Часть3

Генерал Прохоров продолжает игру

Генерал Прохоров собрал коллег на совещание для решения текущих вопросов. Одним из пунктов совещания были проблемы, стоящие перед капитаном Новиковым. Удивительно, но вопрос о подарке на шестидесятилетие Арсения Фридриховича Сольво, оказался далеко не простым. Так как Сольво знал о деньгах, полученных Алексеем от Виктора Евгеньевича Иванова, то цена подарка становилась одним из значимых факторов. Предлагались к рассмотрению несколько вариантов, и они же отбрасывались по разным причинам. Подполковник Никитин предложил подарить Сольво икону 17 века, недавно обнаруженную в одном из Центральных районов города при сносе жилого дома. По воспоминаниям бывших жильцов дома и данным из Архива КГБ, владельцем иконы мог быть покойный племянник Архиерея Никодима. Вещь, несомненно, очень ценная, но каким образом она могла очутиться у Новикова? С этой задачей пообещал легко справиться подполковник Тронько. Его жена работает в Музее Истории Религии. В музей ежедневно приносят на оценку десятки вещей церковной атрибутики. Если к ней в какой-то определённый день, когда работает не только она, но и её молодая и самоуверенная коллега, принесут эту икону, то она даст заниженную оценку. В это же время в музее появится и Новиков, с иконой, вообще, не имеющей никакой ценности. Его икону она сразу отбросит в разряд не имеющих никакую ценность изделий. Коллега оценит первую икону, принесенную посторонним посетителем, на несколько порядков выше. Новиков сразу же начнёт уговаривать посетителя расстаться с изделием, продать её ему. А оценщице он даст пятьдесят долларов в подарок. Посетитель под влиянием оценщицы и покупателя сдастся и продаст за две тысячи долларов свою икону. Семь процентов стоимости будут внесены в кассу музея. Икону, принесенную Новиковым, они оставят у себя, как подарок музею. Если когда-нибудь у “Арсения” возникнет мысль поинтересоваться историей иконы, то музей подтвердит факт её приобретения Новиковым А.В. у некоего Рожко И.В.. Истинная цена иконы не меньше десяти тысяч долларов. Я назвал эту цифру аналогично цене проданной ранее иконы из того же источника. К счастью, мы эту икону никаким музейным специалистам не показывали. Её смотрел наш сотрудник, специализирующийся на церковных ценностях, и он дал такую цену. Таким образом, вопрос с подарком юбиляру отпал. Проблема перевода “Авторитета” Коренева в Ростовскую Зону тоже была решена. Сразу после Нового Года заключённый Коренев по этапу переедет в Ростов. И через три недели, где-то в середине февраля, Новиков приедет в Ростов к нему в гости. “Подогрев”, в большом количестве, он доставит транспортом Думы, о чём Новиков попросит юбиляра. О самом переводе Коренева в Ростов Алексей попросит Саблева, а Игорь Леонидович обратится к генералу Стригулю. Цепочка замкнётся, и проблема будет решена. Саблев разместит в Ростовской Зоне большой заказ, а это плюс для колонии. Правда, прибытие в Зону “Вора в Законе” не лучший подарок Администрации, но полковник Голубенко Всеволод Иванович даст самые положительные отзывы о заключённом.
На именины к Арсению Фридриховичу Новиков прибыл в новом костюме от некоего модного портного – дизайнера Больдеро. Костюм был сшит добротно и сидел на Алексее идеально. Две тысячи долларов за костюм для Алексея стали немыслимой тратой, но Стеллочка настояла на этом. Она даже говорила, что сам Сольво просил её “приодеть Алексея”. Правда, машина, на которой он приехал, совсем не вписывалась в общий ансамбль. “Качок”, встретивший Новикова на даче, был с ним предельно уважителен и вежлив. Когда Алексей вошёл в дом, то обратил внимание на большое количество верхней одежды в гардеробной. Охранник взял его куртку и вежливо отнёс её к одежде других гостей. Куртка также была довольно модной, молодёжной. Алексей и её приобрёл по просьбе Стеллочки. Когда он вошёл в Залу с подарком, помещённым в деревянном коробке старинной работы, многие повернулись в его сторону. Алексей увидел Сольво и направился к нему. Он вручил ему подарок, пожелал здоровья и долгих лет жизни для блага людей. Арсений Фридрихович обнял Новикова и трижды расцеловал по русскому обычаю. Сольво попросил у Новикова разрешения открыть коробок. Алексей сказал, что коробок и его содержание принадлежат юбиляру, поэтому он не может ни запрещать, ни разрешать. Сольво раскрыл подарок и показал всем присутствующим. Он даже сделал удивлённое лицо, так как считал Алексея не большим поклонником Церкви, хуже сказать, атеистом.
– Арсений Фридрихович, не удивляйтесь. Я в религии не специалист, но так вышло, что я относил в Музей Истории Религии икону, хранившуюся у нас дома в диване. В музее мне сказали, что никакой ценности она не имеет. Как раз в это время в музее был мужчина, тоже принесший икону. К его иконе сотрудница музея отнеслась более благосклонно. И я обратил на неё внимание. Я сразу предложил мужчине деньги за икону, а оценщица головой подтвердила верность моего шага. Свою икону я подарил музею, а покупку забрал себе. Оценщице я выразил благодарность, а дома внимательно рассмотрел приобретение. Я, как вы понимаете, не специалист в религии, но возраст изделия определил приблизительно верно. Чтобы не расстраиваться в случае собственного заблуждения, я нашёл красивый коробок, поместил в него икону и ждал день ваших именин. Такова история моего подарка. Если вам он не подойдёт, или я ошибся в возрасте изделия, то Церковь всегда с радостью примет её в дар и будет молиться за ваше здоровье вместе с нами.
Все гости подходили к юбиляру, смотрели на икону и высказывали своё мнение. Один из гостей сразу сказал, что икона написана рукой большого мастера и не менее трёх сотен лет тому назад. Надо бы показать её хорошему специалисту, а лично у него нет сомнений в её художественной и исторической ценности.
