Когда наступит завтра...

 Удушливый запах гари сковал легкие, и я непроизвольно закашлялся. Откуда-то слева из дверного проема, куда угодила первая "зажигалка", полыхнуло языком пламени - видимо, в углу занялось старое тряпье, в беспорядке сваленное в кучу. Черный смрадный дым стремительно заполнял небольшую комнату, разъедая глаза.
 - Сашка! Уходим! - крикнул я, быстро вскакивая, схватил свой рюкзачок с нехитрыми пожитками и практически на ощупь двинулся к выходу. Еще одна "зажигалка" влетела в пустой проем окна и растеклась огнем по стене справа. Брызнувшие осколки ощутимо посекли руку, но боли я практически не почувствовал.

 В пустом коридоре можно было более-менее сносно дышать, но дым уже проникал и сюда. В комнате что-то грохнуло, и дверной проем осветился пламенем. Я еле успел припасть и прикрыть лицо. Вихрь раскаленного воздуха пронесся надо мной, опалив волосы и заставляя дымиться одежду. Надо же, "керосинку" не пожалели, сволочи! На ходу прибивая начавшую местами тлеть куртку, я выскочил на лестничную клетку. Сашки нигде не было.
 Внизу мощный удар выбил подъездную дверь, и тяжелые ботинки торопливо загрохотали по лестнице. Я бросился вверх, перепрыгивая через поврежденные ступени и груды старой осыпавшейся штукатурки и битого стекла. Практически везде здесь я мог пройти с закрытыми глазами, но возможность споткнуться в обманчивых сумерках скудного уличного света, пробивавшегося сквозь пустые проемы окон, все же оставалась. Впрочем, когда смерть стремительно наступает на пятки, об ушибах и ссадинах не очень-то беспокоишься.

 Они застряли на втором этаже. В свете наплечного фонаря ржавой сеткой арматуры высветился полуобвалившийся лестничный пролет. Что ж, это даст мне дополнительных секунд сорок времени - вполне достаточно, чтобы без помех выбраться на крышу. Взмывая по хлипкой чердачной лестнице, я невольно усмехнулся, слушая брань преследователей, осторожно пробирающихся по остаткам пролета.
 Низкое, затянутое свинцовыми облаками небо встретило меня мелкой колючей изморосью. Плохо. Мокрое покрытие покатой крыши скользило под ногами, и дважды я чуть не сверзился вниз. Впрочем, если бы пришлось выбирать, то я бы предпочел почти две секунды свободного падения перспективе оказаться в руках "чистильщиков", как они сами себя называли. Или "слоников", как за глаза их называли остальные.
 Все подъезды наверняка уже перекрыты, равно как и улица. А вот тыльная сторона заброшенной пятиэтажки вряд ли находится под присмотром. Добравшись практически до конца крыши, я осторожно оглянулся. В дальнем чердачном окошке сквозь пробивающиеся клубы дыма мелькнула абсолютно лысая голова первого преследователя. Впрочем, лысой она казалась из-за натянутого противогаза, за которые, собственно, эти подонки и получили свое второе негласное имя.
 Осторожно перевалив через край крыши, я вытянулся на руках и спрыгнул на балконную плиту пятого этажа. Плита дрогнула и, заскрипев прогнившей арматурой, немного просела под моим весом. Где-то наверху кто-то из преследователей чертыхнулся, растянувшись на скользкой крыше.
 Распластавшись на угрожающе кренящейся плите, я попытался дотянуться до Сашкиного тополя. Мы уже давно заприметили этот путь к отступлению, только вот вдвоем его пройти было бы проще. Однажды мы даже спускались таким образом, помогая друг другу перебраться с балконной плиты, а сейчас мне не хватало каких-то двадцати сантиметров, чтобы схватиться за причудливо изогнувшийся сук старого дерева.
 По крыше, приближаясь, глухо топали тяжелые ботинки "слоников". Они сбавили темп, явно потеряв мой след, но отступать не собирались. Наверняка они уже дали команду резервной группе начать "прочесывание" оставшихся подъездов. Моя поимка - лишь вопрос времени. Они слишком злы сейчас - простейшая операция по "зачистке" провалилась, превратившись в опасное преследование. Но вот только его итог все равно был практически предопределен.
 Я осторожно поднялся и подошел к краю плиты. Она глухо скрипнула и просела, но устояла. Внизу все тонуло в серой мгле осенних сумерек, и лишь всполохи огня из окон третьего этажа то и дело выхватывали что-то из полутьмы. Может, оно и к лучшему. Я отошел на шаг, медленно выдохнул, успокаивая бешено бьющееся в груди сердце, а потом резко оттолкнулся и прыгнул в темноту...

