Дженнифер

Часть I

 Это было слишком холодное и некомфортное позднее утро конца ноября, небеса посерели, всюду ощущалось стылое дыханье осени. Дженнифер захотелось убежать на зиму из Нью-Йорка и провести несколько недель в солнечной Флориде. Она поворочалась немного в своих голубых латексных простынях и поняла, что пора вставать. Спать больше не хотелось, но для неё всегда было проблемой вылезти из приятной и теплой резиновой постели в суровую действительность зимнего Нью-Йорка.
 Сев, она расстегнула молнию на её полном латексном капюшончике и сняла его. Холодный воздух остудил ей щёки. Джен освободила лодыжки от привязных ремней и убрала резиновый шар, затыкавший ей рот. С глубоким вздохом она потянулась, встала и направилась в ванную, облачённая теперь в один лишь чёрный латексный «кошкин комбезик». Пустив воду и подобрав подходящую температуру, она ступила под душ. Теплая вода приятно ощущалась на её одетом в резину теле. Она медленно расстегнула молнию и стянула с себя влажный латексный комбинезон. Это был самый легкий способ помыться и, одновременно с тем – стянуть свою эластичную кошачью шкурку.
 Приблизительно через полчаса она взялась за косметику и принялась готовиться к выходу в город. Поскольку она не могла ходить на работу в латексе, то обычно носила полный латексный комбинезон под своей повседневной одеждой. Черный латексный комбез был для неё привычным и обыденным предметом гардероба, их у неё было пять, и носила она их всегда, и днём и ночью. При облачении в латекс кэтсьют вообще был первой вещью, которую она надевала. Вторым пунктом сегодня значились чёрные латексные сапожки на платформе с высоченным каблуком; они доходили ей до бёдер. Потом ей пришлось задержать дыхание, чтоб втиснуться в тугой чёрный корсет с басками, тоже отлитый из латекса. Он был со шнуровкой сзади и с шестью застежками спереди – затянув всё это, она почувствовала, как трудно ей теперь стало дышать. Чашечки корсета были надувные, она накачала их посредством маленькой резиновой груши, подключив её через клапан, спрятанный с внутренней их стороны. Её груди стали такими смехотворно большими, что она не могла больше видеть своих ног.
 Вся эта поездка обещала стать настоящим приключением для Дженнифер, поскольку она решилась провести все три недели во Флориде, будучи постоянно запечатанной в латекс. Чтобы быть уверенной, что не отступится от своей цели, она не взяла с собой никакой другой одежды. Ее багаж напоминал типовой ассортимент продавца резины (или продавщицы).
 Теперь она надела черную маску, оставляющую открытым только лицо, и продёрнула свои длинные светлые волосы сквозь маленькое отверстие в её задней части. Она застегнула маску, разгладила её упругий черный шейный корсет и туго его затянула. Когда она ощутила это упругое давление, то услышала, как забилось её сердце от внезапно возникшей у неё в голове мысли. Что, если ей не достанет решимости сесть в таком виде в самолет? Она могла лишь надеяться, что сделает это, и сконцентрировалась на задаче, стоящей перед нею: закончить своё облачение и поймать такси до аэропорта Кеннеди. Она просунула свои чёрные латексные ножки в обтягивающую длинную, стесняющую движения юбку из прозрачного пластика, и скользнула пальчиками в длинные и тоже черные латексные перчатки. Стоя перед зеркалом, она надела длинное прозрачное пластиковое пальто. На деле оно так не подходило к её теперешним огромным раздутым грудям, что она смогла застегнуть его только до середины живота. Она проверила напоследок своё облачение в зеркале и подхватила сумку.
 Довольно затруднительно оказалось спускаться с лестницы в тугом корсете, узкой, сковывающей юбке, нащупывая пятками ступеньки из-за полной невозможности видеть ноги, да ещё и с тяжёлой сумкой в руках. Сражаясь со ступеньками, она с каждым шагом думала, как это забавно, что теперь ей доставляет столько трудностей просто спуститься по лестнице, что, вообще-то, никогда раньше не было проблемой. Её мысли блуждали, она попробовала представить себе, как странно выглядел бы для любого неподготовленного свидетеля её спуск по лестнице, которому мешает её тяжелое резиновое и пластиковое облачение. Через пять минут она наконец добралась до низу и вышла на улицу. Люди смотрели на нее взглядами «не от мира сего». Даже жители Нью-Йорка, привычные к подобным сюрпризам, были слегка удивлены, увидев этакое зрелище утром в среду на улице.
 Удивительно, но у неё не возникло никаких неприятностей при поимке такси, водитель даже с готовностью вышел и помог положить ее сумку в багажник. В тугом тяжёлом облачении Дженнифер оказалось затруднительно даже просто сесть в такси, и это при том, что водитель стремился помочь ей всяко, как только мог. Она ощутила, как он подсадил её рукой под обтянутую пластиком попку, наконец сумела влезть в машину и усесться там, и поездка началась.
 Водитель, похоже, наслаждался каждой минутой этой поездки и не прекращал задавать ей всевозможные вопросы.


Часть II

 
 Процесс одевания, самостоятельный спуск из квартиры и посадка в такси оказались для Дженнифер в её жестком пластиковом и резиновом облачении весьма изматывающими. Забравшись на заднее сидение машины, Дженнифер осмотрелась: она вполне удобно устроилась на диване и могла сидеть, но не смогла бы cогнуться ещё хоть чуть-чуть – корсет ей этого бы не позволил. Машина была чистой, – по крайней мере, по Нью-Йоркским стандартам такси, – а водитель говорил по-английски. Это, конечно, тоже приятно удивляло, но прошло ещё немного времени, и Дженнифер уже думала насчёт преимуществ водителя, который не мог бы всё время болтать.
 Имя водителя было «Риз», а прибыл он из Индии. Они даже ещё не выехали с Манхэттэна, а она уже знала всю историю его жизни. Он обожал резину и бондаж, а вот его жена – нет. Он прикупил ей несколько таких пикантных штучек, но та не желала их носить. Внезапно он принялся что-то искать на полу машины.
 – Я купил это для неё, но она даже не захотела попробовать... – сказал он.
 «Лучше разверни свою башку и смотри, куда едешь!» – прикрыв глаза рукой, подумала Дженнифер, но сказать ничего не сказала.
 Очевидно он нашел то, что искал – он уже держал в руке пакет оберточной бумаги:
 – А, вот оно! Это сделано из каучука! Взгляните!
 Преодолевая давление корсета, Дженнифер с усилием подалась вперед и подхватила пакет своими черными латексными пальцами. Упав обратно на своё место, она открыла его, заглянула внутрь, но увидела не много. Это была только какая-то чёрная вещь в тёмном мешке.
 – Давайте же! Это вас не укусит!
 Шофер такси был, очевидно, возбужден. Дженнифер вытянула наружу нечто, напоминающее странный тяжелый резиновый мешок с какими-то приделанными к нему резиновыми ремнями.
 – Что это? – спросила она невинно, даже при том, что кой-какие неплохие догадки насчёт этого у неё уже имелись.