Стеллочка и Аллочка забрали Алексея от крёстного и стали рассказывать ему о своих новостях. Аллочка рассказала о своей дружбе с Фимой Шульманом, об учёбе в институте и намечаемой поездке летом машиной во Францию через всю Европу. Она пригласила в поездку Фиму, а если Алексей и Стелла пожелают составить им компанию, то будет очень рада. К Алексею подходили родители Стеллочки и Аллочки, “Седой” и “Клён” тоже тепло его приветствовали и поздравили с успехом в борьбе за “общак”. “Седой” сообщил ему, что “Конопатый” совсем не держит на него зла и даже рад, что всё так случилось. Его бизнес сейчас идёт, как никогда, хорошо. “Клён” предложил найти время и посидеть всем вместе в ресторане, “перетереть” ряд вопросов. “Авторитеты” поддержали планы Новикова по оказанию помощи “Корню” в переезде в Ростовскую Зону. Они знают о тяжёлой болезни “Музыканта” и считают решение Коренева святым поступком. Так поступают только самые достойные зеки России. Правда, они не сказали, что такое решение продиктовано необходимостью иметь своего “Авторитета” на Юге России. Не секрет, последнее время кавказцы занимают всё более ведущее положение в криминальном мире страны. Ростовская Зона давно всем известна, как вотчина чеченцев и грузин. Да и в Москве последнее время усилилось влияние кавказцев. Девяносто процентов квартирных краж в Москве и области осуществляется выходцами из южных регионов России. Уголовный мир интернационален, но постепенное скатывание к клановости не сулит ничего хорошего. Позиции узбекской и таджикской “братвы” стали не просто весомыми, а решающими в вопросах поставки “дури”. Транзит наркоты осуществляется в основном россиянами и сбыт тоже. Но южане с каждым днём повышают цены на сырьё. Именно это и вызвало рост производства синтетической наркоты. Как только её себестоимость станет ниже природной, южане перестанут быть важным звеном, мягко говоря. Бандура держал в своих руках наркодиллеров Кавказа, но из-за длительной болезни терял нити управления. На “Корня” и возлагаются все надежды российских уголовных “Авторитетов”. В ростовской Зоне приобрели большое влияние братья Джангировы. Их нечеловеческая жестокость и стремление к Власти в Зоне не раз приводили к поножовщине и суицидам. По слухам, заместитель начальника ростовской колонии был у них на довольствии. Более того, у подполковника Хитрова была мощная поддержка в Москве, как говорили некоторые всё знающие люди. Начальник колонии, Григорий Фаддеевич Кривобок, неоднократно ставил в известность своё руководство о фактах коррупции, но реакции на его обращения не следовало. Одна из его жалоб поступила в ФСБ, где приняли решение, так, на всякий случай, переслать её генералу Прохорову. Полковник Павлишин ознакомился с письмом, запросил всю возможную информацию на Григория Фаддевича Кривобока и сам выехал в Ростов для личного знакомства с полковником. О его появлении в Ростове знал только первый заместитель начальника ФСБ области, его старый приятель по Афганистану. В Ростове он, как бы случайно, встретился с Кривобоком. Встреча произошла в театре во время антракта. Кривобок поблагодарил Павлишина за соблюдение конспирации. Он сообщил полковнику о постоянной слежке за ним людьми Хитрова и договорился о налаживании постоянной связи. Павлишин рассказал Григорию Фаддеевичу о появлении в ближайшие дни в его колонии уголовного “Авторитета” Коренева. Он посоветовал до появления Коренева в Зоне письменно выразить своё категорическое несогласие. Джангиров, в противовес ему, поддержит этот перевод. В итоге, Коренева всё равно переведут, но считаться это будет заслугой Хитрова.
– Нам, в Москве, необходимо присутствие именно Коренева в вашей колонии. Насколько нам известно, дни “Музыканта” сочтены, лекарства могут только продлить его жизнь на два – три месяца. Его место должен занять только Коренев. Братья Джангировы мечтают стать на место Бандуры, а для нас это нежелательно. Скажу даже жёстче, недопустимо. С Хитровым мы разберёмся довольно быстро, об этом можете не беспокоиться. В двадцатых числах февраля, а, может быть, и раньше из Москвы доставят “подогрев” в вашу Зону. Ситуацию мы будем держать под контролем. Конечно же, постарайтесь сохранить эту информацию под секретом. Этот “подогрев” должен усилить позиции Коренева в Вашей Зоне. Какую позицию в данном случае займут братья Джангировы и их покровитель Хитров, мы ещё не знаем, но просчитываем. “Подогрев” курирует лично депутат Государственной Думы, бывший уголовник, “Вор в Законе” Сольво Арсений Фридрихович. Груз сопровождает также известный “Авторитет”, учёный, Новиков Алексей Викторович. У него будет удостоверение помощника депутата Государственной Думы. Не препятствуйте заезду машины с продуктами питания и лекарствами в Зону, соблюдая все правила охраны и сопровождения. Мы не возражаем, если вы свяжетесь со своим старым приятелем, полковником Голубенко из Воронежской Зоны и поделитесь с ним новостью о гуманитарной помощи из Москвы. К слову, Кореневу лично он даёт хорошие рекомендации. Если вы меня поняли полностью и поддерживаете, то телефоны и мои адреса вам передаст ваш зам начальника ФСБ по Ростовской области. Именно тот, который и подвёл меня к вам. Сразу ставлю вас в известность, что всю операцию в целом курирует руководство ФСБ России. Вы стали двенадцатым человеком, который задействован в этой операции. Подписку о неразглашении тайны вы оставите моему коллеге из ФСБ Ростова. Чтобы для вас стал ещё более понятным уровень проведения операции, сообщаю: зачистку уголовных авторитетов Быкова, Воронова и многих других проводили в позапрошлом году по нашему указанию. Перед моей встречей с вами, мы ознакомились с вашим досье за все восемнадцать лет службы. Доверяем вам и вашей семье. Скажу даже больше, вашу и вашей семьи безопасность включаем в план работы. Если вы пожелаете перевести вашего сына и дочь на учёбу в Москву, то мы и в этом окажем помощь.
– Александр Александрович, вы не шутите на счёт учёбы детей в Москве? У меня и денег не хватит для оплаты их жилья и питания. Это здесь наша семья считается обеспеченной, а по вашим меркам мы просто нищета, – с горечью в голосе произнёс полковник Кривобок.
– Вы нас не уважаете, Григорий Фаддеевич. У нас тоже есть дети, и они студенты, как и ваши. Общежитие мы вашим деткам обеспечим, поможем получить беспроцентный кредит на учёбу. У вас в Москве всё-таки и сестра имеется, Григорий Фаддевич. Она тоже возражать не будет, правда, и её жизнь не лёгкая. Так что, вы видите, мы к беседе с вами подготовились. Пришли к вам не с пустыми руками, а от вас ждём согласие на совместную работу и поддержку.
– Вы, Александр Александрович, можете не поверить, но в последнее время я стал беспокоиться о судьбе своей семьи. Жена даже предлагала перевести детей к своей сестре в Калинин. Поэтому ваше предложение мы не только принимаем, а даже благодарим за него.
– Ваша дочь учится в Ростовском Педагогическом Университете, а в Московском Педагогическом, как ни странно, но в аспирантуре, учится поставщик “подогрева” в вашу Зону. Так что у вас сразу и связи появятся в научном мире. Видите, как всё хорошо складывается, – с теплотой в голосе сказал полковник Павлишин.
На этом разговор двух полковников и закончился. Павлишин свою задачу выполнил, осталось ждать Новогодних праздников, перевода Коренева в Ростов и привоза туда “гуманитарной помощи”. Алексей не забыл попросить Сольво о транспорте для поездки в Ростов. Желательно иметь ту же машину и того же водителя, который уже ездил по аналогичным делам.
После возвращения полковника Павлишина в Москву события принимали своеобразный оборот. Генерал Прохоров на одном из совещаний у начальника ФСБ России встретил своего старого знакомого, генерала Слёзова. Валерий Иванович знал, что Слёзов пришёл на службу в КГБ из экономического отдела ЦК КПСС. Ему сразу присвоили звание полковника, а через три месяца и генерала. Занимаясь проблемой заместителя Командующего Армейской группы в Афганистане, он дважды встречал в показаниях фамилию генерала Слёзова. Так как количество фигурантов, проходивших по делу доставки наркотиков в СССР из Афганистана превышало пятьдесят человек, то до генерала Слёзова, как говорится, и руки не дошли. В дальнейшем Прохоров понял, что для этого его руки, на самом деле, были слишком коротки. Возможно, генерал Слёзов и не знал, что у Прохорова к нему были вопросы. Отношения у них были никакие. Только редкие встречи на совещаниях у большого руководства. В этот раз генерал Слёзов сам подошёл к Валерию Ивановичу и спросил о жизни, о здоровье. Он сказал, что на днях к нему приходила бумага из Ростова, так служба рассылки документов поставила его в известность, что копия этого письма в отделе генерала Прохорова. Если генерал Прохоров не возражает, то он и отвечать на письмо не будет. Валерий Иванович ответил, что не знает о каком письме идёт речь. По крайней мере, он никаких писем из Ростова не читал и ответов не давал. Генерал Слёзов вкратце рассказал Прохорову о сути письма и поинтересовался его мнением. Валерий Иванович ответил просто и однозначно, это письмо, если и попало в его отдел, то по ошибке. Эти проблемы парафия Управления Внутренней Безопасности МВД, поэтому он ничего о письме не знает. Сегодня он поинтересуется у своего зама судьбой письма и ответа на него. За информацию об авторе письма, боящемся о своём месте и пытающемся скомпрометировать порядочного человека, спасибо.
