Сумасшедшая

Ненавижу зиму, ненавижу холод, темноту по вечерам, снег. Я понимаю, «нет плохой погоды, есть плохая одежда». Но зима для меня не плохая погода, это – нелюбимое время года, причем самое нелюбимое. Проще сказать, какое я люблю – лето. Тепло и солнце. И всё. А ещё я страшно не люблю падать.

… Я торопилась от мамы. Дома ждала дочь, и надо было преодолеть по скользким тропинкам несколько сотен метров вечерних сумерек, фонарным желтым пунктиром протянувшихся от одного дома до другого. Можно, конечно идти и по дороге – она расчищена, да и освещена лучше. Но она, увы, занята сплошным потоком автомобилей.

Людей на улице практически не было. Двигалась я перебежками от фонаря до фонаря, молниеносно минуя особо темные места, не оборачиваясь, не оглядываясь по сторонам и стараясь лишний раз не поскользнуться.

Осталось пройти последний двор, протянувшийся восьмиподъездной темнотой, и выйти на залитую светом площадь, как я услышала за спиной быстрые шаги. Пока я размышляла, как далеко от меня преследователь, он резко метнулся ко мне, и рухнул, повиснув на моей сумке. Плечо мгновенно онемело от боли и неожиданности. В другой руке я сжимала ручку пластиковой папки с бумагами.

Тропинка была скользкой и узкой.

Мужчина, (а это оказался именно здоровенный мужчина), ухватившись за мою сумку и чертыхаясь, отчаянно выплясывал на гололеде. Я, перепуганная до полусмерти, дергала сумку к себе и колотила его по голове папкой. Мужчина, продолжая висеть уже и на мне, никак не мог зафиксировать свои ноги: они разъезжались сразу во все стороны. Он, не отпуская сумки, пытался свободной рукой отбивать мои удары, надеясь на лету перехватить мою руку или хотя бы папку. Я была несгибаема, как оловянный солдатик, и лупила наотмашь, как заправский вояка, защищая честь и сумки.

Вонзившись каблуками в лед, я продолжала атаку. В конце концов, мужчина с такой силой оттолкнул меня, что я буквально врезалась пятой точкой в сугроб.

Мужчина сидел напротив, на другом сугробе, поправлял одежду, ощупывал голову и тихо матерился.
- Дура!.. Далась мне твоя сумка!.. Я же просто хотел тебя обойти, аккуратненько. Я на автобус спешил! Ну, поскользнулся, схватился за тебя по инерции, а ты… Дура…
Я молча прижимала к себе папку и сумку. Сердце продолжало бешено колотиться.
- Меня дома жена ждет…
Он встал и осторожно двинулся. Я попыталась выбраться, но не могла даже повернуться: из сугроба букетом торчали руки, ноги и голова. Я завопила:
- Мужчина, а я?! Может, вы мне поможете выбраться?
Мужчина огрызнулся:
- Весной оттаешь, выберешься. – И пошел.

Остановился, обернулся, подошел ко мне и долго, исподлобья, смотрел. Подергал за руку, за ногу – намертво. Но потом, все-таки выдернул за руки. Поднял и вернул мне сумку с папкой, деловито покрутил меня, больно сбивая с одежды снег.
- Тебе далеко?
Я помотала головой. Он взял меня за руку и чуть ли не волоком дотащил до подъезда.
- Спасибо тебе, добрый дяденька! – Я попыталась пошутить и улыбнуться.
- Ну и тебе спасибо, - ответил незнакомец уже в темноту. - Сумасшедшая…