Рукопись первая.
НЕТРОНУТЫЕ
ИМЕНА
сентябрь
Буква А
Ты требуешь в одно мгновенье то,
Что могут дать лишь время и страданье.
Гете, Торквато Тассо.
СТАРТ
Теплый сентябрьский ветер ворвался в окно, откинув шторы в сторону, поиграл засохшими лепестками роз, захватил несколько в свои прозрачные руки и раскидал их по ковру. Потом его обжигающие пальцы прошлись по двум обнаженным фигурам на измятой кровати. Парень сидел, прислонившись к стенке, и курил. Медленно, следя за густым облаком дыма, наслаждаясь силой тишины этого момента. Его рука лежала на бедре спящей девушки. Пальцы медленно поглаживали бархатную кожу, мысли размывались сигаретным дымом.
Первый ход сделан. И так – пятнадцать очков. Уголки рта поползли вверх при этих мыслях, Макс почувствовал себя участником спринта, отлично задавшим начальную скорость. Вот они его пятнадцать очков рядом с ним, вот медленно вздымается упругая грудь, вот его пальцы бегут гладким контурам его победы. Его старта…
- Привет, - говорит он, глядя в бездну ее открывшихся глаз, словно в прошлое, словно переносясь на восемь часов назад, когда их тела слились в жарком ритме сердец.
Аня улыбается, на щеках появляются ямочки, пытаясь прикрыть наготу, рука тянется за простыней. Макс тушит сигарету и наклоняется к ней.
- Еще чего захотел, я тебе не табачный фильтр, - огрызается она, увернувшись от его губ.
Он жадно целует ее в шею и с лицом победителя выходит из комнаты. Быстро запрыгивает в светлые джинсы, натягивает на влажное тело шелковую безрукавку. Берет часы. Сигареты. Цокает массивная пряжка ремня - все готово.
- Уходишь? – голос Ани.
- Пора, учеба зовет.
Максим подходит к зеркалу и пятерней растрепывает волосы. Слегка бледноватый оттенок красивого лица напоминает о жизненной силе. Вот тогда то начинаешь чувствовать все краски и отголоски каждой прожитой минуты.
- Главное убить эмоции. Жизнь – шутка… - говорит он, улыбаясь своему отражению, - вперед, победитель.
Он выходит в узкую прихожую и, не расшнуровывая, напяливает на ноги туфли. В зале уже стоил в халате она.
- Позвонишь?
- Само собой… - дверь закрывается, - … нет. Если только поменяешь имя…
ИГРА
Разводы на прозрачной глади воды, они невольно заставляю думать, они вскрывают воспоминания…
Из-за чего все началось? Задор? Желание новизны?
Я не могу точно ответить на этот вопрос, но толчок был дан. Стереотип экранной жизни родил желание приобщиться к частичке этих “светлых” американских молодежных фильмов, поднял на поверхность из глубин фантазий эту Игру. Именно Игру с большой буквы, для них это было новое испытание, и в главную очередь их мужского авторитета… И шесть студентов БГТУ, шесть будущих экономистов, ребята из моей группы, варившиеся в общем котле науки уже четыре года, превращаются из простых одногрупников в соперников, участников Игры.
Первого сентября запускается таймер и ровно первого сентября следующего года он будет остановлен для подведения итогов. Пространство расчерчивается и становиться, для Максима и остальных пяти игроков, полем боя за, мягко говоря, девичьи сердца.
Цель: переспать с девчонками….
“Главное правило – никаких правил!” – как говорил один из героев фильма ”Лучший из лучших”. Но не совсем так. Был введен так называемый алфавит-имен: А,В,Д,Е,З,И,К,Л,М,Н,О,Р,С,Т,Я. И так, переходим к формулировки полной цели Игры, которая даст вам всю картину поставленной перед Дон Жуанами со студенческими билетами задачи: согласно с алфавитом-имен, нужно переспать с девками имена которых начинаются на буквы данного алфавита. Строго в указанной последовательности букв! А – Ала или Анжелина или… В – Валерия или Вера или…
Я веду хронологию, я и объявлю победителя. Дальше представляю вашему вниманию полный список нюансов и системы балланачисления, так сказать в девственной нетронутой форме, какой он вышел из под моей руки, их седьмого нейтрального игрока, летописца и судьи:
1. За каждое покоренное имя (букву) начисляется 15 очков.
2. Пропуск имени (буквы) штрафуется 10 очками.
3. Возврат к пропущенной букве запрещен.
4. Первому покорившему весь алфавит плюсуется 50.
5. Второму – 30
6. Третьему – 20.
7. Покорение редких букв (З, К, Р, Я) двойной тариф, 30 очков.
8. Дополнительные “жертвы”, чьи имена начинаются на одну и туже букву очками не поощряются.
9. Имена берутся полные (например: Лена не относиться к букве Л, а относиться к букве Е – Елена).
10. Разрешается только четыре пропуска.
Ни Олег, ни Максим, ни Толик, ни Сергей, ни Витя, ни Юра не узнают о баллах другого, во всяком случаи от меня. Это тоже одно из правил. Их завоевания фиксируются в моем дневнике и доступны лишь мне.
Интрига, а то еще захотите выбыть раньше времени, - говорил я им.
Ну, а дальше уже точно никаких правил. Они могут объединяться, помогать друг другу, могут, наоборот, ставить препятствия, наговаривать девчонок, настраивая их против друг друга, тут уже карты в руки…
Люди алчны по своей природе, дерзки и горды, этот клубок пороков и страстей подобно рельефу скал имеет не постоянные амплитуды, особенно в юношеском возрасте. Цели, поставленные человеком, иногда ломают и преобразуют его внутренний мир. Иногда он начинает жить жизнью внутри жизни, приняв протекающие за текущие всегда.
Звонок. Как ни как Макс! Уж его манера звонить мне знакома. Не уж то Ромео перелистнул первую главу? Игра началась…
- Привет, Димка! – Максим влетел на порог подобно метеору. Рубашка на распашку, на лице сияние.
- Здоров, Дон Кихот, кидай пакет и заходи.
- Доставай свой блокнот!
Он мог бы этого и не говорить, большая тетрадь в кожаном переплете уже лежала передо мной. Я посмотрел на Максима. Да у этого парня не будет проблем в покорении женской души. Он был красив, но это не портило его внутренний мир. Да, он пытался внушить себе превосходство над другими, пытался относиться к противоположному полу с надменным высокомерием при друзьях, но, к счастью, у него это плохо получалось, побеждало доброе естество. Игра подобно молоту должна была разрушить много сердец и чувств, но почему-то я был уверен, что Максим сделает все возможное, что бы он не стал этим молотом.
- Итак, кто наша буква “А”?
- Одна из старых знакомых. Помнишь, Аню Лодко…
- Тогда все понятно, пятнадцать очков, получи и распишись, - сказал я.
Ни каких доказательств, единая клятва обязала всех шестерых к правде. Я в свою очередь поклялся соблюдать честность и нейтралитет в этой истории.
Я откинулся к спинке дивана, поднося ручку к столбцу с именем Макса. Перо занесено, лед тронулся…
- А где предки? - спросил Макс.
- На даче, чуть меня не затащили… Может по пиву? Черт с этой “вышкой”.
Он, естественно, не возражал. ”Лекция не эрекция – можно пропустить”.
ПОСЛЕ “БОЯ”
Лекция началась, и преподаватель, разложив на парте листы с пометками, затараторил про стратегию предприятий в долгосрочный период, про проблемы белоруской экономики, лекция плавно перетекла из экономической в патриотическую… Слово за словом лектор пытался вдолбить всем присутствующим идею пути подъема страны из кризиса, пытался привить любовь к нашему родному белорусскому рублю, погрызенному инфляцией. Гулко разносился его голос по аудитории и, ударяясь о лбы студентов, падал на грязный пол, оседая лишь немногочисленных конспектах отличников. Экономика и все связанное с учебой особенно в данный момент не интересовало шестерку молодых людей, сидящих на задней парте. Игра, без сомнений, находилась один на один с каждым в их личной комнате внутри головы.
Олег шарил глазами по поточной аудитории, высматривая теоретические ступеньки к верху алфавита. Буква “А” для него была барьером, переступив который, уверенность будет набирать обороты все с большей и большей скоростью.
Толик и Витя жадно читали оставленные студентами стишки на партах, и тешились мыслью, что вдвоем они обойдут всех. Каждый понимал, что на финише помощи уже не будет, но сегодняшний день есть сегодняшний, а завтра посмотрим…
Сергей дремал, предвкушая предстоящую вечеринку у него дома. И пусть там будет Макс и Юра, пусть Игра сделала их соперниками, но Алина, дворовая подруга и любовь детства будет с ним. Буква “А” рухнет под звон музыки и градусом алкоголя.
Максим лег на парту, уткнувшись лбом в прохладный стол. Неожиданно четко кожа почувствовала контуры записной книжки, лежащей в кармане рубашки. Поддавшись этому ощущению, он выпрямился, рука погрузилась в карман, наткнувшись пальцами на холод переплета.
Макс открыл блокнот и вписал в строку напротив буквы А – Аня. Ему понадобилось два дня и теперь, алфавит-имен уменьшился на одну букву, а его актив получил первые пятнадцать очков. Он должен выиграть! Победный венок должен лечь на его голову, и жизненный отсчет его студенческой бытности закончится эпилогом с результатами этой забавы. Игры. Аня была первым звеном цепочки, первой покоренной вершиной, вершиной легкой, ранее познанной и, казалось, давно забытой. Буква “А” родила сразу же образ бывшей девчонки, и спустя несколько минут в трубке телефона раздался звонкий голос Ани. Слово за слово, несколько громких фраз, - девочка растаяла. Не ломая впечатлений о первой встрече после долгого разрыва, который являлся прямой заслугой Максима, он превратил вечер в симфонию почти идеальных отношений. А в двенадцать часов столь же идеально он заработал свои первые очки.
Его стимул? В течение года каждый из участников Игры вносит в призовой фонд по десять долларов. Деньги оседают вместе с отчетом каждого игрока в квартире Димы, а первого сентября копилка будет вскрыта и, волна триумфа принесет победителю всю сумму. Для Макса все было намного сложнее. Тут на первое место вставало желание доказать всем и себе превосходство, заполнить ячейку под названием “любовные победы”. Ну а деньги? – Будут отличным способом отметить, гульнуть, утопить в шампанском комплексы прошлого.
Его взгляд остановился на букве В. Вероника, Валерия, Вера, Виктория… Перебрав в памяти имена всех девчонок их группы, которых было ни больше ни меньше двенадцать (все-таки экономический факультет). Мимо. Вспомнил дворовую девчонку Вику и ужаснулся. Игра игрой, но с “жертвами природы” даже общаться не хочется. Мозг вынес на поверхность образ улыбающейся Вики, ее гнилые зубы, он даже скривился и задвинул этот образ обратно. Дудки! Любить так королеву. Громкая фраза, но Максу удавалось пока следовать этому наставлению. Хотя на вкус и цвет… как говорят.
Буква В
Как может кубок удержать вино,
Когда оно чрез край клокочет в пене?
Гете, Торквато Тассо.
ЛЖИВЫЙ РАЙ
Окна третьего этажа ослепительно сияли, в темноте балкона мелькали огоньки сигарет. Мощные динамики разрывали воздух – начхать на соседей, - репер Дельфин погрузил всю округу в ритм своих песен:
И я держу свою дверь отрытой,
Что бы стучалась она, прежде чем войти.
Что бы не оказалась той давно забытой,
Той, с которой мне не по пути…
Макс подумал, что было занятно постоять здесь снаружи, прислушиваясь к этому веселью. Сейчас там где-то в одной из комнат Сергей клопочет над Алиной, а бедняжка вздыхая, пытается не достаться ему уж очень и легко. Что ж, будем просто веселиться, подумал он.
- Макс, давай быстрее! – раздался голос Юры.