Прибыв в свой кабинет, генерал Прохоров срочно вызвал к себе Павлишина и Тронько. Прохоров рассказал им о беседе с генералом Слёзовым и вытекающих из этого проблем. Он сообщил коллегам свои данные о Слёзове и свои предположения. Полковник Павлишин предложил собрать всю дополнительную информацию на подполковника Хитрова. Но сделать это надо так, чтобы никакие другие службы не узнали об их запросе. Так как на полковника Кривобока информацию они запрашивали ранее, то и это действие не вызовет лишних подозрений. Здесь же, в кабинете, в присутствии коллег, Валерий Иванович позвонил генералу Слёзову. Валерий Иванович, не здороваясь, сразу доложил ему по сути их дневного разговора. Он сказал, что, действительно, такое письмо было. Подполковник Тронько не посчитал необходимым докладывать ему об этом, так как данное письмо абсолютно не вписывается в перечень задач Управления. Чисто формально, он запросил информацию на фигурантов письма. В отдел писем он письмо не возвращал, а дал устный ответ. Генерал Слёзов сказал, что и для него данное письмо не представляет никакого профессионального интереса, но подполковника Хитрова он знал ещё лейтенантом в Афганистане. Будто бы Хитров был, чуть ли, не дальним родственником трагически погибшего заместителя Командующего. Генералы вежливо попрощались и закончили разговор. Прохоров ещё раз прослушал запись разговора и поинтересовался мнением коллег. Тронько сразу сказал, что Слёзов хорошо знает Хитрова. Более того, он явно волновался, разговаривая с генералом Прохоровым. Его прямая заинтересованность в проблеме ощущалась во всём. Вывод простой: он хорошо знаком с Хитровым и не один год. Несомненно, что и сегодня их что-то связывает. Надо бы осторожно получить распечатку телефонных разговоров Хитрова в направлении Москвы. Как разговоров с места работы, так и домашних. Не мешало бы дней на десять установить за ним слежку. Делать это силами ростовских специалистов нежелательно.
– Что меня волнует? Отвечаю. Мы посылаем Алексея в Ростов с “подогревом”. Кому это выгодно? Только нам, из-за наших планов в перспективе, и “Корню”, для упрочнения его положения в новой Зоне. Кому это невыгодно? Невыгодно братьям Джангировым, из-за ослабления их позиций в Зоне, и, соответственно, Хитрову, как предполагаемому нами компаньону братьев. Если мои и ваши предположения правильные, то не выгодно и генералу Слёзову. Я нутром чувствую, что информация о “гуманитарной помощи” или уже известна Хитрову и братьям Джангировым, или будет известна. Закрыть информацию о переводе “Корня” в ростовскую Зону не удалось. “Авторитеты” России знают об этом и о “подогреве” знают. Вывод: Хитров и его люди тоже знают об этом. А что они собираются делать, мы не знаем. Джангировы не дураки, они понимают, что с приходом в Зону “Корня” их вес опустится и значительно. Открыто препятствовать этому они не могут, Коренев “Вор в Законе”. Воевать с ним – это воевать со всем уголовным сообществом. Следовательно, они, если и будут с ним бороться, то не прямо и не своими руками. Давайте проведём мероприятия, предложенные подполковником Тронько и полковником Павлишиным, а потом сделаем определённые выводы.
Группа сотрудников Управления Наружного Наблюдения выехала в Ростов абсолютно секретно. Генерал Прохоров выполнил просьбу капитана Новикова и выделил старшему офицеру группы пять тысяч долларов на расходы. За семь дней командировки они выполнили своё задание лучшим образом. Распечатки телефонных разговоров Хитрова из его дома не дали никаких результатов. Предположение офицера Добрыниной о наличии у Хитрова любовницы и пользование им её телефонной линией оправдало себя полностью. Капитан Добрынина легко в почтовом отделении любовницы Хитрова получила распечатку телефонных звонков. Как и предполагалось, один раз в неделю подполковник Хитров звонил в Москву лично генералу Слёзову. Так как группой наблюдения была привезена с собой техника для съёма информации с телефонных линий, то удалось записать и один звонок в Москву генералу Слёзову. К счастью, именно во время этого разговора генерал предупредил Хитрова о доставке “подогрева” в Зону и о предполагаемом переводе из Воронежа заключённого Коренева. Генерал просил принять надлежащие меры по недопущению доставки груза в Зону и появлению там Корнева. Правда, в конце телефонного разговора он всё-таки решил не препятствовать переводу “Корня”, так как за него просят слишком большие люди из Думы. Но с грузом у него нет сомнений, надо принять все меры и груз уничтожить, если не будет иного пути. Также группа наблюдения зафиксировала факты получения Хитровым наркотиков для Зоны и его общение с уголовными элементами, как городскими, так и приезжими. Вся снимаемая информация писалась на видео и на звукозаписывающую аппаратуру. Старший офицер группы был шокирован связями начальника режима колонии. У него даже имеется запись разговора Хитрова с одним из заместителей начальника ФСБ области. Коррупция в верхушке МВД и ФСБ области приняла недопустимые формы. С таким чемоданом компромата группа возвращалась в Москву. Слава Богу, факт пребывания группы в Ростове нигде не был зафиксирован. По прибытии группы в Москву все материалы снятой информации поступили в отдел генералу Прохорову. Новиков, ознакомившись с материалами, лично от себя просил передать ещё пять тысяч долларов офицерам наблюдения за отлично выполненную работу. Начальник Управления Наружного Наблюдения с удовольствием принял премиальные от генерала Прохорова. Валерий Иванович понимал, что его коллега доложит своему куратору, заместителю начальника ФСБ России, о проведенной операции и о премиальных. Прохоров отлично всё это понимал. Именно поэтому он и доложил об операции тому же куратору за неделю до её начала. О наличии денег у капитана Новикова верхнее руководство знало. Точнее, именно этот заместитель начальника ФСБ России курировал всю операцию с самого её начала, то есть, со дня поступления Новикова на работу в ФСБ России.
Новогодние праздники прошли очень быстро, Коренева перевели в Ростовскую Зону, и отдел генерала Прохорова приступил к операции по доставке “подогрева” в Ростов. Что интересно, так это беседа Новикова с Сольво. Арсений Фридрихович предложил Новикову не ехать лично в Ростов, а послать туда кого-нибудь из “пехотинцев”. По имеющейся у него информации кое-кто из кавказской “братвы” не желает получать “подогрев” из Центральной России. Объяснение простое: на Зоне большинство зеков южане, многие не едят свинину. А так как при доставке свинина находится рядом с говядиной, то это нарушает их религиозные правила. Алексей ответил, что постарается решить и этот вопрос. Его соседка мусульманка с большими связями в религиозных кругах. Так как претензии весьма справедливые, то полковник Павлишин, узнав о беспокойстве Сольво, предложил всю “гуманитарную помощь” провести под патронатом Главного Имама России. Слава Богу, договориться с ним для него не составляло больших трудов. Двадцать лет тому назад он спас Имама от больших неприятностей. Можно даже сказать, пошёл на должностное преступление ради достойного молодого человека. Имам это помнит, и не было ещё ни одного праздника, с которым он бы не поздравил Александра Александровича. Павлишин поручил сотруднику отдела, майору Аслану Гуфарову, встретиться с Имамом и передать ему двадцать тысяч долларов для закупки продуктов и лекарств, которые повезут, как гуманитарную помощь, в колонию Ростовской области. У Гуфарова там умер близкий родственник жены, а это дар от всей родни. В Зоне, действительно, в том году умер некто Зайнутдинов, однофамилец жены Гуфарова. Сам Гуфаров представился Имаму коллегой Павлишина, который планирует через пару лет выйти в отставку и наконец-то изучить Коран. Он попросил Имама не ставить никого в известность, что муж Али Зайнутдиновой офицер ФСБ. Имам пообещал сохранить в тайне историю его участия в этом деле, более того, он предложил выделить сопровождающим, одного из своих помощников. Гуфаров ответил, что спросит об этом хозяев денег. На следующий день и на эту просьбу Имама было получено добро. Возможно, Имам хотел быть уверен в “чистоте” доставленного груза. К слову, родители Али Зайнутдиновой жили в одном подъезде с Алексеем и хорошо знали его родителей. Такая версия вполне объясняет причины обращения Алексея к самой Али за помощью, как к мусульманке и подруге его мамы.