 В последний момент балконная плита все-таки не выдержала и, всхлипнув идущей на разрыв арматурой, с глухим звуком осела вниз. Из-за этого я чуть не промахнулся, лишь чудом сумев уцепиться за скользкое дерево. Где-то наверху, совсем близко, по крыше загрохотали ботинки, и луч наплечного фонаря, острым лезвием вспоров темноту, беспорядочно заметался по крыше.
 Перебравшись к внушительному стволу старого тополя, я начал спускаться, то и дело рискуя поскользнуться на мокрой коре и сорваться вниз. Но времени остановиться и перевести дыхание у меня не было - "слоники" уже показались на краю крыши. Последние несколько метров пришлось практически скользить по стволу, обхватив его руками.
 Оказавшись на земле, я посмотрел наверх. На фоне темнеющего неба все еще достаточно четко виднелся силуэт "чистильщика", жестами отдававшего команды своим подопечным. Еще один "слоник" водил лучом фонаря по балконам, пытаясь обнаружить беглеца. Задерживаться не стоило - вскоре они поймут, что я уже внизу, и продолжат преследование. Петляя в темноте между завалами строительного мусора и черными остовами обвалившихся зданий, я бросился прочь. Наступала Ночь Охоты, и мне меньше всего хотелось оказаться в роли ее жертвы...

 Я не знаю, как долго я тенью бродил среди развалин Мертвого города, опасаясь каждого шороха. "Слоники" все-таки отстали, видимо, решив поискать себе другую жертву. Дважды они оказывались совсем рядом, проносясь мимо на своих мотоциклах и вспарывая фарами темноту развалин буквально в нескольких метрах от меня. В конце концов, я забрел в полуобвалившуюся двухэтажку и решил переждать там до утра. Если здесь и был кто-то помимо меня, то он благоразумно не показывался. Да и у меня, честно говоря, не было абсолютно никакого желания выяснять, кто обосновался в этой развалюхе на окраине Мертвого города. У нас тоже есть свои правила, и гостя, случайно забредшего на чужую территорию всего на одну ночь, никто не тронет. Тем более в такую ночь...

 Я привалился к холодной, крошащейся от старости бетонной плите. Все тело ныло от ушибов и ссадин. Поврежденная рука немного припухла и болела, но возможное заражение меня сейчас мало беспокоило. Сверху, сквозь частично обвалившуюся крышу и стремительно несущиеся облака, временами проглядывала полная луна в кровавом ореоле. Я почему-то подумал о Сашке... Она любила такие ночи, пусть даже без звезд.

 В детстве я тоже любил смотреть на ночное небо и мечтать о будущем. Тогда нам казалось, что еще чуть-чуть - и в космос сможет попасть любой желающий. Мы грезили о научных базах на Луне и туристических полетах на Марс, о кислотных облаках Венеры и аммиачных океанах на Ганимеде и Каллисто, о металлургических разработках пояса астероидов и бескрайних просторах Галактики. Тогда нам казалось, что технологии, подарившие человечеству возможность взглянуть на себя со стороны, подняться к звездам и окинуть взором бесконечность Вселенной, принесут вечный мир на Земле и духовно возвысят человека, сняв все противоречия между нами. Мы мечтали когда-нибудь покинуть свою Альма-матер и отправиться на красивых белоснежных кораблях к звездам...

