Дневник абитуриентки

ДНЕВНИК АБИТУРИЕНТКИ

Все, что происходит с нами,
оставляет тот или иной след в нашей
жизни. Все участвует в создании нас
такими, какие мы есть.
И. В. Гёте.

17 декабря 2000 года.
Пришла из школы не в самом лучшем настроении. На ОБЖ ,как всегда, делать было нечего, поэтому большинство моих одноклассников развлекались как могли. Мы с Викой не были исключением из большинства, а развлечение наше заключалось в том, что рисовали на клочках бумаги разные глупые рисунки. Вика – это моя лучшая подруга, дружим с ней уже несколько лет, никаких секретов друг от друга, полное доверие во всем и… очень бы хотелось написать полное взаимопонимание, но последнее время я все чаще и чаще убеждаюсь в том, что полностью понять меня почему-то никому не удается. Ежедневно я пытаюсь разглядеть понимание в каждом близком или просто знакомом мне человеке, но не могу: либо его (понимания) нет, либо же я слепая, третьего не дано.
Так вот, сидим мы с Викой, рисуем, пишем смешные и пошлые фразы, и тут подруге вздумалось среди всех этих пошлостей и глупостей написать «Маша+Дима» и обвести надпись красной ручкой в сердечко, пронизанное стрелой. Все бы ничего, сердечко и вправду получилось славное и милое, но тут мы подняли глаза и увидели, как тот самый Дима (он сидит перед нами) повернулся к нам, и бросил взгляд на наши «творения», ну точно что-то почувствовал!
- Машка, Вика, что это вы тут пишите? – полюбопытствовал мой воздыхатель и заглянул в наш листочек.
- Нет! не смотреть! – заорали мы в один голос
Не успела Вика закрыть листок руками, как я мгновенно вцепилась в него мертвой хваткой и, визжа, выхватила. Мои вопли только раздразнили у Димы интерес и он захотел выхватить бумагу у меня из рук, но я, видя, что ОБЖешник все равно ничего не замечает, или упорно не хочет замечать, соскочила со стула и пулей выбежала из класса с криками «нет, нет, не отдам!».
Разорвав записки на мелкие кусочки и бросив их в урну, я преспокойно вернулась в класс и, вздохнув с облегчением, села за парту. Дима глянул на меня и сказал:
- Ну, Маша, ни ума, ни фантазии.
Трудно объяснить, насколько меня обидели эти его слова, и трудно объяснить почему он так сказал, весь остаток дня настроение было в упадке. Это он мне сказал утром, а сейчас почти десять вечера, но его слова до сих пор звенят у меня в ушах. Ну разве я была не права? Ну зачем нужно было лезть в чужие вещи? А зачем нужно было говорить в мой адрес то, что он сказал? Вика на все мои расспросы подобного плана отвечала:
- Маша, ну пойми, тебе же не семь лет, а семнадцать!
Тоже мне, лучшая подруга называется.
После уроков мне, не хотелось возвращаться домой, хотя на улице было достаточно холодно, но днем так ярко светило солнце, так приятно слепило глаза, снежинки переливались под его лучами разными цветами, погода очень располагала к прогулке. Предложила Вике пройтись, но та спешила на подготовительные курсы в институт. Тогда я решила пойти домой самой длинной дорогой. По пути я все раздумывала о случае, произошедшем сегодня на ОБЖ. Я уверена, - мыслила я - что если бы фразу «ни ума, ни фантазии» сказал мне не Дима, а кто-то иной, то она обидела бы меня не меньше. Хотя… наверное меньше. Чуть-чуть меньше. Ну никак я не могу понять, что такого глупого было в моем поступке, по-моему, это он был не прав, что начал лезть не в свои дела, а я всего лишь не допустила этого. Странно, странно. И вообще, в жизни, по крайней мере в моей жизни, очень много странного.
Интересно, а догадывается ли этот парень о том, что нравится мне? Мне зачастую кажется, что да, но Вика упорно меня убеждает, что это совершенно не заметно, что я никак не проявляю своих чувств к нему и, по ее мнению, зря.
Что именно я к нему испытываю: симпатию или любовь? Говорят, когда любишь человека, то готов пойти на все, смириться со многим, многое отдать. На что я готова пойти ради Димы? Да ни на что, сегодняшнее утро послужило тому примером: мне даже страшно становится от того, что он узнает о том, что нравится мне. Что я готова отдать? Ничего. С чем могу смириться? Ну разве только с тем, что ему безразлична, ведь мне всего семнадцать, таких Дим в моей жизни еще будет миллион. Но с другой стороны, говорят, что любят не за что-то, а вопреки. За что он мне нравится? Не знаю, он ничего хорошего мне не сделал, а сегодня даже наоборот, обидел. Мне нравятся в Димке то, что он красивый, общительный, с чувством юмора, всегда хорошо одет, неплохо учится, и, вообще, не дурак. Прекрасно понимаю, что я ему абсолютно безразлична, ведь я хоть и не страшная, но и красавицей меня тоже не назовешь, многие окружающие, даже близкие, считают меня немного чудной (не понимаю почему, но наверное и правда с чудинкой), одеваюсь так себе, а ему половина девчонок нашего класса на шею вешается. Ну разве такой парень, вокруг которого самые «элитные» крутятся, обратит внимание на такую, как я? Куда уж мне до него.
Ну вот я и ответила сама на свой вопрос: никакой любви к Диме у меня нет, он мне нравится потому, что нравится большинству «продвинутых» девчонок и потому, что к семнадцати годам уже надо на кого-то обращать внимание. Ну раз я его не люблю, то очень интересно знать: любить – это как? Какие ощущения, эмоции возникают при этом чувстве, и на что я буду готова ради любви?
Дома меня ожидал сюрприз: в гости к нам с мамой явился мой отец. С чего бы это вдруг? Он сидел на кухне не раздеваясь. Мама стояла рядом.
- Здравствуй, дочка, с наступающим Новым годом тебя, - сказал он, чмокнув меня в щечку – а у нас тут семейный совет.
«Ха! – подумала я – «семейный», какой семейный, если семья наша уже сколько лет, как развалилась».
- Ты ведь школу в этом году заканчиваешь, – продолжал он – будешь куда-нибудь поступать?
- Ну конечно попробую, правда, еще не знаю куда именно.
- Машунь, - начала мама – мы тут с папой подумали, может тебе в экономический институт попробовать?
- Экономический, – размышляла я вслух – было бы здорово, но это не так-то просто.
Тут отец засунул руку во внутренний карман дубленки, вынул какой-то конверт и протянул его мне:
- Доченька, я вот тут тебе в качестве подарка к праздникам денежек привез, сходи, поучись на подготовительных курсах.
Итак, на, так называемом, «семейном совете» было решено, что с января я иду учиться на курсы в экономический институт по подготовке к поступлению в этот ВУЗ.
Я рада, что подошел к концу сегодняшний день, насыщенный не особо приятными событиями. Пойду спать, утро вечера мудренее, глядишь, завтра проснусь, и все обиды забудутся, а проблемы покажутся смешными.

27 декабря 2000 года.
Собираясь сегодня на школьную Новогоднюю дискотеку, я постоянно думала о Диме и рисовала в мыслях мечты, но, в то же время, рассуждая разумно, понимала, что это именно мечты. Так оно и вышло. Большая половина нашего класса после дискотеки отправились продолжать встречать наступающий Новый год, а я не в их числе, я поплелась домой. Почему-то в глубине души я даже рада, что не пошла вместе со всеми – общество многих моих одноклассников мне более чем неприятно, но при мысли, что ты отделяешься от коллектива сжимается сердце.
Четыре дня осталось до Нового года. В этот праздник, когда уже бьют куранты, я все время не успеваю загадывать желания, но в этот раз попытаюсь не опаздывать, а лучше заранее подумаю, что мне действительно будет нужно. Ну, естественно, поступить в институт. Так, это прагматика, но ведь без романтики я тоже не могу. Загадаю-ка я еще вот что: чтобы в наступающем году мне посчастливилось испытать настоящую любовь. Я не имею в виду любовь к Диме, а вполне возможно, познать это чувство к другому человеку.

16 января 2001 года.
Странный сон мне сегодня приснился: будто бы я бегу с широко распростертыми руками в небе по дорожке нежно-розового цвета, вокруг меня медленно проплывают облака, впереди сияет малиновое солнце, а внизу во всю кипит земная жизнь. Свысока я наблюдаю за своей мамой, отцом, Викой, Димкой, любимым учителем литературы и мировой культуры Сергеем Юрьевичем, другими одноклассниками и учителями, и многими знакомыми мне людьми. Я поглядываю на них изредка, но не останавливаюсь и бегу дальше по своей небесной дороге. Я бежала сквозь розовую дымку вперед и вперед, к малиновому Солнцу.
Проснувшись, я все отчетливо помнила, а на душе осталось легкость и какое-то неописуемое словами, но очень приятное чувство. Странно, что бы мог означать этот сон?
Свой дневник я считаю настолько личной вещью, что никогда на долгое время не оставляю его, если куда-то ухожу, то он всегда лежит у меня в сумке. Сейчас пишу, сидя на уроке мировой культуры. Мысленно прошу прощения у Сергея Юрьевича за то, что занимаюсь на уроке не тем, чем положено, просто любимый учитель в очередной раз начал говорить настолько удивительно-гениальные истины, что под наплывом вдохновения я не смогла удержаться, чтобы не начать делать записи.
- Мир как тюрьма – пытался объяснить он классу суть одной из драм Шекспира – человек не может быть полностью свободен в нашем мире, котором всегда присутствуют дрязги, ложь и предательство. Обитая в мировом пространстве, человек превращается в горсть праха…
Эту, и еще многие другие извечные жизненные проблемы пояснял учитель. Именно сейчас, как никогда, я вдруг почувствовала, что внутри меня что-то перевернулось, моему разуму вдруг стало понятно то, что он говорил. Я и раньше ловила себя на мысли, что чем больше я пытаюсь погрузиться в мир, тем некомфортнее себя чувствую, а выходит, теряю свободу. Но я, наверное, человек слабый, я боюсь существования вне мира. Один в поле не воин, а вот двое – уже компания.

