Везучий ИИИ

 Миниатюра

 Иван Иванович Иванов в то время еще не знал, что его будут называть именно так.
 Аббревиатура ИИИ появилась тогда, когда наш герой стал знаменитым, богатым и одновременно счастливым. Даже в энциклопедиях она упоминалась как символ преуспевания и всенародной любви. А также символ невероятного везения.
 Еще бы - ведь она содержала на целую букву больше, чем другие, знаменитые. ММ, скажем, ББ, К.Р. или даже Б.Г.
 Правда, надо признать, что существовали аббревиатуры из трех букв, причем достаточно известные. Например, КГБ, МММ, ЦРУ, ФБР.
 Но то были организации, а ИИИ - личность, индивидуум, так сказать.
 Все в жизни его складывалось так ловко, что это нельзя объяснить простым стечением обстоятельств или, говоря суше, умножением вероятностей.
 Один успех порождал другой, а тот - следующий, одна победа притягивала другую - и так всегда, всегда, всегда.
 «Деньги - к деньгам, а удача - к удаче», - философски вздыхали завистники.
 Они не знали, что сумасшедшее, фантастическое везение ИИИ началось с подлинного испытания.
 …Однажды ИИИ почувствовал, что теплое уютное озеро, где он по обыкновению нежился, стремительно мелеет. Вода с шумом уходит куда-то, покидая столь привычные и, казалось, от дня творения вечные берега. Удержать ее было невозможно, но самое неприятное заключалось в том, что вода тащила за собой и самого ИИИ.
 Он отчаянно сопротивлялся, но это походило на борьбу с землетрясением, когда можно нечаянно спастись или, нечаянно же, погибнуть, а изменить природу никак нельзя. ИИИ подумал, что это сон, но ощущения были слишком сильными.
 Сон разворачивался и разрастался, становясь единственным, что только и существует - явью.
 Тело его влек поток, подземные толчки становились все сильнее и нестерпимее.
 ИИИ со страхом понял, - скорее, всем существом своим, чем сознанием - что попал в теснину, где и воде-то должно быть больно, не говоря уж о плоти.
 Раздался оглушительный - нет, не взрыв, не грохот, не шум, а - хруст и треск.
 Голову ИИИ так сдавило, что она сжалась и вытянулась. Боль сочеталась с ужасом и непонятным восторгом. Наверное, это был восторг конца. ИИИ отчаянно рванулся, словно пытаясь вылезти из самого себя. Голоса не было, а только мучительная попытка закричать. Но воздуха в груди не хватало, как не хватало уже и сил бороться. Оставалось положиться на провидение. И оно вмешалось, вмешалось!
 Никогда, слышите, никогда ИИИ так не везло потом. Потому что сила - неведомая, непонятная, но реальная, протащила его сквозь, выволокла, вышвырнула, но и сберегла. Потому что упал ИИИ не на твердь, а на что-то мягкое, надежное. Свет полуослепил его, пробился через сомкнутые веки. Удар, еще удар - не мягкий, но - по мягкому.
 - И-и-и! - закричал ИИИ. - И-и-и!
 И задышал облегченно и часто.
- Смотрите, мальчишка, - сказал кто-то рядом и добавил, - вылитый отец.


 
P.S. Миниатюра опубликована в журнале "Пражский Парнас"