 – Думаю, это та штучка, которой как раз не хватает в вашем костюмчике, леди! – сказал Риз. – Это моноперчатка. Знаете, такая вещь: вы заводите руки за спину и – в моноперчатку.
 – А ремни? – Дженнифер была совершенно очарована этим гладким резиновым приспособлением для бондажа.
 – Они перебрасываются через плечи, чтобы быть уверенным, что вы не сможете выбраться из перчатки, – ответил Риз. – Хотите заполучить это?
 – Сколько? – это выглядело хорошим дополнением к её коллекции.
 – Это – ваше, – Риз улыбнулся ей в зеркальце. – Я хочу этого так же, как и вы, и прошу только, чтоб вы сделали для меня одну вещь.
 – И это было бы?.. – Дженнифер овладели подозрения.
 – Всего лишь – примерьте это для меня, – сказал он очень спокойно.
 – Сейчас? – Это было не то, что она ожидала услышать. – Прямо здесь?
 – Да, здесь и сейчас, если только вы не против.
 – Но как?
 Риз съехал с шоссе, остановил автомобиль и развернулся лицом к ней.
 – Я буду помогать вам, если вы не возражаете.
 Дженнифер была настроена на приключение.
 – Хорошо, давайте сделаем это.
 – Пожалуйста, Вы выйдите из машины? – спросил Риз вежливо, в то время как сам он тоже вышел и придержал ее дверцу открытой. С некоторым затруднением, буквально крепко стиснутая со всех сторон, Дженнифер наконец выбралась наружу.
 – Теперь, пожалуйста, заведите руки за спину! – сказал Риз твёрдым голосом, и Дженнифер сделала то, о чём её попросили. Риз скользнул моноперчаткой по её рукам и натянул это так далеко, насколько возможно. Протянул прикреплённые ремни по плечам и под её руками назад к моноперчатке, где и застегнул замочком. Тогда он зашнуровал натянутую перчатку. Дженнифер почувствовала, как её плечи тянет назад, она пробовала подвигать руками, но не смогла – она наслаждалась чувством полной беспомощности. Чувство неподвижности всякий раз её возбуждало. Это приспособление оказалось в этом смысле чем-то новым. Когда она всё ещё наслаждалась этим ощущением, то внезапно заметила, что стоят они где-то на улице Королевы. Старуха, стоявшая неподалёку, наблюдала за ними без всякого выражения на лице. Джен пробовала улыбнуться ей, и внезапно лицо старухи скривилось в уродливой усмешке. Пока Дженнифер задавалась вопросом, улыбка ли вызвала ту реакцию, или что иное, чья-то рука зажала ей нос, а другая огромным чёрным резиновым шаром заткнула ей рот. Это был Риз, и пока он застёгивал ремни на затылке её затянутой в резину головы, она внезапно поняла, что связана, поскольку не смогла бы сделать что-то против этого. На деле же она не была даже уверена, хотела бы сделать что-нибудь против этого.
 Старуха видела случившееся и всё усмехалась, в то время как Дженнифер была едва способна придать лицу хоть какое-то выражение с огромным кляпом, распялившим её открытый рот. Риз подхватил её под мышки и повертел перед собой.
 – Это ещё одно приспособление, которое я купил для своей жены. Она и его не захотела поробовать, но теперь я думаю, что на вас это выглядит даже лучше. Теперь мы можем ехать в аэропорт!
 – Ммммм-ммммм-ммммм! – бормотала Дженнифер в свой кляп.
 – Не волнуйтесь, леди, я уверен: мы доставим Вас на самолет вовремя, – рассмеялся Риз. Он открыл застёжку и обшарил её сумку, быстро отыскал маленький внешний карман, где лежал её билет, вытащил его и прочитал: – Рейс на Флориду № 23, в 12:10 пополудни. Отлично!
 Дженнифер была все еще немного ошеломлена внезапной переменой своего статуса – от обычной пассажирки такси – к рабыне, находящейся в полнейшей власти некоего странного таксиста по имени Риз. Ситуация была слегка пугающей, но именно в этом и крылась какая-то прелесть. Он всё сделал правильно и вовремя остановился, не пытаясь в самом деле её запугать, почему-то, так или иначе, она чувствовала, что может доверять ему.
 – Теперь – марш назад в такси! – скомандовал Риз.
 Дженнифер хотела подчиниться, но не знала, как. «Как, дьявол забери, он думает, я должна залезать туда, затянутая во всё это и с руками, связанными за спиной?» – подумала она.
 Риз как будто читал её мысли.
 – Просто – шагните и ложитесь на живот! – рассмеялся он.
 Дженнифер вышла из себя: «Это же не те вещи, в которых так запросто можно сесть в автомобиль!» Она пробовала найти способ убедить его в этом. Наконец она начала забираться в такси, медленно и осторожно. Когда она уже была на полпути, Риз подсадил и втолкнул её в салон так, что она оказалась лежащей на животе. На деле это были большей частью ее раздутые груди, нежели живот, но тем не менее, она лежала лицом вниз и не могла повернуться. Он захлопнул дверцу и направился к месту водителя. С широченной улыбкой сел за руль, после чего они продолжали свой путь к аэропорту.
 Дженнифер была взвинчена и возбуждена, и когда они достигли аэропорта, почувствовала только сожаление, что всё скоро закончится. Он конечно не бросит её в таком положении. Внезапно она представила его, держащего её в какой-нибудь глухой темнице, где никто не нашел бы её... но тут она быстро вернулась к действительности, когда шофёр вынужден был притормозить так резко, что девушка упала с сиденья, перевернувшись при этом на 45 градусов. Теперь она лежала на полу такси, уткнувшись лицом в спинку переднего сиденья сзади. Она не могла видеть совсем ничего. Попытка повернуться оказалась бесполезной, она не смогла даже подвигаться хоть немножко.
 – Эй, мисс, у вас там всё в порядке? – спросил Риз.
 – Уам-умгумм, – попробовала она дать положительный ответ.
 – Отлично, – он продолжил путь без остановки. – Мы уже почти приехали. Теперь мне надо только отыскать нужный терминал.
 Несколькими минутами позже она почувствовала, как такси остановилось. Риз вышел и открыл заднюю дверцу.
 – О, да вы там довольно крепко увязли! – рассмеялся он, ухватил её за ноги и потянул вон из такси. Потом он подхватил её под шею и мягко придерживал, выталкивая из машины, пока она сама наконец опять не встала на ноги. Риз открыл багажник, взял её сумку и повесил девушке на плечо.
 Она стояла на тротуаре аэропорта, одетая в странные резиновые и пластиковые одежды, неспособная говорить и пользоваться руками, и едва способная идти – и он хотел уехать, оставив её в таком положении? Адреналин побежал по венам, и сердце её заколотилось быстрее.
 – Бывайте, – сказал Риз, садясь в такси и запуская двигатель.
 «Он не поступит со мной так», – думала она думала, стоя там неподвижно, подобно статуе. – «Он не может!»