На этом подготовка к поездке в Ростов не закончилась. Новиков попросил “Арсения” обеспечить сопровождение груза и контроль маячком на микроавтобусе. Сольво обратился в Управление Охраны Депутатского корпуса за помощью. Так как он согласился лично оплатить пару тысяч долларов за работу, то машину начинили техникой и аппаратурой высшего класса. На всём пути транспорта пообещали постоянный мониторинг и съём информации. Десятого февраля автомобиль из гаража Государственной Думы с водителем Сергеем и сопровождающими Алексеем Новиковым и помощником Имама Московской Мечети Гусейновым Измаилом выехал в город Ростов. Дорога предстояла не из лёгких. Зима в Центральной полосе России в этом году была не на шутку холодной. Из Москвы выехали рано утром почти в тридцатиградусный мороз. Маршрут поездки прорабатывался с учётом не только погоды, но и безопасности. Приняли решение в Ростов прибыть со стороны Волгограда. С разрешения Охраны Госдумы, машине были выделены дополнительные номерные знаки. Непонятно из каких соображений, но после двух остановок на пунктах ГАИ, Алексей принял решение изменить маршрут, он попросил Сергея ехать через Воронежскую область. Вначале Сергей попытался противиться такому решению Алексея, но потом всё-таки подчинился и продолжил путь. Возможно, его согласие было вызвано каким-то странным поведением офицера ГАИ на выезде из Рязани. Лёша попросил остановить машину для естественных нужд, а сам отошёл в сторону и позвонил в Москву. Из отдела генерала Прохорова ему подтвердили заинтересованность в информации о его поездке коллег “Плаксивого”. Такую кличку они дали генералу Слёзову. Сергей догадался о звонке Алексея своим друзьям, поэтому и сам предложил ехать на Липецк, а там, минуя пост ГАИ, известной ему дорогой, прямиком гнать на Воронеж. Дважды звонили из Охраны Государственной Думы, интересуясь сменой маршрута. Сергей знал звонившего охранника и поинтересовался у него причиной волнений. Приятель из Охраны сказал, что он не волнуется, но звонили даже из ФСБ и просили информировать о всяких изменениях. На просьбу сообщить ему телефон звонившего сотрудника ФСБ, Сергею отказали, так как, сообщив ему только о звонке, уже нарушили инструкцию. Лёша решил не таиться от своих компаньонов по поездке и в их присутствии сам позвонил в Москву. Не называя никаких имён, он сообщил о полученной информации. Ему рекомендовали, вообще, снять маячок и прекратить какие-либо контакты с Центром Охраны Думы. Более того, Алексей позвонил Сольво и сообщил о контроле поездки со стороны ФСБ. Алексей попросил Сергея остановиться около придорожного кафе и отдохнуть. Измаил практически всю дорогу ехал молча, не принимая никакого участия в обсуждениях всяких проблем и тому подобном. Выйдя из машины и сделав несколько нестандартных движений руками и ногами, он предложил Алексею перекинуть маячок на любой грузовик, едущий в Ростов через Волгоград. Лёша посмотрел на Измаила совсем другими глазами. Измаил сам поговорил с водителями грузовиков, потом снял маячок и пошёл “гулять”. Спустя минут пятнадцать он вернулся и доложил Алексею о выполненном задании. Лёша поинтересовался у него странностью его зарядки. Измаил улыбнулся и сообщил, что был двукратным призёром Чемпионата России по некоторым видам восточных единоборств. Измаил немного улыбнулся и заметил, что и у Алексея движения не самые простые. Вообще-то, по специальности он стоматолог, но так уж вышло, что и дня не работал в стоматологическом кабинете. Имам Гафуров его дядя по материнской линии, поэтому его будущее в руках Аллаха и Имама. И он в него верит. В Казани его ждут родители и братья с сёстрами. Как раз после этой поездки он и вернётся на Родину. Слава Богу, он не успел жениться в Москве, ничто, кроме этой поездки, его и не держит.
В Воронежскую область Сергей въехал, минуя пост ГАИ. Точнее, не минуя, а проскочив без проверок. Через некоторое время раздался телефонный звонок, и Алексей взял трубку. Звонили из Охраны. Сказали, что внимательно следят за ними, обещали позвонить после проезда ими Липецка. Лёша понял, что маячок Измаила сработал. Правда, спустя три часа снова позвонили и сообщили о каком-то недоразумении. Маячок показывает одно их место расположения, а другие источники информации не подтверждают этих данных. Они попросили проверить маячок, но Алексей сослался на позднее время и холод, пообещал всё проверить утром. К сожалению, в Георгиу-Деж, Воронежской области у них произошёл прокол. Их остановили инспектора ГАИ и провели проверку документов и груза. Все данные на водителя и сопровождающих были записаны инспекторами ГАИ. Заметным было удивление инспекторов номерными знаками. Алексей понял, что они ждали машину с другими номерными знаками. Инспектора попрощались и пожелали хорошей дороги. Лёша, не смотря на позднее время, позвонил в Москву и проинформировал о происшедшем. В Москве ответили, что реально помочь не смогут, но у водителя автомобиля имеются три пистолета с разрешениями на ношение. Фамилии указаны именно ваши: Новикова, Гусейнова и Сергея. Алексей отключил телефон и спросил у Сергея об оружии. Водитель сразу стал серьёзным и каким-то собранным. Он сообщил, что ему перед поездкой особист гаража вручил три пистолета и велел вручить их только по просьбе старшего группы, с которым он знаком по прошлой поездке. Сергей сказал, что ему ясно о выполнении особистом поручения своего начальства и не более того. Новиков попросил под утро остановиться в районе Кантемировки и проверить оружие. Он проведёт небольшой инструктаж, не потому что сомневается в их умении пользоваться оружием, а так как это положено. В шесть утра Сергей нашёл хорошее место, съехал с трассы и углубился в лес. Он достал оружие и раздал каждому своё, в зависимости от номера, указанного в разрешении. Алексей попросил повторять за ним все движения. Сразу было видно, что и Измаил, и Сергей пользовались оружием и понимали о своей ответственности. Алексей предупредил, что открывать огонь только в крайнем случае и не на поражение. Каждый вставил в оружие обойму и выполнил по контрольному выстрелу. Стреляли в консервные банки. Алексей и Измаил поразили цель, а у Сергея был промах, но незначительный. Гильзы подняли и спрятали в машине, а оружие каждый поместил в карманы своих курток. Поездка из простой и стандартной постепенно превращалась в сложную и опасную. В Кантемировке они остановились в центре городка, и Алексей сразу же позвонил в Москву. Дежурный отдела генерала Прохорова записал координаты машины и о готовности Алексея и двоих его попутчиков к возможной встрече с “друзьями”. Дежурный принял решение позвонить полковнику Павлишину домой, так как ему это сообщение показалось немного непонятным. Полковник поблагодарил дежурного и сообщил о скором появлении на работе. Прошло сорок минут после звонка Алексея, а в кабинете генерала Прохорова уже были все сотрудники, задействованные по данной проблеме. Валерий Иванович говорил прямо и без всяких сглаживаний. Он обратил внимание на опасность, подстерегающую их коллегу и двоих штатских граждан. Прохоров сказал прямо, что Слёзов и его подельники приняли решение любым способом захватить машину с “гуманитарной помощью”.