24 января.
Вот уже две недели, как я хожу на подготовительные в экономический институт. Занимаемся три раза в неделю, возвращаюсь с курсов не раньше девяти вечера, чувствую, трудно мне придется: последний класс школы, поступление. Как говориться, тяжело в учении, легко в бою. Уж не знаю, как учат студентов в этом ВУЗе, но если судить о заведении по его внешнему виду, то хочется отдать ему должное – очень хорошо отделанное здание, а аудитории оборудованы по последнему слову моды и техники. Видела студентов, которые уже учатся здесь, они одеты в такую одежду, в которой красуются топ-модели, прохаживаясь по подиуму. Преподаватели у нас тоже не плохие, объясняют хорошо и понятно.
Подружилась с тремя ребятами, такими же, как и я, абитуриентами: Таней, Ирой и Никитой. Постоянно бегающая курить, полненькая Таня немного постарше нас, закончила школу два года назад, ее смуглота, узкий разрез глаз, широкие скулы и иссиня-черные волосы говорят о том, что наверное у нее в роду есть восточные корни. Никита, несмотря на то, что мой ровесник, выглядит лет на девятнадцать, а то и все двадцать, красавцем его не назовешь, но зато он может похвастаться отлично сложенной фигурой, с таким парнем не страшно гулять по темным улицам. Приятный молодой человек, постоянно напоминающий Таньке о вреде курения, ну а та, в свою очередь, отвечает, чтобы он шел известно куда. Ира – очень милая, симпатичная, сероглазая, светловолосая девушка, всегда аккуратно накрашенная и со вкусом одетая.

5 февраля.
Приехала сегодня на курсы, а преподаватель, который должен был у нас вести, заболел и не вышел на работу, и мы со своими тремя новыми друзьями решили не разъезжаться по домам, а пойти погулять в парке, который располагается рядом с институтом.
Мы бродили по заснеженным аллеям и болтали буквально обо всем: о школе, курсах, погоде, любимом времени препровождения, таким образом узнавая друг друга.
- Прикиньте, – начал Никита – сегодня на «литре» училка так орала на нас: мол, придурки вы, уроды моральные и все такое.
- Да за такие слова ее вон с работы надо. – поддержала его Таня, докуривая очередную сигарету, и вдруг резко сменила тему:
- Ира, а ты ведь конным спортом занимаешься, да?
- С чего ты взяла? – удивилась девушка.
- А-а-а, я знаю, - продолжал парень – она наверное не конным спортом, а стрельбой увлечена, я угадал?
- Не угадал!
- Ну, тогда я не знаю. – пожал он плечами – Танюх, есть еще версии, чем может увлекаться наша Ириша?
Таня отрицательно покачала головой и они с Никитой, мгновенно увлекшись новым разговором, пошли немного впереди нас, мне давно показалось, что наша «Гюльчатай» приударила за Никитой, видимо, я не ошиблась. Но мне все-таки стало интересно, чем же увлекается, Ира и я продолжила «допрос».
- Ира, а ты случайно стихи не пишешь? – не знаю почему, но мне правда казалось, что у Иры есть поэтический дар.
- Нет, не пишу, хотя хотелось бы. Как-то попробовала, но ничего толкового не выходит. А почему ты спрашиваешь?
- Раз уж зашел разговор о том, чем ты занимаешься, я решила высказать свое предположение, мне правда так казалось почему-то.
- Знаешь, Маша, я согласна с Никитиной учительницей, куда ни глянь – одни моральные уроды, пообщаться-то по душам не с кем.
- Ириш, с тобой полностью согласна, вот я тебе сейчас случай расскажу.
Я рассказала ей про Сергея Юрьевича, про его мудрейшие слова и как меня возмущает то, что на его уроках мои одноклассники записывают его речи в тетрадь и заучивают лишь для того, чтобы отчитаться перед учителем, но никому и в голову не приходит вдуматься в то, что он говорит. Рассказала про свою лучшую подругу Вику, как ей настоятельно советовала послушать слова учителя, но она отмахивалась и на очередном уроке литературы или мировой культуры специально, хотя и безуспешно, приставала ко мне: «Машка, Машка, ну давай в крестики-нолики сыграем?». Хотела рассказать про Диму, но почему-то, передумала. Ира слушала меня очень внимательно, не перебивая, а когда я закончила говорить, она спросила:
- Маша, можно я тебе кое-что расскажу?
- Конечно рассказывай, зачем спрашиваешь.
Мы подошли к парковой скамейке, Ира села, а я стояла рядом и слушала ее.
- Наверное, это глупо – начала она – в семнадцать лет говорить такое, но я очень разочарована в жизни. Я всегда была слишком чувствительна, ранима, происходящее принимаю слишком близко к сердцу, многие считают меня даже обидчивой, а полгода назад со мной произошел случай, который все это усугубил в несколько раз. Мне несколько лет подряд нравился один парень, Олег, старше меня на два года, сама не знаю чем именно он меня зацепил, но нравился очень, а этим летом он, наконец-таки сам обратил на меня внимание, и мы начали встречаться. Чем больше я его узнавала, тем сильнее разочаровывалась в нем. Не успели начать встречаться, как он уже стал тащить меня в постель, я, естественно, отказалась, потом это повторялось снова и снова. Однажды, когда он в очередной раз сделал мне такое предложение а я в очередной раз отказалась, мой ненаглядный спросил: «Что тебе вообще от меня надо?», а я ему вопросом на вопрос: «А тебе что, только это надо?». Он долго молча смотрел на меня, а потом как пошел обзываться, мол, дура ты, малолетка, сама не знаешь, чего хочешь, и тому подобное и потом просто развернулся и ушел. Но понимаешь, меня мучит не расставание с Олегом, а его последствия. Нашим общим знакомым наговорил про меня всяких небывалых гадостей, теперь они ходят и косятся на меня, слухи ползут, словно змеи, ладно хоть его не встречала больше. После этого случая я просто не знала куда податься и что сделать. Поговорила с мамой, а она мне: «Молодец, дочка, что честь сохранила, горжусь тобой!», старшая сестра успокаивала словами: «Подумаешь! С кем не бывает? Да у тебя в жизни таких будет еще миллион, а то и больше», подруги в один голос заявляли: «Раз он такой оказался, то и нечего из-за него переживать, даже хорошо, что вы расстались»
- Да, ситуация не из приятных. – как можно более сочувственно попробовала произнести я.
- Самое жуткое впереди. Я пыталась донести до своих друзей и близких всю горечь обиды и разочарования в Олеге и вообще разочарования в людях, но никто этого упорно не понимал, или понимал как-то по-своему. С того момента, как мы расстались, прошло полгода, я уже давным-давно забыла этого парня, но с каждым днем я все сильнее и сильнее стала чувствовать, насколько неживые люди, окружающие меня. Основной итог всего этого то, что … я даже не знаю как и сказать об этом. В общем, у меня иногда возникают такие мысли, будто бы мне ничего не нужно из этого мира и я хочу из него уйти. Ты только не пойми меня не правильно, я НЕ имею ввиду смерть, самоубийство. Я хочу жить, очень хочу, но не в том мире, что меня окружает, а в другом. Я хочу, чтобы в моем окружении было место и мне тоже.
Все это время, когда я слушала Иру, было ощущение, что я слушаю себя, будто она произносит мои мысли вслух. У нас по-разному складывались жизненные обстоятельства – и это, наверное, единственное, что отличало наши мысли.
- Ирочка, дорогая, - я взяла ее за руку – я тебя понимаю, я даже не могу найти подходящих слов, чтобы пояснить, насколько я тебя понимаю. Конечно, если я скажу: «не надо об этом думать», я не скажу ничего, я скажу тебе по-другому, как часто говорю себе в моменты одиночества: «Один в поле не воин, а двое – уже компания!».Мы нужны друг другу, давай будем вместе, и тогда будем компанией, потому что нам уже не будет одиноко, как ты на это смотришь?
- Согласна.
После этого, мы пошли к метро, чтобы поехать по домам.

6 февраля.
Весь сегодняшний день я думала об Ире и нашем разговоре. Порой за какой-нибудь час-два с одним человеком можно сблизится на столько, на сколько с другими невозможно сблизится за всю жизнь. «Мы нужны друг другу» сказала я вчера подруге, и в этих словах я так сильно уверена, мало в чем может быть подобная уверенность, нескольких фраз хватило, чтобы это понять. После того, как мы поговорили, на душе стало чище и спокойнее, с этим человеком я ощутила настоящую внутреннюю близость, раньше никогда и ни к кому не испытывала подобного. Необыкновенно приятное состояние, надо сказать.