 Риз махнул ей рукой в последний раз, и такси пришло в движение. Дженнифер была на грани сердечного приступа. Что теперь могло произойти? Кто-то бы помог ей? Она была бы арестована? Или – зная людей в Нью-Йорке – можно было ожидать, что они будут только наблюдать, а в целом – проигнорируют её, оставив в этом положении там, где она стоит?
 – Если я отогнал машину, это не значит, что я ушёл, – услышала она внезапно голос Риза из-за спины. – Нам ещё надо доставить вас к самолету.
 Когда он обходил вокруг неё, она повернулась к нему, взглядом указывая ему на свои связанные руки. Он понял её мысль и, казалось, слегка удивился:
 – Нет-нет, не беспокойтесь, я вовсе не собираюсь освобождать вас. Ещё чего!
 Он подхватил её сумку и потянул за собой ко входу. Это было одно из старых маленьких зданий, где располагались терминалы местных авиалиний. В комнате была только горстка людей, и они беспрепятственно прошли прямо до стойки. Клерком оказалась женщина далеко за сорок. Смотрела она весьма дружелюбно, хотя вид беспомощной Дженнифер изумил её и, несомненно, позабавил.
 – Она путешествует с Вами, сэр? – спросила она у Риза.
 – Нет, нет, я не лечу, она сама по себе!
 Клерк продолжала разглядывать Дженнифер.
 – У вас проблемы, мисс, вам нужна какая-нибудь помощь? – с пристальным вниманием спросила она у Дженнифер.
 – Умммм-аммм, – пробормотала Дженнифер ей в ответ, то кивая, то тряся головой.
 Женщина, казалось, осталась удовлетворенной этим ответом и повернулась обратно к Ризу:
 – Сэр, я боюсь, что она не может проследовать в самолет подобным образом.
 – Это вы насчёт того, чтоб я убрал кляп? – спросил Риз.
 – Мне жаль, сэр, – покачала она головой, – но так всё равно не пойдет: это мало что изменит. Эти ремни, это пластиковая одежда, приспособления... да вообще – все это! Неужели она не может переодеться во что-нибудь немного э-ээ… более приличное?
 Риз открыл сумку Дженнифер и позволил клерку заглянуть внутрь.
 – Ну, хорошо, хорошо. Если у неё НЕТ ничего, более приличного, я ничего не могу сделать для вас. Кроме... – она улыбнулась и покачала головой, – ...нет, я полагаю, мы не можем сделать это.
 – Что? – спросил Риз. – Что «это», чего мы не можем делать?
 – Ладно, сэр... – она рассмеялась и сделала паузу, – ...она не может проследовать в самолет с другими пассажирами...
 – ...но? – настаивал Риз.
 – ...но есть ещё багажное отделение. У нас имеется специальный отсек, который мы используем, чтобы перевозить больших собак и другие животных.
 – Так что же, она может ехать там? Так это ж замечательно! Давайте, оформляйте.
 «Подождите минутку!» – думала Дженнифер. Эти двое незнакомцев рассуждали о нёй, как о багаже, словно её здесь вообще не было. «Уммм-аммм!» – мычала она. В багажное отделение? Что они задумали? Она же была не частью груза, который можно будет просто перевезти. Она всё ещё была человеком!
 – Тихо! – твёрдым голосом заставил замолчать её Риз.
 Дженнифер умолкла. В любом случае она не могла что-нибудь говорить или делать. В конце концов это, как предполагалось, было её «приключением на фетишных каникулах», и очевидно было, что приключение уже началось. Она решила ждать и наблюдать, как будут развиваться события.
 – Не так-то это легко, сэр! От неё потребуется влезть в одну из коробок, которые мы используем для перевозки животных.

 – Мы поможем ей в этом, – заверил ее Риз.
 Клерк ушла в заднюю комнату и возвратилась с большой серой коробкой, сделанной из какой-то прочной пластмассы. На каждой стороне имелось множество отверстий диаметром около дюйма. Она поставила её на ленту конвейера и сняла крышку.
 Риз кивком приказал Дженнифер войти, и та, тяжело пыхтя из-за кляпа во рту, беспомощно попыталась поднять ногу. Ее обтягивающая юбка, однако, не позволяла ей это сделать, и потому она не смогла шагнуть в коробку. Внезапно она почувствовала, как Риз поднимает её и ставит ногами в ящик. Теперь она должна была попытаться встать на колени и пригнуть голову к ногам, чтобы полностью соответствовать габаритам коробки. Это также оказалось нелегко сделать, поскольку корсет с трудом позволял ей сгибаться, а её раздутые груди преграждали путь. Ей никогда не влезть в эту небольшую коробку, подумала она, но решила предпринять ещё одну, последнюю отчаянную попытку, толкая тело вниз изо всех сил. Но как только она пригнула голову, несмотря на всё сопротивление её облачения, то внезапно почувствовала новое давление, идущее сверху, когда клерк закрыла собачий ящик и заперла его. Теперь девушка не смогла бы встать снова.
 «Подождите, я ещё не готова!» – хотела крикнуть им Дженнифер, но всё, что вырвалось у неё из рта, было тихое: «Умммммм!» Никто, казалось, не заметил этого.
 – Получилось! – услышала Дженни удивлённый голос клерка. – Не думала, что она там поместится.
 «Дело в том, что я НЕ помещаюсь здесь!» – думала Дженнифер, притиснутая упругим корсетом и раздутыми грудями к крышке коробки. Она была близка к панике. Эта коробка была СЛИШКОМ мала для нее. Она чувствовала себя так, будто попала под пресс, и едва была способна дышать.
 – Счастливого пути, – услышала она поблизости голос Риза. Он говорил очень спокойно. – Я собираюсь забрать вас, как только вы вернётесь, через две недели. Тогда и увидимся.
 Сказавши так, он ушел.
 Дженнифер задавалась вопросом, откуда он узнал, когда она собиралась вернуться? А, ну конечно! – он же видел билеты и запомнил дату.
 Но что теперь? Она поняла, что совершенно беспомощна теперь, и полностью зависит от чужого милосердия. При этой мысли на неё внезапно снова накатило чувство возбуждения.
 – Все, вы упакованы, мисс! – вывел её из грёз донёсшийся снаружи голос клерка. – Я приложу билет к вашей коробке, ваша сумка проверена и тоже следует за вами... Есть что-нибудь ещё, что я могу сделать для Вас?
 – Умммммммммм!
 – Приятного полёта, мисс.
 Дженни почувствовала, как её коробка начала двигаться вниз по ленте конвейера в следующую комнату, где её подняли и поместили на тележку с другими предметами багажа... Предметами багажа? Она внезапно поняла, что сейчас она была просто серой пластмассовой коробкой, которую кому-то отправляли.
 Ничего не происходило, она оставалась одна. Лишённая всякой возможности пошевелиться, она дала волю воображению. Что, если она потерялась? Авиалинии часто теряют багаж! И она была заперта в этой части склада! Возможно, она наконец даже выяснила бы, куда девается весь потерянный багаж, если только...