Макс взглянул на скопление сигаретных огоньков, пытаясь разглядеть кого-либо. Махнул рукой в темноту и шагнул к подъезду, который одарил его вонью и сыростью. Найти квартиру можно было и не зная номера – под дверью уже вались две пивные бутылки и громоздилась куча бычков, не говоря уже о выше упомянутой акустической системе, собравшей эпицентр шума и звуков за дверь с табличкой “22”. Он дважды позвонил. Дверь открыла очень молодая, но очень пьяная особа. Она буркнула что-то вроде “привет” и проследовала на кухню, расплескивая содержимое своего бокала. Макс прошел в зал, высматривая в проплывающих лицах хоть одно знакомое. Да, устроил Серега дискотеку, наверное, половина округи здесь.
Он сел на диван и тут же оказался в объятиях почти невменяемого парня с перекошенным лицом. Тот смотрел на Макса суженными до предела зрачками и криво улыбался.
- Держи, брат… Убойная штука… - “пофыркал” коматозник, в руке у него оказался маленький сверток фольги.
Макс с интересом взял сверток и развернул. На фольге разместила крошечная, фиолетовая таблетка. Наркотики и всякая прочая дрянь были ему чужды, но он рефлекторно засунул сверток в карман. Бросил взгляд на уснувшего “друга” и забыл о таблетке. На время… Над шкафом раздались крики электронной кукушки, свидетельствуя о начале нового дня, и продолжении веселья. Кукушка заскочила обратно в свой маленький домик, что бы через час опять возвестить всем находящимся в этой комнате о своем присутствии. Макс во всем этом пьяном вихре даже показалось, что голос кукушки выдавал подпитые нотки. Нелепо, но смешно. Он налил себя рюмку водки, чокнувшись с подоспевшим Юркой, опрокинул ее содержимое в желудок.
- А где хозяин вечеринки? – спросил Макс, пустив вдогонку вслед за водкой дольку лимона.
- Где, где… с Алиной на тахте! – выпалил Юра.
Они рассмеялись. Наступила пауза, как будто оба хотели спросить о продвижении Игры, но вопросы такого характера так и не выплыли на душный воздух комнаты. Юрка разлил. Грянул тост: “За нас красивых, за них неверных…” Вмазали. В разговор, тонкой змейкой пробралась учеба, но они пресекли ее развитие. Только не здесь. И так от этих ВНП, инфляций, стимулирующих политик и т.д. и т.п. тошно.
Юрик исчез за одной из пар ног в короткой юбке, Макс решил последовать его примеру. Через минуту он танцевал с белокурой обладательницей длинных ног, заключив ее в крепкие, но нежные объятия, прозрачно намекающие на будущее развитие отношений. Вытянуть из нее хоть слово было не легче, чем отделить от волос прилипшую жвачку. Звали ее Оля, ее привел сюда один из дворовых друзей Сереги и в час ей надо быть дома – ровным счетом чего добился Макс. Медляк кончился, и таинственная Оля исчезла.
- Ты сразил ее, Макс. Наверное, закрылась в туалете и сочиняет тебе стихи, - сказал он сам себе, шутя. – Ну черт с ней, до буквы “О” мне далеко…
Он сел за стол и опрокинул еще пятьдесят “капель” обжигающей жидкости. Частота пульсаций Пьяного Мозга Вечеринки все еще набирала обороты, но движение проходило мимо него, обдувая холодком одиночества. Не придавая особого значением движению руки, Макс достал сверток фольги и фиолетовая таблетка оказалась на языке. Он проглотил ее. Безвкусная… Оставалось лишь ждать Прибоя, способного развеять нудное течение времени…
Напротив него какой-то парень в мешковатых брюках и с напитком в каждой руке (в левой он держал стакан с коньяком, а в правой кружку, до краев наполненную пивом) громогласно рассказывал анекдот. Макс не пытался вникнуть в смысл, те более парень как рассказчик был полным дерьмом, судя по всему, его больше волновали две вещи: устойчивость бокала пива в его руках и грудь коротко стриженой девицы в ужасном бирюзовом платье, на которую он пялился, забыв про приличие
Кто-то включил диск Аварии, и две пары (в том числе и белокурая Оля) и просто пьяные одиночки заскакали по залу. Максим небрежно отсалютовал Оле пальцем, когда их взгляды пересеклись. О, черт! Глаза полезли из орбит – он смотрел на свой указательный палец, который преломился во втором суставе под углом девяносто градусов и теперь был похож на букву “Г”. Он с трудом отвел взгляд, а когда снова посмотрел на палец – все было в норме.
- Началось, - сказал он, и из-за рта вывалился кусок льда размером с пятикилограммовый золотой слиток, на нем было написано “началось”. Лед медленно быстро таять, и Макс поспешил растереть воду по ковру.
- Твою мать, что за хренотня! – закричал он, когда вода поползла по его ботинку вверх…
- Все в порядке? – спросил подоспевший Толик. И он здесь?
Макс осмотрел. Да, вроде все нормально. Ни льда, ни воды… Он кивнул. Эффект начался.
Он запустил руку во внутренний карман, достал сигареты и закурил. Он выкурил уже полсигареты, когда обратил внимание, что изменился вкус во рту. Слюна загустела. И ноги будто просили пуститься в пляс.
Тут ему вдруг почудилось, что он застрял внутри мусоропровода. Кр-рр-рр! – трещала кожаная куртка при каждой попытке пошевелиться. Он отчетливо почувствовал запах разложений… Эта мысль его напугала. А забавно ведь звучит это - Кр-рр-р-р, верно? Словно девчата рвут на себе одежду в стриптиз-шоу.
Ага, наверное, это таблетка. Она начала действовать. От этой мысли он, почему-то, разразился громогласным хохотом.
Макс посмотрел на деревянную статуэтку солдата на шкафу, и она показалась ему блестящей и величественной, как символ белорусского кораблестроения… Какого, кораблестроения? Неважно… Кр-рр-рр-р-р – рубанок идет по дереву и…
Хватит! Он с трудом привстал с мыслью добраться до кухни. Глотнуть воды. Кто-то говорил ему, что тогда немного отпускает. А, да ему же это говорил сам Билл Клинтон, когда они ездили в сауну… Что за ерунда лезет в голову?! Воды. Глоток, один глоток.
Все вокруг пульсировало и колебалось, путь на кухню занял целую вечность (как ему показалось). Когда он все-таки добрался до раковины, провожаемые озадаченными взглядами незнакомых людей, то включить кран оказалось не такой же простой задачей. Он извивался, уходя от рук Макса, будто-то присоединившись к единой какофонии безумия. Макс все-таки схватил звездообразное реле и пустил напор воды. Она было бледно желтой, словно моча. Он протер глаза. Так-то лучше – прозрачная, холодная струя. Пересохшая гортань с блаженством приняла этот “напиток жизни”.
Галлюцинации не исчезали, наоборот, с каждой секундой эффект усиливался. Он упал на кухонный стул. Пейзаж фотообоев на стене ожил, и теперь осенний парк погрузился в меланхоличное движения листьев. По мощеной бордовым кирпичом дорожке появился парень в плаще, его лицо скрывали высокий воротник. Он уселся на лавку, спиной к Максу. Через минуту (ЧАС?) появилась девушка, в сером полушубке с сигаретой в руке. Она уселась рядом, и что-то сказала парню. Макс не слышал их, все гасло в шуршании листьев. Но вдруг шум пропал, и послышался звонкий, оскорбительный смех. Неудачник! – крикнула особа в полушубке, встав, и опять закатилась в смехе. Время быстро прокрутилось вперед, и вот уже парень стоит возле нее, замахиваясь для удара. Она продолжает смеяться. Рука застывает на полпути…
- У тебя все в порядке? – голос слева прерывает сеанс кино, и теперь на стене опять все тот же мертвый осенний пейзаж.
Максим поворачивает голову.
Недурна! Все при ней… Он медленно, даже развратно осмотрел объект женского пола на стуле напротив. Это ничуть ее не обидело. Она демонстративно, закинула ногу за ногу.
- Привет, красавица… - сказал он, пытаясь оградить мозг от окружающей пульсации.
- И тебе того же. Так все-таки, что с тобой? Видок у тебя воодушевляющий.
- Наглотался какой-то дряни, теперь штормит… Но это пусть тебя не беспокоит. Кстати, как зовут мою новую подругу?
Она улыбнулась, обнажив блеск белоснежных зубов. Тот блеск подлым ножом резанул по глазам Макса. Тот чуть не заскулил – галлюцинации не так уж и безобидны.
- Виктория… Можешь, просто Вика.
- Виктория? Победа, значиться… - осколки здравого смысла тем не менее сразу уловили и трансформировали услышанное имя в горящую в подсознании букву “В”.
- Не хочешь подарить мне танец, мои обкуренный друг?
Ноги предательски обмякли, и пробубнил:
- Все, что я подарю тебе, это ночь страстной любви, - буквы вылетели из его рта и составили танцующий ряд, каждая заглавная буква имела лиловое сердечко.
- Что ж, интересно будет посмотреть на тебя в деле…
Вика, не отрывая взгляда от Макса (а ведь она даже не спросила мое имя? Тебя это когда-нибудь останавливало?), сбросила спортивную кофту, оставшись в почти прозрачной футболке, присутствие которой на ее теле было равно ее отсутствию.
- Твой ход, ковбой… - она защелкнула кухонную дверь.
Подобно ватному облаку он поднялся, и одним движением посадил ее на стол. Руки профессионально погрузились под тонкую ткань футболки. Губу нашли ее губы. Она обдала его страстью и энергией, которую может подарить очень озабоченная и ненасытная в этом вопросе девушка. Он же…
… скидывая штаны, упал на пол и так и не смог подняться. Ватное желе сна не собиралось отдавать его реальности в ближайшие десять часов.
ВЕЧЕРНЯЯ ОХОТА
Утро было туманным, душным и пахло перегаром.
Квартира Сергея, как и все оставшиеся здесь утром, выглядели так будто пережили ядерный взрыв. Только Сергей, насвистывая под нос незатейливую мелодию и обнимая Алину, выглядел довольным и жизнерадостным. Макс, с ирокезом вместо прически и подпухшим лицом, глотал чай, и нервно усмехался про себя с вчерашней досадной оплошности. Если бы не “колесо” – горела бы буква “В” синем пламенем… Но, Бог с ним. Раз уж на то пошло будет мне сегодня пятнадцать очков. И в этот момент отхлебывая очередную порцию чая, он пообещал себе вечерком выйти осмотреться, себя показать, на других посмотреть... Думаю, при восприятии фразы “на других посмотреть”, не у кого не возникает проблем с понимаем слова “других”. Красавицы, держитесь за юбки!
Вечер выдался теплым и многообещающим. Бодунчик выпустил Макса из своей власти, и радоваться свежему воздуху было вдвойне приятно. В кармане рука теребила шершавую поверхность ключа от снятой квартиры. Остается надеяться, что сегодня не день прогулки “обиженных генетикой” и все нормальные девахи сидят дома.
Впереди показался первый женский силуэт, и он замедлил шаг, приводя эмоции в гармонию с мимикой.
- Почему такая красивая девчонка гуляет одна? – ненавязчиво улыбаясь, обратился он к поравнявшейся с ним брюнетке мягких черт.
Быстрого ответа не последовало, и вот Макс уже шагает в противоположном направлении, удерживая руку, которая рвется к манящей талии.
- А не погулять бы тебе, герой? – холодно парирует она.
- Так грубо… я же не про размер твоей грудей спрашиваю! – огрызнулся Макс, и сам словил себя на мысли, что такое с ним бывает редко. Опять “колесико” заговорило…
Глядя в след удаляющегося силуэта, он закуривает. Нежнее, Максим, все-таки это слабый пол…
Ровно через час и двадцать три минуты он сидел в снятой квартире, и внимая рассказу обвороженной первокурсницы, откупоривал бутылку шампанского…
Приветствуя тебя, буква “Д”…
октябрь
Буква Д
Ты порицаешь то, что мне противно.