1 марта.
Давненько я не обращалась к тебе, мой драгоценный друг-дневник, почти месяц прошел с того момента, как я сделала последнюю запись. На то, что я так давно не открывала эту зеленую тетрадку, есть причина – я боюсь писать то, что сейчас твориться у меня в душе. Боюсь того, что вдруг мама, или еще кто-нибудь случайно прочтет это, и тогда я даже и представить себе не могу, какие осуждения в мой адрес будут высказаны. Сегодня первый день весны, и он так похож на меня нынешнюю, такой же переменчивый и непонятный, то светит яркое солнце, то резко становится пасмурно и хмуро. Я не могу понять саму себя, что со мной происходит? Нет, с одной стороны все хорошо: за последний месяц я не могу припомнить момента, когда мне было скучно, а раньше я часто скучала. Мы очень подружились с Ирой, ходим гулять в свободное время, болтаем о многом, нам очень интересно друг с другом, она мне очень нравится. Но все дело в том, что эта девушка мне не просто нравится, она мне НРАВИТСЯ! Нет, нет, ну такого же не должно быть, это противоестественно, меня кидает в дрожь при каждой подобной мысли, а думаю о ней я постоянно. Пытаюсь заняться самовнушением, уверяю себя, что это мне только кажется, просто обман чувств, но все безуспешно. Какой-то писатель, не помню кто именно, произнес такую фразу: «Ты мне нравишься, и это мне не нравится», раньше я думала: какая глупость, ну разве может такое быть? С недавнего времени убедилась на себе, что может.

4 марта.
Сижу на литературе, проходим «Белые ночи» Достоевского, внимаю словам Сергея Юрьевича и записываю его лекции, только не в тетрадь, а в дневник.
- Голядкин и Мечтатель – поясняет учитель – один человек, только первый смотрит на мир через серый фильтр, а другой через розовый и придумывает свою жизнь. Признать себя ничтожеством или придумать себя другого и разлиться в мечтах – по сути это одно и тоже, это отсутствие лица.
Наверно между мной и Мечтателем можно провести параллель, так же как и он и частенько придумываю другую себя и окружающих меня людей, разговариваю с ними, разыгрываю разные ситуации в мыслях. Я словно перебегаю из одного мира в другой. И так же как и герой романа я смотрю на мир через розовый фильтр, причем с недавнего временя как в прямом, так и в переносном смысле. Выходит, у меня отсутствует лицо, если верить Сергею Юрьевичу, а я ему верю, как мало кому можно поверить в нашем современном мире.
- Но Достоевский, - продолжал он – используя различные приемы, возвышает Мечтателя. Надо существовать в параллельных мирах и жить суммой жизней, надо проще воспринимать реальность. Ноль в мире сем, но полнота в его мире, реальность холодной волной обдают нашего героя, он просто-напросто не укоренен в реальности, этот человек – нереален.
Боже, Боже, Сергей Юрьевич, миленький, спасибо вам за это, не могу сказать за что конкретно я вам так сильно благодарна, просто спасибо. Вы даже представить себе не можете, насколько вы сейчас мне помогли, этот роман написан обо мне и вы сейчас в точности описали мое положение в том и этом мире. Я полностью понимаю то, о чем вы сейчас говорите, вы интуитивно, даже если и не произвольно, угадали меня. Возникает мысль: если я полностью понимаю то, о чем пишет Достоевский и то, о чем вы говорите, значит я такая же умная как он и как вы. И такая же возвышенная, как Мечтатель. Нет-нет, я не высокомерная, вернее, даже если и высокомерная, то это останется за кадром (я имею в виду в «том» мире). «Ноль в мире сем, но полнота в его мире»… Вы уж извините, Сергей Юрьевич, что я отвлеклась, вы там что-то говорите:
- … главное, что возвышает Мечтателя, это то, что он – любит. Но холодеет на сердце, потому что это любовь не от мира сего…
Нет, как бы там ни было, у нашего учителя удивительная интуиция, возникает ощущение, что он сквозь призму этого романа, смотрит внутрь меня, а я в свою очередь убеждаюсь, что я «над» а не «под».
Холодеет на сердце, потому, что это любовь не от мира сего, она нереальна, и я не реальна. Но ведь я живу, я есть, есть и Ира!… А вокруг нас есть «этот» мир.

10 марта.
Из-за болезни одной учительницы у нас получилось «окно» в расписании и нашему классу предложили «тихонечко» посидеть в холле на первом этаже. Обычно, если выпадает свободный урок, мы с Викой идем гулять, но сегодня мы немного повздорили из-за ерунды и теперь вот она в гордом одиночестве сидит и готовится к контрольной по химии, а я, тоже в одиночестве, удалилась в столовую и вот сейчас сижу здесь и пишу. С подругой мы ни разу не ссорились по крупному, но иногда это бывает по мелочам, вот как сегодня например. Я всегда как-то неуютно чувствую себя в такие моменты, хотя заранее знаю, что она потом первая подойдет ко мне. Так бывает всегда и этот раз не будет исключением, причем подходит она не со словами «извини», «прекрати дуться» или какими-то подобными, она подходит вообще без слов, но зато со… щекоткой. Да-да, подойдет и начнет меня щекотать, я в свою очередь рассмеюсь, начну какие-то ответные действия, и нашему маленькому раздору приходит конец.
Наблюдаю за некоторыми своими одноклассниками: несколько девчонок столпились вокруг Димы, который отвешивает шутки одну за одной. Всем весело, все смеются, мои одноклассницы так и норовят прижаться к нашему «плейбою».
Мои чувства к Диме совсем не похожи на чувства к Ире. Дима мне понравился не за что-то конкретное, просто понравился и все, он симпатичный, общительный, веселый молодой человек, благодаря этим его качествам он добился не только моей симпатии, такие люди как Дима действительно умеют нравится окружающим, особенно представителям противоположного пола. Но ведь есть в нем что-то такое, что зацепило меня больше, чем остальных моих сверстниц, по крайней мере мне так кажется. И неправда то, что говорят будто любят не за что, а вопреки, на своем опыте я опровергла эту старую истину, «за что» тоже можно полюбить. Дима мне понравился просто так, а вот за что я полюбила Ирину я могу сказать определенно и не задумываясь: она понравилась мне своей душой, мировосприятием, эта девушка оказалась моим человеком, между нами царит полное взаимопонимание.
Господи! Что же я такое написала: «полюбила Ирину»! нет, не может быть! Как же это называется, что на уме, то и на языке (вернее, что думаю, то и пишу)? Неужели и правда люблю? Мне страшно. Это не правильно, тут какая-то ошибка.
Писала бы еще много-много, но вижу, ко мне направляется Вика со своей загадочной улыбкой, сейчас щекотаться начнет. Если будет время, силы и вдохновение, вечером обязательно еще пооткровенничаю с тобой, дневник.

14 марта.
Вот так денек сегодня, просто прелесть! Светит солнце, ручейки журчат, птички поют – настоящая весна! В этот прекрасный, воскресный денек мы с Викой, прогуливаясь по району, наслаждались первым теплом и болтали о всем, всем, всем, в том числе о Диме и о ее несчастной любви.
Вика моя лучшая и очень хорошая подруга, и, не смотря на наши мелкие ссоры, я никогда не устану это повторять, она очень добрый, и всегда готовый прийти на помощь, человек. Я попыталась сравнить мое отношение к Вике и к Ире, а почему бы нам с последней нельзя просто дружить? Может я придумала себе эту любовь «не от мира сего»? В конце концов, можно ведь просто «сменить» лучшую подругу, это, конечно, будет очень некрасиво и неуважительно по отношению к Вике, но жизнь настолько жестока, что иногда она будет вынуждать нас совершать подлости, не зависимо от того, хотим мы этого или нет. А если посмотреть с другой стороны: я очень люблю Вику как подругу и как человека, наша с ней дружба проверена годами, и я на девяносто девять процентов уверена, что пройдет лет пятьдесят и мы с ней будем сидеть на лавочке и обсуждать темы: «Что за молодежь пошла», «А вот у нас было…», а может о политике будем говорить, почему же тогда у меня к ней не возникало такого чувства, как к Ире? Я не могу ответить на этот вопрос. Самое удивительное, что я знаю ответ, но он заложен на столько глубоко внутри, что я не в силах выразить это словами. Но если все-таки попытаться, то, как я уже однажды писала, Ира – МОЯ. Я всегда страдала одиночеством, но, познакомившись с ней, это чувство меня покинуло, «двое – уже компания», как люблю я размышлять, так вот, мы компания. Интересно, догадывается ли Ира об этом?

22 марта.
На выходных мама уезжала к родственнице, а ко мне в гости приехала Ира. Мы приятно провели время, я просто наслаждалась ее присутствием и тем, что могу смотреть на нее, с ней разговаривать, прикоснуться в ней. В какой-то момент мне почему-то захотелось сказать ей о своих чувствах, но сразу возник вопрос: а КАК я об этом скажу? Если представить такую ситуацию, что я и вправду решила сделать такое признание, в какой форме лучше это сказать? Прямо в лоб ТАКОЕ не скажешь, а если сделать тонкий-тонкий намек, то вдруг не поймет или решит, что я шучу. Даже не представляю, какая может быть ответная реакция, не исключено, что ей захочется меня ударить. А еще, когда мы были одни в пустой квартире, меня совершенно не пугали мои чувства к Ире. Думаю, если бы вдруг случилась какая-нибудь катаклизма, и планета Земля раскололась бы на несколько частей так, что мы вдвоем остались на одном ее кусочке, то мы обе были бы только рады этому. Интуитивно мне кажется, что Ира испытывает ко мне что-то подобное, не знаю почему, но мне так кажется, я читаю это в ее глазах и манерах. Хотя, может мне всего-навсего хочется, чтобы так было. Хочется. Очень-очень.