 Тут она услышала, как чей-то голос проговорил:
 – Взгляни-ка, Эд, ещё одна маленькая сучка отправилась на каникулы! – Двое мужчин рассмеялись, чей-то палец постучал по крышке ящика, и один из голосов прозвучал очень близко: – Эй собачка, как ты там?
 «Я не собачка! Я девушка!» – подумала Дженнифер; она была разъярена, но – «Умммммм...» – было всё, что у неё получилось сказать.
 – Не очень-то много сказала, а? – рассмеялись те опять, после чего голоса удалились и снова наступила тишина.
 Люди ушли, и Дженнифер снова осталась одна. Она размышляла о сложившейся ситуации, находясь в довольно неудобном облачении, будучи связанной и запертой в тесный пластмассовый ящик. Это было, без сомнения, самое странное ощущение, которое она когда-либо испытывала! Она задавалась вопросом: это УЖЕ самое странное, или всё ещё только предстоит, и остальная часть поездки будет самым неудобным рейсом в её жизни?
 Когда она повернула голову, то обнаружила, что может видеть через одно из отверстий в коробке. Сейчас она могла разглядеть только несколько чемоданов и сумок, но это внушало надежду, что она способна выглянуть наружу.
 Прошло довольно много времени, и она наверняка заснула бы, не будь ее поза настолько вывернутой, стиснутой и неудобной.

Часть III

 Все, что Дженнифер могла услышать, было биение её сердца и ток крови, струящейся по венам. Её плечи болели, кляп во рту сделался мерзок и неприятен. Она сидела в своём сером пластиковом ящике, пускала слюни, потела и ждала.
 Ноги! Наконец она смогла увидеть чьи-то ноги через маленькие отверстия в коробке. Судя по чулкам и туфлям, были они, очевидно, женские. Внезапно давление на её спину изчезло – кто-то открыл коробку. Дженнифер настолько оцепенела, что не смогла даже подняться самостоятельно. Кто-то убрал её кляп и помог встать вертикально. Остренькие мурашки на шее дали ей понять, что спина оживает. Она огляделась и увидела женщину-клерка, которая оформила её как багаж.
 – Мне жаль, мисс, но наши планы немного поменялись, – сказала она.
 – Что... случилось?... – Дженнифер всё ещё была немного смущена.
 – Мне жаль, но мой контролёр не позволил бы Вам путешествовать таким манером, мисс. Но мы устроим вам другой подходящий способ перевозки. Я думаю, вам это тоже понравится.
 Регистратор улыбнулась ей, и Дженнифер пробовала встать на ноги. Но не смогла. Её ноги были онемевшими, и она осталась стоять на коленях в коробке. Тем временем клерк расстегнула моноперчатку и освободила ее руки. Когда Дженнифер пробовала вытянуть их оттуда, то не смогла это сделать: её руки также затекли. Она не могла чувствовать ни ног, ни рук, ни чего-нибудь ещё. Медленно и с большим усилием она повернула голову к клерку и посмотрела на нее. Через некоторое время, она медленно сказала: «Ч-что?..» Было слишком трудно говорить, чтобы продолжать.
 – Лучше молчите. Вам был введён один славненький препарат. Скоро он вас почти полностью парализует. Через несколько минут вы будете неспособны говорить или двинуть любым мускулом, включая губы и глаза. Вы будете способны только смотреть в одном направлении, куда будет направлена ваша голова. Конечно рефлексы будут работать, так что Вы будете способны производить простые действия, вроде дыхания и моргания.
 Дженнифер собралась с силами и начала говорить: «Я...»
 – Да? – спросила клерк и посмотрела на Дженнифер, которая все еще сидела в собачьем ящике, с руками, безвольно свисающими по бокам. Ее голова уже склонилась и теперь казалась безжизненной, глаза были открыты, но не проявляли никакой реакции. Паралич был полным.
 – Мне жаль, дорогая, но я полагаю, что вы больше не способны говорить. Вы должны полностью всё сознавать, так что я думаю, вы слышите меня. Так мне сказали. Конечно, вы не можете мне дать об этом знать, да и нам уже пора выходить.
 Дженнифер действительно полностью всё осознавала. Она могла видеть и слышать всё, но при этом, казалось, потеряла всякий контроль над своим телом. Это было весьма странное ощущение. Уголком глаза Дженнифер могла видеть человека, входящего в комнату с инвалидным креслом. Он нёс что-то большое, чёрное и резиновое.
 – Это – мой напарник, контролёр, его зовут Том, – услышала Дженнифер голос клерка. Вместе они вытащили Дженни из коробки, словно куклу, Том разместил её ноги в большом резиновом мешке, который принес. Медленно он запаковал в мешок всё тело Дженнифер, в то время как клерк поддерживала её вертикально. Том закрыл застежку-молнию с низу мешка до самой шеи девушки. Приспособленье оказалось чрезвычайно плотным мешком для бондажа из тяжелого черного каучука, и закрывалось тоже очень прочно. Только голова Дженнифер выглядывала из мешка. Наконец девушка была посажена в инвалидное кресло.
 Джен подумала, что она, возможно, даже наслаждалась бы ощущением от этого мешка, если бы только хоть что-то могла чувствовать. К сожалению её тело совершенно оцепенело от наркотика. Она не ощущала даже натяжения. Всё было так, будто она смотрела кинофильм про себя.
 – Теперь Вы сможете путешествовать в салоне с другими пассажирами, – сказал Том. – Они будут думать, что Вам просто запрещают двигаться.
 Голова Дженнифер всё ещё безжизненно клонилась к её раздутым грудям. Тогда Том оттянул её назад за волосы и приспособил шейный корсет из её же запасов. Он был простой, резиновый и чёрный, и наверное хорошо сочетался с мешком, в который её поместили. Том затянул шнуровку и осмотрел свою работу. Теперь голова Дженнифер держалась совершенно прямо и вертикально – корсет поддерживал шею.
 – Произведение искусства, – клерк улыбнулась Дженнифер, – Приятного полёта! – Она поцеловала девушку в лоб и удалилась.
 А Том покатил инвалидное кресло назад в здание, к пропускным воротам, где он кратко переговорил с дежурными и провёз её через ворота в самолет. С помощью бортпроводницы поднял Дженнифер с инвалидного кресла и усадил на место. Пристегнул её и удостоверился, что все сделано правильно и затянуто туго.
 – В Майами вас встретит Джо с противоядием от парализующего препарата, который я Вам ввёл. Он заглянул в её на вид безжизненные глаза и поцеловал в щеку. – Приятного полёта, – улыбнулся он ей и ушёл. Дженнифер сидела в своём черном резиновом мешке, привязанная к креслу, неспособная двигаться и говорить. Она даже не могла вздохнуть или закатить глаза. Никогда в прежней жизни она не чувствовала себя настолько беспомощной. Это был действительно пугающий опыт, но с другой стороны она чувствовала, что довольна этим приключением. Что ожидало её впереди? Она совершенно потеряла контроль над событиями и постепенно начала наслаждаться этим.
