Рыжая Инка Часть вторая

 И ведь было такое время, ... было, ... когда они, беззаботные и счастливые дети, выбегали на большой перемене в поле, что через дорогу от школы, брались за руки и кружились, радостно выкрикивая прямо в небо:
 
 "Какое счастье, что мы живем в Советском Союзе! Мы самые счастливые дети на свете!"
 
 И были совершенно искренними.
 
 Затем целовались, обнимались, дарили друг другу только что сорванные полевые цветы и переполненные необъяснимой радостью неслись учиться дальше.
 
 И уже в классе, в четырех стенах, случалось многое, разное.
 
 Там дрались, кусались, плевались.
 Делили пополам парты, проводя толстую жирную черту посередине и зорко следя, чтобы краешек локтя не коснулся границы.
 Щедро ставили синяки и порой ломали руки.
 Дружно тянулись отвечать и выкрикивали с места, завидовали пятеркам и подтирали двойки, прятали дневники и переписывали друг у друга задания.
 Выбирали мужей и назначали жен.
 Давили под партой ноги и, немного оттолкнувшись, выпихивали соседа с парты, а тот - от неожиданности - скользил по гладкой, крашеной масляной краской поверхности и сваливался в проход.
 Девчонки били по мальчишеским коротко остриженным головам самыми толстыми книжками, желательно "Родная речь", а они, бедняжки, терпели боль и ничем не могли ответить, потому что с детства свято помнили, что женщин обижать нельзя.
 Откусывали друг у друга бутерброды, яблоки и передавали дальше, а вечером отчитывались родителям, что завтрак съеден и никакие Инка, Светка, Юлька, Андрей, Эмиль, Феликс, и уж тем более Эльдар - ничего не просили, и после их заразных слюней никто ничего не ел, честно!
 А расшалившихся от беготни до мокрой одежды и ничего не видящих глаз можно было вернуть на место одним только выкриком: "Директор идет!" или "Милиционер!", неизвестно кем обронённым.
 На эти слова реагировали все!
 И буквально через секунду класс заполнялся до отказа, и маленький народ сидел по своим местам, с опаской озираясь на предусмотрительно плотно запертую дверь.
 Что интересно, ни директор, ни милиционер, ни разу так и не появились. Хотя, ждали их часто, даже можно сказать - ежедневно.
 Но никакие запреты и даже этот страх постоянного ожидания не мешали девчонкам приносить в класс резинки и прыгать до умопомрачения, пока кто-то из мальчишек, изловчившись, не подрезал им их, натянутых до предела, ножницами или лезвием.
 Далеко убежать такому герою не удавалось никогда... Лупили его больно и от души, но сей факт всё равно не покрывал девчоночьего горя.
 Резинка с узлом - это уже не то... Такие есть у всех...
 А ведь только вчера они наконец-таки вскладчину смогли купить ровно три метра настоящей цельной резины, а не вынимать кусочками из своих трусишек, а потом запихивать их подальше в угол шкафа, чтобы мама не скоро нашла.
 И с какой гордостью они начинали сегодняшнюю игру, с удовольствием наблюдая завистливые взгляды противных девчонок из параллельного класса.
 Не успели, как следует напрыгаться в своём счастье, а теперь...опять будет узел? ...
 И не унять рыданий до скончания века, если бы сердобольная техничка не бросила в сердцах швабру с пропахшей керосином тряпкой и не сшила бы разорванные концы неизвестно откуда взявшимися иголкой с ниткой.
 И счастливые девчонки прыгали дальше, покоряя первую, вторую, третью высоту.
 А мальчишки сидели рядом на корточках, и от изредка вздымающихся подолов их коричневых форм у них перехватывало дыхание.
 
 Так они и жили, связанные чем-то необъяснимо сильным, и все вместе, разом, не любили свою первую учительницу.
 Потому что она была второй... И совершенно, совершенно другой!
 
 
 ***
 
 А начиналось ведь всё совершенно иначе. Красиво и счастливо, как в доброй сказке.
 
 Каждый из них запомнил свой первый школьный день навсегда.
 На ступеньках их встречала самая красивая учительница в школе - Виолетта Ервандовна, у которой хотели учиться все начальные классы, но повезло именно им.
 Малышня в одинаковых синих брючках-юбочках, белых рубашечках-кофточках сразу приметила, как выигрышно и броско на общем фоне строгой одежды смотрится её красное платье.
 