25 марта.
Сегодня на курсах, записывая лекцию, между делом разглядывала лицо и фигуру Ирины, и пришла к выводу, что … что она ничего! У нее очень красивые серые глаза, не очень густые, но длинные ресницы, и светлый цвет волос мне всегда нравился, худенькие мне нравятся тоже.
Что такого страшного в том, что мне нравится она? Если мы будем встречаться, то окружающим это не принесет никакого вреда, а нам это принесет только радость. Здоровье тоже не подорвет – это же не алкоголизм, не наркомания, и даже не курение. Мир меняется, а вместе с ним меняются его обитатели, то есть мы, и наши взгляды. Государство у нас свободное, в стране царит демократия, все возможно. На нашей планете, особенно последнее время, столько зла и жестокости, если уж против этого мало кто борется, то кто будет бороться против наших с Ирой отношений? Против будут в первую очередь наши родители.
Представляю, заявлю своей маме такое, например:
- Мама, мы несколько месяцев встречаемся с Ирой, я переезжаю к ней!
Мама, конечно, будет в ужасе:
Все, я точно схожу с ума.

5 апреля.
Вчера долго разглядывала себя в зеркале, и пришла в ужас. На кого я похожа? Какое-то серое существо неопределенного пола и возраста. Раньше я ведь никогда не придавала значения своему внешнему виду. Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг увидела то, чего не замечала раньше: не крашусь, свои русые, непослушные, длинные волосы затягиваю в хвостик, реже заплетаю косичку, ношу одежду, купленную на распродажах на рынке, вещи предпочитаю свободные, не обтягивающие, под которыми скрываю свою классную (не вру) фигуру. А ведь если присмотреться, я ведь вполне симпатичная, не писаная красавица, конечно, но у меня очень правильные черты лица. Взяла мягкий сантиметр, чтобы измерить параметры, и более чем приятно удивилась: девяносто на шестьдесят на девяносто! Евростандарт! Для моих-то годов, когда некоторые девушки еще почти плоские, это вообще отличный результат.
Но, не смотря на параметры, в целом мой внешний вид оставлял желать лучшего и я, вся расстроенная, попросила у мамы денег, пошла в магазин и накупила себе вещей, не очень много, но зато хорошего качества и модных. Вечером накрутила волосы на бигуди и легла спать, хотя заснуть у меня получилось с трудом, да и то, ближе к утру. Я ведь человек, не привыкший приносить жертвы красоте.
На бигуди, конечно, не выспишься, но это не помешало мне встать сегодня раньше обычного, чтобы уложить волосы и сделать красивый макияж. Проделав все эти процедуры, натянувши модные обновки, быстро позавтракав, я взглянула на себя в зеркало перед выходом в школу. Взглянула, и обалдела, в самом лучшем значении этого слова. На меня смотрела девушка с обложки красивого журнала.
Итак, вхожу я в класс и замечаю, что одноклассники смотрят на меня как бараны на новые ворота.
- Вот это да! – повторили юноши почти в один голос.
- Что это с ней сегодня? – ехидно перешептывались девчонки между собой.
- Ну, подруга, тебе пора на конкурс красоты! – протянула Вика, когда подняла на меня глаза.
Все эти возгласы были словно подытожены следующими словами:
- Машка ты – супер! Тебя сегодня не узнать!
Я обернулась в ту сторону, где стоял парень, который так сказал, чтобы убедиться в своих догадках, кто это был. Я не ошиблась, это был он, Дима.
Дима. Как давно это имя не мелькало в моей голове. Подумать только, решив полностью поменять имидж, я ни разу не вспомнила об этом человеке, я вообще давно о нем не вспоминала, хотя несколько дней назад почти все мои действия, особенно положительные, были мотивированны мыслями о Диме. Если наши мысли и цели могут изменится за малое количество времени, то наверняка за тот же временной промежуток можно поменять и всю свою жизнь. Хотя вряд ли, чтобы поменять всю жизнь надо слишком много либо времени, либо воли, а мне не хватает ни того, ни другого.
На курсах на «новую меня» отреагировали примерно так же, как и в школе, правда чуть менее бурно, что понятно, ведь с этими людьми мы меньше знаем друг друга, чем с одноклассниками. Но в целом реакция была похожей, особенно Никитка не скупился на комплименты, столько хороших слов сказал в мой адрес, сколько я, пожалуй, не слышала за последние года два.
Еще кое-кто осыпал меня красивыми словами, ею была Ира. Нет, ну она точно ко мне «клеится», я уверена в этом на девяносто девять процентов. Мне определенно стоит поговорить с ней о своих чувствах, тем более, что они взаимны, как мне так кажется, но как, с чего начать. Было бы здорово, если она первая начнет такой разговор, но ведь Ирина наверно думает о том, какая реакция последует с моей стороны. Надо начать первой, только вот с чего? В этой ситуации не помещал бы совет человека, который меня хорошо понимает и хорошо ко мне относится. Ну, мама по понятным причинам отпадает сразу. Помочь мне тут могут Вика или Сергей Юрьевич. Еще немного подожду действий со стороны Иры, и, если их не будет, надо объединять с кем-то из них умственные усилия. Только вот с кем лучше, учитель наш, безусловно, человек глубокий, тонкий, понимающий, но меня пугает большая разница в возрасте, тем более он учитель! Человек, который сеет разумное, доброе, вечное. Нет, этот вариант решительно отпадает. Зато в том, что моя подруга умеет держать язык за зубами, я убедилась давным-давно, она точно никому не проболтается до конца своих дней, но боюсь, что не поймет все, как оно есть. А самой мне еще год думать придется.

12 апреля.
Вот бы улететь в космос, как Гагарин несколько лет назад.
Сегодня я признаюсь себе в одном катастрофически ужасном факте. Раньше я думала об этом подсознательно, но признаться в этом, даже самой себе, не решалась. Это, как и большинство моих мыслей последнее время, связано с Ирой. Я начинаю хотеть ее физически. Это ужас, мрак, крах, безысходность, душевная катаклизма, и, может быть, даже своего рода болезнь. Стараюсь об этом не думать, но это не возможно, я просто поглощена ей. Если так будет продолжаться дальше, то эта дорога заведет меня в тупик. Мне необходимо выкарабкаться отсюда, только как это сделать – ума не приложу. Хотя, может быть уже поздно. Боюсь.

15 апреля.
Сегодня Вика сделала мне напоминание о деле, про которое я стала забывать.
- Маш, что ты думаешь по поводу выпускного? – поинтересовалась подруга.
- Я думаю, что это будет здорово! Придем все красивые-раскрасивые, девчонки в вечерних платьях, ребята в костюмах с галстуками, а главное – наконец-таки закончим школу и станем взрослыми. – с восторгом описала я подруге свои ожидания.
- Да я не об этом!
- А, ты про платье, я же тебе говорила какое хочу.
- Маша! Прекрати делать вид, что ты ничего не понимаешь! – Вика даже голос повысила.
- Вика, но я правда не понимаю о чем ты? – недоумевала я и, наверное, смотрела на свою подругу широко раскрытыми глазами от удивления.
- Я не про платье, я про Диму.
И тут до меня дошло. Несколько месяцев назад, примерно в начале этого учебного года, я стала подумывать о том, чтобы на выпускном вечере отдаться Диме, хотела, чтобы моим первым мужчиной стал человек, который мне не безразличен. Потом поделилась с Викой своими планами и мы с ней не однократно обсуждали, как лучше провернуть это «дело»: какое надеть платье, нижнее белье, что сказать, как намекнуть, чтобы парень не отказался, как набраться смелости, и многие другие, с этим связанные вопросы. Подруга сначала пыталась меня отговорить, но потом поняла, что это бесполезно и стала помогать мне советами, и мы вместе обдумывали все эти вопросы.
- Маша, ты меня слышишь? – не унималась она, пытаясь заглянуть мне в глаза – я, кажется, вопрос тебе задала?
- Я даже не знаю, я подумаю, до выпускного еще есть время.
- Неужели передумала? Вроде уже настроилась. Ну это правильно, обдумай все получше, чтобы потом не пришлось пожалеть. – наставляла моя рассудительная подруга.
Я же и вправду не знала, что ей ответить, как я думаю превращать задуманное в жизнь и вообще, надо ли мне это. Раньше я была просто одержима этой идеей, постоянно думала об этом, советовалась с Викой, мы с ней даже разыгрывали то, как примерно это будет происходить. Я была решительно настроена, а теперь моя решительность куда-то пропала. Теперь сплошная нерешительность, неуверенность и растерянность.


17 апреля.
Иногда мне начинает казаться, что я воспринимаю этот мир лишь как большой кусок материи. Я хожу по земле, ем и пью ее продукты, но не живу здесь, я расплываюсь в мечтах и мыслях, а все то, что происходит вокруг, это всего лишь крохотные детали, которые мало что решают в моей жизни. Все-все люди существуют в одном огромном мире, в котором мне нет места, да даже если бы оно и было, вряд ли мне пришло на ум его занять. Я живу в параллельных мирах, причем, сразу в нескольких, а за тем, что происходит на земле, я просто наблюдаю сквозь розовые очки.
Через две недели заканчиваются мои подготовительные курсы, а в середине мая сдаем вступительные экзамены. Мне бы готовиться, а я все о чем-то другом думаю.

