Танец

- Ты так и осталась такой же красивой и такой же бесчувственной сукой, какой и была всегда. – он резко выплюнул эти слова, появляясь в зале.
Я на секунду остановилась и приоткрыла затуманенные глаза. На губах заиграла отстраненная улыбка, и я медленно, двигаясь в такт музыке, начала приближаться к нему. Лишь движения непонятного никому танца. Чувственного, открытого, ломанного и в тоже время гармоничного.
- Но ведь именно это тебе и нравится…
Приблизившись к нему, я провела руками, смыкая их на его талии, и полукругом отклонилась назад, в конце движения остановившись в опасной близости от его губ. Он не двигался, но его тело уже начинало петь свою песню, подчиняясь музыке и моим движениям. Только мне…
- Ведь именно это тебя и привлекает. Холодная, неспособная на чувства… не умеющая любить и разделять. – чуть слышно прошептала я в его полураскрытый рот, чуть проведя по нему губами и отходя в движении.
Он схватил меня за руку и резко развернул к себе, сбивая с такта. Я поморщилась, но подчинилась. Проведя пальцем по моей скуле, он впился мой рот, заставляя губы открыться, причиняя боль, кусая до крови… и наслаждения. И резко оттолкнул от себя, заставив упасть.
Я рассмеялась, сумашедше, свободно, легко развернувшись лицом к нему.
- Ведьма.
- Твоя ведьма… - саркастически поправила я, двигая телом в такт мелодии. Внимательно смотря в его глаза, начинающие темнеть.
Встав на четвереньки, я кошкой поползла к нему, гетры на ногах и руках смягчали твердость пола.
- Ты ведь за этим пришел? Только здесь ты можешь получить то, что хочешь. Безраздельную животную власть, которую могу тебе дать только я: красивая кукла, знающая только красоту танца.
Он не двигался, не мигая, смотря на меня, поднявшуюся с колен и продолжающую танцевать в середине пустого зала, будто забывшую о том, что здесь есть кто-то еще. Танец, древний, как сама жизнь, обещающий многое и не дающий ничего, лишь забирающий… душу.
- Да… тебе нужно это чувство власти. – продолжала я, не открывая глаз, чувствуя его руки на своих руках, и тело, двигающееся в такт со мной. – Здесь ты можешь осуществить свои животные инстинкты, боль… только такие пустые куклы, как я могут оценить всю красоту боли, привыкшие получать ее и наслаждаться ею.
Я не сказала больше ничего, резко развернувшись к нему, заставляя подчиниться моим движениям, вовлекая в свой собственный поток, где властвую только я. Он не сопротивлялся, поглощенный первобытными инстинктами, которым не мог противостоять, да уже и не хотел.
Свечи в зале догорели, когда я поднялась и оделась. Он лежал на полу, не двигаясь и не произнося ни слова. Его глаза были закрыты, а дыхание уже почти успокоилось.
- Вот видишь. Ты не можешь сопротивляться этому и никогда не сможешь. Я хотя бы честна перед другими, а главное перед собой. Я давно приняла то, что продала душу… танцу. – произнесла я в тишине. Слова отлетели и вернулись, оттолкнувшись от толстых стен.
Я повернулась к нему.
- Ну, как чувствует себя человек, сразу после помолвки изменивший своей невесте? – он резко открыл глаза, с ненавистью глядя на меня. Я рассмеялась. – Все-таки советую тебе больше не приходить сюда, хотя и знаю, что это бесполезно. Но ты можешь попытаться сделать то, что не получилось у меня.
Выйдя на морозный воздух, я глубоко вдохнула его в легкие, даже не поморщившись от обжегшего горло холода.
Кукла… я грустно улыбнулась. Кукла, душа которой оживает только в таких вот залах. Пустышка, которую видят все, несколькими движениями тела могущую соблазнить и святого. Купающуюся в своей власти…
И стонущая от боли все время, кроме погружающих в музыку мгновений, приносящих наркотическое освобождение на короткое время.
Он так и не понял, что я убежала сюда, чтобы не чувствовать разъедающей душу боли. И все равно пришел, чтобы разорвать…
Он так и не понял, что эту связь разорвать ему не удастся… но пусть попробует. Может это получиться у него.
Я же слишком долго пробыла в этом аду, чтобы суметь от него отказаться.