Оборвавшийся стук сердца

Посвящается моим родителям.

«Оборвавшийся стук сердца».

1.
«А мы на север пойдём, на север…».
Громыхает радио.
Полусонно отбивают такт часы с маятником на стене.
Падает снег.

2.
Женщина в чистеньком переднике, спохватившись, вбежала в кухню и быстро вытащила из духовки яблочный пирог. Поставив пирог на стол, она, облокотившись ладонями о спинку стула, вздохнула и тут же рассмеялась, покачивая головой.
-Боже, что за день! – воскликнула она.

3.
-К пяти часам? – деловито переспросила миловидная женщина за столом, что-то чёркая в блокноте.

4.
Худощавый человек хлопал себя по телу, пытаясь определить, куда он девал ключи от сейфа.

5.
-Погибли.

6.
Женщина в зелёном, несколько старомодном, платье сидела в кресле и листала свежий выпуск местной газеты. С носа у неё едва не сваливались очки в круглой оправе, а чёрно-белой шёрстки котище покоился у неё на коленях.
Зазвонил телефон.

7.
Всё произошло мгновенно.

8.
-Вот, распишитесь здесь, - ткнула пальцем в тетрадь медсестра. Она посмотрела в окно. Надо бы купить на ужин пару яиц.

9.
-На дрезденском мосту произошла авария. По всей вероятности, водитель, не справившись с управлением, выехал на встречную полосу, где в автомобиль врезалась другая машина…

10.
-Здравствуйте.
-Да?
-Вы знаете Салли Ротхем?
-Да, а кто это? И почему вы звоните с её сотового?
-Вы её родственник?
-Она моя невестка.
-Сколько ей лет?
-Слушайте, кто вы такой?
-Я – сотрудник ДПС. Салли Ротхем погибла.
-То есть как?!
-Автокатастрофа.
-А Том?
-Он доставлен в реанимацию. Вот номера, по которым можете позвонить…

11.
-Нет…, - женщина в красном наряде со стоном, закрыв руками лицо, села в кресло. – Нет!

12.
Что делать?
13.
-Дуби-дуби-дууу! – завывал старый индеец, приплясывая на тротуаре одной из улиц города.
Ему вторило треньканье старенькой гитары и игра на гармошке. Три индейца пристукивали ножками в такт своей музыке и песенке – столь старинной, что её помнили даже первые обитатели Северной Америки.

14.
-Когда?
-Где?
-Как это случилось?
-А как они?
-Куда идти?

15.
Это был лёд.

16.
-На дрезденском мосту произошла авария, погибли четыре человека. По нашим данным, это Томас Ротхем, тридцати лет, и Салли Ротхем, двадцати девяти лет, а также…
Бокалы разбились о пол.

17.
Бум!
Часы неумолимо пробили семь вечера.

18.
-Да, да, я знаю, что у него слабое сердце, - шептала в трубку миловидная женщина. – Я приду к нему. Обязательно! Да, да…

19.
-Сколько? – спросил унылого вида негр.
-Всего лишь пару литров, приятель, - усмехнулся черноволосый парень, подав купюру.
-Всего лишь…, - проворчал негр, потянувшись за сдачей.
После он прошёл к бензоколонке, и увидел, как блондинка смотрится в зеркальце и недовольно хмурится. Пожав плечами, негр принялся за работу.
Парень достал сигарету из пачки, и одну предложил негру. Тот взял.
-Ну и погодка, чёрт её дери, - улыбнулся парень.
-Да уж…, - протяжным голосом ответил негр.
-Ну, спасибо, приятель. Удачи!
-Вам того же…
Негр посмотрел вслед лихо уезжающему «Ситроену».
Сигаретку он заложил за правое ухо. На потом.

20.
Обхватив голову руками, старший инженер сидел за столом и лихорадочно обдумывал сложившуюся ситуацию. Секретарша принесла чай. Он встрепенулся:
-Позвони Кэтрин.
-Хорошо.
-Свяжи меня с ней. Случилось горе.
-Боже!
-Погиб мой сын.