29 апреля.
В таком напряженном темпе я еще никогда не жила. Загрузка огромная, что в школе, что на курсах, вернее, курсы сегодня окончились и впереди специальные вступительные экзамены после подготовительных курсов. Волнуюсь жутко. Нас уже разбили на две группы, с Ирой мы в разных партиях, так как моя фамилия в начале списка, а ее ближе к концу, я иду в первом потоке, она во втором.
Времени в обрез, так что, мой дорогой дневник-дружочек, не серчай на меня, потому что чувствую, что не скоро у меня появятся свободные минуты дня откровений с тобой.

20 мая.
Ну вот, теперь могу поздравить себя-любимую, так как теперь я студентка экономического института. Правда, впереди еще и школьные выпускные экзамены, но по сравнению с тем волнением, что мне пришлось испытать на вступительных, это пустяки!
Результаты Ирины будут известны в начале июня, но, думаю, что она тоже пройдет конкурс, и тогда я уж точно смогу все сказать, в июле и августе будет много времени на обдумывание того, с чего же все-таки стоит начинать этот разговор.

13 июня.
Ранняя этим летом выдалась жара, еще только середина июня, а уже который день на улице пекло стоит, воздух настолько горячий и сухой, что в разгар дня тяжело дышать. Сегодня впервые за две недели землю размочил кратковременный, но обильный ливень.
Было около девяти вечера, в квартире стояла страшная духота, не смотря на настежь раскрытые окна. Я решила после прошедшего дождя постоять некоторое время на балконе, там хоть воздух посвежее. Я высунула голову в раскрытое окно, хотя и было еще совсем светло, но солнце уже начало садиться. Толи от недавно прошедшего ливня, толи еще почему, оно (солнце) было не золотого, я ярко-розового цвета и отражалось в окнах домов, мокром асфальте, даже, по-моему, влажная листва была с лиловато-розовым оттенком, небо тоже окрасилось розовым и все вокруг отражало этот цвет в каплях дождя. Розовое солнце, небо, дорога, окна, дома, листья, трава, розовый закат, розовый вечер. С таким красивейшим явлением природы не могло сравниться ничто, ранее мною виданное. Розово-малиновым закатом было пронизано все, каждая мельчайшая деталь, которая только открывалась моему взору. Но все-таки пейзаж был очень знакомым. Где же я могла видеть это раньше? Вспомнила! Я видела точно такую картину во сне, однажды зимой мне это приснилось.
Что-то во мне перевернулось, на сердце стало так легко и приятно, что я почувствовала себя свободной, да, я поняла, что я свободна, этот факт я осознала на столько глубоко, что стало казаться, будто раньше я и все окружающие меня люди заковывали меня в невидимые кандалы, честно говоря, сама себе не могу объяснить, что именно я понимаю под невидимыми кандалами, да это и не важно, главное то, что внезапно я освободилась. Мне хотелось взлететь, но так как мы, люди, летать не может, то хотя бы просто бежать с широко распростерши руки куда глаза глядят.
Я предалась фантазии. Раскинув руки в стороны, я бегу по дороге, что проходит под нашими окнами, кричу: «Я люблю! Люблю! Люблю!» и понимаю, как прекрасно то, что я люблю, не важно кого и почему, главное – люблю! Я бегу в неизвестном направлении, но почему-то оказываюсь у себя в деревне на берегу реки, а рядом стоит Ира. Вокруг нашей деревни, так же как сейчас в Москве, все подернуто розовой дымкой, и внутри также свободно и хорошо. Мы с Ириной беремся за руки и начинаем кружиться, голова пошла кругом, меня опять куда-то уносит, дальше сама не понимаю, где нахожусь и что делаю, но неожиданно для себя в моей безумной голове рождается истина: я есть! Как же хорошо, что я оказалась именно в этом мире и именно в это время, ведь даже глубоко уважаемый мной Сергей Юрьевич однажды сказал: «чтобы высоко взлететь, перед этим надо глубоко упасть».
 Не знаю, сколько прошло времени, как я снова «возвратилась» на свой балкон. На улице стало уже чуть-чуть темнее, но розовые отливы этого вечера не поблекли.
Жизнь прекрасна и она стоит того, чтобы жить. Какое же счастье, что я есть, что я – это я. Я счастлива! Все будет хорошо.
Я отдалась этому чудному вечеру вся без остатка, как наверное не отдамся однокласснику Диме на выпускном.
Люблю! Люблю! Люблю!

14 июня.
Ира тоже набрала проходной балл, а это значит то, что у нас впереди пять лет. Нет, не пять лет, впереди вся жизнь, которая будет принадлежать только нам двоим. Мне кажется, Ира не станет первой заводить ЭТОТ разговор, поэтому придется взять инициативу в свои руки. Думаю, с признанием все-таки стоит подождать где-то до сентября, иначе летом слишком будем скучать друг по другу, хотя я и так буду скучать. Может, все-таки стоит посоветоваться с Викой? Нет, не стоит.


26 июня.
Все! Все! Все! Прощай, школа! Прошло долгих десять лет, и я и мои одноклассники получили свои долгожданные аттестаты зрелости. Я так счастлива: в институт поступила, школу закончила без троек, я молода, красива и столько путей открыто!
Выпускной прошел замечательно, сначала небольшой концерт, затем торжественное вручение аттестатов, застолье и танцы. На своих высоченных каблуках я чувствовала себя на высоте, даже не на уровне, а на высоте. На мне было надето очень элегантное длинное вечернее платье, светло-бежевого цвета с редким мелким узором, атласным воротником, и вырезом сзади до середины спины. Дима пришел в костюме горчичного цвета и красным галстуком, Вика щеголяла в ярко-голубом платье с расклешенной юбкой и коротеньким белым пиджачком. Вся молодежь нашего одиннадцатого «А» была неповторима, но все-таки я чувствовала свое некое превосходство над своими одноклассниками. Кто знает, может быть подобное чувство в этот вечер испытывал каждый из нас.
Когда было немного за полночь, мы с Викой решили не надолго удалиться на площадку между спортивным и актовым залами и посидеть на стоявшей там скамейке. У нас с ней с этим местом в родной школе связано огромное количество воспоминаний. Всегда, когда кому-то из нас надо было чем-нибудь сокровенным поделиться, мы шли именно сюда, потому что здесь спокойно и люди ходят редко. Сколько же эта скамья знает наших любовных переживаний, домашних неурядиц, сплетен (что уж таить), мечтаний о будущем и еще много чего. Вряд ли мы когда-нибудь еще придем на это место и поговорим по душам, ведь утром покинули школу навсегда, и, наверное, поэтому, наш вчерашний (а вернее, уже сегодняшний) разговор был пропитан тоской расставания.
- Знаешь, Маша, - грустным голосом говорила мне подруга – у меня такое нехорошее предчувствие, будто ты меня бросаешь…
- Обижаешь, Викуля, неужели ты думаешь, что я способна тебя бросить? – я смотрела на Вику, пытаясь сделать взгляд как можно строже – А я-то думала, что ты мне во всем и полностью доверяешь.
- Ну что ты, Маруська, - она обняла меня – конечно же доверяю, просто выпускной вечер – это всегда немного грустно, все-таки десять лет все вместе проучились, от осознания того, что все расстанемся, мне начинает невольно казаться, будто мы и с тобой тоже расстаемся. Я сама не знаю, почему мне так кажется.
- А вот я догадываюсь… - хитрым голоском протянула я.
- Почему? Почему мне так кажется?
- Да потому что выпила больше обычного!
Вика посмеялась, но ничего мне на это не ответила.
Здесь мы просидели почти час. Эта лавочка возле актового зала очень много для меня значит, да и моей лучшей подруги тоже. Именно тут я впервые рассказала Вике, что хочу отдаться Диме на выпускном вечере, именно здесь она меня сначала отговаривала, а потом поддерживала, и мы обсуждали, как его лучше соблазнять.
Но этой ночью Дима так и не стал моим, а я не стала его. Не могу сказать того, что жалею об этом, но и то, что этому рада, тоже не скажу. Поменялись мечты, отношение к жизни, снятся иные сны, совсем не похожие на те, которые видела раньше. Счастье у меня в руках, я нашла его, я нашла ее, больше не надо никуда бежать, заглядывать в души окружающих, копаться в них. Смыслом моей, пока еще не долгой, жизни был поиск счастья, а оно, видимо, искало меня, и в этом году мы случайно столкнулись в экономическом институте. Случайно? Нет, думаю, наша встреча была устроена высшими силами, запрограммирована тысячелетиями, мы обе ждали друг друга подсознательно.
Ира – это мой маленький, но большой мир (знаю, звучит парадоксально, но это так), а все, что вне этого мира пусть идет так, как идет. Все остальное я пустила на самотек. Дима с недавнего времени стал «всем остальным».