– Наш коллега и друг в опасности, поэтому я прошу вас в течение часа положить на мой стол предложения по нейтрализации противников. Идти к своему начальству я не собираюсь, так как в этом случае наш семилетний труд окажется коту под хвост. Прошу вас, друзья мои, думайте.
Новиков тоже в это время сидел с Измаилом за столиком Центрального кафе городка и думал. Измаил, как всегда, был спокоен и немногословен.
– Послушай, Алексей, ты так переживаешь за груз, что и я начинаю волноваться. Они, несомненно, пасут нашу машину, я это нутром чувствую. Думаю, что машину пасут с подачи ФСБ, их почерк мне хорошо знаком. У меня есть идея, ты сразу не отказывайся, выслушай меня, а потом говори, – начал говорить Измаил медленно и чётко поставленным голосом. – Я попытаюсь найти в этом городке какую-нибудь зачуханную машину, перегрузимся в неё. Мы её отправим вперёд, я сам буду в кабине с водителем. А ты с Сергеем по-прежнему будешь ехать в нашей тачке. Они-то знают нашу машину и охотятся именно за нею. Как тебе такой вариант?
– Я согласен, вариант хороший, но, где найти машину, с кем договариваться, как незаметно перегрузиться.
– Это, Лёша, мои проблемы. Задача Сергея сделать вид, что наша машина сломалась и требует ремонта. Подождите меня некоторое время, и я скоро вернусь к вам. Я пойду в туалет, а сам исчезну. Ты посиди сам ещё минут десять, а потом иди к машине. Хорошо?
Лёша отмашкой головы дал своё согласие, и продолжал доедать запеканку. Как и договаривались, через десять минут он вышел из кафе и отправился к машине. Сергей спросил, где Измаил, но Лёша попросил его не дёргаться и ждать их попутчика. Сергей рассказал Алексею, что около его машины крутились какие-то типы, а подводил их к машине милиционер.
– Эти типы и сейчас сидят в том “Опеле” синего цвета, – сказал Сергей. Алексей посмотрел в сторону “Опеля” и, действительно, увидел там двух крепышей с уголовными лицами. Номеров той машины он не мог прочесть, так как мешали другие автомобили. Сергей понял желание Новикова и дал ему листик бумаги с написанным номером “Опеля”. Как раз в это время позвонил телефон и Новиков приставил трубку к уху. Звонили от Прохорова, так как этого номера телефона служба Охраны не знала. Алексей попросил связаться с ним не ранее, чем через пару часов. Он попросил пробить автомобиль “Опель” по номерному знаку …… В это время к машине подошёл Измаил и попросил Сергея заводить машину, но так, чтобы создалась иллюзия поломки. Потом машина начала странными рывками двигаться в сторону автобазы, расположенной в ста метрах от их стоянки. На территорию автобазы их впустили не сразу, сначала туда зашёл Алексей, потом открылись ворота, и они въехали. Машину направили прямо в бокс с ямой и краном. Ворота бокса закрылись, а с рядом стоящего грузового микроавтобуса УАЗ мгновенно сняли брезентовое покрытие. Водитель УАЗа и ребята начали перегружать груз из Думского микроавтобуса. За двадцать минут вся работа была сделана и Измаил с машиной, местным водителем и грузом выехали через другие ворота за территорию базы. Лёша забросил в Думскую машину штук пять списанных грузовых покрышек и тоже выехал из гаража, но через главные ворота. Сергей вёл машину медленнее, чем обычно и осторожно выехал из гостеприимного городка. Алексей позвонил Измаилу на его сотовый и сообщил, что едет за ним. Он спросил у Измаила, с какой скоростью они едут, чтобы выбрать и для себя оптимальную скорость движения. Алексей немного подумал и решил, всё-таки, обогнать УАЗ, ехать на расстоянии друг от друга порядка двухсот метров. Он снова позвонил Измаилу и попросил его использовать телефонную связь через наушники.
– Мне показалось, что сзади едет “Опель” и догонит он нас минут через десять. Твою машину он не подозревает, поэтому я обгоню тебя через пару минут. Вы скорость ни в коем случае не уменьшайте, едьте, как и ехали. Стоп, меняем решение. Мы не идём на обгон. Наш план меняется, едем за вами, не обгоняя.
Сергей ехал сзади УАЗа, метров за триста. “Опель” тоже не стоял на месте. Он приближался со скоростью под сто пятьдесят километров. Алексей посоветовал Сергею добавить газ и сделать так, чтобы они смогли зажать “Опель” между двумя машинами. Слава Богу, у Думского автобуса спереди была отбойная труба. Водитель “Опеля” не сообразил, в какую проблему он попадёт через минуту, две. Лёша позвонил Измаилу и попросил строго выполнять все его указания. Он попросил передать водителю УАЗа, чтобы не волновался, новую машину, если понадобится, ему купят. Телефон Алексей просил не отключать. Как раз в это время “Опель” был позади Измаила метрах в двадцати и впереди Сергея на таком же расстоянии. Алексей скомандовал Измаилу резко тормозить на слово “давай”. Прошло десять секунд, и Алексей скомандовал по телефону: “давай”. УАЗ затормозил, Сергей сделал то же самое, но с задержкой в три секунды. Отбойная труба микроавтобуса Сергея воткнулась в “Опель”, разбивший свой передок о задний бампер УАЗа. Алексей и Сергей выскочили из машины и увидели там троих парней в не совсем удобном положении. Лёша по телефону приказал Измаилу ехать дальше, а они его догонят минут через двадцать, не раньше. Лёша громко попросил Сергея принести канистру с бензином, об отсутствии которой в машине он хорошо знал. Один из парней попросил не поджигать их машину, они всё скажут и даже заплатят за жизнь. Парень начал говорить, а Лёша включил диктофон на запись. Из микроавтобуса Сергей принёс видеокамеру и микрофон. В его речи было заметно влияние не одного года пребывания в Зоне. Алексей быстро перешёл на феню и попросил его говорить более определённо. Задание парень получил от “кума” Ростовской Зоны, “Хитрована”, как они его называли в Зоне. Он пообещал весь товар из машины и бабки за работу, или грамм двадцать “дури”. Его приятель и водитель не в курсе дел, они с ним в доле на товар.
– Послушай, братан, прости меня. Я не знал, что ты наш человек, а от “кума” я зависим, он всех нас держит в своих руках. Я же вижу, что ты тоже торчал на Зоне и поймёшь меня, – со страхом в голосе произнёс паренёк.
Алексей попросил его достать оружие, но осторожно и медленно. Парень выполнил все приказы Новикова. Алексей сказал ему, что бояться надо не Хитрова, а “братвы”, так как эта машина везёт “подогрев” на ростовскую Зону и лекарства для “Музыканта”. Алексей достал из кармана парня документы и сообщил по телефону, что груз хотели похерить по команде Хитрова. Бывший зек ростовской Зоны, Притула Владимир, 1970 года рождения, во всём сознался и готов ответить перед “братвой”.