Я понимаю, как ни молод я,
Что длительность ценнее, чем порыв.
Гете, Торквато Тассо
ШАНСЫ
Пытаясь оценить шансы всех участников Игры, я выделил четыре фактора способствующих (при наличии их у игрока) лучшему продвижению по лестнице алфавита:
1) наличие машины;
2) наличие свободных финансов;
3) наличие привлекательных физических черт (красота);
4) наличие опыта в амурных делах;
Попытаюсь, состыковать каждый из факторов с имеющимися участниками “марафона”. Только попытаюсь, ибо загадывать вперед не властен даже Его Величие Случай, кой в своей мере повлияет на разворачивающиеся событие главным образом.
Машина… Тут один выстрел – одно попадание, так как машиной обладает только Олег. Красная ауди, восьмидесятка, плюс таксующие и просто ведущиеся на тачки наштукатуренные “бабочки”, и вы получите обычную возможность победы в Игре увеличенную в несколько раз. Тут опять на сцену выходи Случай… Удача, Везение – как кому угодно. Алфавит-имен ограничивает возможность простого набирания числа побежденных юбчонок, придавая интригу, ломая стратегические заготовки случайных встреч в самом начале. Но тут опять Случай, опять…
Второй пункт стал причиной небольшой заминки, ведь тут при наличии нескольких сотен американской валюты можно выиграть в течении месяца, еще и оставшись не в минусах. Вопрос возник, после того как ко мне завалился Толик, желая внести в свой актив первые пятнадцать очков. “Шлюху, отодрал” – выложил он мне, - “все как надо, двадцать баксов. Анжелина звать…” Купить победу за счет продажной любви это атом, по сравнению с гигантским телом организма другого подхода: индивидуальное покорение девичьих тел и возможно душ. Вопросик о таком способе зарабатывания очков перерос в проблему, которая вылилась в одиннадцатый пункт Игры.
11. Разрешается только два раза покорять букву (имя) за счет услуг проститутки.
Даже на эти уступки я пошел скребя сердцем. Не вводить такой пункт с точки зрения сложности и реальности Игры было нельзя. Ведь представьте ситуацию. Вы пробиваете по рацухе матрешек, например, вам необходимо преодолеть букву “Т”. “Нужна матрешка по имени Татьяна”, говорите вы в динамик или что в этом роде. Ну разве, желающий заработать побольше денег сутенер не выдаст туже Клаву за требуемую вам особу? Но и забирать у Толика заработанные пятнадцать очков мне не хотелось. Я сам виноват, не продумал такой вариант.
Красота. Если составить математическую модель влияния красоты на итог Игры, (опять же выкидывая влияния случайных факторов, а брать грубо красоту, как фактор обольщения) то для меня кривая отражающая эту зависимость будет иметь вид:
Все представленное вам абстрактно и имеет место только в моих соображениях. Буква “У” характеризует понятие физическое уродство, какие либо физические отклонения, либо просто очень отталкивающая внешность; тут шансы резко падают, по мере приближению к вымышленному нулю. Буква “Н” – обычная внешность или так называемая нейтральная точка между признаками красоты и типичными чертами. Буква “И” – импровизированный идеал, индивидуальная красота, своя “изюминка”… Тут увеличение шансов идет плавно, можно даже было представить кривую в виде миниатюрных синусоид, так как разделить вкусы каждого человека я не берусь. Так же как и не возьмусь обсуждать шансы каждого из игроков в зависимости от их внешности, скажу лишь одно: все перешли рубеж “Н” с лихвой.
Гете писал: “Как трудно сорвать печаль молчанья с пугливых уст…” , пугливыми наших героев я назвать ни как не могу, но уметь “навешать лапши”, или выражаясь поделикатней найти словесный подход к девчонке присуще каждому в той или иной степени. Комплексы… да, ту дело тонкое, связанное с моральными принципами каждого. Можно отбросить с весов внутренний мир, разворачивающийся в тебе во время беседы, главное – результат, и если в твоих силах спрессовать страхи, комплексы и волнения в один куб, засунув его подальше с подсознание, а в беседу с девчонкой вложить непринужденность и самотек событий, честь тебе и хвала. Главное РЕЗУЛЬТАТ! “Нет девчонок которые не дают, есть пацаны которые плохо просят”, - старое выражение, но подходящие, как ни какое другое… Напор одни словом, с разумных пределах, с долей риска и обломками тщеславия.
РОМАНТИКА В УНИФОРМЕ
Ноябрь не сбрасывал оборотов начатых летом, но едва улавливаемый треск заедающих механизмом уже был слышен – похолодание было не за горами.
Макс ютился за столиком, курил, бросая взгляд на опаленные края скатерти. Он пытался не смотреть, но взгляд все возвращался и возвращался к превратившейся в спечение полимеров ткани. И чем больше он пытался выбросить из мыслей это глупое занятие, как мозг начинал работать еще с большей силой, приковывая взгляд к скатерти. Простой ресторанчик, простое обслуживание, но одно “но”, рождающее уйму плюсов – Даша, двадцатилетняя официантка, милое личико на фоне причудливой сиреневой униформы. Еще одно увлечение, еще одни желаемые пятнадцать очков, девочка, отнявшая у него почти три недели Игровой гонки… Но тем приятней будет познать вершину ее неприступности, не так ли?
Наконец-то! Наблюдая за Дашей, он сам не заметил, как начал улыбнулся. Да, в этой униформе ее идеальная фигурка манит еще с большей силой.
- Опять к нам? – улыбнулась она, подходя к столику.
- Моя славная, - подмигнул. – Салатик, бифштекс, бутылочку “игристого” и шоколадку.
Когда принесла, шоколад пододвинулся к ней.
- Спасибо, - она провела пальцем по губам.
- После работы может к тебе заскочим?
- А ты быстрый.
- Быстрый, - подтвердил он. Три недели… да уж, быстрый!
Он сидел до закрытия, слушал музыку еще заказывал. К нему присоединились два дворовых авторитета: Кажим и Слышь – небрежно поздоровавшись и начавших уничтожать заказанную водку.
- Твоя малая? – спросил Слышь, завидев приближающуюся Дашку.
- Ага, - сказал он.
- Ну что отработала, родная, - грубовато кинул Кажим ей.
- Отработала, - вздохнула она.
Макс попрощался, и они вышли из ресторана под руку в половине одиннадцатого.
Их ждали.
Черный “ягуар” и трое ребят.
- Ну здравствуй, Даша, - сказал передний.
- Может, ребята, без проблем обойдемся… - выдохнул Макс в вечерний воздух.
- Конечно, морду тебе подрехтую, а так без проблем. А с тобой, Даша, разговор особый, дешевка.
- Но… - сказал Макс и получил с правой. Увернувшись от второго, махнул несколько раз в пустоту. Тут насели еще двое. Макс отпрыгнул к витрине. Пнул в пах – один скорчился под ногами.
- Буду калечить, - раздался голос Кажима слева, пятерня ударила одному из нападавших в глаза. Кто-то закричал. Кто-то бросился к “ягуару”.
- Ну, сучары, - кастет блеснул в руке Слыша.
Макс отшатнулся от длинного, подоспевшего с битой. Лопнула витрина, брызнули искры из глаз. Он свалился на асфальт. Голова раскалывалась. Теплая струйка крови побежала по лбу. Рядом упал длинный, не выпуская биту из рук. Слышь метнулся к следующему.
Кажим, оттащил его в машину. Слышь уже сидел за рулем.
- Где она? – просипел Максим.
- Смылась шавка твоя. Еще та девчонка оказалась…
Вдалеке послышалась сирена.
- Закинем тебя в “областную”, малыш. А там сам расхлебывай, - сказал Кажим.
Макс вырубился.
НЕ БЫЛО СЧАСТЬЯ, ТАК НЕСЧАСТЬЕ ПОМОГЛО
Сотрясение мозга такой-то степени, столько-то швов… Макс внимал словам врача вполслуха, отчетливо запомнилась лишь последняя фраза:
- Четыре денька придется повалятся…
Ну что ж, четыре так четыре. Невелика плата за кафешный роман. Даша… Нет! На том фронте работы закончены. Фундамент заложен, стройка остановлена. Изображать из себя Аль Капоне или Крестного отца он не собирался, все что нужно будет сделать по выходу от сюда: проставиться Кажиму и Слышу. Из ресторана в травматологию… Пусть на этом и будет поставлена точка.
Макс вставил в уши наушники (сидишник привезла утром мать), диск закрутился, Chris Rea мелодично затянул Little Blond Plaits. Отдаваясь во власть музыки, он закрыл глаза, стирая последний образ обшарпанной палаты.
- Просыпайся, - это его зовут или просто голосовая галлюцинация?
Он открыл глаза, и каждый нерв тела преобразовал свою энергию в либидо. Макс, затаив дыхание, онемел. Музыка, будоражащий поток звуков и стройная медсестра (или как их там называют?), контур сочных губ, слегка непропорциональных по отношению к пропорциям лица (но в это-то и заключалось необъяснимая привлекательность и сексуальность), черные локоны падающие, на плечи. Все казалось не реальным, как будто смотришь на девушку, запечатленную на бумаге журнала. Он многообещающе улыбнулся. Во если бы это не прекращалось: он бы смотрел на нее, окруженный музыкой и таинством момента.
Он вытащил наушники.
- Максим, - представился он вместо приветствия.
Она улыбнулась, и ее улыбка было подобно стартовой вспышке. Макс знал себе цену, но он знал и цену чувств других. Все произошло очень быстро, еще раз напомнив сон. Он взял ее руку. Она присела на край кровати.
- Если твое имя начинается на букву “Д”, считай, что я твой навеки, - сказал он, понимая абсурдность попытки.
- Диана… - ответила она, не пытаясь избавится от плоти его руки.
Второй раз он не переспрашивал. Может в голове что-то у него и сместилось, но Макс был уверен, что это правда, если уж все так получилось, почему не может и пофартить до конца…
Он сел рядом с ней. Первый раз тишина не только не смущала, но и придавала отпечаток немого кинофильма. Приятная дрожь пробежала по всему телу, когда его рука скользнула по ее ноге под халат. Диана не сопротивлялась. Наоборот. Прежде чем его пальцы достигли упругой ягодицы, ее коготки обжигающей волной прошлись по его спине. Макс поцеловал ее в шею, еще раз, губы медленно двигались к ее губам, покрывая поцелуями ее лицо.
И тут все прекратилось…
- Не здесь, - сказала она, вскочив на ноги.
Не смотря на прерванную сказку, он понял все – двери открыты, соседние койки, на счастье пока пусты. Для нее это очень опрометчиво. Или дело в нем? Она послала ему воздушный поцелуй, будто дав понять - дело лишь в месте.
- Увидимся, - сказал он. Она вышла.
- Сраная больница, хоть бы места для молодоженов выделяли, - громыхнул он рукой по стене. Но внутри все горело предстоящей встречей с Дианой. Только четыре дня…
Она приходила к нему каждый день. Как назло его соседи по палате, больше не дали ему минутки даже для поцелуя. Кто-нибудь все время пялился на молоденькую медсестру, улыбающеюся Максу, а когда тот поворачивался нагло делал вид, что не смотрит. Все это бесило, лишь улыбка Дианы приводила в равновесие… Время текло.
Через четыре дня, в 20:21, он сидел на телефоне и слушал звук набирающегося номера.
- Привет, - сказал он, когда соединили.
- Привет, - как всегда с ноткой застенчивости произнесла она. И это, не смотря на то, что она старше его на три года.
- Где встретимся? Может в Диснейленд съездим, - пошутил он.
- Приезжай… ко мне, - ну а сейчас совсем как девятиклассница…
Он не переспрашивал. Все что ему нужно было знать это адрес и ее любимый напиток.