28 июня.
За прошедшие полгода столько изменилось в моей жизни, и не только из-за того, что окончила школу и поступила в институт, это, конечно, очень важные события, но, кроме это, я поняла жизнь. Полгода назад я была совершенно другим человеком, иным было абсолютно все внутри меня: мировоззрение, мечты, по-другому понимала людей, были какие-то внутренние цели и идеалы, которые теперь мне кажутся совершенно глупыми и ненужными. Зато я нашла свой главный идеал – Ирочку. Я ее люблю, сегодня мне не страшно признаться себе в этом, мне совершенно не стыдно и я не испытываю чувство неудобства из-за этого чувства к ней. Раньше я была неисправимой пессимисткой, а сейчас знаю, что все будет хорошо.
Когда познаешь апогей блаженства, то все другое перестает интересовать, другое я просто не замечаю, оно идет мимо.
Сегодня вечером уезжаю в деревню, через несколько часов поезд, а пока надо позвонить Ирине попрощаться, ведь приеду только в августе, так скучать буду…

28 июня (час спустя).
Нет-нет, этого не должно произойти, здесь какая-то ошибка природы, я нахожусь в неком трансе, не понимая, что происходит вокруг. Это немыслимо…
Ира забрала документы и с этими же результатами перекинула их в другой ВУЗ, объясняя это тем, что в экономический ей далеко ехать, а тот находится совсем рядом. Это не может быть причиной, просто не может, тут дело в чем-то другом. Скорее всего она это сделала из-за меня, она боится своих чувств ко мне и наших возможных отношений, хотя подсознательно о них мечтает. Дурочка! Что она натворила! Ничего не понимаю…Боже, Какие глупости я несу!
Ладно, надо собираться в деревню, честно говоря, хочется много написать, но в голове словно ступор какой-то, мысли разлетаются на кусочки и перемешиваются в кашу.


1 июля.
Пожалуй тогда, три дня назад я вправду не совсем еще осознавала происходящее. Здесь, в деревне, на чистом воздухе, мысли постепенно склеиваются и распутываются, но мне от этого не легче. Несмотря на солнечные дни, в душе холод а перед глазами туман. Туман – именно так можно описать мое состояние на сегодняшний день. Туман перед глазами, туман в голове, туман внутри меня и туман вокруг. Туман, тот который вокруг, особенно сильный, он застелил своей пеленой все вокруг, ничего невозможно разглядеть, и только образ Ирины является мне то справа, то слева. Ее отражения я улавливаю в каждом цветке, в любой травинке, в капельках росы.

3 июля.
Днем ходили с друзьями на речку, на ту самую, куда меня унесли мечты тем вечером, когда я стояла на балконе и фантазировала. Наверное поэтому наш деревенский пляж больше всего напоминал мне о Ире. Как было бы здорово, если бы она была здесь, мы взялись бы за руки и начали кружиться, как я и представляла, но ее нет, поэтому нет и всего остального.
Меня не перестает мучить вопрос, почему она это сделала? Зачем? Может, на самом деле сочла, что в том институте ее лучше выучат, ее ведь правда очень далеко ехать до экономического?
Но почему я так мучаюсь? Мы же не разъезжаемся по разным городам, ведь в любом случае мы можем общаться и встречаться. Отчасти, это даже хорошо, что будем учиться в разных ВУЗах – однокурсники не будут видеть лишнего. Допустим, мы учимся вместе. Обязательно найдется какой-нибудь пронырливый студент, который поймет, догадается, что мы встречаемся. Он расскажет об этом всему институту, все начнут на меня и Иру пальцем показывать, обсуждать, смеяться, никто не сможет понять нас. Так что, это к лучшему, что я буду в одном институте, а она в другом. В свободное время будем встречаться и наслаждаться друг другом.

4 июля.
Что за дурацкие, наивные мысли роятся в моей голове? Ира – нормальная, здравомыслящая девушка, ну разве станет она со мной встречаться? Если я ей даже и объяснюсь, она не воспримет это серьезно, рассмеется надо мной, а то и пошлет куда подальше, хотя она человек вежливый, но при таком заявлении точно может взбеситься.
«Все! хватит дурью мается, Маруся!» - говорю я себе уже который раз на дню. Пора подумать о чем-нибудь другом. Например о том, чем помочь бабушке, в чем пойти сегодня в клуб на танцы, какого мальчика закадрить, и что-то вроде этого. Вот, на счет мальчика, я задумалась. Нравится мне тут один, симпатичный, веселый, зеленоглазый брюнет Саша. Пожалуй, на нем-то я и остановлюсь.

10 июля.
Сегодня в деревенском клубе будет дискотека, решила сходить. Еще решила напиться вместе с друзьями, чтобы хоть как-то развеять свою тоску. Также попытаюсь построить глазки Саше, тому самому зеленоглазому брюнету, может получиться отвлечься.
Очень хочу увидеть Иру во сне, но она мне все никак ни сниться. Почему? Я вижу ее везде, где возможно и невозможно увидеть. Везде, кроме своих снов. Последнее время мне вообще ничего не сниться.

11 июля.
Вчерашний вечер начинался весело: перед дискотекой мы с подругами и друзьями встретились на перекрестке и все вместе пошли в клуб, нас собралось восемь человек. Чуть позже к нам присоединился и Сашка, который, как мне стало известно, встречается с Наташей, одной из моих подруг. «Что ж, Наташа – не стена. При очень сильном желании можно и подвинуть» - подумала я, узнав о их романе. Мы танцевали, веселились, но около полуночи все наши вдруг начали о чем-то переговариваться. «Ну что, пошли?» - слышалось от них. Самый главный заводила махнул рукой на выход, и наша компания вышла из клуба. На улице мне стало ясно, куда мы идем.
Мы разместились во дворе дома одного из нас, Вовы, усевшись за неровно сколоченный стол, стоявший возле калитки.
- Садитесь, только тихо, а то родоков разбудите. – по-хозяйски скомандовал Вовка – Сейчас принесу.
Парень залез в телегу отцовского трактора, пошуршал там чем-то, и через несколько секунд поставил на стол бутылку самогона, несколько отломанных кусков черного хлеба и незрелых яблок. Потом по-быстрому забежал в дом и принес от туда несколько граненых стаканов и две железные кружки и еще литровую кружку с колодезной водой – запивать.
- У меня там еще две припасены, так что хватит всем. – сказал Вовка, указывая на телегу, разливая спиртное в посуду.
Сначала было налито грамм по двадцать-тридцать. Мне показалось очень странным то, что когда мы чокались, никто не сказал тост. Я выпила залпом свою порцию и закусила кислым яблоком. Потом наливали еще, еще и еще, правда мне уже было хватит и, не смотря на все уговоры друзей, я, выражаясь их языком, «пропускала».
Наш поселок был окутан звездной пеленой теплой июльской ночи. Пели ночные птахи, в свежем воздухе пахло цветами и травами, вся эта красота природы в который раз напомнила мне о ней… Была бы она сейчас рядом… Случайно ловлю себя на мысли, что и великолепие раскачивающихся березок над головой, и ласкающий меня теплый ветерок, и запах воды в ночи мне не нужны без Иры. Нет-нет, это была мысль не о самоубийстве, а о непонимании своего существования. Человек живет для того, чтобы наслаждаться жизнью, а как же мне наслаждаться без нее?
Вечером я шла на дискотеку с целью очаровать Сашу и напиться, чтобы забыть Ирину. Глядя на пьяного Александра, на те глупости, которые он вытворял, на то, как он уже с трудом передвигался, как приставал то к Наташе, то к Свете, мне перехотелось его очаровывать, поговорку «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке» он оправдал на двести процентов. Напиваться тоже пропало желание, видимо, мою печаль самогонкой не залить, а вот забыть Иру – единственное, что мне хотелось в тот момент.
Я и еще трое человек, понимая, что делать в этой пьяной компании больше нечего, ушли, оставив других одних допивать оставшееся.
Днем Наташка (она тоже осталась с ними) рассказала последствия минувшей ночи: они со Светкой подрались, не поделив Сашу, которому обе девушки по очереди закатили грандиознейший скандал, после чего они все пошли в клуб, где перед закрытием они решили продолжить драку. Все столпились вокруг них и наблюдали за происходящим. Под утро дерущихся стало на много больше. На мой вопрос «А из-за чего дрались все остальные?» Наташа ответила: «Да так просто, из-за ерунды какой-то». Наверно тоже кого-то не поделили.
При всем усилии, я наверное никогда не смогу понять эти деревенские мелодрамы, так же как и эти ребята не поймут меня.

14 июля.
Я, наверное, схожу с ума по-настоящему, иногда это менее выражено, иногда – хоть плачь. Да я и плачу, правда этих моих слез никто и никогда не видел. Мысли путаются, из рук все валиться, ничего не хочется, ничто не интересует. Бабушка уже который раз спрашивает: «Машенька, что с тобой? Может тебе врачу показаться, вдруг ты заболела?» да, я заболела, причем неизлечимо, и к какому врачу мне надо обращаться – понятия не имею. А для бабушки всю свою рассеянность списываю на недосыпание, головную боль, колики в животе, и многие другие причины. Уже поздний вечер, скоро пойду спать, а вспоминать прошедшее и ругать себя за трусость, а время за несправедливость. Господи, Господи, я знаю, что то, о чем я думаю и мечтаю – грех, но только ты, как никто другой способен понять, что я испытываю, что твориться у меня в душе, поэтому все-таки осмелюсь обратиться к тебе с просьбой: сведи нас еще раз, как тогда, в январе месяце, дай второй шанс. Если мы будем вместе, то мы будим счастливы, а кто, как ни ты, может делать людей счастливыми. Господи, подари нам еще одну случайную встречу или поверни время назад, ты же можешь.
Во мне всегда жили два человека: логистик и интуистик. Эти двое, как правило, всегда помогали мне одной существовать в этом мире, а сейчас они мешают мне и мешают друг другу. Интуистик ждет встречи по приезду домой и верит в то, что эта история с Ирой не закончилась, а только начинается, а логистик, в свою очередь, крутит пальцем у виска.

