Плач. Пролог. Рабочий набросок

Холодные струи барабанили по крыше. Свет фар тонул в серой пелене дождя, дворники раздражительно выли, сметая со стекла влагу.
Почему мне так нравится дождь? Я часто задавал себе этот вопрос, но ответ так и не приходил. Может потому что там не было дождя? Вечное солнце, такое горячее и прекрасное, и небо такое синее, без единой тучки. Которое по истечении веков надоедает, и хочется чего-нибудь иного.
А здесь, на земле, небо серое. Даже когда солнце пылает. И дождь, частый, холодный. Но успокаивающий. Экзотика смертных, мне не хватало ее на верху, а тут, на длани порока, ощутил избыток. Не знаю!
Я откинул набежавшие мысли и открыл дверцу машины. Струи хлынули, намочив волосы и плащ. Свежий ветер дунул в лицо, я поднял ворот, направившись к вратам. Грязь хлюпала под тяжелыми подошвоми военных ботинок.
Древние стены возвышались, подавляя взгляд, пугая окрестности своим величием, непоколебимостью. Сквозь призму Синего мира, на меня обрушился Свет. Чистый, изначальный. Который был там, наверху.
Странно, эта старая церковь, сохранила безгрешие. Иначе Свет был бы не таким ярким. Не смотря на кровь, страдания, горе, которого было полно вокруг. Я это чувствовал, я видел огненные следы не земле.
Я подошел к Вратам, провел рукой по старым, шершавым доскам. Мне хотелось внутрь, хотелось вновь почувствовать невесомость, услышать Его, оказаться на верху. Но Врата не открывались, не пускали меня! Архангела! Гласа Божьего!
Кулак с размаху ударил в обитые железом доски. Толстый засов Врат треснул, распался. Слегка навалившись, я раздвинул тяжелые створки, вошел.
Сильный ветер дунул на встречу, развевая полы плаща. Колокола проснулись, слегка загудев, но тут же замолкли и тишина опять стала хозяйкой этого места. Только тишина. Свет пылающей ране потух и Синий мир молчал.
- Почему?! – Крикнул я. «Потому, потому» ответило эхо.
Я немного помедлил, потом направился к храму. Горячие тиски отчаяния сдавили грудь, смешавшись со злобой и раздражением.
- Стой! – раздалось сзади. – Стой! А то стреляю!
Я повернулся к говорившему. Человечешко. Бесполезная, смертная душа, хочет преградит мне путь?!
-Стой! Руки вверх! – Затвор клацнул, вгоняя патрон. – На землю, быстро!
- Так что ты хочешь? – Ответил ему. – Поднять руки? На землю? Определись, смертный! Какие же вы непонятные. Почему, вы не определитесь? Погрязшие в грехах, кидающиеся в такие крайности, что мы, высшие не можем понять вас?! Определитесь! Свет или Тьма, дайте покой нам!
Я побежал к человеку, отдавшись гневу.
-С.. стой! – Горячий свинец вылетел ко мне на встречу. Я поймал его прямо в воздухе, железо не может причинить вред небесной плоти, отбросил в сторону. Холодная гладь пистолета обожгла ладонь. Глаза, окутанные Синим миром, пылали светом в темноте. Ствол уперся в мокрый лоб смертного, заставляя того дрожать от страха. Палец ласкал крючок спуска, готовый отправить платиновую пулю. Отдать Ему еще одну возлюбленную, никчемную душу.
Я Архангел! Глас Божий! Гнев не волен владеть мной.
Пистолет опустился.
- Беги! – Рявкнул я. – Убирайся прочь.
Ноги подкосились и я упал на колени, прямо в зыбкую в грязь. Пальцы сложились в крестное знамение.
- Прости меня!
Силуэты куполов рвались в темное небо.