 
 ***
 
 Алина в то утро проснулась рано, но лежала с закрытыми глазами и напряженно ждала, когда же родители встанут и выйдут из спальни, чтобы можно было скорее вскочить и самой надеть школьную форму.
 И чтобы потом зашла мама, разбудить свою первоклассницу, а она уже вот - стоит себе готовенькая.
 Оделась она быстро, за какую-то секунду, и вытянулась в струнку вся такая гордая, счастливая и торжественная.
 В комнате было темно, но свет девочка не зажигала, время от времени, оборачиваясь к окну и наблюдая, как красиво просыпается солнышко.
 А мама всё не шла и не шла, занимаясь какими-то непонятными и совершенно ведь ни ко времени делами.
 Алина уже подумывала о том, что и папа бы сошел на крайний случай, чего уж тут делать-то... И только высунулась в дверной проем, чтобы посмотреть, чем там занимаются эти взрослые, как наткнулась на маму, которая шла будить дочку.
 Охнули обе.
 А потом мамочка, привыкнув к темноте, всё увидела! Она включила свет, расцеловала свою малышку, продолжая искренне удивляться и нахвалить, что какая та - молодец, умница, большая девочка, золотой ребенок, уже оделась сама.
 Алина стояла счастливая-счастливая и жмурилась от переполнявшего избытка чувств.
 
 В тот день всё начиналось хорошо.
 Папа размазывал по хлебу желтое масло, а сверху поливал малиновым вареньем. Это выглядело так красиво и смотрелось так празднично, что у Алины не только потекли слюнки, но и появилось ощущение, как где-то внутри эти картинки отщелкиваются с яркой вспышкой, чтобы остаться в воспоминаниях на всю жизнь.
 
 А потом началось...
 Первое недоумение вызвал факт, что мама не идет на первый звонок, потому что опаздывает на работу. Поэтому, из дома вышли вдвоем с папой.
 Алина шла по двору и серьезно верила в то, что у всех встретившихся им и улыбающихся соседей сегодня такой же праздник, как и у неё!
 Иначе и быть не могло.
 
 Свернув к соседнему дому, они увидели, как из подъезда выходит торжественная Инка. Она тоже шла с папой.
 Увидев это, Алина тут же успокоилась и перестала расстраиваться по поводу оставшейся дома мамы.
 Если уж и Инка так идёт, значит, всё правильно!
 
 Девочки обрадовались друг другу, выпустили руки из отцовских ладоней и радостно устремились навстречу. В первый класс они шли вместе, и заранее решили, что сидеть будут за одной партой.
 
 Алина, наконец, подавила волнение, которое будило её среди ночи, и о котором она так боялась сказать вслух. Но вот Инке - решилась...
 
 - Инночка, а тебе написали записочки?
 
 - Какие такие записочки? - Инка посмотрела, нахмурив брови.
 
 - Ну... как нашу учительницу зовут... Как детей... Какой у нас класс... Куда задания записывать... Ну...это...как в класс идти... Вдруг мы потеряемся!
 
 Инка не отвечала. Она шла, о чем-то задумавшись, а Алина семенила рядом, незаметно всматриваясь ей в глаза и понимая, что сморозила какую-то глупость,..непозволительную ученице первого класса.
 И, сглотнув горькую слюну непонимания, она решила никого и ни о чём не спрашивать. Но еще крепче вцепилась в ладошку подружки, заметив как много детей и взрослых идет в одном с ними направлении.
 
 - Через дырку перелезем? - спросила Инка почти у самой школы.
 
 Алина незаметно обернулась на отцов, которые шли чуть позади, увлеченно беседуя, многозначительно посмотрела на Инку и как бы между прочим ответила:
 
 - Конечно через дырку! А как же еще...
 
 И они стремглав помчались к каменному забору, из которого кто-то давным-давно для быстроты и удобства проникновения в школу вынул несколько кирпичей. Лаз был небольшим. И пробраться через него можно было двумя способами: боком или вперед ногами.
 В первом случае в дыру нужно было просунуть одну ногу и быстренько ею нащупать почву. Затем, согнувшись пополам и стараясь не перепачкать спину, переместиться под кирпичами и скоренько подтянуть вторую. И как-то там одновременно протаскивался портфель.
 Во втором случае портфель выбрасывался первым. И как только слышался звук его приземления, пальцы впивались в расщелину над лазом, ноги быстренько перебирали нижние кирпичи, выбрасывались наружу, находили землю, упирались в неё и семенили мелкими шажками, пока уцепившиеся руки не вытягивались до предела. Вот в этот момент нужно было рывком подтянуть изогнувшееся тело, стараясь при этом не удариться головой, и выпрямиться уже на той стороне из такого вот своеобразного мостика. (Легче показать, чем описать... Уверяю, что в действии это занимало пару секунд (прим.ав.).
 