 Сейчас я тоже порой мечтаю покинуть эту проклятую Богом планету, но вот только нет у меня того белоснежного корабля, который унес бы меня к звездам... И ни у кого нет... Космос перестал быть мечтой человека, не сумевшего разобраться в своей душе. Зачем выкидывать безумные суммы денег в межзвездную пустоту, если они не принесут быстрой прибыли здесь, на Земле. Зачем пытаться осуществить чужую непонятную мечту для всех, если можно красиво жить здесь и сейчас, но для себя. Сначала были Югославия и Ирак, затем Иран и Сирия... Затем локальный ядерный конфликт в Северной Корее, сделавший окрестные территории непригодными для проживания на ближайшие три-четыре сотни лет... Слабых устраняют, когда они стоят на пути желаний Сильных... Запрет на ведение ядерных разработок в любых целях для всех стран, кроме горстки избранных, принудительное закрытие разработок в области альтернативных видов топлива, засекречивание любых исследований в области генома человека и возобновление секретных работ в области биологического оружия и боевых нанотехнологий... Компьютерные технологии, переживающие не лучшие времена, явно зашли в тупик, и пресловутый закон Мура перестал действовать... Наступил Золотой век маркетинга. Стало не так важно, насколько нужна человеку та или иная вещь на самом деле, - главное, ненавязчиво убедить его, что без этой вещи он не сможет прожить ни дня... Интернет из всеобъемлющего банка информации превратился в виртуальную помойку пошлости и разврата... Человечество настойчиво превращали в ненасытное общество отупевших потребителей... А идеальному потребителю не нужна мечта о возвышенном - он должен только потреблять... И днем, и ночью только потреблять...

 А потом началось безумие... Гонка технологий, гонка в никуда, в конечном счете привела к кардинальному изменению облика планеты. Всего за несколько лет полярные льды сократились на треть, Гренландия полностью потеряла свой ледяной покров, в умеренных широтах практически забыли, что такое снег. Мокрое, дождливое лето и зима с плюсовыми температурами стали нормой для северных стран. Запад США захлебывался в постоянных ураганах, а острова Индонезии и Япония утопали в тайфунах. Часть западных стран Евросоюза перестали существовать, скрытые водами океана. Разрушительные ураганы и смерчи прошли по всей планете, сровняв с землей многие города. Проснулись, казалось бы, давно умершие вулканы, сминая под потоками камней и лавы все окрестные поселения и выбрасывая миллионы тонн пепла в атмосферу. Почти четверть всех лесов планеты исчезла в объятьях обезумевшего пламени. Сахара скрыла под песками половину Африки. Великий Нил остался только на старых географических картах. Мадагаскар, разрываемый на части мощными землетрясениями, скрылся в глубинах океана, унеся с собой часть африканского континента. Позже его судьбу разделили многие острова Индийского и Тихого океанов. Антарктида, частично потеряв свой ледяной покров, пожалуй, впервые за последние полмиллиона лет обнажила часть своей континентальной платформы... Мир вокруг обезумел...

 Около миллиарда людей погибли в первые годы из-за постоянных катастроф... Еще полтора миллиарда исчезли с лица Земли после разрушения секретных хранилищ химического и биологического оружия. Вырвавшиеся на свободу боевые вирусы, постоянно мутируя по заложенной в них программе, ежегодно уносили по несколько десятков миллионов человек во всем мире. Многие страны целиком были объявлены зоной постоянного карантина. В агонии и муках планета медленно умирала...
 Все оставшееся население Земли разделилось на три категории. Горстка избранных богачей, которые могли купить себе право на жизнь, закрылись в городах, безжалостно уничтожая всякого, кто пытался пересечь их границу. Часть объединилась в военизированные отряды "чистильщиков", разъезжая по развалинам старых городов и уничтожая скрывающихся в руинах выживших. Остальные, у кого не хватило денег и влияния, чтобы купить себе жизнь, медленно, но неуклонно вымирали от голода, болезней и рейдов "чистильщиков". Таков был мой мир... Мир, забывший мечты...

 Луч света скользнул по моему лицу и пробился сквозь прикрытые веки. Оказывается, я даже не заметил, как задремал, размышляя о судьбах этого проклятого мира. Я попытался сглотнуть, но пересохшее горло перехватил удушливый кашель. Все тело горело. Правая рука сильно распухла, и я ее практически не чувствовал. Все-таки я умудрился схватить вирус...