21.
По улице проходили детишки. Впереди шла женщина в приятном красном костюмчике. Её лицо чем-то располагало к себе. Она работала воспитательницей в школе для глухих детей, и сейчас вела их в музей изобразительного искусства.
Дети с недоумением уставились на пляшущих индейцев.
А те продолжали петь.
22.
Тик-так…
Часы безжалостно приближали стрелку к восьми вечера.
В квартире Греты Ротхем задребезжал телефон.

23.
-Добрый день, - следователь встал из-за стола. – Это вы – Джером Ротхем?
-Да. Я отец Томаса.
-Приношу вам свои соболезнования. Уголовного дела мы заводить не будем, эксперты уже выяснили, что причиной аварии был лёд, который посыпали песком. Так что все вещи вашего сына и вашей невестки мы тут же, под опись, сдадим. Садитесь.
-Это убьёт Боба.
-Боба?
-Роберта Салливана – отца Салли. У него больное сердце. Он единственный, кто ничего не знает. Весь город оберегает его. Он очень плох.

24.
Кусок бутерброда застрял в горле.
-Иисусе Христе! – испуганно пробормотал худощавый тип. Он привстал, схватился было за краешек стола – а ключей от сейфа нет. Принялся хлопать себя по карманам, рыться в ящиках, смотреть под диваном.
Ключи пропали.

25.
-Мне, пожалуйста, аспирин, - парень посмотрел на женщину со слезливым выражением лица.
Аптекарь устало повернулась к шкафчику с лекарствами, лениво покопалась в пачках таблеток, и вытащила нужную. Плюхнув её на прилавок, она медленно, не торопясь совершенно, стала нажимать на кнопки кассы. Зевнув пару раз, она произнесла сумму стоимости аспирина.
Часы за её спиной показывали два часа дня.
Блондинка в машине с кем-то разговаривала по сотовому.
Выйдя с аспирином в руке, парень, сев за руль, спросил:
-С кем это ты болтаешь? Небось, любовника завела?
-С тобой попробуешь, как же… Это был отец.

26.
По улице, опираясь на трость, шёл старик.
Все обходили его стороной, пряча взгляды.
Роберт Салливан шёл домой, где его больше никогда не встретит дочь.

27.
-Всё будет хорошо…, - похлопала по спине миссис Ротхем девушка в чёрных брюках, которая жила по соседству с Томасом и Салли Ротхем. – Мы всё сами организуем, ты не беспокойся. Похороны пройдут как надо. Вот только…
-Что? – вытирая руками слёзы, проговорила женщина в белом переднике.
-Венков не надо, - уверенно сказала соседка.
-Почему? – оторопела мать Тома.
-День похорон – пятница. В этот день умер Иисус Христос.
-Христос? – глупо переспросила миссис Ротхем, глядя на девушку.
-К тому же пятница ещё и постный день. Лучше обойтись без мяса…
-Без мяса?
-И никакого спиртного, - подытожила соседка.
Миссис Ротхем истерично захохотала. Слёзы лили в три ручья, а она смеялась, взмахивая руками.

28.
Сотрудник ДПС присвистнул при кровавой картине.
-Ну и столкновение…
Он прошёл через кордоны своих коллег, и встал около «скорой помощи». Врачи уже закрывали двери машины. Врач бросил:
-Та, что за рулём была – вся разбилась, ударилась о руль. Второго спасла воздушная подушка – находится в закрытой коме.
-Неконтактен? – уточнил сотрудник ДПС.
Врач кивнул.
-В реанимации разберёмся.
-Ага, - сотрудник ДПС достал какие-то листочки.
Позднее он отдал следователю половину тех денег, которые нашёл в уцелевшей части машины.

29.
-К вам поступала покойница, Салли Ротхем? – встал при появлении патологоанатома Джером Ротхем.
-Да, а что? – женщина в белом халате выглядела удивительно: на руках красовались кольца, на лицо была наложена косметика, и создавалось ощущение, что она из модного магазинчика парфюмерии, так как от неё веяло духами Диора.
-Нам бы забрать её вещи…
-После вскрытия приходите. В три часа.
-Но это ждать ещё полтора часа…
-После вскрытия приходите.