Бутылка “Мартини” этим вечером так и не была открыта. Она упала на коврик в прихожей, после того как Диана, проследовав в комнату, скинула халат. Макс один движением оказался возле нее, по пути “потеряв” джинсы и рубашку. Все больше походило на одержимость, безумие, но безумие приятное…
- Я хочу тебя, - простонала она, разбив на мелкие кусочки букву “Д”.
Буква Е
Крылатый день влачился так уныло,
Ты исчислял мгновения, тоскуя,
Но и в лучах полдневного светила
Не таял след ночного поцелуя.
Часы текли скучны, однообразны,
Как братья, сходны и, как братья, разны.
Гете, Трилогия страсти
ВЛЕЧЕНИЕ
Максим неплохо взял старт, но на носу ноябрь, а моя графа с его именем так и остановилась на букве “Е”. Не буду делать вид, что не знаю в чем дело, но лезть к нему со своими доводами тоже не собираюсь. Нейтралитет.
21 октября в “Планете”, куда он забрел с Дианой, гудело половина нашей группы. Все пили, смеялись, пицца исчезала во рту пропорционально выпитой водке; к двум часам начались массовые танцы (для тех, конечно, кто был еще в состоянии танцевать). Тут то и родилось влечение, пульсации стробоскопов усилили это чувство, но увы лишь в одном направлении. Света, раньше некогда не обращающая на себя особого внимания, смогла так посадить Макса на крючок лишь одним полуоткровенным танцем, что Диана перестала существовать по эту сторону музыки (Олег не дал нашей медсестре грустить). Один два поцелуя, улыбка – и все… “Поигрались и хватит”, говорил ее взгляд, при этот не говоря: “даже не лезь ко мне”. И Максим завис между двумя раскаленными пластинами, не в силах сбавить обороты, не в силах стереть мерцание новой цели. Но… я знаю Максима довольно давно, и с уверенностью могу перечеркнуть слово цель – Светка, понравилась ему как девчонка, ее сети были расставлены.
“Любовь моя так страшно разрослась, что мне не охватить и половины…” - как писал Шекспир.
НАПЕРЕКОР ЧУВСТВАМ
Игра! Макс протер глаза, отгоняя образ Светы. Не расклеивайся, чувства чувствами, а время не ждет… Ему захотелось позвонить ей.
Экран “Панасоника” вспыхнул, по первой программе какой-то хор громогласно подпевал щуплому силуэту впереди сцены. Макс переключил на следующий.
- Жизнь Амстердама ночью оживает огнями… - гласил голос за кадром.
Камера наезжала на фигуры “ночных бабочек”, снова отъезжала, открывая взору погруженный в красное сияние проспект. Вывески, машины, силуэты… Все манило своей красотой и порочностью.
Макс потянулся к телефону, но вместо номера Светки, набрал номер бывшего одноклассника. Гудки, гудки… Захотелось положить трубку.
- Да? – раздался голос на том конце линии.
- Андрей, здоров, - сказал Макс, отрезав путь назад.
- Макс, ты?
- Ага…
- Привет, я и голос то твой еле узнал.
- Один вопросик… ты еще крутишься возле “Беларуси”?
- Ну?
- Девочку подгонишь? – все теперь уж точно не повернуть!
- Ну ты даешь, старое вспомнить захотел?
Максим замялся. Да, давно это было, когда они на двоих сняли шлюху. Пятнадцать, вроде тогда ему было? А сколько воспоминаний и громких фраз… Пятьдесят зеленых стоили того! Он до сих пор видит как входит в номер отеля, как она внимает одежду, свое смущение, как Андрей войдя в номер с бутылкой “Белого Аиста”, застает их в весьма занятной положении, а потом выпивка, ее непринужденность на фоне наготы… Пятнадцать лет… Да, уж!
- И еще один момент, - Макс задумался, подбирая правильные слова. – Ее имя должно начинаться на букву “Е”…
- Это что еще за самодеятельность?
- Можешь или нет!? – не выдержал Макс.
- Есть одна на примете. Евгения звать или тебе не подходит, ведь если не полное то Женя?
- Наоборот, то что надо…
- Ну тогда звякни через часок. Тебе на сегодня?
- Схватываешь на лету… И про номер не забудь, я в долгу не останусь.
Он положил трубку и выдохнул. Любовь за деньги, купленные пятнадцать очков. Помогая круговороту денег в природе, даю работу девчатам, усмехнулся он, и уставился в телевизор.
Там шла реклама.
ПРОСТО…
Он не хотел возвращаться домой. Просто не хотел.
- Ма, сегодня останусь у Димки, - сказал в телефонную трубку.
Звонил из номера отеля, безразлично смотря на одевающую лифчик шалаву. Безразличие было только в голове, потому что он не мог говорить о пустоте, оглядываясь хотя бы на полчаса назад. Секс доставил ему наслаждение и удовлетворил природный инстинкт. Он испытал немало мелких, но блаженных ощущений, которые щекочут самолюбие молодых людей, и о которых они любят рассказывать друзьям. Но ему хотелось молчать. Душа? Любовь? Только в твоих мыслях, перед которыми ты ставишь невидимые проблемы. Пусть и ощущается частичка депрессии, пусть всплывает образ Светы, пусть…
Он вышел на улицу, миновал толпу гудящих подростков, и уже с сигаретой в зубах сел в такси.
- На Березовку, - сказал он таксисту.
Он ехал к Диане.
И она приняла его вместе с темным огоньком в глазах.
Просто ночь…
Буква З
Тогда наш дух беспечностью велик.
Прекрасен только...
Гете, Фауст
“ПОДИУМ”
Она была красива, длиннонога и глупа. Она была моделью. Я не в коей мере не хочу оскорбить всех занимающихся модельным бизнесом, и дело даже не в всеобщем сложившимся мнении о тупости моделей. Зоя действительно была глупа, испорчена и прихотлива. Комок пороков избалованной девчонки. Но был один плюс – она по уши влюбилась в Макса. Ну что ж поделаешь, когда в руки лезет неплохая на мордашку модель, да еще и с таким редким именем как Зоя (“Как произношу его, так сразу деревней отдает…” - часто говорил Макс).
Он забирал ее из экономического техникума, гулял, часто сидел у нее дома в “приятном” обществе мамы, строя из себя утонченного любителя живописи и искусства, и обдумывал как бы побыстрей залезть Зое под юбку.
Макс посещал показы, где впервые и познакомился с ней через старую школьную знакомую Вику, всегда элегантно одеваясь: темно-серый пиджак, черная рубашка с воротником-стойкой, брюки. Он сидел в первых рядах, в редкие минуты спокойствия от отсутствия мамы Зои, думая о Свете и правильности всей затеи – Игры. Бедра манекенщиц раскачивались подобно маятнику, завораживая и интригуя. Начиная с ног, ты непременно переключался на лицо, составляя полную характеристику об обладательнице маятниковых бедер. Что б они еще и в постели так двигались! От тринадцатилетних девочек до взрослых моделей они шли по подиуму, надеясь добиться в жизни славы и богатств. Макса все это слабо волновало, на повестке дня была лишь возможность получить свои тридцать очков.
Октябрь шел в стык с ноябрем, понижая положение ртутного столбика на градуснике и подготавливая на ближайший смен ветровок на более теплую одежду. Редкие, но сильные дожди прозрачно намекали в дальнейшем перейти в снег. С погодой уже было трудно ладить, а тем более предсказывать. Где холодная, снежная зима – там жаркое лето… Не знаю… Каждый материк неощутимо набирал за год какие-то десятые среднегодовой температуры, но зависимость пор года, старые народные поверия переставали давать даже пятидесяти процентную гарантию судить, например, о той же зиме по прошедшему лету. Так происходило, так казалось Максу, когда он вырвавшись из лап пронизывающего ветра вошел в квартиру Зои. Мамочка уехала в Болгарию!
- Где у тебя рюмки, … - он хотел назвать ее по имени, но осекся. Очень уже неприятно звучало это имя, и ничего он не мог с собой поделать. Он любил эстетику во всем, красивые девушки, красивые вещи, красиво звучащие имена… Только тридцать очков, успокоил себя Макс, доставая рюмки и придерживая свободной рукой запотевшую бутылку коньяка.
Они распили полбутылочки. Глаза девушки заблестели пьянящим огоньком, сменив цвет на светлый рубин. Она встала, грациозно прошлась по комнате, придавая бедрам такие амплитуды, что у него закружилась голова. На следующем заходе, на ее теле осталось только кружевное белье – этакий стриптиз-подиум. Макс загорелся, глаза готовы были вылезти из орбит, не говоря и про другое… Ему в данный момент было все равно как ее звать, пусть даже Груня из деревни Рубель…
Повадками повелительницы и в тоже время верной рабыни, она взобралась на него, помогая избавиться от ненужной в данный момент одежды… Полураспитая бутылка Chantre была молчаливым свидетелем жаркой схватке и словам Зои, откинувшейся назад в поту и ареале наслаждения: “Я долго ждала этого…”
- Извини, надеюсь, мы останемся друзьями, - сказал Максим в заключение прощального разговора. Расстаться с Зоей через два дня после ухода буквы “З” в историческое небытие оказалось не так уж и сложно. Она стойко отнеслась к его словам о расставании, но это-то и давило. Слезы? Мольба? Может, он хотел этого? Отрицательные флюиды парили в воздухе, бросать ее после такой ночи ему не хотелось. Но увязать в трясине привязанности было еще хуже. Так Макс расставил позиции для себя.
- Может даже тайными любовниками будет… - голос ее сорвался, но лицо осталось красивым и относительно спокойным.
- Жизнь непредсказуема.
Она попрощалась с ним как с лучшим другом и рассталась как с заклятым врагом.
ноябрь
Буква И
Только дураки могут тратить время на размышления о самых обыденных делах - возляжет ли такая-то дама на диван одна или в приятном обществе, и чего у нее больше: крови или лимфы, темперамента или добродетели?
Оноре де Бальзак, Гобсек.
ШКОЛА
Вестибюль был пуст. До перемены оставалось пару минут.
Он приходил сюда уже не первый раз, его знали в лицо все вахтерши, но Макс все равно не мог отделаться от давящего чувства стыдливости. Все-таки разница в пять лет это не мало. Некоторые ходили с девчонками и еще с большей разницей в годах, и даже гордились этим, наверное, мысленно представляя себя в роли обольстителя, или, начитавшись “Лолиты”, но Максим был не из этого сорта мужчин. Ира действительно ему нравилась (иначе с какой стати он встречался бы с ней), и выглядела она старше своих шестнадцати, но эти ее детские выходки, смешки, переводили его в некое смущение… Все компенсировали вечера, где они были одни, на сумрачной улице или в одном из двориков. Макс сам удивлялся, как может упиваться отношениями при одних только объятиях и поцелуях. Ирка была крепкий орешек, толи от глупости, толи от твердых убеждений, так что буква “И” замедлила слое движение к пропасти. Макс не хотел подгонять события. Но Игра не собиралась ждать…
- Как насчет более серьезных отношений? – улыбаясь, спросил он.
Она поерзала у него на коленях.
- Может быть…
- Семнадцатого, - твердо сказал он.
- А что семнадцатого?
- День студента. Пойдешь со мной.
- Это просьба или утверждение?
Максим поцеловал ее вместо ответа.
ДЕНЬ СТУДЕНТА
Это один из не многих праздников, когда все бары и рестораны ломятся от гуляющей молодежи, а заказать себе столик в любой из дискотек можно лишь за месяц до самой даты. Воистину, трезвых в этот день я не могу назвать настоящими студентами!
Квартиру снимать не пришлось, я на свой страх и риск разместил всех желающих у себя дома, спровадив родителей к тетке на сутки. Макс взял на себя “спиртную” миссию. Ящик закупленной им водки и тридцать бутылок “Бочкарева” обещали одарить всех сильной силой напитка под названием “ерш”. Намечалось двадцать девять человек. Бедная моя квартира!