 Спустя несколько минут и остальные пассажиры начали посадку. Некоторые косились на неё, выглядывали из проходов, другие, казалось, её даже не замечали. Молодой человек остановился рядом с нею и заглянул ей в лицо. Он наклонился совсем близко, и долго, внимательно изучал её безжизненные глаза. Очевидно, он не знал, что делать с ней. Положив свою сумку на багажную полку, он слегка подвинул Дженнифер и сел на кресло у иллюминатора рядом с нею. Снова посмотрел на нее. Дженнифер глядела прямо перед собой. Её глаза не двигались.
 Когда одна из стюардесс проходила мимо, молодой человек встал.
 – Мисс? Извините меня, но что не так с этой девушкой? – спросил он.
 – О… На самом деле я не уверена, сэр, – прощебетала та, – но кажется я слышала, что у неё какая-то редкая душевная болезнь. Её везут к специалисту во Флориду.
 – Спасибо...
 «Вот и ещё одна какая-то придуманная история, – подумала замороженная Дженнифер. – Интересно, кто всё это подстроил?»
 Лайнер взлетел, и вскоре стюардессы стали разносить напитки. Когда очередь дошла до Дженнифер, она услышала, как девушка спросила: «Полагаю, вам ничего не нужно?» Джен не выказала никакой реакции – она попросту не могла. На самом деле она действительно хотела бы чего-нибудь выпить, но как им сообщить об этом? Она не была способна даже посмотреть на бортпроводницу.
 – Вы должны быть измучены жаждой, сидючи всё время в этой своей резиновой штуке... – сказал ей тем временем молодой человек. – Давайте-ка проделаем вот что...
 Он взял свой стакан с водой и воспользовался левой рукой, чтобы приоткрыть ей рот. Он запрокинул её голову назад, насколько мог, и стал вливать ей в рот минералку – по нескольку капелек за раз. Дженнифер успешно всё глотала, – по крайней мере этот рефлекс ещё работал. Парень улыбнулся и продолжил медленно вливать ей воду в рот. Дженнифер пила.
 – Я знал, что вы живы там, внутри, – улыбнулся он. – Надеюсь, вам понравилось.
 Он закрыл ей рот и возвратил ей голову в прежнее положение.
 – Теперь давайте попробуем кое-что еще. – Он взял ее за подбородок и слегка развернул её голову по направлению к себе. – Полагаю, теперь вы можете видеть меня. Ах, да, я вам не представился: мое имя – Рик. А ваше?...
 Естественно никакой реакции от парализованной девушки он не получил.
 – Ну, хорошо, мисс спящая красавица, в таком разе я пока буду называть вас… Мишель, если вы не возражаете. Красивое имя, оно очень вам подходит, и я не удивлюсь, если я угадал. Я не знаю, в сознании вы или нет, но материал, в который вы… гм… упакованы, весьма эротичен сам по себе. Я сам очень люблю латекс и часто его ношу.
 «Если бы вы только знали, что...» – думала Дженнифер. Она улыбнулась бы, если б только могла. Она могла только вообразить его реакцию, если бы он понял, в какой ситуации она сейчас находилась.
 Он продолжал говорить с ней и иногда давал выпить немного воды. Он был очень приятный тип, и она чувствовала себя неважно от невозможности хоть как-то поблагодарить его за заботу. Он действительно произвёл на неё хорошее впечатление. Когда самолет сел в аэропорту Майами, он достал свою визитную карточку и заложил за ремешок её мешка. Самолет остановился у терминала, пассажиры стали выходить. Рик поцеловал Дженнифер в безжизненные губы, проскользнул мимо неё, взял свою сумку и помахал ей на прощанье.
 – О, простите... – снова сказал он и развернул ей голову так, чтобы она могла смотреть в проход. – Теперь Вы можете видеть всё. Удачи, милая Мишель. Если найдёте возможность, позвоните мне.
 Он снова помахал ей и двинулся к выходу. Через некоторое время все пассажиры вышли, и бортпроводницы вернулись с инвалидным креслом. Они подняли её, разместили на сиденье и перевезли в зал ожидания. Бортпроводницы прошли сквозь толпу, припарковали девушку перед входом и удалились. Дженнифер почувствовала неловкость. Никто, казалось, не замечал парализованную девушку в инвалидном кресле. Большая часть пасажиров просто прошла мимо, её инвалидное кресло даже несколько раз было задето их багажными тележками.
 Внезапно женщина в сияющем красном пластиковом платье возникла справа перед нею и заглянула прямо в её неподвижные глаза. «Вы, должно быть, Дженнифер...» – сказала она. Теперь и Дженни могла разглядеть женщину. Та была примерно одного с неё возраста, и одного же роста, носила длинные черные волосы, чёрные резиновые перчатки и ботинки на высоких каблуках, очень гармонировавшие с её полупрозрачным красным пластиковым платьем.
 – Я – Джо. Не надо бояться. Я буду заботиться о Вас... – девушка улыбнулась, взялась за инвалидное кресло и подкатила его к ждущему их на стоянке лимузину. Водитель – высокий темнокожий мужчина, вышел и помог вынуть Дженни из инвалидного кресла, чтобы уложить её в багажник.
 – Я знаю, что вы чувствуете, милочка, но не волнуйтесь, это безопасно: я сама там как-то разок прокатилась, – девушка одарила Дженнифер на прощанье улыбкой и захлопнула багажник.
 Поездка была спокойной, и водитель, казалось, вёл аккуратно. Длилось всё это приблизительно минут пятнадцать.
 Наконец багажник был открыт, и яркий солнечный свет ослепил Дженнифер. Сильные руки вынули её, она успела разглядеть водителя и девушку в красном пластике, и тут же потеряла сознание – все окутала темнота.
 
Часть IV

 Дженнифер пробудилась. Как обычно, во рту у неё был привычный вкус резинового кляпа, а тело облепляли славно пахнущие милые сердцу латексные простыни. Руки и ноги побаливали, к тому же немного ныла голова. «Ничего себе, привиделся кошмарчик...», – подумала она, пытаясь потянуться и привычно поёрзать попкой на любимой латексной простынке, но что-то вдруг её удержало и потянуло за спину. Она НЕ МОГЛА перевернуться. Это её смутило. Осмотревшись, она обнаружила, что облачена в тугой и тяжелый латекс, который, казалось, был как-то привязан к кровати со стороны спины. Она не могла переворачиваться и свободно двигаться. Она даже не смогла нащупать какой-либо молнии или другой застёжки, чтоб освободиться. Казалось, что она увязла в этой кровати.
 Кровать? Да, это несомненно была кровать, но не ЕЁ кровать. И – не её спальня, но... где же она тогда? Её замешательство усиливалось. Она начала понимать, что вовсе не грезила, а действительно побывала сперва в такси, потом – в собачьем ящике, потом, парализованая и запечатанная в резиновый мешок, летела в Майами, а после снова ехала, уже в багажнике машины. Но... где она теперь? Что это за место? Внезапно её осенило: девушка в багряном пластике! Это, должно быть, её дом...