30.
Девушка на балконе сомневалась.
У неё было трудное положение.
Денег нет.

31.
Мистер Салливан открыл дверь.
-Здравствуйте, - в коридор вошла миловидная женщина.
-Мисс Прайс? – подивился старик.
-Я вам тут фруктов принесла. Вы знаете, как полезны витамины? Ваше здоровье – о нём заботиться надо…
Оттеснив Салливана, она прошла на кухню, и начала выкладывать все продукты из пакета.
-Молочка, к примеру, попьёте. Оно и к лучшему будет…
-Это вы зачем делаете? – с присвистом вдыхая воздух, прошагал к ней старик.
-Вот миссис Салли приедет, а вы поправитесь, то-то радость будет, верно? – лучезарно улыбнулась мисс Прайс.
-Ну… Коли так, то верно, - нехотя признал Салливан.
-Да вы садитесь, садитесь, сейчас горячего чайку приготовлю…

32.
-Эй! – водитель высунулся из-за окошка. – Хочешь, подвезу?
Девушка вздрогнула. Денег не было. Она кивнула.
-Меня зовут – Дик, а ты?
-Энн.
-Приятно познакомиться!
Они сели в авто.
-Я еду на свадьбу брата, а ты?
-Не знаю.
-Не знаешь? Приглашаю на свадьбу? Пойдёшь? Мне бы не помешала партнёрша в танцах…
-А можно?
-Конечно! Ты хорошо танцуешь?
-Неплохо. Я мечтала стать балериной.
-Ух ты! Молодец! Я вот бездельник…
Они ехали, и на наручных часах Энн было три часа дня.

33.
Они танцевали вальс.
Смотрели в глаза друг друга.
Она была в голубом платье, и стеснительно улыбалась; он – в безрукавке и джинсах, хитро подмигивая. Они кружились, и остальных людей для них не было. Мир был заключён в рамки любви. Он и Она. Больше никого.

34.
Грустную песенку напевал первый индеец; второй дул в гармошку, а третий бренчал по струнам гитары. Прохожие шли мимо, поёживаясь.
Скоро должны были прибыть машины с гробами.
Второй гроб не должны были открывать.

35.
-Да? – Грета Ротхем, поправляя чёрную накидку на плечах, взглянула в лицо долговязого типа, позади которого маячила фигурка пухлой женщины с яркой помадой на губах.
-Я – Холлидей, - представился незнакомец.
-Кажется, я где-то слышала это имя…, - наморщила нос старушка.
-Я был партнёром вашего внука, мэм.
-О!
-Он, как вы знаете, работал частным предпринимателем, владел торговыми магазинами.
-Э, хорошо, но что вы хотите?
-Уведомить вас о том, что всё хозяйство теперь моё. В том числе – деньги фирмы.
Грета Ротхем растерялась.
-Извините?
-Понимаете, нам принадлежит и эта квартира. Она была оформлена на имя вашего внука. Вы не знали, что он не успел это сделать полностью, и доверил всё на имя фирмы. Теперь она моя. Вы должны в течение месяца собрать все вещи и выселиться отсюда.
Старушка сбилась с толку.
-Дай, - потребовал у секретарши Холлидей. Та немедленно дала кипу бумаг.
-Это, мэм, документы, подтверждающие моё право собственности.
-Но…, - по лицу Греты потекли слёзы.
-Суд не поможет, - улыбнулся Холлидей. – Ну, я вас проведал, информировал, так что вы осведомлены о ситуации в целом. Сочувствую, мэм. Такое несчастье. Такова жизнь. Всего доброго.

36.
-Вот они! – радостно крикнул худощавый человечек, обнаружив ключи в вазе для конфет. – Ума не приложу, как они туда попали? Ладно, надо спешить!
Он проковылял к сейфу, открыл его и достал оттуда все папки. На одной из них значилась надпись: «НОТАРИУС». В ней лежал листок с указанием на вашингтонский номер нотариуса.
Худой достал телефон и начал набирать номер.
-Алло, это мистер Гилленхаал?
-Да, - послышался чётко поставленный голос.
-Вам звонит Джерри. Господа мертвы. Миссис Ротхем и мистер Ротхем погибли в автокатастрофе.
-Погибли?
-Погибли.

