку; и теперь я пишу обо всем, что произошло.
Ну вот и все. Я не хочу ТАК жить. Потому что знаю, что рано или поздно ОНИ все-таки настигнут меня. Я пишу свои последние строки в этой жизни. Простите меня все. Я ухожу!
* * *
После того, как он дописал последнюю букву, то, кинув блокнот с ручкой на пол, направился к выходу.
 - Я ваш! – крикнул он, открыв дверь.
Это были его последние слова.

30. 03. 2006 г. – 17. 09. 2006 г.