– А теперь, Володя, скажи в микрофон всё, что ты мне сообщил. Начни со слов, что Я, такой-то такой сказал по собственной воле “Коронованному Авторитету” “Историку”, Алексею Новикову, что выполнял приказ Хитрова, с которым связан из-за наркотической привязанности. Находясь в его Зоне, неоднократно приобретал у него дурь. Расскажи всё честно, как на исповеди.
– Извини, братан, а где этот “Авторитет” “Историк”, когда он подъедет, почти заикаясь, спросил Притула.
– Да, Володя, у тебя дурь совсем мозги отшибла. Я и есть “Историк”, а ты давай быстренько говори, что положено и мы расстанемся. В противном случае мне придётся вас троих здесь и поджарить.
– Всё, всё, включайте ваш магнитофон, я начинаю говорить.
Притула говорил не менее двадцати минут. Он рассказал не только о сегодняшних событиях, но и о жизни на Зоне, о Хитрове и его помощниках, как в колонии, так и на воле. Под конец его признаний немного очухались и его друзья. Алексей забрал у них оружие и сотовые телефоны. Новиков посоветовал Притуле пару часов никого не искать, никому не звонить.
– Твоя жизнь, братан, полностью в твоих руках. Я попрошу тебя не трогать, пока. Но если ты меня подведёшь, то пощады тебе не будет. “Музыкант” уже знает о произошедшем, а за такие вещи садят на перо, не задумываясь. Тебе хана “братан”, так что думай.
Новиков, на всякий случай, сместил “Опель” на обочину, связал руки и ноги Притуле и его друзьям. Он пообещал позвонить в милицию об аварии на трассе, но только через три – четыре часа. После этого Сергей сел за руль, и они поехали догонять Измаила. Через полтора часа обе машины синхронно ехали по дороге в сторону Ростова. Через четыре часа, когда машины практически въезжали в Ростов, Алексей из телефонной будки позвонил по 02 и сообщил об аварии около Каменск-Шахтинского с автомобилем “Опель”, государственный номер …….. Алексей попросил подождать его минут пять около почты. На почте он воспользовался РС и отправил в Москву записанную плёнку. Также он сделал и себе пару копий, на всякий случай. Водитель УАЗа знал город очень хорошо, поэтому и подъехал к колонии за считанные минуты. Алексей попросил ребят перенести груз обратно в микроавтобус Государственной Думы, а сам пошёл на КПП, чтобы позвонить начальнику колонии, который должен был быть предупреждён об их приезде. Секретарь начальника сразу связала с ним Новикова. Алексей доложил, что они доставили “гуманитарную помощь” и хотели бы, пока совсем не стемнело, завести её во внутрь колонии. Начальник колонии распорядился о пропуске машины с водителем и охранником лагеря во внутрь. Пока Новиков вёл переговоры, груз почти перенесли в машину Сергея. Как раз в это время появился заместитель начальника колонии и запретил въезд машины на территорию колонии. Груз необходимо выгрузить прямо перед КПП, он пройдёт обязательную и тщательную проверку и только после этих действий его занесут во внутрь Зоны. И ещё Хитров, а это был именно он, потребовал вызвать врача санитарной службы. Алексей слушал Хитрова внимательно, но внешне спокойно. Он попросил Измаила рассчитаться с водителем УАЗа и добавить ему немного денег за лишние волнения. Мешки с продуктами были выгружены прямо на снег, Слава Богу, у Сергея оказалась плёнка большого размера, которую он и простелил под мешки. В это время появился и начальник колонии. Полковник сразу спросил, почему они не заехали машиной во внутрь лагеря. Алексей ответил полковнику, что они не заехали во внутрь из-за господина подполковника. Алексей попросил подполковника рассказать начальнику всё, что он сказал ему, и о проверке, и о санитарном контроле, и вообще всё, что он желает сказать.
– Послушайте, москвич, вы тут не умничайте. Такие, как вы, у меня сидят годами, и мы с них быстро сбиваем спесь. Я требую от вас одного, соблюдения существующих инструкций. И можете не искать защиты у начальника колонии. Скромнее себя ведите юноша, а то я вам быстро обломаю рога, и вернётесь вы с этим грузом обратно в Москву к Депутатам вашим, уголовникам недобитым.
Новиков, как предчувствовал такой разговор, он писал и писал подполковника на плёнку. Магнитофон большого размера был стационарно установлен в автомобиле и всё время был включён на запись. И Новиков ощутил прилив энергии, так как он не согласен на “облом рогов” и оскорбления Депутатов, народных избранников.
– Странная ситуация у вас, господин полковник, – начал говорить Алексей, обращаясь к полковнику. – Какой-то недомерок в форме подполковника грозится обламывать рога, оскорбляет Народных Депутатов, называя их уголовниками. И он сам, будучи преступником, позволяет себе оскорблять незнакомых ему людей. Я помощник Депутата Государственной Думы, мой друг, Измаил Гусейнов, помощник Главного Имама Москвы, водитель, Сергей Васильевич, отставной офицер КГБ. И мы должны всю эту грязь выслушивать от человека, по которому давным-давно плачет тюрьма. Нам, господин полковник, всю дорогу угрожали бандиты, направленные вашим замом. Мы об этом уже доложили в Москву тем, кто нас послал. Для вас, господин полковник, я включу некоторые признания вашего бывшего подопечного. Послушайте и, если понравится, оставьте плёночку себе, это копия, мне не жаль.
Алексей включил диктофон на воспроизведение, и полилась речь бывшего зека ростовской колонии. Хитров на глазах менялся в лице. Дело в том, что вокруг груза собралось несколько офицеров, простых охранников и ещё, непонятно откуда появившихся, штатских. Они с интересом слушали ответ Новикова Хитрову, но с ещё большим интересом слушали Володю Притулу. Сначала Хитров слушал, бледнея на глазах у всех, потом ему стало плохо, он потерял сознание, и пришлось вызвать скорую помощь. Алексей вынул плёнку из диктофона и попросил начальника лагеря пригласить военного Прокурора для возбуждения уголовного дела по факту заказа на убийство. Также он потребовал вызова руководителей областного МВД, Управления Внутренней Безопасности. Полковник распорядился завести груз в Зону, проверить его в соответствии со всеми правилами. Также он приказал выписать пропуск на вход в колонию с сопровождающим помощнику Депутата Государственной Думы господину Новикову А.В. и господину Гусейнову И. – помощнику Главного Имама Москвы. Алексея и Измаила провели в Зону. К Алексею пригласили Коренева, а к Измаилу вызвали троих наиболее верующих мусульман лагеря. Алексей передал привет “Корню” от общих друзей, выслушал слова благодарности за перевод в ростовскую Зону. Алексей немного рассказал о стычке с Хитровым, дни которого на свободе сочтены. Также он передал подробный перечень доставленных продуктов и лекарств. Беседа продолжалась почти целый час и могла бы продолжаться и далее, но Алексея вызвали к телефону, который он сдал на КПП. Алексей коротко переговорил и пообещал позвонить через пол часа. Начальник колонии пригласил Новикова и Гусейнова в свой кабинет, поблагодарил за доставленный груз. Он с трудом сдерживался от слов благодарности за разоблачение Хитрова. Алексей это понял и пошёл ему навстречу.