37.
-На дрезденском мосту, - спокойно вещал с телеэкрана диктор, облачённый в стильный пиджачок, - произошла авария, в результате которой погибло четыре человека. Это Ричард Булл, Томас и Салли Ротхем, а также женщина, чья личность до сих пор не установлена…

38.
Всё ухнуло внутри. Что-то, как в фильме «Титаник», надломилось и начало тащить вниз, в пропасть, из которой редко кто возвращается. Ощущение, будто это сон. Сон, длящийся вечно.

39.
Электричка шумно остановилась.
Из неё хлынула толпа. Один человек заметно выделялся из неё. Он шёл, одетый в зимнее пальто, держа в правой руке дипломат, и напевая под нос песенку о пароме, на котором стояла какая-то Бетти.

40.
Отец Горман перекрестился. Завтра надо будет отпевать известных в городе людей. Бизнесменов.
К этому необходимо подготовиться.

41.
Женщина в красном наряде расслабилась в кресле, тупо наблюдая за участниками телевикторины. Она весь вечер проплакала, что не заметила, как прошло время. Завтра надо в интернат для глухих детей.
Она прошла на кухню, увидела гору посуды, оставленную мужем, и принялась мыть её.
Мыла она механически, взглядом упёршись в стену. Она ничего не осознавала.
Как это могло произойти? С её самым любимым воспитанником?
Когда-то она работала учительницей литературы в школе. В пятом классе учился непоседливый, даже немного хулиганистый мальчуган. Его звали Том. Он всегда приносил ей конфетку, мармеладку или печеньице. Просто так, без всякого умысла. Ему это нравилось. Так мило выходило. Непосредственно. Прошло уже столько лет, и она это помнит. Помнит, потому что накануне дня своей смерти он шёл по дороге, и встретился с ней. Он узнал её, хотя они после пятого класса ни разу не встречались – город всё-таки не маленький. Он, ничего не говоря, бросился к ней и обнял.
-Как я рад вас встретить! – взахлёб начал он говорить. Рассказал много чего. Они зашли в кафе, выпили по чашечке чая, порасспросили друг друга о том, о сём. Он пригласил её зайти к нему домой в эти выходные. Они расстались вечером. Когда он продолжил свой путь по дорожке, она смотрела ему вслед, на его спину, и вдруг что-то неведомое сжало ей сердце. Он уходил…

42.
-Приехали, - вошёл в кухню Джерри.
В комнате сидело пять человек: мать Тома с мешками под глазами; Джером Ротхем, бессмысленно изучающий справки от следователя; Грета Ротхем в чёрном платке; отец Горман, поглаживающий свою чёрную бородку с глубокомысленным видом; девушка со смиренным выражением лица – соседка. При объявлении худого Джерри они зашевелились.
На улице зеваки вовсю пытались разглядеть гробы, спускающиеся из машин.
-Сюда! – крикнул рабочим Джером Ротхем, искоса следящий за тем, что люди вокруг перешёптываются и с интересом смотрят на происходящее.
-Будь ты проклят, Господи! Будь ты проклят! – неожиданно послышался чей-то хриплый голос.
-Не надо! – мисс Прайс вцепилась в Салливана, пробирающегося через толпу к гробам.
Старик завыл:
-За что мне такое? За что, Господи? Моя Салли… Моя девочка… Какого хрена? Пустите меня к ним! Пустите, там моя дочь, это моя дочь!
Старик вырвался из рук мисс Прайс и выбежал к одному из спущенных с машины гробу. Он рухнул на гроб и зарыдал.
-Почему вы покинули меня, почему, дети мои? За что мне такое?

