Черновик Ширака - интервью с Нидрой Поллер

"Окна" (приложение к газете "Вести")
Тель-Авив, 8 февраля 2007 г.
Роман Янушевский

На прошлой неделе Жак Ширак устроил пресс-конференцию для журналистов таких солидных изданий, как New York Times, The International Herald Tribune и Le Nouvel Observateur. Разоткровенничавшись, президент Франции сболтнул лишнего: он заявил, что не случится ничего страшного, если у Ирана появится-таки ядерное оружие. Это будет всего несколько боеголовок, и даже если он решится использовать его против какого-нибудь государства, например, Израиля, то это будет актом самоуничтожения, так как тотчас же Тегеран будет стерт с лица земли.

На следующий день этих журналистов вернули обратно во дворец, чтобы подкорректировать сказанное президентом. Во время второго интервью Ширак многократно настаивал на том, что накануне говорил не для записи, совершенно не задумываясь, и его слова совершенно не отражают изменений в официальной позиции Франции в иранском вопросе. Елисейский дворец специально подготовил текст первого интервью, из которого были исключена оценка ядерного Ирана, зато вставлена фраза, которую Жак Ширак не произносил, гласящая: "Я не вижу, какой сценарий может оправдать применение Ираном атомной бомбы". Но слово не воробей – журналисты New York Times отказались смягчить тон его заявлений, заявив, что сказанное президентом записано на пленку. А первое слово, как известно, дороже второго.

Прокомментировать это любопытное событие мы попросили известную французскую журналистку американского происхождения Нидру Поллер, находящуюся сейчас в Израиле, она любезно откликнулась на нашу просьбу, и получилась интересная беседа:

-Ширак заявил, что как только ракета будет выпущена в сторону Израиля, столица Ирана будет уничтожена, только он забыл упомянуть, что эта ракета все-таки упадет на Израиль. И точно так же мыслит Ахмадинеджад. Он говорит, что одной ядерной бомбой Израиль будет уничтожен, ну ничего страшного, если и погибнет сколько бы там ни было миллионов иранцев, зато выжившие станут шахидами и продолжат борьбу. К сожалению, французы не понимают, что Ахмадинеджад с удовольствием уничтожил бы и Европу, и США. Иногда я желаю какие-то ужасные вещи, и мне бы очень хотелось, чтобы он в первую очередь напал на Францию. Может, тогда они поймут. Французы твердо убеждены, что он собирается нанести удар только по Израилю.

Заявление Ширака абсолютно последовательно, если мы говорим о внешней политике Франции в последние тридцать лет. Это то, что Бат Еор называет Еварабией (прим.автора – мрачным сценарием постепенной исламизации Европы, Бат Еор – английская писательница, пишущая книги о национальных и религиозных меньшинствах при мусульманской государственной власти). И Франция, более, чем любая другая европейская страна, выступает в авангарде этой политики, подкрепляемой явными и тайными договоренностями. Суть ее такова: Европа будет противостоять США, опираясь на союз с мусульманскими странами. Мусульманские страны, по идее, согласятся подчиняться Европе, придавая ей равную мощь или даже превосходящую американскую. И эта в корне неверная политика проводится уже на протяжении десятилетий, хотя любой здравомыслящий человек видит, что это только вредит Европе.

И еще есть люди наподобие Ширака, который вел переговоры о продаже ядерных технологий Ираку. Он ни капельки не изменился. Ширак сказал четко и ясно: он любит «своих» евреев, евреев во Франции. Особенно он предпочитает евреев, наподобие тех, из фольклора – любавичские хасиды, харедим. Он к ним хорошо относится, они - к нему. Это заставляет его чувствовать себя хорошо. Он обожает вытаскивать на публику выживших в Катастрофе, проводить различные церемонии. Он признал, что французское правительство отправляло евреев в лагеря. То были хорошие евреи. Но ему наплевать на Израиль, и об этом он говорил неоднократно.

Французское Министерство Иностранных Дел настроено против Израиля. Судя по их политике, Израиль – это какое-то отклонение в истории. Евреи пришли в арабский мир. Ах, ну да, Катастрофа. Ну что ж, дадим им поиграть в страну недолго, пока они не забудут о своей Катастрофе, а потом вытащим их оттуда, потому что от них слишком много неприятностей. Это же диммитюд (французский неологизм, происходящий от арабского термина «димми», обозначающего религиозные меньшинства, живущие в стране, где правит шариат)! Зачем во время войны с Хизбаллой министр иностранных дел Франции Филипп Дуст-Блази встречался со своим иранским коллегой в Бейруте? У них была длинная встреча в первые недели войны. Он не сказал иранцу – что вы делаете, почему вы помогаете Хизбалле? Нет же, он заявил, что Иран – древняя цивилизация, которая играет важную роль в стабилизации ситуации в регионе. Когда его слова услышали и, не поверив, переспросили, он бросился оправдываться: нет, я имел в виду не это, а то, что Иран может сыграть такую роль. Но это же димитюд чистейшей воды, преклонение перед мусульманскими странами. И потому все логично и последовательно. Потому в любом мало-мальски серьезном официальном заявлении по внешнеполитическим вопросам, обязательно присутствует фраза о том, что главная проблема на Ближнем Востоке – это Израиль. Израиль должен прекратить вести себя так, как сейчас, отдать все земли, договориться с палестинцами, и тогда тишь, и гладь и божья благодать низойдут на Ближний Восток.