– Вы уж простите нас, господин полковник, что мы невольно лишили вас такого делового заместителя. Но вины вашей в этом нет, он так скрывал своё истинное лицо, прикрываясь фразами о служении Государству, что и разоблачить его было довольно сложно. Нам повезло, что ваш подопечный рассказал нам добровольно о Хитрове правду и не побоялся. Мы думаем, что и названные им некоторые заключённые колонии сейчас подтвердят правдивость слов бывшего зека вашей колонии Владимира Притулы. Я рассказал своему старому знакомому, вашему новому подопечному Кореневу, о случившемся по дороге происшествии. Он возмутился до глубины души, услышав о наших приключениях. Он посоветует зекам, фамилии которых назвал Притула, проявить сознательность. Я даже прошу вас передать мою точку зрения заключённому Кореневу. Начальник колонии слушал молодого человека и чётко понимал, как не легко было ребятам привести этот груз. Он понимал, что “подогревом” усиливаются позиции Коренева и ослабляются братья Джангаровы. Сам он, к сожалению, не мог бороться с ними из-за скрытой поддержки Хитровым этих бандитов. Полковник заранее попросил прощения за вопрос, который не задать он всё же не может:
– Извините, Алексей Викторович, а это правда, что вы “Коронованный Авторитет”, несмотря на то, что Суд снял с вас все обвинения? И второе, вы действительно говорите на пяти иностранных языках и преподаёте философию в Университете, и, простите, последний вопрос, правда ли, что вы завалили в воронежской Зоне Медведчука? Я его знал три года, бандит настоящий и здоровый, как бык. Он сидел в моём отряде десять лет тому назад. Неисправимый и безжалостный тип.
– Вы, Григорий Фаддеевич, всё обо мне знаете от своего коллеги из Воронежа, но это преувеличения. “Авторитет” я по случайности, пару языков иностранных я, действительно, знаю, но это не моя заслуга, а школы, Университета и покойных родителей. А преподаю я по неволе, пишу диссертацию и обязан преподавать. С Медведчуком я поступил так не по своей инициативе, он сам спровоцировал драку. Как по мне, то он отморозок и беспредельщик. Уголовный Мир России уже давно дал правильную оценку такому типу людей. Люди с двух сторон колючей проволоки должны соблюдать правила и уважать общечеловеческие ценности.
Полковник Кривобок ещё немного поговорил с гостями и предложил помощь в устройстве на ночлег. К сожалению, а он это увидел на мониторе, приехали руководители МВД области и военной прокуратуры, и он должен распрощаться с гостями. Полковник попросил у Новикова разрешения плёнку с записью разговора с бывшим зеком Притулой передать военному Прокурору. Алексей не только не возражал, а попросил сделать это в обязательном порядке. Более того, он предупредил полковника, что передаст оригиналы плёнок Депутату Государственной Думы господину Сольво. К сожалению, на плёнках имеются доказательства оскорбления чести и достоинства народного избранника. Лично он уверен, что адвокаты депутата Сольво потребуют возмещения морального ущерба. Как он знает, Депутат раньше уже выигрывал аналогичные процессы и получал компенсацию порядка ста тысяч рублей. Выигранные деньги он передавал детским домам и интернатам. Правда, Новиков уверен в более весомых наказаниях подполковника Хитрова, если он останется живым после сердечного приступа.
Новиков, Гусейнов и водитель микроавтобуса Сергей сняли номера в гостинице “Дон” и оставили машину на охраняемой стоянке. Утром они спокойно выехали обратно в Москву. Алексей позвонил генералу Прохорову и депутату Сольво. Звонил он из разных аппаратов и без посторонних свидетелей. Валерий Иванович Прохоров получил все признания бандита Притулы и уже доложил своему куратору по сути дела. Генерал Слёзов, по имеющимся у него данным, в настоящий момент находится в кардиологическом Центре Кремлёвки. Как сообщили генералу Прохорову, состояние коллеги неопределённое. Возможен и летальный исход. Валерий Иванович пожелал Новикову и его друзьям счастливой дороги и никаких приключений. Также генерал сообщил Алексею, что помощник Имама остался доволен поездкой и благодарил Имама за оказанную честь сопровождать гуманитарный груз. Со своей стороны, Имам звонил Павлишину и благодарил его за доверие и деяния, восхваляющие Аллаха. Так что у Новикова появился шанс принять мусульманство, если он того желает. Алексей поблагодарил своих коллег за поддержку, но признался в нежелании изменения религиозных воззрений.
Сергей благополучно привёз своих друзей в Москву, отвёз Новикова домой, Измаила в мечеть, а сам вернулся в гараж. Сергей не ожидал, что в гараже его встретят как героя и мужественного человека. Служба Охраны, оплаченная Сольво, ощущала свою вину за возникшие проблемы у их клиентов. Они уже дважды звонили Сольво и приносили свои извинения. Представители ФСБ, интересовавшиеся поездкой, заявили об указаниях отдела генерала Слёзова и о невозможности выяснения истинных причин. К сожалению, генерал Слёзов находится в тяжелейшем состоянии и не может отвечать ни на какие вопросы. Запрос депутата Государственной Думы Сольво А.Ф. послал генерала в нокаут, как говорят некоторые острословы. Так что поездка Новикова решила поставленные задачи, но и родила ещё большее количество проблем, как для генерала Прохорова, так и для Министерства Внутренних Дел России. Особенно для его Главка Внутренней Безопасности.
Прошло всего пять дней с момента возвращения Новикова из Ростова, а события развивались со скоростью таяния льда в кипящей воде. Подполковник Хитров не смог справиться с болезнью своего сердца и скончался прямо в госпитале, не приходя в сознание. Генерал Слёзов также пережил не лучшие дни в своей жизни и подал в отставку, находясь в отделении реанимации. После того, как он узнал о преждевременной смерти подполковника Хитрова, генерал попросил аннулировать его заявление об отставке. Но начальник ФСБ России, оказывается, уже подписал его заявление и утвердил это в Администрации Президента. Сам заместитель Главы Администрации Президента, курирующий силовой блок, посетил генерала Слёзова в больнице и порекомендовал ему идти на заслуженный отдых. На этом все вопросы были исчерпаны. Генерал Прохоров понял, что руководство страны не заинтересовано в огласке и требует торможения дальнейших расследований. Полковнику Кривобоку объявили благодарность Министра за принципиальность и бдительность, а также посоветовали взять себе заместителем любого достойного офицера, на своё усмотрение. Генерал Прохоров, исходя из такого решения Министерства, сделал вывод, что на данной колонии поставлен крест наркобизнессовыми структурами. Им стало ясно, что полковник Кривобок не допустит процветание наркобизнеса в своей колонии.
Прошла ещё одна неделя со дня возвращения Новикова из поездки в Ростов. В пятницу ему позвонил Игорь Леонидович и пригласил в гости к себе домой. Алексей поинтересовался у Саблева о причинах такого приглашения, но бизнесмен рассмеялся и не сказал ничего определённого. Единственное, что он пообещал, так это удовольствие от общения со старыми друзьями. Алексей поблагодарил за приглашение, но попросил разрешение быть не одному, а со Стеллой. Дело в том, что ещё два дня тому назад они договорились о встрече в субботу. Саблев, конечно же, не возражал, а, наоборот, похвалил за такое решение. Лёша никак не мог определить причины приглашения, поэтому связался с полковником Павлишиным и поставил его в известность. Александр Александрович не удивился и сказал, что они просчитывали и этот вариант. Кстати, сказал он, истинным виновником есть сам Новиков. А, вообще-то, Сан Саныч доволен такими событиями, значит, жизнь продолжается. Лёша, наконец-то понял, что Игорь Леонидович решился сделать предложение Лидии Ивановне. А Павлишин, говоря о “виновнике”, имел в виду путешествие в колонию бизнесмена Саблева с доцентом Абрамовой. Идейным вдохновителем поездки, всё-таки, был Алексей. И это факт, мимо которого пройти никак нельзя.