43.
-Ты почему плачешь? – заглянул в глаза девушки Дик. – Что не так? Включить музыку?
-Давай, - робко произнесла Энн.
«А мы на север пойдём, на север…», - загромыхало радио.
В это время стрелка часов с бултыхающимся маятником достигла половины восьмого.
Дик перевёл взгляд с Энн на дорогу. Мгновение.
Внезапно ехавший «Ситроен» врезался в бетон и колесами вверх приземлился на встречную полосу.
Энн успела поднять руки к лицу, Дик оцепенел.
Машины встретились.
Трое погибли сразу.
Том Ротхем оставался жив.
Всего лишь сорок минут.
Пошёл отсчёт первой минуты.

44.
-Слушаю, - рыжеволосая девица встала перед столиком, вопрошая взором посетителей кафе. Официантка про себя раздумывала над тем, как бы ей вовремя успеть забрать одежду из химчистки.
-Что будешь? – посмотрел на Салли Том, посерьёзнев так, словно решал судьбу нации. – Судака брать?
Она кивнула, перевернув листок меню.
Официантка выжидающе стояла. Мысли её перекочевали на то, что сыну надо завтра сходить к стоматологу. Правильно, сладкого наестся, а потом куча проблем.
Часы с кукушкой пробили шесть вечера.
-Да, и принесите кофе пораньше. Чтобы остыло, - Том передал меню официантке.
Уходя от них, она чисто бессознательно уловила обрывок разговора:
-…мне не нравится Холлидей. От него следует отмежеваться. Ты как считаешь, Салли?

45.
Наступило утро пятницы.
В доме Джерома Ротхема стояла идеальная тишина.
Сам глава семейства сидел около гроба сына, и молча смотрел на него.
Том лежал, точно спал – такое безмятежное, спокойное, абсолютно невинное выражение лица.
Рядом стоял закрытый гроб. Он почему-то расстраивал Джерома. Он не мог понять, как такое могло случиться. Салли всегда за собой ухаживала, и вот тебе – закрытый гроб…
Вчера успокаивали Салливана. Еле подняли и унесли в спальню, где врачи срочно сделали ему уколы, чтобы не болело сердце. Он что-то бормотал, когда его укладывали в постель, даже сонно назвал кого-то сволочью, но кого – никто не расслышал. Впрочем, все были с отсутствующим видом, будто их здесь не было. Будто все – тени.
Джером зашёл в спальню – миссис Ротхем уже встала и что-то искала в дорожной сумке сына, которую после составления описи в больнице забрал Джером. Он подошёл к окну.
-Что тебе нужно?
-Где сигареты?
-Ты же не куришь.
-Ты можешь ответить?
-Возьми мои, - Джером было потянулся во внутренний карман пиджака, но она протестующее подняла руку.
-Нет, только сигареты Тома.
Не ответив, Джером вышел из спальни, а затем вернулся с пачкой. Миссис Ротхем открыла её – она была полупуста. Судорожными движениями руки жена Джерома достала одну из сигарет и сунула себе в рот.
-Зажигалка, - прошептала она.
-Ты не куришь, - напомнил ей снова Джером.
-У тебя есть зажигалка или нет?
-Тебе нельзя курить.
-Плевать я хотела! – взорвалась миссис Ротхем. – Какой же ты равнодушный, Джером! Эгоист до мозга костей… Одна твердит про постный день, второй покурить не даёт, а эти люди, которые сто лет не разговаривали с нами, сейчас лезут во все щели только, чтобы украсть то, что плохо лежит! Я так не могу, я сорвусь! Джером, очнись! Они умерли! Наш сын и его жена умерли, их нет и больше не будет!
-Хватит, - завёлся Джером, - ты устраиваешь разборки, когда в доме стоят гробы, в которых покоятся Том и Салли. У тебя есть ум или нет? Всем тяжело, и нам тяжело терять близких. Но мы не можем срываться. Не можем. Слушай…
Он дёрнул за руку жену:
-…у нас нет прав… мы не имеем права срываться… не должны…
-Пропади всё пропадом! – миссис Ротхем выскочила из спальни.
-Бетти! – крикнул ей вдогонку Джером.
Он мигом всё понял, и устремился за ней.
Бетти Ротхем вцепилась в закрытый гроб.
-Это нечестно, это неправильно, как может быть гроб закрыт?
-Бетти! Прекрати! – Джером влепил ей увесистую пощёчину.
-Нет…, - Бетти рухнула на пол, обхватив себя руками за плечи, она начала раскачиваться из стороны в сторону, жалобно постанывая. – Нет… Томми… Салли…
Джером присел рядом с женой. Обняв её, он просто гладил рукой по голове, и молчал. Слова кончились. Всё кончилось.