 Второй способ считался самым быстрым, рисковым и эффектным. Решались на него немногие, потому как здорово обтирался зад и о шершавый камень со лба частенько сдиралась кожа. Но решившихся сразу выделяли и посматривали на них с завистливым восхищением.
 
 Вот и сейчас Инка и Алина, подбежав к каменному забору, лишь махнули опешившим отцам ладошками и через мгновение уже были на территории школы. Те что-то им прокричали и быстрым шагом направились к центральному входу. Перелезть вот также у них не получилось бы при всем их желании...
 
 Алина содрала немножко кожу на попке. И уже вылезая, она видела же, как Инка резко одёрнула юбку и выпрямилась, перестав рассматривать что-то у себя на том же месте.
 
 - Ты тоже ободралась? - сочувственно спросила Алина.
 
 - Да нет, ты что! ...А вон наши папы идут. Бежим к ним скорее.
 
 Алина, отряхнулась, тихонечко прикоснулась к саднившей коже, осмотрела себя и, глядя вслед убегающей Инке, поняла, какая же та красивая в своей плиссированной юбочке и кружевной кофточке.
 
 Но рыжую малышку остановила какая-то взрослая тетенька и что-то ей объяснила. Родители стояли чуть поодаль, к детям их не пускали.
 Инка на бегу подхватила Алину за руку и бесцеремонно потянула к зданию школы, объясняя скороговоркой, что уже сейчас начнется главная линейка и будут запускать в класс.
 Алина постоянно оборачивалась назад, страшно беспокоясь, что потеряет из виду своего папу. И вдруг он чего-то сам пропустит и не увидит. Но тот как чувствовал, время от времени поднимал вверх руку и одобрительно ей махал.
 Учительница в красном платье указала им, куда надо встать, и они, крепко держась за руки, втиснулись в маленькую толпу таких же желторотых первоклашек.
 Линейка началась, заиграла музыка, взрослые стали произносить речи. И тут Инка зашептала Алине в самое ухо, что та пришла в первый класс с неправильным портфелем, и раз не верит - пусть посмотрит на неё и других ребят.
 
 Алина стала озираться и увидела, что у всех за спинами ранцы, и только она держит за ручку бордовый портфель.
 
 - Убедилась? Сейчас тебя выгонят, не пустят в школу, - Инка выпустила руку и даже как будто чуточку отошла в сторону.
 
 Алина тут же придвинулась к ней поближе. Инка отошла еще.
 
 Тут, еще раз осмотрев детей и что-то сообразив, Алина перебросила портфель за спину, удерживая ручку у плеча.
 
 - Инночка, посмотри, так похоже, что у меня правильный портфель?
 
 Инка серьезно осмотрела её со всех сторон и сказала:
 - Вроде, похоже...
 
 - Меня пустят теперь в школу?
 
 - Сегодня наверно пустят, а завтра уже нет. Только никому не говори, что я тебе это сказала, ладно? А то меня тоже выгонят из-за тебя.
 
 Алина облегченно вздохнула и пообещала, что будет молчать. А сама вспоминала, с какой радостью они выбирали с мамой этот портфель, как она, счастливая, возвращалась с ним домой и, беззастенчиво хвастаясь, показала во дворе всем-всем соседям. А теперь он оказался неправильным?..
 Еще раз обернувшись и выискивая глазами папу, она увидела, что тот показывает ей на часы и просит разрешения уйти. Она одобрительно мотнула головой, а у самой глаза тут же наполнились слезами. Папа еще раз махнул ей и стал уходить из школы. Она поднималась на цыпочки, стараясь не упустить из виду его удаляющуюся спину, не верила, что это происходит, и недоумевала, как можно было оставить её в такой день и уйти. Тем более что Инкин папа как стоял, так и стоит на месте, и издалека им улыбается...
 
 "Наверно радуется, что мой папа ушел,.." - насупив брови решила Алина.
 