- Светка будет? – спросил Макс у меня за два дня.
- Нет…
- Ну и ладненько, а то я со своей приду.
Я посмотрел на его лицо – колышек привязанности, вбитый Светой, сидел плотно и непоколебимо. Если бы в глазах могли отражаться слова души, там бы я прочитал: “Любовь”… Игра толкала ему на вынужденное безразличие.
Последним пришел Толик. Завалившись на диван, он с блаженным видом открыл пачку HB. После первой тяги с наслаждением выдохнул и изрек народную мудрость:
- Да… Стоит два дня не покурить и ты поймешь, что такое сигарета.
Зазвенели рюмки. Праздник начался.
Макс уместил у себя на коленях Ирку, которая светилась детской улыбкой. Толик тискал Дашу, Олег и Витя обрабатывали Ленку, которую привел Юра и которая годилась всем в матери, из девок группы при деле оказалась только Инна, на ее коленях поселились руки Сергея, явно не желавшие останавливать на этой части женской анатомии. Кто-то курил на балконе, кто-то танцевал, пока еще трезвым ритмом.
“За нас!”, “За гребанный институт!”, “За любовь!” – гремели тосты, пустые бутылки скапливались за диваном.
- Я готова… - неожиданно произнесла Ира, облизывая палец.
Если бы Макс не был уже изрядно захвачен во власть спиртного, то, наверное, от неожиданности удивился бы. Но ситуация не вышла из под контроля, и не теряя пыла своей очередной буквы, он увлек ее в спальню Димы. Девственницей Ира не оказалась…
Олег уже изрядно подпил и тратить время на пустое ухаживание не стал. Правда, надо отдать ему должное - блеснул знанием афоризмов, что ни очень то и возможно заспиртованном состоянии:
- Леночка… Как-то Дон Аминадо сказал: раскаяться никогда не поздно, а согрешить можно и опоздать…
Смысл афоризма быстро дошел до Лены. Вместе с Олегом она удалилась в “комнату страсти” под пьяный гул комнаты.
- А ты знаешь какие-нибудь высказывание? – по детски тихо произнесла Ирка, сбоку.
- Конечно, - странно как меняется отношение к человеку после половой близости. В Макса случаи, планка по имени “Ира” упала вниз. И сам не понимая той злости, которая вспыхнула в нем, он сказал. – Если кругом крысы, значит, корабль еще плывет.
- А кто это сказал? – она как будто не поняла его надменного тона.
- Владимир Колечницкий, - Максим немного устыдился того каламбура, творящегося в его душе.
Быть может просто временная апатия? В своей энциклопедии Иосиф Раскин писал: АПАТИЯ – отношение к сношению после сношения. Как ни комична эта фраза, смысл есть, и Макс чувствовал его каждой клеткой своего тела. Буква “И” перестала существовать, вместе с собой забрав малейшие чувства к шестнадцатилетней особе рядом.
ЗВОНОК В НИКУДА
Он набрал номер Светы. Когда послышался первый гудок, внутри все съежилось.
В институте он старался не обращать внимания на ее безразличие, улыбка скрывало смятение. Время лечит… говорил он себе и все больше уходил на дно тоски. Их короткие разговоры, иногда ничего не значащие взгляды он выжимал по полной, стараясь уловить хоть нотку ответного чувства.
И это ты, Макс, разбиватель сердец…
Он мог ей позвонить, он мог ее пригласить куда-нибудь прогуляться, он даже наверняка мог затащить ее в постель… Но он молчал. Время текло, забирая уверенность. Если б не Игра!? Макс не хотел уступить победы, углубляя боль подальше, ожидая ее хода…
И вот теперь, когда в трубке послышался ее тихий голос, он нажал на “сброс”. Включил телевизор, загадочно углубившись взглядом в размывчатый контур неба.
Ноябрь умирал, отсчитывая свои последние дни в этом году…
декабрь
Буква К
Он не обернулся, а она не стала больше его звать.
В окне он видел отражение девушки, сидящей на его
в полной беспорядке развороченной постели.
От его макияжа остались только тени под глазами.
Стивен Кинг, “Труп”.
ДЕКАБРЬСКИЕ ПРОМАХИ
Найти и покорить седьмую букву алфавита-имен оказалось задачей непростой. Противный декабрьский дождик, сплошной стеной опускался с неба и сбивал снег в разводы грязи. Таким был конец декабря, “украшенный” зачетной неделей. Как в старом анекдоте Максу выпало три попытки оставить букву “К” за пределами своей записной книжки…
Первая попытка...
Он сидел в “Санте” ожидая заказа. Успокаивающий интерьер бара, украшенного сетями, чучелами рыб, якорями, и прочей морской атрибутикой; отделка под дерево, приятный свет, струящийся перекрещивающимися потоками. Макс курил. Кристина должна была придти с минуты на минуту. Познакомились они только в Sio Pepe, несмотря на то, что пять лет проучились на одном потоке в параллельных группах. В другие времена он бы давно отослал ее в далекие дали из-за ее постоянных необъяснимых смешков и других мелочей, но сейчас на первый план выходила Игра: пусть красивая пустышка – только на одну ночь.
На стойку опустился бокал темного пива. Холодного и бодрящего. Тремя глотками он перелил треть содержимого в свой желудок, когда под звон колокольчика над входной дверью в бар зашла парочка и уселась перед ним, на той стороне стойки. Это была Аня Лодко с каким-то хмырем лет двадцати пяти. Она криво улыбнулась в безразличные глаза Макса. Странная улыбка – не разводя губ.
- Ну здравствуй, герой, - сказала она.
- Привет, - он сделал еще глоток. Мельком рассмотрев темное лицо парня.
- Чем занимаешься? – голос ее непонятно жалил.
- Пиво пью, - сухо ответил он, пытаясь понять цель ее разговора.
Да, он обошелся с ней не весьма корректно, но он и не обещал вечную любовь. Он был первым у нее. А теперь, наверное, первый в списке подлецов.
- Это Игорь, мой парень…
Макс не стал протягивать руку, парень тоже видимо не собирался этого делать.
- Я с ним сплю, - грязно выпалила Аня.
- Рад за тебя, солнышко, - сказал он. Игорь крякнул слева.
- И это гораздо лучше, чем с тобой!
Так в чем цель ее визита! Оскорбить ее мужское достоинство. Ха! Макс, наверняка, так бы и покинул “Санту”, не удосужил вниманием детские старанья Ани унизить его и скорчить из себя последнюю дрянь. “Зря ты бросил меня, а потом воспользовался когда было надо, - говорили ее глаза. – Я уже не та наивная кукла.” Но Игорь оскалил обелиски острых зубов, заговорив:
- Ты не смог дать ей то, что даю я…
Макс еще раз посмотрел на овал его смугло лица. Разве в честь пацану говорить такое? Идти на поводу у девки…. Он уже ненавидел их обоих. Раз! И всплыл клубок глубокой ненависти. Макс взял со стойки пачку R1 и не смог удержать от прощальной фразы этой “сладкой” парочке, а точнее парню и его улыбке:
- Я порвал ей целку три года назад, ты понимаешь, что это значит для девки?
Глаза Игоря сузились, улыбка едва удержалась благодаря неимоверным усилиям. Аня потупила взгляд.
Макс вышел, натолкнувшись на Кристину. Она как всегда по идиотски усмехнулась.
- Иди домой, - сказал он, закуривая. – У них санитарный день…
И не поворачиваясь, пошел по проспекту.
Попытка вторая….
Ее тоже звали Кристина. Две Кристины за январь. Неплохо, если учесть хотя бы то, что до этого имя Кристина наталкивало только на одно ассоциацию – Кристина Орбакайте.
С этой особой тактика была очень проста. Коротко стриженная девчонка, красивое лицо с первыми следами наркотической зависимости. Макс начинал ненавидеть судьбу, глядя на Кристину: сейчас она сама жизнь, через минуту восемнадцатилетняя наркоманка. Она расходовала свое прекрасное тело за очередную дозу, приближая день за днем последний прием. Который будет последним… Женщины слабее мужчин, они уже почти не могут бросить курить, пить и колоться. Макс не был благодетелем, он мог лишь переживать. Всего лишь унция переживания отделяла его от других приходящих в “Командор” и садящихся за столик к Кристине. Он тоже хотел ее тело…
Но когда в один прекрасный вечер она пропала, он почувствовал облегчение, сжимая в кармане пятьдесят зеленых, которые должны были подтолкнуть ее к черте. Пусть это будут не мои деньги и не ее тело…
- Вчера менты повязали, - сказал бармен Славик, играя с рюмками.
- Понятно, - сказал Макс.
Он закурил и вышел.
Попытка третья…
- Девах бы сюда, - зевнул Макс.
Он сидел с Димой у дворовых девчонок, которые снимали квартиру вместе с братом одной из них. У них были пацаны, да и заниматься фигурой они, видимо, забросили. Макса это не волновало. Он просто отдыхал здесь от трещащего за окном мороза с сигаретой в руке и нередко за бутылочкой родной водки.
- Макс… - позвала Надя.
- Макс!
- А, - встрепенулся он от туманных раздумий.
- Могу позвонить.
- Кому?
- Двум с Кобрина.
- Ой, блин, типа они с Кобрина сейчас приедут…
- Они в Бресте, просто вообще живут в Кобрине, - вмешалась Даша.
- Что за они? – заинтересовался Дима, переворачивая кассету.
- Ух! Огонь девчонки! Для тебя Макс! – засмеялась Надя.
- Что “работают” хорошо?
- Не вопрос, и просить не надо, сами предложат.
- Давай их сюда… ванная трещать будет, да Диман?! – Макс затушил сигарету от края стакана, который служил пепельницей. – Как хоть звать?
- Ленка и Ксюха…
- Ксюша? – механически переспросил он.
- Да. А что?
- Ничего… Давай на телефон быстро, что были они через полчаса.
Вот тебе раз! Сама по себе буква ”К” лезет в актив! Он расположился вольготней на стареньком кресле, подхватив со стола книгу в тонком переплете. “Фрейд для начинающих”, - гласила обложка. Он пролистал безразлично пары листов. Сновидения… эпидов комплекс… ерунда. Даша играючи села ему на колени. Они всегда так общались, переводя дружеские отношения в небольшой флирт. Иногда водка захватывала мозг Макса и он приставал к Даше с не наигранным возбуждением. Она не очень то и сопротивлялась – он нравился ей, несмотря на любовь к другому. Не совсем безобидные поцелуи тормозили обоих, до половой связи не доходило. Макс был пацаном слова – про такие грешки никто не знал. Но он чувствовал, что когда-нибудь не сможет остановиться только на губах Даши.
- Ты и правду хочешь, что бы они приехали? – спросила она.
- Ну ты же меня не радуешь сладеньким, - улыбнулся он.
Он подкурил от тлеющего окурка. Табачный дым туманными волнами поплыл по комнате.
- А сколько хоть им лет? – спросил он.
Даша наклонилась и что-то шепнула ему на ухо.
- Дима, отчаливаем, - Макс показал на дверь.