46.
-На дрезденском мосту произошла авария… А теперь передаю слово нашему спортивному комментатору – Джеймсу Байку.
Диктор отмахнул от себя уже ненужные листочки, и пошёл по длинному коридору. Вокруг него забегала ассистентка. Приняв от неё бумажный стаканчик кофе, он поинтересовался:
-Что в полночных новостях новенького?
-Джордж Буш…
-Скукота.
-Тони Блэра уличили в…
-Ерунда…
-Учёные обнаружили, что…
-…кофе быстро остывает, и ты, чёртова дура, наливаешь его мне слишком рано. Иди – налей ещё.

47.
Роберт Салливан, поддерживаемый заботливой мисс Прайс, вошёл в зал, где стояли гробы. Его подвели к стулу, на который он сел. Выглядел Салливан неважно: всю ночь он проспал, накачанный снотворным и успокоительным, а наутро проснулся с пустой головой, в ушах слегка звенело.
Он посмотрел сначала на гроб Салли, затем перевёл взгляд на лежащего Тома. Мисс Прайс ушла на кухню. Старик, оглядевшись, придвинул стул поближе к Тому. Потом, задержавшись взором на лице покойника, Салливан осторожно приник ухом к его груди.
-Оборвался стук сердца…, - послышался голос позади.
Старик медленно повернул голову.
Худощавый Джерри стоял в дверном проёме, и печально глядел на Тома Ротхема. Он откашлялся и пояснил:
-Мама в детстве пела мне такую песенку… «Оборвался стук сердца, больше их нет, больше никого нет, плачет счастье…».
Он вздохнул.
-Мы похороним их по-своему, - проронил Салливан.
-В смысле?
-Пригласим кое-кого… Тому бы понравилось.

48.
Негр раскрыл свежий выпуск газеты.
На столе, за которым он сидел, находилось куча мала вещей: старая зажигалка, пачка сигарет, какое-то блюдце, открытка с изображением красотки, незнамо откуда взявшиеся музыкальные ноты, недоразгаданный кроссворд из журнала, даже чей-то ботинок.
Негр дошёл до статьи об аварии на дрезденском мосту. Он хорошо запомнил «Ситроен» и Томаса Ротхема, угостившего его сигареткой, а потому внимательно прочитал статью. После этого он долго смотрел куда-то вдаль, о чём-то размышляя.
Затем он поднял телефонную трубку.

49.
-Миссис Хайек! – остановила женщину в красном наряде секретарша. – Вас зовёт директор.
-Спасибо, Эмили, - воспитательница свернула в другой коридор, где обыкновенно заседали начальники.
Она постучала в дверь кабинета. Её пригласили войти.
-Вы звали меня, сэр? – спросила она у седовласого человека у окна.
-Да, миссис Хайек, - приятным баритоном ответил ей директор интерната для глухих детей. – У нас есть предложение.
-Предложение?
-Да. Насколько я знаю, вы когда-то работали в школе учительницей?
-Верно.
-И среди ваших учеников был Ротхем?
-Да.
-Я предлагаю кое-что устроить.
-Вы предлагаете? – миссис Хайек удивилась не на шутку.
-Предлагаю, - улыбнулся директор. – Вот что мы должны сделать…