 Дженнифер пробовала рывком высвободиться из резинового плена, но всё было тщетно, и она вернулась в прежнее положение. Но, по крайней мере, она снова могла двигаться. Хотя, возможно, ещё не полностью вернула контроль над своим телом. Она потянулась к затылку – освободиться от кляпа, но и там обнаружился небольшой замок, замкнувший ремень – она не смогла удалить этот чёртов шар.
 – Пытаешься развязать ротик без моего разрешения? Плохая рабыня! – Услышала она строгий и одновременно с тем – слегка насмешливый женский голос. Это была та самая девица в красном пластиковом платье, если не считать того, что она уже переоделась в гладкий и простой черный комбинезончик латексной кошечки. – Держи свои руки подальше от него, или я вынуждена буду наказать тебя!
 Дженнифер пробормотала что-то насчёт того, чтоб ей освободили рот. Вернее, попыталась пробормотать.
 – Хорошо, хорошо, я вижу, что ты в порядке. Я не была до конца уверена, что паралич не повлияет на твои мозги. Препарат был новый, непроверенный, у нас не было возможности до этого опробовать его на человеке...
 Снова Дженнифер забормотала что-то в кляп.
 – Ладно, давай я помогу тебе избавиться от этой штучки...
 Девушка отомкнула замок, удерживавший кляп, и убрала приспособление.
 – Кто вы?
 – Мое имя – Жозефина, – представилась та. – Хотя друзья называют меня Джо. Добро пожаловать в моё жилище.
 – Да, но я, кажется, не могу встать...
 – Конечно, не можешь! На тебе одно из маленьких моих изобретений, я называю его – «тело-простыни». Костюм приклеен к простыням, замки могут быть открыты только со спины, так что сперва надо убрать постель, а уж потом можно будет вытаскивать тебя оттуда.
 – И... что теперь? – Дженни всё ещё была немного смущена, – У вас есть какие-то планы насчёт меня?
 – О, я уверена, тебе понравится мой план, дорогуша... – ответила Джо. – Ты теперь моя, и я буду использовать тебя любым способом, как только захочу.
 Джо что-то вколола Дженни в руку.
 – Приятных снов, «Номер Два».
 – Номер Два? Что вы имели в виду?.. Я... Дженниф...
 Продолжить Дженнифер не смогла, ибо всё вокруг опять подёрнулось слепящей чернотой...
 – …Вернулась? – Голос прозвучал очень близко от её лица, но вокруг было по-прежнему темно. Дженнифер медленно сообразила, что облачена в совершенно закрытую латексную маску с надувным кляпом, безо всяких отверстий для глаз. Что произошло? Сколько времени прошло? Дженнифер была растеряна. Она потянулась к лицу руками, но смогла нащупать лишь раздутый резиновый мяч, в котором, должно быть, теперь помещалась её голова.
 – Тебе придётся поносить эту маску около недели после хирургической операции, – услышала она голос Джо. – Я знаю, что ты не можешь ответить мне прямо сейчас, но не волнуйся: я позабочусь, чтобы всё было в порядке с твоей упаковкой в течение этого времени.
 Дженнифер чувствовала, что её опять помещают во что-то латексное, но не смогла выяснить, что это такое. Ее руки прижали к бокам, она услышала взвизг закрываемой молнии, и после – только звуки ее затруднённого дыхания, ибо что-то было подосединено к её носовым трубкам. Шипящий звук донёсся до её ушей, давление на тело увеличилось. Очевидно эта штука, в которую её упаковали, раздувалась.
 Откуда-то издалека до неё донесся голос: «Теперь ты – мой маленький резиновый матрасик, Номер Два. Давай-ка отнесём тебя в бассейн...». Дженнифер почувствовала, что её поднимают и несут.
 Когда её, наконец, опустили, она испытала ощущение, похожее на то, когда лежишь на водяной кровати, но очевидно в этот раз она сама была кроватью, а вернее – матрацем, качающимся на воде. Она чувствовала холод воды снизу, но постепенно температура в ее тугой резиновой тюрьме становилась всё теплее и теплее. Некоторое время спустя она услышала голоса, но звучали они очень далеко, и она не смогла понять, о чём они говорили.
 Через некоторое время объявились новые голоса: голоса детские! Они смеялись и очевидно играли около бассейна. Когда опять раздалася голос Джо, это было совсем рядом, но Дженнифер всё ещё с трудом разбирала, что она говорила, очевидно потому, что та проговорила это очень тихо.
 – Слушай внимательно, Номер Два, – сказала Джо. – Только что две соседские девочки пришли поиграться в моем бассейне, и я не хочу, чтобы они узнали, что ты – человек, так что веди себя так, чтобы они ничего не заметили. С виду ты – совершенно обыкновенный синий надувной резиновый матрац, плавающий у меня в бассейне, может, разве что немного толще других. Так что не будет никаких проблем, если только ты сама чего-нибудь не выкинешь.
 В течение следующих нескольких часов, Джен чувствовала тяжесть детей то на спине, то на животе – её много раз переворачивали, когда, смеясь и играя, плавали и так, и на матраце, прыгали с него в воду... Она узнала, что имена детей были Стефани и Даниелла, и было им что-то около двенадцати. Наконец они достаточно наигрались и засобирались домой. Однако непосредственно перед тем, как они ушли, Дженнифер почувствовала, как одна из девчушек забралась на неё еще разок, и вдруг услышала её слова, приятный детский голосок: «Пока, маленький матрасик! Доброго дня!» После этого девчонки захихикали и убежали.
 Дженнифер была в панике. Девочки прознали всё? Она сделала что-то, что выдало им её тайну? В любом случае она могла лишь молиться, чтобы Джо ничего не заметила. Но ничего не случилось, она по-прежнему тихо плавала себе в бассейне и постепенно теряла ощущение хода времени. Как долго это продолжалось? Она не имела понятия и несколько раз засыпала. Окончательно она пробудилась только когда кто-то подхватил ее и потащил из воды.
 – Хорошая девочка, – услышала она снова голос Джо. – Если будешь хорошо себя вести, думаю, завтра я возьму тебя с собой на пляж.

Часть V
 
 Полная темнота. Дженнифер слепа, нема и неспособна двигаться. Всю эту ночь она провела, туго запечатанная в вакуумную кроватку, и теперь внутренне готовилась к тому, чтобы продолжить служить своей хозяйке в качестве резинового матраца.
 Так оно и вышло.
 – Я обещала тебе, что мы пойдём сегодня на пляж, сладенькая, – услышала она голос Джо. Вновь её подняли, но на этот раз положили в машину. Она смогла распознать звуки и движения автомобильной поездки в своей тёмной раздутой резиновой тюрьме.
 – Те же самые правила, что и вчера, Номер Два: мы будем не одни на берегу, так что постарайся, чтобы никто не заметил тебя там...
 Дженнифер подумала насчёт того, как нелепо это предостережение: она не могла сдвинуться ни на дюйм в своём тугущем латексном плену, да и мычание её на переполненном пляже вряд ли кто способен услышать.
 Автомобиль остановился, её снова приподняли, после, что последовало что-то вроде маленькой прогулки.