Отношения с двенадцатилетними он иметь не хотел…
Так уходил декабрь, Макс вычеркнул из жизни еще одни месяц, который оставил нетронутой строку с буквой “К”. На носу был новый год…
январь
ПЕРВЫЕ ЧАСЫ НОВОГО ГОДА
Да, Новый год стал настоящим сюрпризом. Вот уж когда заработала пословица: “когда не ждешь – приходит…” Извините за неточную формулировку, но для Макса он стал большим праздником души и тела. Записная книжка пополнилась тридцатью очками…
Настенные часы начали отсчет первых секунд первого января, а бокалы с шампанским начали быстро лишаться своего содержимого. Праздновал Макс со своими дворовыми друзьями, из группы был только Толик. Номер гостиницы “Буг” вместил шесть пацанов, но с минуты ни минуту ожидали девчонок Игоря – самого старшего в компании (26 лет). Макс отставил шампанское, строго решил переключиться на водку. Смешивать в желудке ершей не хотелось. Девки девками, он ничего не надеялся выжать из этой ситуации. Дело не в том, что женский пол будет старше него, это не проблема, а наоборот плюс. Просто психологически Макс настроился на мальчишник, и портить праздник сумрачными желаниями и состязанием в напористости не хотелось…
Одна за одной в номер прошли три длинноногие, разряженные круче центральной елки. Игорек небрежно хлопнул по заду каждой – приглашая пройти. Когда их преставали всем, Максу пришлось пересмотреть установку на ночь. Как говориться “хотите верьте, хотите нет”, но слева от него опустила свою попку, заключенную в обтягивающие джинсы Motor, - Кристина. Пока все что он имел, это третью знакомую девчонку с таким именем и ее отсутствующий взгляд. Кристина избавилась от яркой шубы и прочих новогодних побрякушек, превратившись в… Максу на секунду показалась, что перед ним рядом сидит Света. Он даже чуть нахально впился глазами в ее узкий контур губ, выразительную линию бровей, вдохнул аромат волос. Всем было не до Макса и этого никто не заметил, никто кроме… Кристины. Да, она была похожа на Светку, но значительно старше.
- Люблю девушек старше меня, - он понял, что произнес это в слух.
Она могла усмехнуться, даже засмеяться. Он ожидал всего. Но взгляд остался таким же безразличным, лишь левый уголок губу слегка дрогнул. Макс, надеялся, что знает этот тип девушек. Если она хочет казаться неприступной – пусть кажется. Но неприступность крепости не во внешнем виде…
Он подыгрывал ей, то и дело, бросая загадочные взгляды. Часто курил, задумчиво пуская колечки в сухой воздух комнаты. А когда она вышла на кухню, проследовал за ней, уже четко зная свою роль.
Она стояла у окна, русые локоны волос трепал ветер, в руке дымилась сигарета. Так совсем не похожа на Свету, подумал Макс. Их разделяли несколько метров. Он не секунду усомнился в успехе. Психология каждого закрытая книга, можно угадать несколько глав, можно ссылаться на массовое извращение молодежи, но всегда остаются индивидуальности… Он положился на свое внутренне чувство. Иногда приходится что-то терять, не теряет лишь тот, кто не идет вперед, хотя в другой стороны он теряет все…
Его руки скользнули по ее талии. Она вздрогнула, податливо, возбуждающе.
- Всего лишь поцелуй, - прошептал он.
Она жадно завладела его губами, как будто ждала этого всю жизнь.
Он обманул ее: поцелуем дело не закончилось… Этот обман она желала всем телом.
Сигарета медленно тлела на подоконнике.
Морозный воздух улицы разрезал очередной салют.
Буква Л
Это такое счастье -
быть ручным псом
в тех руках, которые
любишь и которым веришь.
Михаил Веллер, Разбиватель сердец.
ОТПЕЧАТОК СЕССИИ
С Кристиной он встретился еще пару раз, тешась сравнениями с образом Светы, потом она укатила в Минск. От части Макс вздохнул с облегчением – замена реальности давала лживый привкус. Усиливало страдание…
февраль
Февраль он встретил уже на каникулах, как ни когда нудных и угнетающих. Сессия отняла почти месяц нормальной жизни, но это была здравая плата за почти четыре месяца безделья и лафы.
Люда… Лариса… крутилось у него в голове. Для него Игра затормозила, оставалась только надеяться, что экзамены оставили неприступными рубежи буквы и для других. До этого Макс только удивлялся с какой сравнительной легкостью преодолел семь букв. Да и признаться – вам-то я могу признаться, – он вышел в безоговорочные лидеры к концу декабря. Мы часто коротали вечера за бутылочкой пива, ну и конечно, за занятными историями о выпивке и бабах. В справедливость реального хода событий, надо будет отметить, что в этой книге изложен лишь небольшие отрывки из жизни Макса. Перечитывая его заново, у меня самого сложилось впечатления чего-то бутафорского, как будто Макс “лупит” девок круче всяких французских любовников конца XVIII века. Знали бы вы сколько было проколов, едких отказов и пьяных ночей с безразличными особами… Все остальное оставшееся за страницей имело совсем другой оттенок, и в частности я опустил много некорректных поступков Макса по отношении к другим из-за чувств к Свете. Но, продолжим…
Он никогда раньше не испытывал депрессию, он даже толком не поминал этот вид моральной болезни. Но именно выйдя с каникул, которые Макс провел на диване, балконе и за книжками, где его спутниками и собеседниками были лишь родители и сигареты, на Димин вопрос “где пропадал?”, он ответил:
- Депрессуху словил…
Первые ассоциации с заждавшейся буквой “Л” возникли при встрече с группой. Люда Белова – слегка застенчивая, слегка наглая, 90*60*”черт его знает”, лицо обладающее странных шармом и несколько штрихов индивидуальности, которые часто не имеют красивые пустышки. Эту девчушка уже несколько лет пыталась добиться симпатии Макса, а добилась лишь больших смешков и хлопков по разным местам. Макс не хотел разрушить ее чувства, на прошлое восьмое марта даже страстно чмокнул ее при поздравлении. Но не больше… И теперь он не стал пересматривать свои перспективы. Была одна причина – СВЕТА. Группа есть группа, а про скорость перелета сплетен с одного девичьего языка на другой оставалось только догадываться. В итоге для нее он остался лишь недостигаемой мечтой, а для него Люда – очередной “подругой”.
ВИНО С ПРИВКУСОМ БУМАГИ
- Макс, присаживайся! – голос Светы не был неожиданностью.
Он встал из-за стойки бара, несколько раз повертев головой, будто не понимая, откуда идет голос. Света сидела в конце “Визави”, изящная, загадочная, и когда их глаза встретились, она еще раз махнула рукой, подзывая. Пропустив единственную официантку с полным подносом, он двинулся к последнему столику, непринужденно куря. Чувствовал себя в душе Макс как десятилетний пионер. Это ж надо было наткнуться на Светку в городе и проследить за ней до этого бара, потом выждать несколько минут и зайти, заняв стойку бара. И ждать, когда она заметит его и позовет (а вдруг не позвала бы?).
- И ты здесь? – его вопрос прозвучал натянуто. Она вроде не заметила.
- Да. Одна одинешенька. Ну, составь мне компанию.
Он сел. Почему я не могу общаться с ней как со всеми. Она играет мной…
- Вижу, ты еще не заказала ничего из бодрящих напитков.
- В точку.
- Что будем пить?
- Вино, лучше красное.
Макс окунулся в меню, радуясь, что выдалась минутка обмозговать разговор. Вертлявая девица приняла заказ. В баре больше никого не было – компанию им составляла лишь карликовая пальма. Искусственный свет играл с ее листьями, создавая необычный контраст блеска и зелени.
- Насколько нам завтра? - спросил он. Она посмотрела на него так, что Макс отдал бы все сбережения лишь бы забрать вопрос обратно. Нашел о чем говорить! О учебе!
- Меня это не очень волнует, - Света достала пачку “Собрания”. Зажигалка Макса выплюнуло синее пламя еще до того, как сигарета оказалась в ее влекущих губах.
- Как на личном фронте? - улыбнувшись, спросила она.
Он помедлил с ответом.
- Мимолетные связи, отношение без обязательств.
- А чего так? Не нашел вторую половину?
Нашел! Она передо мной. Брось, Макс, она не для тебя… Но я не…
- Предпочитаю еще поразвлекаться, - сказал он.
- Правильно. А вот и вино.
Макс разлил багрово-красную жидкость по бокалам.
- Неплохо, - дегустировала Света.
Он сделал глоток. Вино отдавала привкусом бумаги, и он знал, что дело здесь не в вине. Эта неопределенность, это разрывающее влечение к девчонке напротив, которая видимо в данный момент интересуется только вином.
Они просидели еще с час.
Она попрощалась, отказавшись от предложения проводить домой. Мелкий теплый дождь встретил Макса в его дворе в двояких чувствах: он был счастлив этим минутам проведенным с ней, он был подавлен ее безразличием. Его влекло к ней, как, может, не влекло к другим девчонкам. Давно, а может быть, никогда.
На утро следующего дня он зашел ко мне и сказал, что пропускает букву “Л”.
- Я выиграю, - сказал он сам себе, ведя пальцами по оплавленной краске перил.
март
Буква М
Блажен, кто вырваться на свет
Надеется из лжи окружной.
Гете, Фауст.
МАРИНА
Макс удивлялся как еще смог запомнить ее имя. Если бы не Игра, Марина осталась в памяти лишь как… а может быть и вообще не осталась – слишком уж он был пьян. Именно водка здесь и играла причину толчка, источником всего произошедшего с ним 12 марта с пяти до двенадцати вечера.
Любовь, привязанность, влечение, грань между изменой и непониманием. Человек создал культуры, письменность, придал смысл одушевленным и неодушевленным предметам. Но описать каждое из выше приведенных понятий, дать им точную формулировку, все равно, что попытаться описать движение волны, каждое изменение объема, столкновение воды, сбивающейся в пену. Неповторимость и бесконечность… Это не возможно понять, про это можно говорить, сравнивать, каждый выводит формулировку амурных проблем для себя самого. В логике кажется такие понятия называются “не регистрирующими”.
Макс знал Саню еще со школы, но то были туманные воспоминания третьего-четвертого класса. Он всегда относился к практически беззаботной юности с насмешкой, а все казусы происходящие из-за коротких юбочек – всего лишь приключением. Это было до Светы… Неважно. Соперничество, измены (слово “измены” не совсем подходить в моем понимании для двадцатилетних отношений, а скорей ассоциируется с замужними отношениями, но придется употреблять именно его…) – кто-то воспринимал это спокойно, кто-то обижался, выяснял причины, унижался перед бросившей его девкой, бил… кто как. Макс, за ночь, проведенную с Мариной, получил по лицу. От того же Сани, с которым они случайно состыковались 11 марта. Он не стал отвечать тем же, Макс даже был рад за такой выплеск эмоций – все лучше, чем выслушивать нытье. Больше он ни Санька, ни Марины не встречал, а тот вечер остался лишь смутным пятном, особенно его пикантная часть. Но обо всем по порядку…
- Ну Максим, давай врежем, - Саня поднял рюмку с водкой, заготовив на закуску кусочек лимона.
Было начало пяти, сидели в мрачной комнатушке, снятой Саней с коим Макс встретился вчера. Забытый товарищ оказался довольно импульсивным на воспоминания, а причина отпраздновать встречу из его уст была более чем убедительна. Макс не смог отказаться, тем более Саня через два дня отчаливал обратно в Минск. Учеба…
Рядом с Саней сидела особа, которую так и хочется назвать сокращенным нецензурным названием девушек древнейшей профессии. Разве из-за таких стоит тратить силы на разборки? Размалеванная, вызывающее раздвинувшая ноги и постоянно дымящая круче парового толкача, но сексуальная и полуобнаженная. Саня сцепил ее утром и, похоже, был без ума от нее, а точнее, от отдельно рельефных частей тела. Макс тоже не мог оставить Марину без внимания. Но собирался вести себя корректно и делать вид, что не видит как она доит кошелек Сани.
- Ну, давай, за встречу.
Они чокнулись, и прежде чем Макс успел понести рюмку ко рту, Марина уже ставила пустую на стол. В губах задымилась очередная сигарета, судя по запаху дешевая. Саня наградил ее засосом (или она его), получив порцию дыма. Макс мысленно представил содержимое холодильника и ужаснулся: еще две водки и три шампанского. Была над чем задуматься, а то скоро думать будет нечем. Так и произошло.