50.
Процессия вышла.
Но вопреки всем ожиданиям зевак впереди шёл не отец Горман, а три индейца, играющие свою грустную, но увлекательную песенку. За ними шли люди, несшие гробы, с ними отец Горман, читавший какую-то молитву, а после всех них – родственники, друзья и близкие Салли и Тома Ротхемов.
В то время, когда по дороге шла процессия, в интернате глухие дети заинтересованно работали над рисунками, посвящённым Тому и Салли. Миссис Хайек и директор лишь помогали им.
Негр с бензоколонки принял посылку от курьера. Раскрыв её, он достал свечки. Одну из них поставил на стол и зажёг её. Маленький язычок пламени вспыхнул и ровненько закачался из стороны в сторону.
Нотариус Гилленхаал сел за стол в бывшем кабинете Тома Ротхема и начал раскладывать документы.
Роберт Салливан вслушивался в песенку индейцев и чему-то улыбался.
Джером Ротхем сжал руку своей жены и они обменялись понимающими взглядами.
Сотрудник ДПС в баре расплачивался за коктейль деньгами покойника.
Мисс Прайс скрыто ото всех утирала покатившиеся по лицу слёзы.
Соседка Ротхемов бормотала какие-то слова про замаливание грехов.
Джерри, сцепив руки, смотрел из машины на людей, идущих с тротуаров на дорогу, присоединяющихся к процессии.
Врач «Скорой помощи» спасал жизнь женщине с черепно-мозговой травмой.
Медсестра писала отчёт.
Аптекарша зевала за кассой.
Официантка забирала пальто из химчистки.
Грета Ротхем гладила чёрно-белого кота, взирая на процессию из окна своей квартиры.
Следователь играл в боулинг.
Диктор рассказывал историю инвалида, выигравшего дело в суде.
Патологоанатом делал очередное вскрытие.
Холлидей что-то диктовал секретарше.
Неся гробы, никто не подозревал, что где-то в штате Колорадо заснула старушка и больше не проснулась. Не выдержало сердце.
Этой старушкой была бабушка Ричарда Булла.

51.
-Не забудь надеть шарф! – крикнула старушка, придержав внука за рукав, другой рукой поглаживая по спине. – А то простудишься ведь…
-Не бойся, - улыбнулся Ричард Булл. – Ты меня знаешь – я всегда осторожен.
-Я переживаю, - покачала головой Норма Булл, - что с тобой вдруг что-то случится… Вот случится, а я – старая курица, что я смогу сделать? На что я пригожусь?
-Всё будет в порядке, я много раз ездил в дальние края. Свадьбу ведь не пропустишь?
-Так да, не пропустишь, - взмахнула ручками старушка, - я бы поехала, но мои ноги не выдержат дальних переездов…
-Я тебе привезу подарок, - чмокнул в щёчку бабушку внук и вышел на улицу.
А старушке почудилось, будто он посмотрел на неё, точно в последний раз…

52.
-Кто это оставил? – Джером вдруг приметил на стуле, стоявшего возле гробов (которые уже давно увезли), цветок розы.
-Не знаю, - ответила миссис Ротхем.
-В кабинете ждёт мистер Гилленхаал, - объявил Джерри.
-Это кто?
-Нотариус.
Супруги переглянулись.
Мистер Гилленхаал сидел за столом. Когда все родственники вошли, он встал и с каждым поздоровался. Затем начал:
-Я являлся нотариусом Томаса и Салли Ротхем. Должен сразу сказать: завещания они не оставили.
-Правда? – изумился Джером. – Как непохоже на Тома!
Джерри рядышком закивал.
-Но у меня есть кое-что принадлежащее им, - невозмутимо продолжил нотариус, - и сейчас это вы посмотрите.
Он достал видеокассету, и вставил её в видеомагнитофон.

53.
-Проклятье, - шепнул Джером Ротхем и украдкой вытер слёзы.
На плёнке оказалась ещё школьная запись, когда Том и Салли танцевали вальс.

ЭПИЛОГ.
Часы с полусонным маятником вдруг остановились, и стекло, обрамлявшее их, рассыпалось на мелкие осколки. Все посмотрели на часы.
-Вы видите, какое время? – подал голос Джерри.
Стрелка замерла на сороковой минуте. С наступлением сороковой минуты Том Ротхем умер.
Эта сороковая минута будет длиться дольше обычных. Вечность.

Все плачут.
Этот человек не плачет.
Его вообще не было.
И не будет.


ЭПИГРАФ: «Какие минуты были самыми важными в твоей жизни, узнаёшь, когда уже поздно» (Агата Кристи).