Разве тогда, несколько месяцев назад, я могла знать, что мы с Ирой расстанемся навсегда. Я думала, что мы будем встречаться, гулять по вечерним улицам столицы, и наслаждаться, наслаждаться, наслаждаться всем вокруг только вдвоем. Теперь-то я понимаю, что ничего этого не будет.
/Логистик/
Я знаю, что когда я вернусь в Москву, мы с Ириной созвонимся, встретимся, поговорим обо всем откровенно, и начнется совсем другая жизнь: мы будем с ней встречаться, гулять по вечернему городу, наслаждаться всем вокруг и друг другом. Я знаю, что именно так все и будет.
/Интуистик/

Когда познаешь счастье на «самом высоком уровне», то на «более низкие уровни», просто не обращаешь внимания.
Я устала от своего раздвоения личности, хочу быть только логистиком, хочу быть только интуистиком, хочу быть и тем, и другим, хочу, хочу, хочу! Все, устала, в душ и спать.
Люблю! Люблю! Люблю!

18 июля.
Чувствую себя очень одиноко. Вроде бы мне есть с кем общаться, но в тоже время я одна. С одной стороны, мне и самой не хочется общаться со многими из тех людей, которые меня окружают, но с другой стороны – общаться с кем-то надо. Вот, опять раздвоение личности.
 Как же глупы и неинтересны их разговоры и развлечения, мне не понять смысла их стремления каждую ночь напиться до «состояния не стояния», их вечных разборок, и споров о том, кто вчера больше выпил. А ребята считают, что это я зануда, мои предложения сходить в лес за ягодами или покататься на велосипедах считаются скучными, а на вопрос «Ну для чего нужны вам эти драки?» все в один голос отвечают: «Машка, тебе этого никогда не понять»! пожалуй, они хоть здесь правы, мне этого не понять.
По вечерам я перестала ходить с ними гулять, так как любые вечерние прогулки и дискотеки заканчиваются непонятными мне пьянками, друзья за мной тоже перестали заходить. Иногда бывают такие моменты, что ощущаю себя совершенно одной, это очень страшное чувство, никому такого не пожелаю.
Часто вспоминаю Вику, с ней мы каждое лето держим связь – переписываемся по почте. Постепенно начинаю понимать, как же мне дорога она как подруга, такие друзья, наверно, очень редко встречаются. Жду-недождусь, когда мы с ней встретимся и наговоримся обо всем на свете.
Про то, что постоянно думаю об Ире, уже молчу, это уже как само собой разумеющееся.

21 июля.
Сегодня случайно наткнулась на книгу с афоризмами и решила по ней погадать. Не задавая никакого вопроса, я просто подумала об Ире и открыла наугад страницу. Мне выпало изречение Еврипида:
«Сладко
Увидеться друзьями, хотя бы в сонном мечтании,
И каждая минута им дорога в свидании.»
Как по этим словам судить о будущем не знаю, но все равно очень метко открыла – сегодня я впервые увидела Иру во сне. Мне снилось, будто бы она находится в моей деревне. Я шла по улице и встретила ее, а она, заметив меня, стала убегать и прятаться, я за ней, она – от меня прочь. Потом я ходила по всему селу и искала ее, а потом проснулась, и чем все закончилось сказать не могу.

25 июля.
Интересно, после чего женщину принято считать лесбиянкой? После того, как она переспала с девушкой, после того, как она представила такую сцену в мыслях или ее можно таковой называть даже если просто ей понравилась другая женщина? Что касается меня, то между мной и Ириной секса не было, хотя хотелось бы, можно сказать, мечтаю об этом.
Я написала: «…если ей просто понравилась другая женщина…», но ведь мне она не «просто понравилась», я полюбила ее космически. Наверное, нет такого выражения «полюбить космически», да и черт с ним, значит, люблю ее катастрофически. Наша встреча была устроена не спроста, поэтому мы не должны были так глупо расстаться. Мы одинаковые, люди с «одной планеты», родные души… Да как угодно можно еще это называть, суть не меняется: мы созданы друг для друга.
Вполне возможно, что судьба нас свела по ошибке, и поэтому потом специально разлучила, чтобы в дальнейшем хуже не было, а если подумать логически, хуже обязательно было бы нам обоим.
Ну вот, очередной наплыв сумасшествия.

28 июля.
На душе какое-то потупление чувств, будто что-то внутри меня отмирает, нет никакого внутреннего развития, иногда ловлю себя на мысли, что в данную минуту я ни о чем не думаю, замерло все вокруг и во мне тоже все замерло. Мне очень не хватает Сергея Юрьевича. Раньше у меня бывали подобные приступы «внутреннего замирания», но, придя на урок к любимому учителю, послушав его, это все как рукой снимало, он всегда говорил что-то такое, что заставляло задуматься, поразмыслить над чем-нибудь, его слова всегда задевали струнки в моей душе. Этот человек вдохновлял меня, его рассуждения никогда не могли оставить равнодушной. Я очень жалею, что теперь не смогу видеть учителя. Ах, дорогой Сергей Юрьевич, если бы вы только знали, как вы мне нужны в этот момент.

2 августа.
Ну вот я снова в Москве, приехала сегодня рано утром. Посидели с мамой, пока она еще не ушла на работу, она расспрашивала меня о бабушке, ее здоровье, я же интересовалась о том, что тут нового у нас в столице, как дела у мамы, кого она встречала, кто мне звонил, и что вообще интересного произошло за дни моего отсутствия. Мама, запивая чаем привезенное мной из деревни клубничное варенье, поведала, что ничего нового в нашей семье не случилось, звонили мне вчера вечером только Вика и еще какой-то молодой человек. На определителе нашего телефона как раз высвечивался номер, с которого звонил парень. Эти цифры показались мне знакомыми, но чей это номер не помню. Что ж, если надо – перезвонит.
Проводив мать на работу и убрав со стола, я тут же отправилась в гости к Викуле. Ох, как же охота мне поболтать со своей подружкой. Наша встреча происходила примерно так, как я и представляла. Она открыла дверь, я влетела к ней в квартиру, мы обнялись, завизжали и начали кружиться, задевая стены узкой прихожей. Потом пили чай и болтали о всем, всем, всем. Хотели пойти гулять, но на улице хлынул ливень и мы остались дома.
Расположась на удобной софе, мы проболтали уже больше двух часов и вдруг, неожиданно для себя, я начала совершенно на другую тему:
- Знаешь, Викуля, я хотела еще весной поговорить с тобой об этом, но все как-то не решалась.
- Что случилось? Почему не решалась?
- Потому что стыдно как-то было, и, только не обижайся, боялась, что не поймешь. Дело в том, что я очень люблю одного человека. Люблю безумно, безответно, безнадежно.
- Это Дима? – попыталась отгадать моя подруга и, наверняка, думала, что я скажу «да».
Я отрицательно покачала головой.
- Нет??? Кто же тогда?
- Вика, вспомни, о ком я часто последнее время тебе рассказывала, - я правда часто говорила с Викой о Ире, просто все уши ей прожужжала – и подумай хорошенько, почему мне стыдно было об этом рассказать лучшей подруге?
- А правда, почему? – недоумевала моя подруга – дай отгадаю.
Она начала перечислять фамилии наших бывших одноклассников и некоторых моих деревенских ребят, о которых я ей рассказывала, но тут, видимо, до Вики стало доходить что к чему.
- Это должно быть что-то из ряда вон выходящее, – рассуждала подруга – раз тебе стыдно. Подожди, Машка, я, кажется, начинаю догадываться. У меня два варианта.
- Ну?
- Твой любимый учитель, Сергей Юрьевич?
- Нет, второй вариант?
- Это… это… - Вика даже заикаться стала – Это Ира, та, с которой ты на курсах занималась. Я угадала?
Честно говоря, для меня это было шоком, я думала, что она начнет перечислять других наших учителей, артистов, певцов, политиков, в конце концов, но только не это… Как она догадалась? Видимо, это по мне заметно.
- Угадала. Это заметно, да? Я сама не знаю, как это произошло. Хотя нет, что за чушь я несу, знаю! Знаю!
Я рассказала Вике про то, как однажды отменили занятия, как мы с Ирой, Никитой и Таней пошли гулять по парку, про наш с Ирой разговор, как она раскрыла мне свои «глубины», а я рассмотрела там вторую себя. А через некоторое время поняла, что люблю ее и стала голову ломать над тем, как ей объясниться в своих чувствах. Но словами не могла передать даже тысячной доли того, что было у меня на душе.
- Ах, Вика, разве можно каждое чувство, которое я испытываю и испытала за эти месяцы описать за один день? На это может и все моей жизни не хватит. Вика, я ее люблю, понимаешь, люблю!
Вика приобняла меня и сказала:
- Что же делать-то? Вляпалась ты, ой вляпалась.
Неожиданно я почувствовала, что Вика действительно понимает меня сейчас. Я это поняла совершенно не по ее словам, а по ее интонации, по взгляду и голосу, она сказала это так проникновенно, как никогда раньше не говорила. Я всегда очень любила Вику как подругу и уважала ее, но частенько испытывала ее непонимание и, если уж быть предельно откровенной, считала себя морально выше своей подруги, но в одну секунду все изменилось. Толи раньше я этого не замечала, толи за лето Вика действительно очень изменилась в лучшую сторону, но я вдруг поняла, что она способна меня понять. Моментально подруга «выросла» в моих глазах, я поняла, что зря считала ее «ниже» себя, внутренне я похулила себя за это.
- Вика, скажи, как нам можно сблизится и как ей лучше во всем признаться, на эту тему никто не даст мне лучшего совета, чем ты.
Не смотря ни на что, моя подруга была очень шокирована моим рассказом, и ее речь была немного не связная, она пыталась дать мне совет, но из-за «легкого шокового состояния» это у нее выходило с трудом, ее советы совершенно не отличались от моих мыслей и мы решили, что встретимся завтра. А за ночь и сегодняшний вечер Вика все обдумает и при встрече попробует выдать мне что-нибудь дельное.
И еще: мне кажется, с сегодняшнего дня наша дружба стала еще крепче.