Через два часа Саня прописался в ванной, решив, видно, заполнить ее содержимым своего желудка. Макс под симфонию этих звуков вперемешку с тихой музыкой кружился по комнате, прижавшись к Марине. Перед глазами плыло, и в течение следующего часа ожидался уход от действительности. Он был по пояс раздет (после принятия отрезвляющих процедур в ванной), на Марине осталась только одна юбка. За наличие под ней нижнего белья Макс не ручался. Ей было все не почем. Пила наравне, а глаза – сама трезвость. Прижавшись обнаженным торсом в груди Макса, она наградила Макса такими поцелуями, что он еще больше опьянел. Поцелуи незаметно перешли только в работу ее языка. В буквальном смысле она почти полностью облизала его шею, грудь. Вот уж на утро засосов останется, промелькнуло у него.
В ванной захрапел Саня, в эти минуты ему было уже абсолютно до одного места все проблемы, включая даже нашествие пришельцев, если бы такое имело место в тот день.
Макс завелся по полной, но алкоголь плотнее сжимал мозг, притупляя двигательные рецепторы. Он уже не мог вспомнить как звать девчонку напротив и с чего началась их эротическая одиссея. Вроде на брудершафт выпили…
Марина взяла инициативу на себя, опустившись на упавшего Макса сверху.
СИНДРОМ “ПАЛЕНА”
Именно так Макс называл такие половые связи, где отпадет ощущение реальности и притупляется бег импульсов по нервам. Марина сделала все за него, включая обеспечения безопасности связи. Для него с таким же успехом можно было заниматься любовью с подушкой. Но Игра не предусматривает эмоциональный фактор, и очередные пятнадцать очков родились где-то в промежутке между восьмью и девятью…
Проснулся он под утро от слепящего света. Только в такие минуты пробуждения осознаешь о присутствии ранее не известных мелочей, например: по звуку сгребаемого мусора и шуршанию метлы, Макс сделал вывод о работе дворников в такое раннее время. И почему в голову лезут такие вещи? Он осмотрелся. Спал на ковре. Смахнув с груди зеленую юбку, Макс встал. Сушняк напомнил о себе впервые же секунду. Странно, но голова не болела.
На кресле сидел Саня, нервно куря. Левая нога издевалась над пустой бутылкой шампусика, которая со скрежетом каталась по полу под нажимом. Марины нигде не было.
- Ну что отдохнул, друг детства, - сказало бледное лицо Сани, выражение “друг детства” прозвучало словно вызов.
Макс не нашел ничего лучше как улыбнуться. Сухо, с прилипшим к небу языком. Плотная фигура Сани поднялась, на голове творился кавардак, что хоть прямо сейчас иди и заменяй главного солиста “Продиджи”. На лице была злость.
- Может не будем из-за этой шалавы гавкаться? – уверенно сказал Макс.
Через мгновения кулак прошелся по его скуле. Он устоял и смог увернуться от следующего удара.
- Хороший же ты товарищ. На чужих баб все мы горазды, да?! Маринка значит приглянулась!
Марина… Так вот как ее звали!
- Да иди ты со своими бабами, - огрызнулся Макс, шагнув прямо на Саню.
Тот отошел, видимо, оба не желали продолжения этой беседы. Потрогав разбитую щеку, Макс покинул квартиру, совершенно спокойным. Удар был лучшим стимулирующим. В чем-то он мог понять Саню, в чем-то ему было чужда такая злость из-за таких представителей женского пола. Как бы то ни было, день прошел, а впереди его ждал магазин с большим выбором напитков… Разумеется, безалкогольных.
апрель
Буква Н
- Вам совсем не обязательно меня подпаивать, - сказала она.- Я и так согласна.
- Господи! - Он всплеснул руками и закатил
глаза. - У вас все мысли об одном.
Стивен Кинг, Дорожные работы.
НА ЧТО ИГРАЕМ?
Он курил. Он пил минералку. Он смотрел на столы играющих. Курил-пил-смотрел. Шары из кости катались по мрамору стола, обтянутому полотном, слышались смешки, тихое шуршание туфель официантки, динамик стоватовой колонки выкрикивал современные мелодии. Так текла обычная жизнь бильярдного клуба “Командор”. За ближним столиком Кажим доигрывал очередную партию с любителем играть на деньги. Лицо любителя уже не было таким веселым как с самого начала, а карман Кажима пополнился хрустящей “зеленью”. Положив сотовик на столик, с сигаретой в зубах, Кажим вогнал свояка в среднюю лузу. Его партнер по игре еще больше посерел. Счет в партии стал 6:1.
Макс заказал стакан сока и два чебурека. Заиграл медляк Stan, EMINEMa. Он не сопротивлялся воспоминаниям, навеянным этой песней. Перед глазами пролетел расплывчатый зал “Планеты Рок”, его фигура заключившая в объятья Свету, и тихий шум дождя…
- О чем грустишь, браток, - голос Кажима вывел его из оцепенения.
Над первым столом потух свет, а проигравший заказал пива, разместившись возле стойки.
- Вот пудель, хотел передо мной лавандой блатануть. Игрок нашелся, пусть в сортире гоняет, там может и выиграет у кого! – выпалил Кажим, показывая на фигуру в синем пальто, хлебающем “Балтику”.
- Сколько выиграл?
- Да уж, наверное, твоих десять стипендий, – без сарказма сказал Кажим.
- Неплохо.
- А что там с официанткой твоей. Видел еще?
Макс покачал головой.
- Что ж, давай тогда партейку лупанем.
- На что играть будем? На стол? – Макс знал, что Кажим и Слышь просто так играть не берутся.
- Выбирай… Девочки, выпивка, деньги.
- Остановимся на девочках.
- Да, молодежь пошла. Уже и на девочек играем. Ну лады. Давай так: проигрываешь – угощаешь меня пивком, я проигрываю – “ставлю” тебе любую козу. Одну партию.
- Идет, - сказал Макс.
- Славик, включи стол! – крикнул Кажим бармену.
Вспыхнули три абажура с рекламой “Лаки Страйк”. Они закурили и расставили шары. Максу выпало разбивать.
Он не плохо играл в “Московскую”, но выиграть у Кажима шанс был не велик. Пошла игра на отыгрыш – каждый не хотел подставить сопернику. Кажим совмещал с игрой сразу две вещи: курение и разговоры по телефону.
Макс первым открыл счет, оттяжкой вогнав шаг в угловую лузу.
- Что, Кажим, хочешь, наверное, всех тут повыигрывать, - сказал Славик, подойдя к столу.
- А ты че стойки покинул. Взрослым себя почувствовал, наверное, с мамой уже спишь! – огрызнулся Кажим.
Сорока летний бармен что-то буркнул и пошел обратно.
Кажим сравнял счет, а Макс не опрометчиво ударив, коснулся кием другого шара.
- Ты смотри честный игрок, а я и не заметил, - сказал Кажим, видя как он выставляет шар.
- Да, такой честный, что самому тошно, - пошутил Макс.
Огромное поле стратегий развернулось перед ними – началась настоящая игра. Когда счет стал 4:3 в пользу Кажима, Макс заметил, что в основном залетают свояки. У него не шел дальний удар с перекатом поля. Шары как заколдованные два раза застряли в лунке, позволив Кажиму увеличить отрыв. Тут уж жаловаться на подставы не было смысла – надо было самому надежней играть и не делать их. Но забив “яйца”, кой удар заслужил похвалы Кажима, Максу удалось свести счет до 6:5. На зеленом полотне стола осталось пять шаров, и все больше приходилось играть тонко, стараясь не дать сопернику хорошей позиции. Макс красиво уложил шар дуплетом, потом добавив своячка в туже лузу. 6:7.
- Неплохо, - улыбнулся Кажим.
Макс сам не ожидал такого поворота событий, но не впал в поток гордости, а с трудом выиграл партию с разницей в один шар. Повезло, не повезло? Это вечный вопрос, и никто не собирался его решать.
- Что ж твоя взяла. Ну и какую деваху тебе надо? – они уселись за столик и Макс все-таки заказал пивка за свой счет.
- Может Наташку? – Кажим кивнул в сторону молодой официантки. Он и не мог знать, что Макс пришел сюда именно из-за нее, из-за ее имени.
Наташа была девушка при виде или мысля о которой дрожало все тело от возбуждения, а мысли строили ее недосягаемые образы. Такой обладать должен только король, думал Макс. Но все равно приходил сюда. Он любил ее тело. Сама женственность, все прелести и недостатки в такой пропорции, что хотелось целовать ее всю ночь ножки, лишь бы она удостоила тебя мимолетным взглядом.
Но Наташка была такой лишь снаружи. Почти все мафики “Командора” расходовали ее тело и одаривали подарками. Кажим знал это как ни кто другой. Сколько жарких часов он провел с этими стройными ножками в подсобке!
- Наташка? – зачаровано произнес Макс. – А что согласиться…
Кажим не зло рассмеялся.
- Да эта скромняга с виду, а в душе отпетая нимфоманка… Сейчас все уладим.
Кажим подошел к стойке и подозвал Наташку. Через пару секунд она бросила взгляд на Макса и улыбнулась. Ему даже стало как-то не по себе.
- Вперед, игрок, - Кажим показал на дверь подсобки, в которой исчезла идеальная фигурка.
Макс обогнул три стола, и слегка напряженно открыл дверь. На кожаном кресле сидели она, пытаясь избавиться от кофточки.
- Ну помоги же мне, любовничек, - вызывающее раздался ее голос.
Он помог. А Наташка показала ему такие вершины наслаждения, какие возможны в таком помещении на небольшом кресле…
С РАСЧЕТОМ НА ЗАВТРА
- Я хочу поцеловать тебя, - прошептал Макс.
- Мы еще плохо знаем друг друга, - ответила она, прижимаясь к нему.
- Ты мне очень нравишься, и я рад, что познакомился с такой девчонкой. А то надоели эти пустышки размалеванные, - соврал он.
Он праздновал в “Везувии” свое День Рождение. А с Ритой Совойчик, которую сейчас прижимал к себе, двигаясь в такт песне, он познакомился через девку Димы. Да уж попалась монашка! мысленно чертыхнулся он, но отступать не хотел. До буквы “Р” уже близко и надо поддерживать связи. Добиться Риты будет интересным испытанием. Признаться, девушку такого типа (“Пушкинских времен”, как он их называл) ему удалось соблазнить лишь раз. Где первый, там и второй…
Макс загадочно смотрел ей в лицо, она смущенно улыбалась. Так прошла ночь.
Они обменялись телефонами и распрощались. Он позвонил ей на следующий день и пригласил в ресторан. Она таяла перед его обходительностью, истощая любовь. Но любовь в ее понимании не устраивала его.
Когда придет буква “Р” он либо забросит эту затею, либо пожнет плоды ухаживания. Время покажет…
май
Буква О
Стучат. Вставай. Скорей, Ромео! Прячься!
Уильям Шекспир, Ромео и Джульета.
ОПЯТЬ ШАНСЫ
Я веду хронологию, позиции каждого видны как на ладони.
Макс чуть сбавил темпы, покоряя в месяц по одной букве. Он лидер и я рад этому, Игра не запрещает иметь симпатии к какому-либо игроку. Моя предрасположенность не повлияет на ход “марафона”.
Из близких преследователей остался только Олег. На своей машине он дошел до буквы “Л”, страстные попутчицы внесли в его актив не мало очков. Каждый понимает, что ситуация может поменяться в любой момент, тут как на спринте – можно сойти с трассы, можно подвернуть ногу. Что-то меня потянуло на сравнение со спортом?
Только Сергей видимо решил сойти с дистанции, он не заходил ко мне уже с осени. Оставив за спиной первых две буквы и пропустив одну, Игра оказалась для него неподходящей забавой. В институте он молчали и замкнут. Слава Богу, никто не достает его этим. Каждый может оказаться в такой ситуации…
Толик и Витя слегка затормозили, использовав все попытки с проститутками. Я еще раз убеждаюсь в правильности введения одиннадцатого пункта.
Что ж! Осталось четыре месяца, скоро, выражаясь опять спортивными терминами, все выйдут на прямую. С вами был ваш покорный комментатор Игры.