 Потом её положили на песок. Становилось всё жарче и жарче по мере того, как солнце нагревало тёмный латекс ее матраца. Внезапно давление воздуха увеличилось – это Джо улеглась сверху на Дженнифер. Похлопала ладошкой.
 – Жарковато, а? – спросила она в матрац. Вопрос был риторическим. Сейчас, должно быть, было уже градусов сто по Фаренгейту, и температура все поднималась. – Ну, ничего, потерпи, моя прелесть. Сейчас мы обольём тебя снаружи водичкой и будем смачивать по мере подсыхания, чтобы поддерживать темературу на нужном уровне...
 Сознание, что Джо так любовно о ней заботится, немного успокоило девушку. Даже при том, что сейчас она была совсем беспомощна и низведена до уровня простой вещи, надувного матраца, Дженнифер вдруг поняла, что ей никогда раньше не встречался кто-то, кто бы так о ней заботился и защищал. Она была поражена тем, как любовно Джо старается обращаться с этой своей вещью, поражена той строгой мягкостью, той жестокой деликатностью, с которым она вообще была преобразована. Никто никогда не заботился о ней подобным образом, хотя правды ради следовало сказать, что и она никогда не оказывалась в таком беспомощном положении.
 Через каждые несколько минут температура в ее матраце слегка понижалась, когда на него плескали холодной водой. Джо продолжала вертеться и ёрзать на ней, и Дженнифер по некоторым движениям и прикосновениям своей хозяйки осознала вдруг, что та весьма возбуждена, и ей захотелось, чтоб ей хоть чуток освободили руки, тогда она смогла бы тоже сделать что-нибудь приятное той, кто о ней так нежно заботился.
 Несколько часов спустя её опять подняли и отнесли назад в машину. По возвращению домой она была извлечена из матраца и уложена в черную вакуумную кровать. Сильно обтянутая латексом, она провела там следующие двенадцать часов, полностью обездвиженная. В течение этого времени кто-то пришёл и сел у изголовья её вакуумной кровати. Она чувствовала мягкие ладони, ласкающие её руки, ноги и тело, а после надолго задержавшиеся у неё между ножек и на обтянутых грудях. Она ничем не могла этому воспрепятствовать, да по сути и не хотела, чтобы это прекращалась. Теперь, когда вакуум запечатал её и превратил в резиновую статую, она наконец достигла оргазма, который ждала уже много дней. Руки продолжили свою работу, и Дженнифер скользила от одного оргазма к следующему. Внезапно она не смогла вдохнуть – очевидно, человек снаружи перекрыл её дыхательную трубку. Дженнифер хотела закричать, поскольку как раз в этот миг взорвалась невероятным оргазмом, но не смогла. И сразу же обмякла, поскольку свежий воздух внезапно снова заструился ей в легкие. Завидев, что она дышит глубоко и тяжело, человек снаружи остановился, встал и вероятно ушёл. С мыслями о том, как ей было хорошо, и как грустно, что этот сладкий опыт закончился, Дженнифер заснула.
 Мновали дни. Дженнифер постоянно была запечатана в латекс, неспособная видеть, говорить или двигаться. Каждую ночь она проводила в вакуумной кровати, но ее посетитель больше не появлялся.
 Наконец настал день, когда Дженнифер открыла глаза, и её ослепил яркий свет – у неё были завязаны глаза в течение целой недели, и её сетчатка должна была привыкнуть учиться видеть заново.
 Через некоторое время, она уже смогла разглядеть женское лицо прямо перед собой. Это было лицо Джо, но оно почему-то смотрело на неё из маленького зеркала, которое кто-то держал перед нею. У Дженни всё ещё слегка кружилась голова, и она не могла видеть ясно. Это своё лицо она должна была увидеть в зеркале, а не Жозефины. Медленно до неё дошло: это и было ЕЁ лицо! Она подвигала головой и коснулась щеки. Сомнений не осталось: да, это было её лицо в зеркале, но теперь она выглядела как точная копия Джо.
 – Как тебе твоя новая мордашка, Номер Два?– услышала она голос Джо.
 – Новая... что? – сказала Дженнифер и вновь была потрясена, когда услышала свой голос. – Что с моим голосом?.. Он... изменился...
 – Да, мой маленький шедевр, я пригласила лучших в мировой практике хирургов для работы над тобой. Твой новый голосок звучит теперь совсем как мой. Но это ещё не все. Можешь посмотреть на своё новое лицо, да и на тело тоже. Фактически теперь ты – точная копия меня.
 – Копия? Но как? Зачем? – Дженнифер всё никак не могла врубиться.
 – Ну, хорошо. Объясняю. Для начала я хотела бы тебе сказать, что обычно всегда получаю то, что хочу. А я хотела сестру-близнеца всю свою жизнь. У тебя уже были нужные размеры и подходящая фигурка, а гостившая у меня в течение последних трех недель бригада классных пластических хирургов доделала всё остальное. Теперь ты полностью преобразована. Ты теперь – Джо-II, Вторая Джо. Так что с днём рождения, сестрёнка!
 Она наклонилась и чмокнула её в щёку. Дженнифер попробовала встать, но Джо удержала ее от этого.
 – Обожди минутку, ты все еще слишком слаба, но это скоро пройдёт. А пока позволь я буду тебе немножко помогать.
 С помощью Джо Дженнифер встала и одолела несколько шагов до огромного зеркала на стене. Дженнифер смотрела в зеркало и видела... Джо. В двух экземплярах. Они выглядели точным подобием друг дружки.
 – Теперь давай мы кое-куда переберёмся, чтоб поесть, – сказала Джо и помогла ей спуститься вниз по лестнице.
 Гостиная была огромна и с большим вкусом украшена несколькими очень дорогими на вид скульптурами и картинами. Был солнечный калифорнийский полдень. Дженнифер почувствовала, как воспоминания о хмурой Нью-Йоркской зиме, о её работе и доме исчезают как дурной сон. Они сели за стол, две служанки вошли и подали им обед. Выглядели девушки несколько необычно. Обе носили стандартную униформу французской горничной – туфли-лодочки на шпильках, аккуратные ажурные заколки, чёрные платьица с белыми воротничками и передничками, такие коротюсенькие, что из-под них виднелось всё – и краешки чулок, и туго натянутые резиночки подвязок, и даже нижний уголочек трусиков с оборками, только всё это было сделано из латекса – их руки в длинных перчатках, и ноги, и головы – всё было охвачено восхитительным, прозрачным, чистым желтоватым латексом. Нигде не было ни дюйма голой кожи, открыты были только ноздри, губы и глаза. Когда одна из горничных процокала мимо них по мраморному полу на высоких каблучках, Дженни уловила умопомрачительную смесь её разгорячённых запахов – резины, талька, любриканта, молодого девичьего пота и тончайших, свежих, очень дорогих духов. Латекс на девицах был с любовью разглажен и отполирован, каждая складочка играла в солнечных лучах, отбрасывая блики при движениях. Талии обеих были туго перетянуты корсетами. Облачённые в эти наряды, две девицы смотрелись копиями друг дружки, точно так же, как Жозефина и Дженнифер.