3 августа.
Сегодня между мной и Викой был длинный-предлинный разговор, обсуждали то же, что вчера уже на «свежую» голову. Прогуливаясь, мы медленно шли вдоль берега реки и я все рассказывала, рассказывала и рассказывала о Ире и моих чувствах. Хотелось поведать обо всем так, чтобы изложить все пережитое и переживаемое мною, но этого не требовалось, моих сказанных слов было достаточно, чтобы подруга все правильно поняла и смогла трезво оценить ту затруднительную ситуацию, в которой я оказалась.
Мы обсуждали, что нужно делать, чтобы вновь сблизится с Ирой и как и когда ей рассказать о моих чувствах к ней. Не буду описывать те десятки вариантов, которые мы оговаривали, а наше конечное решение было вот каким. Я звоню Ире, мы болтаем о том, о сем, а затем предлагаю ей в этот солнечный день погулять. Она, скорее всего, соглашается (если же сегодня не сможет, то встречу запросто можно перенести на любой другой день), договариваемся о месте встречи, а дальше остается только найти правильные слова, которые я должна буду сказать. Над признанием мы думали еще дольше, чем над встречей, хотелось бы сказать это как-то особенно, необычно, чтобы мои слова произвели впечатление и очаровали девушку. Но фантазия у нас обоих, увы, не бьет ключом, даже на двоих мы не смогли сообразить, что такого особенного можно сказать, поэтому не нашли ничего лучше, чем пойти ва-банк – ударить не в бровь, а в глаз и сказать Ире все так, как есть без всяких там намеков. Естественно, была приготовлена красивая речь, но произнести мне ее придется глядя Ире в глаза, не виляя вокруг да около.
Найдя идеальный вариант, мы понеслись ко мне домой и я, отыскав Ирин номер телефона, тут же набрала его.
- Добрый день, Иру можно? – спросила я с трясущимися поджилками, дрожью в голосе и капельками пота на лбу.
- Иру? – женщина на противоположном конце провода переспросила очень удивленным голосом – а какую Иру?
Я назвала фамилию.
- Аааа, так они здесь больше не живут, он совсем недавно переехали, а в этой квартире теперь мы живем.
Я была в шоке. В моей голове творилось непонятное. Похоже, все пути к моей любви были утеряны.
- Машка, это знак судьбы! Что ни делается, все к лучшему, поверь мне! – толи успокаивала, толи уговаривала меня Вика – Постарайся ее забыть, знаю, звучит, конечно, глупо, но я тебе от всего сердца этого желаю…
- Спасибо тебе за все, ты даже не представляешь, как ты мне помогла. Ты помогла тем, что выслушала, поняла и поговорила со мной об этом… - поблагодарила я подругу, когда та засобиралась домой.
Я так надеялась, настраивалась, придумывала слова… Как глупо все вышло, я опоздала. А чем же тогда была наша встреча? Я уверена, она была организованна не спроста. Точно, Ира как-то говорила, что им дают квартиру, но я не знала, когда они переезжают. Как глупо, как глупо…

4 августа.
Ну и денек сегодня! Вспоминая все сегодняшние события, просто голова идет кругом.
Где-то около одиннадцати утра возвращалась из булочной, перейдя улицу, уже хотела было завернуть к дому, как вдруг меня окликнул знакомый голос:
- Маша! Ты что, зазналась? Идешь мимо и не замечаешь.
Дима стоял справа от меня, я его и правда не заметила. Он выглядел как всегда отлично: фирменные обтягивающие джинсы, модная ярко-оранжевая футболка, нагеленные волосы с приподнятыми кончиками, впрочем, я тоже не подкачала сегодня со своим внешним видом. Мы разговорились. Говорили о поступлении в ВУЗ, о лете, од одноклассниках и прочей чепухе. Встреча с ним не была неожиданностью, ведь живем не далеко друг от друга, неожиданно было то, что он сказал под конец нашего разговора, когда мы уже собрались идти каждый своей дорогой:
- Знаешь, Маша, я никогда не говорил тебе этого, а ты ведь мне всегда нравилась. Есть в тебе что-то такое… – он смотрел мне в глаза и мило улыбался.
Сказать, что я стояла ошарашенная – это ничего не сказать. Может, он решил меня разыграть? Может, издевается? Я пыталась изображать спокойствие и спросила:
- А чем я тебе нравилась?
- Ты какая… необыкновенная, не такая, как другие, ты особенная. Маша, ты не против, если я тебе сегодня вечером позвоню, может, сходим куда-нибудь?
- Звони, конечно!
В квартиру зашла на «ватных» ногах. Я в течение нескольких лет мечтала об этом моменте, и теперь, когда он, наконец-то, наступил, я раздумаваю надо ли мне это. Машинально взглянула на телефон, на определителе снова был тот номер, с которого звонил некий юноша перед моим приездом. Неужели он не врет? – снова мысли мои вернулись к Диме. Неужели я правда ему нравилась? С каких это пор, интересно? Наверно с того дня, когда вдруг неожиданно решила поменять имидж. – думала я в ту минуту.
Все размышления прервал телефонный звонок, опять этот номер на определителе. Я взяла трубку.
- Маша, привет это Никита, помнишь… - тот паренек, с которым мы занимались на курсах, мы поговорили минут пятнадцать, я была очень рада слышать Никиту, поэтому болтала с ним с удовольствием, даже смогла на некоторое время отвлечься от Димы, но тут он задал мне такой вопрос:
- А как на счет того, чтобы сходить вечером куда-нибудь?
Вы что, сговорились сегодня? Так и хотелось спросить.
- Давай лучше завтра сходим, сегодня не могу. – ведь сегодня у меня свидание с Димой, если он, конечно, не разыгрывает меня.
Вот так вот, то пусто, то густо. От сегодняшних впечатлений я не в состоянии думать о чем-либо другом. Даже не знаю, что и думать, знаю только одно – разговор с Ирой пока отложу.

6 августа.
Ну вот и остались два последних, чистых и неисписанных листочка в моей темно-зеленой тетради. Дорогой мой дневник, сколько же моих историй, переживаний, мыслей и сомнений ты знаешь! Верно говорят, что бумага стерпит все. Какие бы немыслимые вещи я тебе не рассказывала, ты все принимал и терпел это, тем самым помогая мне. Как же я рада, что однажды я взяла в руки ручку и стала писать. Мне очень понравилась идея вести дневник, так что придется теперь подыскивать новую тетрадь для этого дела. Подумать только, как все символично, заканчивается тетрадка, а вместе с ней и мое детство.
Дима и Никита – первые молодые люди, которые обратили на меня внимание, как на девушку. Мне они оба тоже симпатичны, даже не знаю кто сильнее. Обворожительный, самоуверенный и очаровательный плейбой и весельчак Дима и простецкий, открытый Никитка… в каждом из них есть своя изюминка, но ни один из них не близок мне так, как моя Ира. С этими ребятами интересно, весело, но никто мне не показался своим. Не смотря на это, я все же решила не возобновлять связь с Ириной, просто в один прекрасный момент поняла, что она – это иллюзия, моя несбыточная мечта. Эта девушка действительно мой идеал, но она никогда не согласится на отношения со мной, да и вообще, наверняка она уже и забыла кто такая Маша. Это просветление нашло на меня ни с того, ни с сего, как снег на голову среди лета. Думаю, что мне долго еще придется бинтовать раны, оставленные в моей душе.

Как бы там ни было, Ира оставила неизгладимый след в моей судьбе и в моем сердце, я буду помнить ее всегда. Я люблю ее, и не знаю, как долго буду испытывать это чувство по отношению к ней, и сколько пройдет времени, прежде чем я смогу полюбить какого-нибудь другого человека. Под Новый год я загадала желание узнать любовь. Мое желание исполнилось, я узнала ее, такую странную, но такую светлую. Как-то раз Сергей Юрьевич проронил такую фразу, будто несчастливая любовь возвышает; он оказался прав, впрочем, он всегда был прав и даже умел читать мои мысли. «…Холодеет на сердце, потому что это любовь не от мира сего, но она возвышает…» - как сейчас помню слова своего Учителя. Спасибо вам огромное, дорогой Сергей Юрьевич, спасибо тебе, Ирочка…
Нерешительность – одна из черт моего характера. Вот и сейчас я не могу решить в чью же пользу будет правильнее сделать выбор: в пользу Никиты или Димы? Над этим вопросом мне предстоит подумать. Наверное, также буду переживать, сомневаться, а вечерами делиться с дневником своими мыслями, только дневник уже будет другой.

Зима 2001-2002 г.