 С трудом преодолевая резь в глазах, я приподнял свинцовые веки. Надо мной, слепя наплечным фонарем, стоял оперативник отряда "чистильщиков". Быть может, того самого, от которого я сумел скрыться несколько часов назад, а может и другого - какая теперь разница. Не сводя с меня синеватых линз тепловизора, закрепленного на его маске, он жестом подал команду, и двое оперативников поднялись вверх по лестнице, осматривая второй этаж. В подъезд вошел еще один "чистильщик" - судя по нашивке, командир отряда. "Главный слоник", как мы его называли. Оперативник вопросительно посмотрел на него. Командир мельком взглянул на меня, показал оперативнику какой-то знак и тоже скрылся на втором этаже. Мне вдруг стало легко и спокойно. Я откинул голову и сквозь обвалившуюся крышу вновь взглянул на небо. Кровавая луна уже скрылась, ветер разогнал облака, но звезд все равно не было видно. Я закрыл глаза и увидел белоснежный корабль. Тот самый, на котором я когда-то так мечтал плыть среди звезд. Рядом была Саша.
 "Мы перестали видеть звезды, мы забыли о них..." - сказала она беззвучно, - "Мы предали свою мечту, и они отвернулись от нас..."
 "Нет, мы не забыли..." - ответил я ей, продолжая наш давний спор, - "Мы лишь заблудились во Тьме, но рано или поздно мы выйдем к Свету... И тогда я заберу у тебя этот проклятый мир, а взамен подарю всю Вселенную..."

 А потом раздался выстрел...


 "Дин-дон, дин-дон..."
 Я приоткрыл глаза и сладостно потянулся, сбрасывая остатки сна. Повалялся еще немного в мягкой кровати, проводя дыхательную гимнастику, а потом поднялся и взглянул на часы. Половина девятого. Что ж, время еще есть.
 Я неторопливо прошел в душевую, по пути отдав команду автомату приготовить завтрак.
 - Доброе утро! - радостно приветствовал меня Дом, - Напоминаю Вам, что прилет пассажирского лайнера с Веги ожидается в двенадцать часов по общегалактическому времени. Желаете послушать музыку?
 - Да, - ответил я, выбирая нужную программу душевого автомата, - Что-нибудь легкое на твой вкус.
 - Я бы рекомендовал Вам что-нибудь из последнего альбома "Звездного птаха".
 - Валяй...
 Тихая, немного грустная электронная мелодия заполнила пространство вокруг меня. Необычайно красивая и дурманящая, она уносила в далекие миры в Великом Танце звезд и погружала на самое дно океана, взмывала к лазурному небу средь белоснежных облаков и спускалась в ночном хороводе застенчивых снежинок на бренную Землю. Я вспомнил ее, это был последний концерт, на который мы с Сашкой попали перед самым ее отлетом на Вегу, к отцу. Интересно, это просто совпадение или Дом поставил эту композицию специально? Сегодня Сашка возвращается, и он об этом прекрасно знает. А впрочем, не все ли равно?..
 Сегодня. Она. Возвращается!..
 На ходу допивая немного горьковатый местный аналог кофе, я суетливо облачился в легкий комбинезон. До полудня нужно было успеть проверить генератор на четвертой станции терроформирования.
 - Что сегодня с погодой?
 - В первой половине дня немного облачно, - не прерывая композиции, произнес Дом, - Плюс двадцать три. Во второй половине дня ясно, без осадков. Температура повысится на два градуса. Ветер слабый, юго-восточный. К вечеру возможна небольшая магнитная буря. Восхождение Деймоса ожидается в пятнадцать часов двадцать семь минут по общегалактическому времени, Фобоса - в десять часов и в семнадцать часов сорок минут по общегалактическому времени. Желаем Вам счастливого дня.
 - Спасибо, - я уже собрался выходить, но в последний момент остановился и задумался.
 - Проверь, пожалуйста, сонотрон, - обратился я к Дому, - Мне не очень понравился сегодняшний сон.
 - Хотите заказать для него новую программу?
 - Нет, просто подрегулируй немного.
 Я постоял на пороге шлюза, вглядываясь в красноватое марсианское небо над головой.

 "... Мы лишь заблудились во Тьме, но рано или поздно мы выйдем к Свету... И тогда я заберу у тебя этот проклятый мир, а взамен подарю всю Вселенную..."

 А потом я вышел на поверхность...
 

 [8-9 января, 2007 г.]