 – Милые девочки, не правда ли? Познакомься: это Эрик и Марина, мои служанки.
 – Эрик? – Дженнифер наморщила лоб и завертела головой. – Вы подразумеваете, что один из них – мужчина? Который?
 – О, дорогуша, – усмехнулась Джо, – теперь я уже и сама не могу с уверенностью сказать, кто из них кто. Хотя это была моя идея. Они были обычной семейной парой, но не были счастливы в личной жизни, когда нанялись на работу ко мне. Мне требовались горничные, и я сделала так, что мои хирурги превратили Эрика в точную копию его красавицы-жены, Марианны. К счастью они были одного роста, да и в остальном тоже не слишком различались.
 – Вы... преобразовали мужчину в женщину? В близнеца его жены? А что он на это сказал?
 – Он не протестовал. Он любит свою жену так сильно, что сам загорелся идеей стать её копией. И вот, посмотри: теперь они и впрямь как близняшки.
 – Невероятно! – Дженнифер пристально оглядела девиц с ног до головы и искренне ими восхитилась. Выглядели они потрясающе и при том совершено неотличимо друг от дружки. Казалось, они даже не замечали, что речь зашла о них, всецело отдавшись своей работе.
 – Ну, а теперь приступим к обеду! – скомандовала Джо.
 Они отобедали, и Дженнифер просвятила Джо насчёт своей персоны. Родом она была из очень богатого семейства, и у неё никогда в жизни не было необходимости по-настоящему работать. Она жила только ради своего фетиша и могла позволить себе всё, чего бы она ни захотела. Том, тот самый сопровождающий грузы в аэропорту, был одним из приближённых друзей Джо из числа её латексных рабов; она посвятила его в свои планы относительно нового проекта – создать копию себя. Когда Том увидел Дженнифер, он тоже признал, что с выбором она попала в точку.
 В последующие дни Дженнифер начала привыкать к своей новой сущности.
 Всякий раз, изучая себя в зеркале или слыша свой новый голос, она чувствовала себя всё более похожей на Жозефину, а точнее – на Джо-II. Было так, будто её внутренняя часть преобразовывалась так же, как и внешний облик, – она не могла теперь даже представить, как вернулась бы к своей прежней жизни в роли Дженнифер. Её старые друзья в любом случае не признали бы её...
 – А теперь позволь показать тебе мою главную гордость, сестричка! – сказала однажды своей близняшке Джо, беря её за руку и ведя куда-то вниз. За тяжелой стальной дверью обнаружилась огромная комната, где помещался такой же огромный компьютер. Даже при том, что Джо-II никогда не была докой в компьютерах, она всё равно была потрясена. Выглядело это очень солидно, и, конечно, было страшно дорого.
 – Что это такое? – спросила она.
 – Это – твой новый мозг, Номер Два, – сказала Джо.
 – Мой новый... мозг? Как я это должна понимать?
 – О'кей, слушай, моя девочка. Операция, которую тебе сделали, изменила не только твою внешность. В твой мозг был имплантирован новейший управляющий кибер-чип, через который ты теперь напрямую подключена к этой системе. Смотри сюда, я сейчас тебе покажу! – и Джо нажала несколько кнопок на одном из пультов.
 И в тот же миг Дженнифер оцепенела! Она была полностью неспособна двигаться или даже говорить.
 – Теперь ты – мой живой робот, такой же, как Эрик и Марина. Вы все управляетесь этим компютером, который и будет отныне заботиться о твоей безопасности. Я прослежу за работой системы в течение ещё нескольких дней, и если всё будет работать нормально, я присоединюсь к вам, активирую мои импланты, и мы вчетвером станем счастливой семейкой домашних хозяйственных роботов! – тут она рассмеялась и, как маленькая девочка, захлопала в ладоши. – Не бойся – мои родственники, друзья и рабы всё знают, они тоже очень этим довольны. Здесь предусмотрено всё: мы будем вместе жить и делать все дела по дому, есть, спать, отдыхать и развлекаться, а ещё обслуживать гостей на вечеринках, а по ночам – долго-долго любить друг дружку!
 Поскольку Джо направилась к выходу из диспетчерской, робот, бывший ранее девушкой по имени Дженнифер, автоматически последовал за нею. Дженни даже не могла мигнуть по собственному желанию или почесать свой нос, она видела, слышала, обоняла запахи и чувствовала все прикосновения, но не могла поделать ничего самостоятельно. О, теперь-то ей было понятно, почему Марина с Эриком даже не дрогнули, когда о них зашла речь за обедом! Компьютер управлял всеми её действиями, всем, что она говорила или делала. Только её мысли были всё ещё свободны.
 Джо проводила свою новую «роботессу» до её комнаты, где обрядила в специально приготовленный заранее серебристый латексный комбинезон с перчатками, штанинами и маской, оставлявшей открытой только лицо. Проделав это, Джо вставила серебряного цвета контактные линзы ей в глаза, и преобразование Дженнифер было полностью завершено. Теперь она даже внешне напоминала робота.
 Даже будучи теперь биороботом, Джен всё же смогла разглядеть, что в гардеробе имелся и второй такой же серебристый латексный комбинезончик, равно как и вторая пара контактных линз, очевидно предназначенные для самой Джо, уже после её собственного «преобразования». Она подумала насчёт тех слов Джо, когда та сказала, что думает присоединиться к ним и стать четвертой в этом невероятном домашнем хозяйстве роботов. А что бы случилось, если б кто-нибудь вошел к ним в дом? Разве люди не заметят, не расскажут другим, что здесь живут роботы, управляемые одним компьютером? Что с ними будет, если этот комп сбойнёт или сломается? В состоянии ли они будут это пережить? Ей показалось, что это могло бы стать весьма интересным опытом – прожить оставшуюся часть жизни, как живая машина. Она только надеялась, что Джо не запрограммировала компьютер на какие-то более экстремальные действия насчёт неё, но это всё она, конечно, скоро выяснит. Фактически жизнь робота не казалась ей теперь чем-то слишком уж плохим – она всегда наслаждалась чувством подчинения кому-то, тотального контроля, а теперь ей предстояло пребывать такой всегда. О ней позаботились так, что она могла наслаждаться жизнью с безопасной позиции наблюдателя изнутри живого робота, осовобождённая от всяческой ответственности.
 Приключение удалось. Дженнифер навеки убежала от зимы. Она теперь и вправду стала роботом, и поняла, что ей придётся пребывать одним из них отныне и до самого конца. Убеждать её больше не требовалось. Уловив краем глаза своё отражение в зеркале, Дженнифер навеки влюбилась в то, что там увидела – в сверкающего серебром и ртутью большого латексного биоробота, которым она стала, и начала покоряться своей новой сущности.

 
КОНЕЦ
 

© 1999 - Alexander HORN
Перевод – Танука.
Желающие могут ознакомиться с фото- и киноработами Александра Хорна и оригиналом рассказа на английском языке на его авторском сайте www.l-a-tex.de