-А если Саркози придет к власти, вы думаете, он сможет изменить подобную политику?
-Он заявлял о том, что изменит ее. Президент во Франции может осуществлять практически тотальный контроль за внешней политикой. Саркози выступает за более современное управление – такое, чтобы и парламент мог сказать свое слово. Для сравнения, в США вам тут же создадут комиссию, вызовут на слушания любого, кого пожелают, они могут контролировать свою внешнюю политику. А во Франции есть только президент, и парламент понятия не имеет, что происходит. Они даже не получают информационных сводок, узнают обо всем из газет, большая часть которых настроена против Израиля. Саркози, судя по его словам, действительно собирается многое менять. Он явно олицетворяет про-израильский, про-еврейский, про-американский лагерь. Ему будет тяжело пробиться наверх, когда он в открытую сообщает о том, чем собирается заняться на новом посту, и это не добавляет ему голосов. Поэтому, должно быть, он искреннен. Евреи его обожают, а он их.

-Но все же, даже если он и станет президентом, при всех его советниках и помощниках ему одному придется противостоять огромной бюрократической машине, которой уже давно задано нужное направление. Как он сможет повлиять на всех этих чиновников?
-Если он на самом деле захочет, то сможет. Мы еще не знаем, как именно это произойдет. Никто за последние 30 лет не пытался сменить подобную политику, и не выбирался, обещая изменить ее. Так что это наша единственная возможность узнать, возможно ли это. Но это точно не Сеголен Рояль, которая не пойдет на это, ни Франсуа Байру, третий претендент, который только заявил о своем участии в предвыборной гонке. На мой взгляд, он сможет обойти Сеголен Рояль, и во втором туре будет противостоять Саркози. Я навела кое-какие справки и собираюсь написать статью о Байру в Wall Street Journal. Он предлагает проводить типичную французскую политику по отношению к Израилю и США. Не такую отвратительную, без безудержной ненависти, но это классический вариант – сесть и обсудить все вопросы. Он думает, что здесь можно устроить что-то наподобие ЕС на Ближнем Востоке.

-Каковы шансы Ширака? В прошлый раз никто не ожидал его переизбрания, однако, это случилось.
-У него нет никаких шансов. На прошлых выборах он пришел к власти из-за Ле Пена. Социалисты были слабы, им некого было выставить, поэтому Ле Пен попал во второй тур. Во Франции началось массовое движение. Что-то наподобие того, как было в случае с рабочими договорами. Прессе все муссировала и муссировала эту тему. Выходило так, что у нас не оставалось иного выбора, как голосовать за Ширака, чтобы не выбрать Ле Пена. Но в этом не было необходимости. Не все собирались голосовать за Ширака, однако таким образом у него набежало аж 80% голосов. А сейчас мы уже начали забывать, откуда взялись эти самые восемьдесят процентов.

-А в этот раз не могут сделать пугало из Саркози?
-Пытаются, но ничего не выходит, потому что он популярен. Как бы там не старались, Саркози – крепкий орешек. Если его только не убьют, у него очень хорошие шансы победить. Ширак уже все испробовал – Вильпена, министра обороны Мишель Альо-Мари, и карты в колоде закончились. Да и партия больше не хочет Ширака, она пошла за Саркози. Большая часть колеблющихся проголосует за него, простые люди, мусульмане, приличные мусульмане, уставшие быть марионетками в руках экстремистов, они хотят свободы. Много мусульман ехали во Францию за свободой, а французы отправили их прямиком в объятия экстремистов. Так что многие из них поддержат Саркози.

-На ваш взгляд, у Сеголен Рояль нет никаких шансов победить на выборах?
-Я считаю, что Сеголен растает, как мороженое на солнце. Большинство мало-мальски важных людей в Социалистической партии перешло к Франсуа Байру, потому что они разочаровались в ней. Часть других социалистов ушло на крайне левый фланг, и поэтому часть из них просто не пойдет голосовать во втором туре. Она – сплошная помеха. В ее случае пытались провести что-то наподобие кампании по раскрутке нового вида духов, которые, однако, не пошли. Я уже давно это предсказывала, а сейчас это показывают и все опросы. У тех, кто становится известным дешевой популярностью, чуть только их рейтинг опускается на несколько пунктов, этот процесс уже не обернуть вспять – он становится лавинообразным. Те же, у кого есть реальная программа действий, могут испытывать нелегкие времена, но постепенно они учатся, находят поддержку то тут, то там. Так и в жизни – есть симпатичные люди, которые привлекают к себе только внешней красотой. Но по прошествии нескольких лет, после появления нескольких морщин им больше нечего предложить. А трудолюбивый, интеллигентный человек будет всегда в цене. Сеголен ничего не сделала особенного, будучи депутатом (Национальной Ассамблеи), у нее не было и нет никакой программы. Она абсолютно неуклюжая политически. Просто помеха.