Навсегда со мной

О.М.


В висках пульсирует невыносимая боль, краткие передышки дарят обманчивую надежду на избавление от мук. Картинка остановки перед глазами сначала дрожит, размытая по краям, словно в фильме Дэвида Линча, а затем и вовсе частично исчезает, теперь ее наполовину закрывает разноцветная дрожащая полоска, напоминающая нить накаливания лампочки. Красиво так. И больно.
Голову хочется сжать руками сильно-сильно, но я знаю, что это не поможет. Радужная полоска, коверкающая зрение, не исчезнет, а головная боль не испарится бесследно. Моя пытка будет продолжаться до тех пор, пока не случится Событие. Возможно, это будет через час или два, но если не повезет, могу промучиться так целый день.
Прислоняюсь спиной к дереву рядом с остановкой, мне плевать, как я сейчас выгляжу со стороны. Но, кажется, сквозь облако боли, совсем издалека, до меня доносится голос.
- Больная.. Или наркоманка…
Также издалека слышу звук подъезжающего трамвая, чудом, но могу разглядеть его номер. Пятерка, Мой. Почти наощупь осторожно приближаюсь к нему, судорожно цепляясь за поручни, забираюсь внутрь и опускаюсь на сидение. Мир перед глазами тускнеет на какую-то долю секунды, а потом вновь начинает приобретать обычные жизненные краски. Боль отступает, чтобы когда-нибудь возвратиться снова, вместе с ней исчезает и разноцветная дрожащая полоса. И тут я вскакиваю со своего места, подлетаю к двери-гармошке и начинаю молотить в нее руками. Мне становится невыносимо душно, не могу дышать этим общим запахом пассажиров, в котором переплетаются ароматы бесконечных туалетных вод, едкого пота и старческой усталости от жизни.
- Выпустите меня, откройте двери, - кричу я и молочу кулаками в железные створки. Мне срочно требуется порция уличного воздуха – коктейль из кислорода и выхлопных газов.
- Ненормальная.
-Точно! Психичка.
- Да обколотая видно.
Кто-то хватает меня за плечи и пытается оттащить от двери. Выдираюсь и продолжаю кричать, если я сейчас не попаду на воздух, то, кажется, умру.
- Выпустите меня.
Трамвай останавливается. Двери распахиваются, и я оказываюсь, наконец, на улице. Несмотря на тепло летнего дня, мне становится холодно, кожа моментально покрывается точками мурашек. Трясет. Я обнимаю себя за плечи и жадно вдыхаю уличный воздух. Трамвай закрывает двери и уезжает. Я стою и смотрю ему вслед. Он едет, едет. А потом… неожиданно жуткий грохот. Не понимаю, что происходит, трамвай оказывается в центре вихревой воронки. Кто-то визжит, кто-то стонет, со всех сторон летят осколки стекла и брызги крови. Откуда ее столько?! Трамвай словно находится в мясорубке. В разные стороны от воронки разлетаются остатки человеческих тел – руки, ноги, головы, туловища, их полет сопровождается красным фейерверком.
Одна голова падает прямо у носков моих туфель. Я напряженно разглядываю ее. Совсем недавно это был молодой симпатичный парень. Чуть удлиненные глаза закрыты, губы плотно сжаты. В копне вьющихся каштановых волос - неестественная седая прядь. Неожиданно глаза распахиваются и смотрят в упор на меня. Бледно-голубая мертвая радужка.
- Ты, - шепчут неживые губы, - Ты…
Я поворачиваюсь и бегу, чувствую, что еще секунда промедления, и окажусь во власти этих голубых глаз, которые продолжаю видеть перед собой. А уши еще слышат зов:
- Ты…
Стремглав несусь по улицам, прохожие озадаченно поглядывают на меня, кто-то качает головой. От быстрого бега под летним палящим солнцем становится жарко. Меня прошибает липкий отвратительный пот. Залетаю в первый попавшийся магазин отдышаться и хлебнуть спасительных пузырьков кока-колы. Холодная кусачая жидкость живительно вливается в мое тело. Продавщица с сомнением разглядывает покупательницу, которая залпом выпивает полбутылки колы. А мне на всех плевать! Пузырьки забавно щекочут нос, от этого становится весело. Я улыбаюсь. У меня просто переутомление. Ничего не было. Мне все привиделось.
Я выхожу из магазина. На улице медленный ветерок лениво гоняет бумажки по тротуару. Тихо так. Спокойно. Вернуться бы на место происшествия и убедиться в том, что ничего не случилось. Нет, не могу решиться на такой подвиг. До дома три остановки и довольно длинные, но теперь хочется пройтись пешком. Я иду по улицам и пристально всматриваюсь в лица прохожих. Ищу кого-то? Щурюсь, чтобы лучше разглядеть незнакомые черты. Допиваю бодрящую кока-колу, ее прохлада скользит по горлу и остужает разгоряченное тело.
А вот и мое пристанище. Маленькое одноэтажное чудовище. Четыре грязных окна - по одному на каждой стороне дома, обглоданного временем. Выбитые стекла. Дверь, которая скрипит, то, распахиваясь, то закрываясь. У меня по дому бродит свой родной ветер. Я захожу в приветливо распахнутую им дверь. Вдыхаю запах многолетней пыли и, минуя сумеречный коридор, прохожу сразу в комнату. Ты сидишь в самом центре, за столом. Поднимаешь на меня слегка удлиненные глаза, светло-светло голубые. Твои бледные губы шепчут.
- Ты…
Я поеживаюсь от внутреннего холода, он теперь навсегда со мной.
- Ты очень долго не возвращалась, - шепчешь ты, откидывая со лба серебристую прядку, в копне каштановых волос ее седина кажется искусственной.
- Главное, что мне хотелось вернуться, - отвечаю я и сажусь за стол напротив тебя.
Многолетний отшельник ветер играет со скрипучей дверью дома, то открывая, то закрывая ее.