Матроскин и февраль

Он сидел на узком подъездном подоконнике, подобравшись и закрыв глаза. Животу и лапам было тепло от батареи снизу, а шерсть на спине неприятно шевелил залетающий в разбитое окно ветер. На полу, выложенном кирпичного цвета плиткой, намело снежную горку. Она таяла, и талая вода медленно растекалась по липкой, в пивных и винных пятнах, в окурках и осколках стекла, поверхности.
Щелкнул замок, открылась и тут же захлопнулась дверь на площадке третьего этажа, послышались неторопливые шаги. Кот приоткрыл правый глаз. По лестнице, придерживаясь за грязные перила, медленно спускался человек. Он остановился на четвертой ступеньке, обернулся, побарабанил пальцами по изрезанной деревяшке. Потом вздохнул и поплелся вниз.
Дойдя до площадки, где на подоконнике грелся кот, человек остановился, вытащил из куртки пачку «LM». Первую сигарету он уронил на заплеванный пол, вторую успел поймать дрожащими губами. Щелкнула зажигалка, сигарета затлела красным огоньком. Человек тяжело привалился к грязному подоконнику, и тут только заметил соседа.
- Вот так, кошак, - скривился он, качая головой и глубоко затягиваясь.
Кот открыл второй глаз, раздумывая - уйти или остаться? Он так хорошо пригрелся, да и спрыгивать на загаженный пол не особо хотелось. К тому же незнакомец загородил форточку, и в спину больше не задувало. Кот решил остаться.
- Февраль. Видал, как метет?
Еще бы, не видал. Пока добирался с дворовой помойки до подъезда, прорывая ходы в сугробах, шерсть на животе слиплась в твердый снежный ком, и на лапах пришлось выгрызать льдинки. Так что он теперь отсюда ни ногой, пока не распогодится. Или пока не выгонят.
Незнакомец меж тем докурил, нерешительно повертел окурок в пальцах и выкинул его в форточку. Однако с подоконника не встал.
«Породистый», - оценил кот, скользя синим взглядом по человеку. – «Как мой бывший. И пахнет похоже. Тот тоже породистый. Был».
- Вот так, Матроскин, - снова повторил человек.
  Почему Матроскин? Кот вопросительно дернул усами.
- Потому что тоже, видать, поматросили и бросили. А? Так, сиамец?
С чего это ты так решил? Кот сел, переступил лапами и наклонил голову набок.
- Вот и я… тоже Матроскин. Видишь, сам весь гладкий и породистый, а всё равно - не нужен. А я бы ей тапочки в зубах приносил, понимаешь, кошак?
Кот отвернулся и стал смотреть в окно. В желтом свете фонарей метались снежинки. Конечно, он понимает.
- Вот так – полгода коту под хвост.
Кот нервно дернул купированным хвостом.
- Извини, я не нарочно.
Человек достал еще одну сигарету.
- Чёртов февраль. Поганый, дрянной, сволочной февраль.
Кот согласился.
- Ты пиво пьёшь?
Кот презрительно покосился на незнакомца.
- Понятно. Ну а так, вообще, что предпочитаешь? «Вискас» или нормальное мясо?
Кот широко зевнул, продемонстрировав белоснежные клыки.
- Угу-м. Коротко и ясно. Ну что, поехали, Матроскин.
Куда это?
- Посидим, поболтаем. Знаешь, плохо мне сейчас очень. И страшно. Поможешь, а?
О чем разговор. Мужчины должны помогать друг другу. Ты не переживай. Скоро март, вот тогда и погуляем.
Незнакомец поднялся и протянул руку. «Я не барышня» - кот спрыгнул на пол, и пошел впереди.
Метель превратила припаркованный у подъезда внедорожник в большой сугроб. Пискнула сигнализация, и незнакомец, расшвыряв ногой снег, открыл дверь.
- Давай, Матроскин.
Кот запрыгнул в автомобиль.
- Пристегнись, кошак, - оглянулся незнакомец. Заурчал двигатель и снег сполз со стекол. Кот перебрался на переднее сиденье и вцепился когтями в обивку. Машина поползла вперед, уверенно разгребая заносы.
 - Вот так, Матроскин. Замело. Февраль.
Да, февраль. Замечательный, удивительный, невероятный февраль.