 Тут её стали подталкивать сзади, и они куда-то быстро пошли. Просто, их уже заводили в школу, и это оказалось еще более волнительным событием, от которого перехватило дыхание. Вдобавок она поняла, что пропустила главную линейку и ничегошеньки не запомнила...
 Идя по витиеватым коридорам, Алина то и дело озиралась по сторонам, хоть по каким-то ориентирам пытаясь запомнить дорогу назад. Инка тоже шла как-то напряженно осматриваясь.
 Уже сидя за партой, они немного успокоились и перевели дух. Перед каждым из них лежала красивая открытка и пластмассовая указка голубого цвета. Дети тут же стали рассматривать нежданные подарки, ревностно перепроверяя внимательным глазом: то же ли самое досталось соседу.
 Так по-доброму встретила их первая учительница. Да и внешне она напоминала волшебницу из любимой сказки. И было совершенно не понятно, почему взрослые говорили о ней: "старая дева", "не может замуж выйти".
 Девочки потом не раз обсуждали этот вопрос, и на самом деле не понятно было: почему такая красивая, а замуж не вышла. Учительнице было тридцать шесть лет. Пальцев на руках не хватало, чтобы сосчитать, сколько же это получается.
 
 А она рассказывала им что-то приятным грудным голосом, вслушиваясь в который, они, не ощущая реальности, трепетно замерли, улавливая каждое слово...
 
 Влюбились в неё разом и с самой первой минуты общения, добиваясь в дальнейшем её внимания всеми возможными способами...
 
 Время от времени звенел звонок, и Виолетта Эрвандовна с большим трудом поднимала детишек с мест, предлагая погулять в коридоре. Они выходили из класса, если только выходила она.
 
 Вот так прошел первый день.
 Как околдованные дети, не шелохнувшись, сидели, сложив перед собой руки, как научила учительница.
 
 - Да что с вами такое? - она рассмеялась, осматривая класс. - Что вы застыли у меня, как статуи в Летнем саду? Завтра еще придете. И так каждый день, дорогие мои, ровно десять лет, раз переступили этот порог. А сейчас я вас сфотографирую и в десятом классе покажу: какими вы у меня были смешными в свой первый день. Вот потом посмеемся все вместе. Сидите, не двигайтесь.
 
 А те и не думали шевелиться. Они радостно переглянулись друг с другом и застыли для серьезного исторического момента.
 
 - А открыточки с указочками с собой домой забирайте, это я для вас купила. Потом тоже об этом будете вспоминать... Я хочу, чтобы вы запомнили свой первый школьный день навсегда. Запомните?
 
 И ей хором, не сговариваясь, ответили:
 - Запомним!
 
 Виолетта Ервандовна улыбнулась и еще раз спросила:
 - А меня запомните?
 
 И еще громче послышалось:
 - Запомним!!!
 
 - Вот и хорошо. Завтра не опаздывайте. Опоздавших буду отправлять домой. С самого первого дня мы должны приучиться к строгости и порядку.
 
 Алина с удовольствием укладывала в портфель красивую открытку и голубую указку. Ей было хорошо и покойно. И в школе очень понравилось!
 
 - Слышала? - Инка незаметно зашептала ей в ухо. - Ты чего так свой портфель вытащила? Спрячь скорей, а то тебя завтра в класс не пустят.
 
 - Посмотри, Инночка, у толстенькой девочки почти такой же, а она его не прячет!
 
 - Так это Юлька Трифонова из пятого дома! У неё отца же нет. Чего ты себя с ней сравниваешь? Её не выгонят, а тебя выгонят обязательно!
 
 Тут Алина посмотрела на учительницу, набрала побольше воздуха в грудь, как бы на что-то решаясь. Она подняла руку, как научили, и терпеливо ждала, пока её заметят.
 
 - Чего ты хочешь? - с тревогой спросила Инка.
 
 Но Алина молчала.
 
 - Да, Алиночка, что случилось? - спросила учительница. Брат девочки в своё время отучился у неё, и она прекрасно знала эту семью.
 
 Алина, стараясь без запинки выговорить отчество, подняла высоко портфель и тихо произнесла:
 - Виолетта Ервандовна, скажите, пожалуйста, вы меня завтра пустите в класс?
 
 - Конечно пущу, что за вопрос? Только не опаздывай смотри, - и улыбнулась.
 
 Девочки многозначительно переглянулись.
 Домой они пошли по отдельности.
 
 Долго не попадая в замочную скважину ключом, Алина думала о том, как же вечером попросить маму купить новый портфель, правильный. Этот она возненавидела всей душой... И в отчаянии попинала его ногами, чтобы скорее испортился.
 
 Через время соседка с лестничной клетки никак не могла достучаться в квартиру. Алина давно спала на диванчике, свернувшись калачиком, и ничего не слышала. День у неё был трудным.
 
 11.02.2007
 
 Продолжение следует...