В субботу Алексей и Стеллочка приехали на дачу к Игорю Леонидовичу. Привёз их водитель Иванова, так как Новиков не хотел отказываться от бокала шампанского. Отказывать Игорь Леонидовичу он не хотел, а в том, что пить придётся, сомнений у него не было. Водителя он попросил не ждать их, а ехать домой. Если он им понадобится, то они позвонят по мобильному телефону и вызовут его.
У входных дверей дома Алексея и Стеллочку встречали Саблев и Абрамова. В доме уже были гости, а когда Лёша их увидел, то, действительно был очень рад. Вот кого он не ожидал встретить в этом доме, так это Всеволода Ивановича и Вадима Сергеевича. Они были без жён, так как Саблев сообщил им о приглашении в пятницу днём во время встречи в Главке. Они даже из-за приглашения решили задержаться в Москве на день. Их водитель обрадовался такому обстоятельству и поехал к своей родне, в Реутово. За столом была ещё одна пара, двоюродный брат Лидии Ивановны и его жена, Элла Павловна. Когда все гости расселись за столом и налили в свои бокалы шампанское, то Саблев попросил у Лидии Ивановны разрешения сказать пару слов. Говорил Игорь Леонидович долго и, явно волнуясь. Начал он с того, что все его жизненные изменения, точнее, перемены, связаны с существованием одного человека. Это его молодой друг Новиков Алексей. Говоря простым языком, Лёша принёс ему удачу. Удачу в бизнесе, удачу в друзьях и знакомых. Самой большой своей удачей Саблев считает день и час знакомства с Лидией Ивановной, коллегой Новикова по Университету.
– Я не буду здесь говорить о знакомстве со Всеволод Ивановичем и Вадимом Сергеевичем, благодаря которым я смог финансово окрепнуть и выстоять. Парадокс состоит в том, что наши отношения построены не на коррупционных связях, а на хороших человеческих контактах. Возможно, специфика их работы не даёт им права нивелировать понятия честь и совесть. Я многое повидал в этой жизни, поэтому имею полное право давать оценку поведению людей. Я благодарен судьбе за знакомство с этими людьми. Саблев говорил ещё несколько минут, потом резко замолчал и сообщил: я сделал предложение Абрамовой Лидии Ивановне и получил её согласие. Прошу вас быть нашими свидетелями. Я договорился в ЗАГС на пять часов вечера, так что у вас в запасе три часа для принятия решения.
Все начали хлопать и поздравлять молодожёнов. Новиков и Саблев расцеловались, Лидия Ивановна обменялась с Лёшей теплыми рукопожатиями. Всеволод Иванович и Вадим Сергеевич целовались со всеми. Они искренне были рады таким событиям. Шутка ли, у них в колонии познакомились и, в итоге, женились. Родственники Лидии Ивановны толком ничего не понимали, но поздравляли Саблева и его друзей. Так как Голубенко и Лосев были одеты официально и строго, то в них ощущалась какая-то военная выправка. Лидия Ивановна говорила с каждым по очереди, не отказывая никому. Стеллочка чуть не потеряла сознание, когда узнала, что Новиков сидел в колонии именно у Голубенко и Лосева. Руководители колонии считали за честь для себя быть с ним в одной компании. Голубенко отозвал Новикова в сторону и рассказал ему о реакции их структур на ростовские события.
– Я, – сказал он, – предупредил Кривобока, что после твоего приезда в Ростов дни Хитрова будут сочтены. Он мне не поверил, а вчера мы встретились в Главке, и он рассказал мне всё с подробностями. Он никак не может успокоиться, собирается просить Коренева познакомить вас ближе. И ещё, у него в Зоне были два брата Джангировы, так их по собственной просьбе переводят в Волгоградскую Зону. Правда, Кривобок не уверен, что там они выживут. На них пошла “малява” о ликвидации, как ему стало известно от своего информатора. Вот такие дела.
Новиков выслушал Голубенко со вниманием и пообещал попросить уважаемых людей сохранить жизнь братьям, хотя они того и не стоят. Алексей поинтересовался жизнью в воронежской Зоне, передал привет своим друзьям и пообещал привезти “подогрев” к майским праздникам. Лосев, подошедший к ним во время разговора, также поделился своим мнением о преждевременной смерти Хитрова. Он не выразил большого сожаления, так как о покойном был не просто плохого мнения, он ненавидел его за нарушение присяги. В своё время он предупреждал Хитрова о последствиях его незаконных действий. Рано или поздно, но зло всегда будет наказано. Не встреться на его жизненном пути Новиков, появился бы кто-то иной, а результат был бы тот же. Так вышло, что и генерал из КГБ/ФСБ, поддерживавший Хитрова, по имеющейся у него информации, тоже сгорел. Так что всё имеет свой конец. По-видимому, Господь Бог всё-таки есть, только решения он принимает слишком медленно.
В четыре часа Саблев пригласил всех в микроавтобус “Вольво”, и гости поехали в ЗАГС. Заведующая ждала всех с нетерпением, возможно, Игорь Леонидович заранее очень хорошо её отблагодарил. Мероприятие прошло со вкусом, скромно и интеллигентно. Не смотря на то, что молодожёны были одеты не в свадебные наряды, даже коллектив служащих ЗАГС поздравлял “молодых” чудесными цветами и теплом собственных сердец. Всем поднесли бокалы с шампанским и по круглому значку большого размера с фотографиями молодых. На значках была указана дата бракосочетания и фамилии молодожёнов. Саблев и его жена выслушивали поздравления и восхищения такими свадебными “заморочками”, как сказала Стеллочка. Алексей, не взирая на молодость, легко вписывался в великовозрастную компанию. Для Стеллочки все гости Саблева и он сам, всё-таки, были стариками. Она постоянно боялась сказать что-то не то, ответить как-то не так. Лёша понимал её, поэтому всё время старался подбадривать и поддерживать. После ЗАГСа все вернулись на дачу, снова присели за стол, произнесли несколько тостов и стали прощаться. Саблев вызвал дежурные машины своей фирмы, и гостей развезли по домам. Лёша и Стеллочка попросили отвезти их к ближайшему метро. Оттуда они поехали в Центр и погуляли по морозному городу. Стеллочка долго молчала, а потом не сдержалась и спросила у Новикова, представляет ли он себя женихом. Лёша не сразу ответил, а ответил так, что и понять его было невозможно. Стеллочка поняла одно, Лёша и сам не знает. Тогда она не сдержалась и предложила ему современный вариант отношений: пожить с годик вместе, присмотреться и решить. Алексей не поддержал и это предложение. Он посоветовал Стеллочке посоветоваться с отцом, желает ли он иметь такого зятя. Стелла помолчала, а потом ответила Лёше, что он плохого мнения о ней. Если он считает её дурочкой, не отдающей себе отчёт в том, кто такой Новиков в Уголовном мире, то он ошибается. Она знает, что он “Коронованный Авторитет”, знает о его положении в Уголовном Мире. Она знает, что для Новикова деньги всего лишь бумажки с водяными знаками. Она понимает его почти во всём, кроме как в его отношении к женскому полу. В конце концов, он же мужчина и жить ему с кем-то надо, с какой-нибудь женщиной. Если он не хочет спать с ней, то пусть спит с её подругой, Аллочка не против этого. Лёша предпочёл не отвечать на эти вопросы, которые и вопросами назвать сложно. Она просит его переспать с нею хотя бы один раз. Он, к сожалению, не может себе позволить это с крестницей Сольво, так он ей и сказал. Лёша отвёз Стеллочку домой, и расстались они как-то холодно и непонятно.