“ОТЦЫ И ДЕТИ”
Ольга – яркий пример протеста в сторону родительского воспитания. Эти протесты выражались не в криках, ни в уходах из дома. Она просто, как пишется в протоколах – “вступала в половую связь”, с каждым более ли менее красивых пацанов, прямо на родительской кровати, за глаза смеясь над папочкой и мамочкой, думающих что воспитали примерную дочь.
Скорей Ольга познакомилась с Максом, чем он с ней. Дело обстояло в глубоких районах Ковалевки, куда Макса занесла нелегкая по просьбе матери. Избавившись от нудных разглагольствований тетушки и пакета, который он привез, Макс решил скоротать минутку на лавочке. Вечер был теплым и приятным. Он блаженно закурил. Тут-то его и взяла тепленьким наша девочка.
- Оля.
- Макс.
- Очень приятно.
Быстрое знакомство, а через минуты он уже поднимается с ней по лестнице. Упустить такую халяву он не мог. На пороге перед двойной дверью их встретил забавный коврик с надписью:
ВЫТИРАТЬ ОСОБЕННО ТЩАТЕЛЬНО
Квартира оказалась просто шикарной. Мебель из красного дерева, громадный домашний кинотеатр, центр, бар ломящийся от дорогих напитков, тщательная работа дизайнера… Макс посмотрел на Олю, будто удостоверившись туда ли они пришли.
- Располагайся, красавец. У нас мало времени, - сказала она.
Он решил не уточнять почему, и так хватало стремительности развития событий.
Времени действительно оказалось мало. Не успел только он отдышаться от бурно проведенных двадцати минут, как в дверь позвонили. Вот тут началось. Олька стало белей побелки потолка, а ее молочная кожа покрылась красными пятнами.
- Папа… - еле выдавила она.
Макс оказался пошустрей, но прыткости хватило только на то, что бы успеть заскочить в штаны и напялить рубашку. Щелчок, свидетельствующий об открытии замка, прозвучал громким эхом по квартире. Папа застал такую картину: полуобнаженная дочка и Макс глупо стоящий посредине комнаты.
- Да у него аж слюна потекла, - вспоминал потом Макс, но в те секунды ему не было смешно.
- Это что здесь за дерьмо! –гаркнул Папа. – Трахаться захотелось!
- Извините, но… - начал Макс.
- Молчи, щенок. Ты еще здесь?!
Макс быстро двинулся к двери, даже не посмотрев на Ольку. Он слышал, что она плачет. Будь он даже президентом Кувейта, в семейные дела он лезть не хотел.
- Еще раз увижу… - Папа не договорил, срываясь на хрип.
Макс пулей вылетел из квартиры, ведомый папиным лещом. Дверь хлопнула за спиной с такой силой, что забавный коврик отъехал на метр.
- Прощайте, - откланялся Макс безмолвному покрытию двери.
Достав сигарету уже на улице, он понял, что забыл зажигалку. Сунув сигарету обратно в пачку, насвистывая незатейливую мелодию, он достал блокнотик и ручку.
Оля…
Позвонил Рите с ближайшего автомата и пригласил в кино. Она с радостью согласилась. Трубка легла на рычаг. Макс задумался. Все что его волновало – на какой фильм пойти.
июль
Буква Р
Умеренность холодностью зовут
Нередко те, кто за тепло считают
Случайный, скоропроходящий пыл.
Гете, Торквато Тассо
ЛЕДЯНОЙ ЖАР
- Приходи, у меня сегодня никого нет… - ее голос мелодией расплылся по пространству ушной раковины Макса, но вместе с тем телефонная трубка дарила непонятную тревогу.
Свидание с Ритой? Да, проблема… Что бы усилить процесс нахождения правильного по отношению к своим чувствам и стратегиям решения он начал усиленно чесать затылок свободной рукой.
- Ты слышал, что я сказала? – опять возник из тишины стон динамика.
- Да, конечно… - это же Света, Макс! О чем ты думаешь!!! – Конечно, приду… Я думаю шампанское нам не помешает?
- Так то лучше, студен. Не заставляй меня ждать…
Гудки. Почему, то о чем ты мечтаешь падает на тебя, когда ты не готов, оставляя при этом зуд сомнений… А, черт с ним со всем! Макс, девушка твоих снов ждет тебя сегодня. С Ритой ты разберешься потом, ведь это совсем микро проблема. Закинув конспект по экономике в дальний угол, он начал перебирать свой гардероб.
- Такси на Кирова, 32, - сказал он в трубку после набора 068.
- Да, да… в течение десяти минут? Отлично.
Оставалось только заехать в магазин и… Неужели Света? Да, Макс, это твой день!
Она открыла дверь в синем халате, ярко-синем, особенно на фоне ее белых волос. Приняв бутылку шампанского, Света прошла в комнату, предоставив Максу перевести дух. Да уж, было от чего!
Поправив воротник рубашки, он шагнул в зал. Горели две свечи, стояло два бокала. Света занималась своими волосами. Он сел напротив, плюшевое кресло позволило вольготно устроиться.
- Надеюсь, тосты ты умеешь говорить, - сказала она.
- Естественно, - Макс быстро справился с пробкой.
Зашипели пузырьки, бурным поток взмыв к краям бокалов.
- За этот вечер и за прекрасную хозяйку этого дома, - он посмотрел через запотевшее стекло.
- Я плохо сплю, - Макс не мог почувствовать ложь в ее голосе.
- От плохих снов, - сказал он, приблизившись к ней.
И затем, уже не в силах бороться с собой, он пожил руки ей на плечи и поцеловал ее. Ее подбородок приподнялся, и она ответила ему поцелуем, решительно и страстно. Прошло довольно много времени прежде чем она отстранилась и осушила бокал. Он последовал ее примеру.
Потом она снова прислонилась к нему….
Она сидела и курила все в том же халате. Познанная, но не менее влекущая. Макс был счастлив. Но это были лишь мгновенья счастья, которые разбили ее слова.
- Надеюсь, ты тоже выиграешь.
Он не видел ее лица. Только дым. Вспышка, туман, растекающийся огонь – все промелькнуло в его голове, прежде чем он решился переспросить.
- Что ты имеешь в виду?
- Игру, конечно. У вас своя, у вас своя. Буква “М” теперь в прошлом.
Игра!? У девок тоже? Я лишь очередная буква в ее списке…
Ты рушишь мечты других, кто-то рушит твои мечты…
- Но это не может быть простым совпадением?
- Конечно, нет. Вы, пацаны, не менее болтливы, чем мы. Милашка Олег не мог удержаться от рассказа о своих достижениях.
- Хочешь шампанского? – спросила она помедлив.
- Нет. Мне пора…
Ее смех он слышал даже на первом этаже. Или это было лишь в его голове?
КИНО ИЛИ ЖИЗНЬ?
Весь вечер он провел перед телевизором. В девять часов начался какой-то фильм.
- Ты что, это же “Немного солнце в холодной воде”, Франсуаза Саган, - ответила мать на его фразу “а это, что за ерунда!”
- Написала или сняла?
- Написала, конечно…
Фильм показался ему по началу нудным и неинтересным, с интересом он всматривался лишь в красивое и загадочное лицо главной героини. Он и оставался почти до самой развязки для Макса простым фильмом про историю туманной любви. Все изменили последние кадры, а точнее три предложения, появившиеся на черном экране. Любовь и тут показала свой кровавый оскал: девушка умерла, наглотавшись снотворного, а парень, бежавший от своих чувств, исчез из кадра за дверями лифта. Парень плакал. Появилась цитата. Всего три предложения – бесконечность мысли ударил в глаза.
Толком не понимая, зачем он это делает, Макс зашел в спальню и написал на обрывке листа эту цитату. Нет! Он понимал, зачем все это, хоть и осознавая беспомощность попытки. Но было ли это попытка? Это было прощание… Это была его боль… Кусочек листика опустился в конверт.
Максим уснул с этими словами. Глупая слеза, скатилась по щеке. Эти три предложения стали частичкой него самого, стали частичной страдания.
ОБРЫВОК НЕДОСКАЗАННОСТИ
Почту, как всегда, забрал после работы отец. В этот день кроме приевшейся “Комсомолки” на стол Светы лег еще и самодельный конверт из синей лощеной бумаги. “Макс” – ежились в правом углу написанные от руки буквы.
Она медленно вскрыла конверт. В руках оказался листок ежедневника. Света перевернула его и впилась глазами в черноту букв:
Алфавит имен Имя, фамилия Очки
А Аня Лодко 15
В Вика 15
Д Диана 15
Е Евгения 15
З Зоя 30
И Ира Веремчук 15
К Кристина 30
Л - -
М Марина 15
Н Наташа 15
О Оля 15
Р
Рита Совойчик
С Света Салай
Т
Я
- Слабак, - выдохнула она, комкая лист.
Только разорвав конверт, она заметила две половинки еще одного кусочка бумаги. Сложила. Медленно прошлась по строкам глазами:
Я вижу ее и теряю. Мне больно.
Солнце упало в холодную воду.
- Что за ерунда…
Скинула спортивный костюм, на минуту задержавшись у зеркала, с восторгом рассматривая свое идеальное тело. Разноцветный халат прикрыл ее наготу. “Смешно… Только не удачники идут на поводу у чувств…”, - думала она, залезая под одеяло.
… закрыв глаза, она не ощутила себе счастливой. Пытаясь оттолкнуть нарастающий прилив чувств, она заснула. Всю ночь ей снились кошмары, и проснулась она полностью разбитой.
Август
P.S.
Все быстротечное - символ, сравнение.
Цель бесконечная здесь в достижение.
Здесь - заповеданность истины всей.
Вечная женственность тянет нас к ней.
Гете, Фауст
ИТОГИ
Да, Игра подошла к концу. Со всеми моими симпатиями к Максу, я честно довел хронологию до конца. Победил Олег. Ему деньги, ему и слава…
Я пытался связаться с Максимом еще в июле. Но никто из его знакомых и родственников не дал мне вразумительного ответа о его адресе в Минске. Ах, вы не знали? Да, он уехал в Минск, сразу после сдачи сессии… Лишив себя лидерства. Чувства, любовь. Кто поймет всю эту бодягу? У девок Игра кончается в ноябре. Не знаю победит ли Света или нет, но пусть это прозвучит смешно для закоренелых бабников и порицателей сентиментальности, - она изменилась, пропал тот порочный и беспечный огонек в глазах… Но быть может мне кажется…
ХОЛОСТАЯ ПОБЕДА
Он сидел на кресле и курил. Улыбка была загадочна и грустна.
Из кухни вышла хрупкая женская фигура, из одежды присутствовало лишь кружевное нижнее белье. Она демонстративно провела расческой по шикарным русым локонам. Потом села ему на колени. Он обнял ее за талию.
- Доброе утро, Дон Жуан.
- И вам того же, графиня…
Шуточный “исторический” флирт кончился, и она чуть-чуть погрустнела.
- Я правду тебе нравлюсь, Максим?
- Конечно… Особенно твое имя… Яна…
- Причем здесь имя?
- Так. Просто довел одно дельце до конца… чисто для себя…
От автора:
Этот роман мне дорог,
ведь это частичка меня,
частичка моей жизни,
частичка жизни моих
друзей…
Признаться хотелось написать
историю чуть-чуть другую, с
другой начинкой, как говориться.
Хотелось большей чистоты,
большей романтики и привкуса
мечты…
Но все имеет обратную
сторону, так и зеленая
трава может превратиться
в размякшую от грязи землю.
Жизнь не всегда зеленая трава,
но и любовь не всегда помятая
постель…
Особая благодарность моим постоянным читателям (друзьям и одногруппникам):
Егурнову Дмитрию и Стельмаху Сергею.
Нетронутые имена. трилогия игра 1
© Copyright: Дмитрий Кажим, 2007
Свидетельство о публикации №207021300194
Свидетельство о публикации №207021300194
Рецензии