Воспоминания. Часть 6. Батальон связи

БАТАЛЬОН СВЯЗИ

В батальоне связи я прослужил около трёх месяцев. Молодое пополнение в батальоне встретили нормально. Стали интересоваться от куда мы? Какие новости на родине? Обычно новости и интересные истории рассказывали после отбоя. Но это продолжалось не долго. Слушали нас с интересом. Особенно те, кому предстояло осенью демобилизовываться. К ним относились солдаты 1947 года рождения, которых не всех демобилизовали весной и им пришлось дослуживать до 3-х лет. Все им сочувствовали. Даже офицеры относились к ним со снисходительностью и практически не привлекали к занятиям.
Командир батальона был подполковник. Фамилию не помню. Был не русский, говорил с акцентом. Из всех офицеров батальона выделялся большим ростом и размашистой походкой.
Ротным был капитан Брель. По национальности – украинец. Отличался скромностью и мягким характером.
Взводного, к сожалению, не помню. Он большую часть моей службы в роте, кажется, был в отпуске.
Командир отделения был младший сержант. Небольшого роста, весёлый, добрый и с юмором.
Из молодого пополнения я сблизился с москвичами – Гридневым, Поярковым, Генем и ещё несколькими солдатами. Отношения у нас сложились хорошие. Из всех молодых выделялся Гень. Выделялся особенно тем, что хорошо пел и играл на гитаре. От него я услышал впервые десантные песни «Бесаме», «В первую минуту бог создал парашюты», «Эдельвейс». Гитара и гармошка всегда находились в красном уголке, и мы в часы досуга отводили душу, играя на гитаре или гармошке. Я немного играл на гармошке. И это помогало снимать нервную и психологическую нагрузку, особенно, в первые дни нахождения в батальоне.
В расположении батальона были гири и штанга. Поэтому мы не только на занятиях по физической подготовке, но и в свободное время с удовольствием занимались выжиманием гирь и штанги. Для нас примером заниматься физической подготовкой и в свободное время был один из старослужащих солдат. По комплекции он был примерно как я, но всё тело было в упругих мышцах. От него я впервые узнал о понятии культуризма. Он мог по несколько минут стоять в напряжении всех мышц. Глядя на его красивую фигуру и его увлечение физическими упражнениями, мы без всяких убеждений и агитации сами с большим желанием занимались физическим развитием. На этом небольшом примере я ещё раз для себя сделал вывод, что личный пример во много раз сильнее воздействует на сознание, чем слово.
Из всех занятий по боевой и политической подготовке наибольшее время отводилось подготовке на радиотелеграфиста. По несколько часов в день мы занимались изучением азбуки Морзе. Занятия проходили в радиоклассе. С первых дней нас учили, как правильно работать на ключе, как разрабатывать руку, чтобы её не сорвать, как быстрее запомнить звуки при приёме и передаче цифр. В начале всё это было очень интересно. Но ежедневные занятия по изучению одного и того же стали уже надоедать, хотелось всё же иметь и другие знания по боевой подготовке. Тем более мы видели - на сколько разнообразней и интересней служба в разведбате. Не заметно стала зарождаться идея перейти служить в раэведбат. Но эту идею решили отложить до окончания выполнения прыжков с парашютом, так как нам в начале июля предстояло выполнить три прыжка. Перейти в разведбат решили почти все, кто со мной пришли в батальон связи. Вторая причина о принятии такого решения стало и то, что из Союза пришло пополнение уже из учебки с третьим классом радиотелеграфиста. Поэтому их сразу ввели в штат, а мы оказались за штатом. Оказавшись за штатом, мы не имели своего штатного оружия и противогазов. Нас закрепили к старослужащим солдатам, которые должны были демобилизоваться осенью.
Примерно, за неделю до отправки на прыжки пришло печальное сообщение с летних лагерей, где выполнялись прыжки. При выполнение прыжков с парашютом погиб командир взвода. Нас всех собрали в клубе и подробно рассказали, как всё это произошло. Несчастный случай произошёл при выполнении затяжного прыжка на двадцать пять секунд. Командир взвода, старший лейтенант, раскрыл парашют раньше двадцати пяти секунд, а его заместитель взвода, старший сержант, влетел в его стропы и сапогами ударил его в голову. В результате удара старший лейтенант скончался, а старший сержант ещё какое-то время, зацепившись за стропы, продолжал полёт вместе со старшим лейтенантом. Затем ему удалось отделиться от парашюта старшего лейтенанта и успешно приземлиться. Этот несчастный случай не оставил равнодушным ни кого из бригады. Командование части из этого несчастного случая сделало выводы, и в программу парашютно-десантной подготовки были внесены изменения. Самым важным изменением, внесенным в программу парашютно-десантной подготовки, являлось отмена затяжных прыжков на двадцать пять секунд. В программе оставили принудительные прыжки с раскрытием парашюта через пять секунд.
В конце июня наш батальон был отправлен в летний лагерь для выполнения прыжков. Для тех кто служил первый год программой предусматривалось выполнение трёх прыжков, для остальных – девять. Я выполнил три прыжка первого, второго и третьего июля. Два прыжка выполнили с АН-2, а третий прыжок уже с АН-8.
При выполнении прыжков несчастных случаев со смертельным исходом не было, но были мелкие случаи. Один случай был немного даже комичным. В батальоне служил сверхсрочник, старший сержант Петя. Он был небольшого роста и небольшого веса. Так вот при выполнении прыжка его парашют попал в восходящий поток воздуха, и его понесло вверх. Несколько минут его носило по небу, а затем унесло далеко от места десантирования. Но всё обошлось благополучно.
В летнем лагере жили в палатках. Было правило для всех – перед отбоем все обливались холодной водой. Надо сказать закаливанию организма в бригаде уделялось важное значение, и это дало свои плоды. За два года я не помню, чтобы кто-то болел простудными заболеваниями.
Возвратившись с прыжков, продолжилась подготовка на радиотелеграфиста. Мы, молодые солдаты, уже могли работать на радиостанции на уровне радиотелеграфиста третьего класса. Закрепить свои знания мы должны были на проводимых учениях.