Игра

- Имя, фамилия, отчество, - легла измученная фраза в пространство смурного кабинета следователя.
Кончик ручки пополз, скупо выписывая: Кряжная Эльвира Сергеевна, 1981 года рождения, русская, проживает…
Перо все скользило и скользило по бумаге, углубляясь в подробности произошедшего. Только один раз оно замедлило движение. Замерло. Дрогнуло. Пришло в себя и кинулось пятнать белоснежные просторы жутким признанием.
Микроавтобус 145 маршрута бодро тронулся с остановки. За окном, наползая темной массой на обочину, теснился обляпанный осенним дождем лес. Сумрак легкой поступью шалопая по-хозяйски располагался в убывающем дне. Унылая обстановка убаюкала пассажиров и они впали, кто в сон, кто в раздумья.
Мерную обстановку рассек зычный женский голос, потребовавший остановить.
Водитель, привыкший нарушать правила там, где они есть, не дрогнув прогудел:
 -Не здесь.
-Мне срочно, мен надо…, - заголосила гражданка так, будто с ней должно случиться что-то страшное.
Шофер, наконец, сообразил, что визгливое требование не какая-нибудь женская прихоть - шляться в стылых сумерках по мокрому лесу, - а общежитейская потребность.
Тетя выскочила из автомобиля, стремглав уносясь в чащу. Салон с терпеливым сочувствием приготовился к ожиданию. Оно не затянулось. Из глубокой черноты донесся истошный вопль. Женская фигура вырвалась на обочину. По искореженному паникой лицу всем стало очевидно - произошло нечто отвратительное.
-Та-аам! - задохнувшись, ткнула куда-то в лес.
Салон вздернуло… Понесло…
Не разбирая дороги: оскальзываясь, спотыкаясь, проваливаясь в наледь - мчались многие, включая тучную женщину успевающую поспевать за спутниками.
К страшному месту выскочили как-то внезапно. Увиденное было столь душераздирающе, что группа мгновенно замерла, точно налетела на стену ужаса. Безобразно и жалко в склизких жилах раскидистого дерева на высоте среднего человеческого роста на бечевке висела маленькая девочка. Пряди жидких волос, упавшие со смиренно склоненной головы, прикрывали худенькое личико. Ветер, забавляясь, перебирал их. Нежно, словно любящая мать, касался посиневших губ. Резвился в коричневом пальтеце, выстуживая крох тепла. Страшные качели неспешно, будто уютная колыбель, качали крохотное тельце.
- Господи-и,- кто-то выдохнул тихо. и все очнулись. Всколыхнулись. Рванули…
Чьи-то сильные руки подхватили. Чьи-то вынули малышку из петли. Осторожно уложили на чью-то подстеленную куртку.
Кто-то вспомнил. Кто-то сделал.
Слабый вдох. Синие губы дрогнули. Белесые реснички шевельнулись. Кто-то охнул, кто-то застонал, кто-то заскрежетал зубами, кто-то сжал кулаки…
Спасенную тщательно укутали. Водитель подхватил кроху и процессия двинулась к микроавтобусу. В нему, у дородной женщины в объятиях девочка отогрелась, пришла в себя. Доверчиво прижалась к тете, крепко ухватив ту за руку. Однако дите не выглядело напуганным. Черные глазки с припухшими красными веками смотрели на окружающих недоуменно, как бы удивляясь общему вниманию, поражались ласке незнакомых людей.
Выяснить удалось не густо: зовут Надей, годиков ей - четыре.
Автобус в кромешной тишине продолжил маршрут.
Малышка пригрелась и засопела.
Свет фар выдернул две темных фигуры на обочине. Мужчина поднял руку.
Путники зашли в салон. Изнуренная женщина с безразличием на изможденном лице вокруг себя ничего не замечала, смотрела куда-то вниз выжженными горем взглядом, в которых даже слезы спеклись отчуждением о себя самой. Мужчина же напротив, был как-то неестественно взвинчен. В студеных глазах теплилось облегчение, точно большая проблема решилась сама собой. Беспечно окинул салон и вмиг опрокинулся лицом. По физиономии, точь-в-точь перевернулось помойное ведро, растеклась жижа испуга, недоуменья, злобы и отчаяния.
-Вот глядь, - выдавил сквозь зубы.
Девчушка встрепенулась. Сонное выражение сменила радость. Сияющим взором он посмотрела на вошедших и пролепетала:
- Мама. Мамочка, я не хочу так больше играть. Мамочка, ты обещала, что больно не будет, а мне так было больно…
 
На основе реальных фактов.