Shiny happy people

Всё, что было мной сказано, написано, придумано, это всё были лишь хрупкие вариации на тему бегства, бегства отсюда. Я бегу к прохладной воде, и вода меня выпила, я бегу в горящий огонь, и огонь сжёг меня, я бегу в глубокую яму и она падает в меня.
За линией горизонта, на нетронутой земле водят хороводы счастливые люди. Они ничего не соображают, они ничему не верят, ветер скользит по их одинаковым арестантским одеждам, глупые улыбки дурманят их безмятежные лица.
Нету жизни в руках, нет верёвки на шеи, у тебя нет права кусать руки дающего. Я ну неужели я предам любовь, безмерную любовь, которой никогда не было? И я не отниму у этих безумцев их чокнутого права никому не верить, никому не быть обязанными. Я лягу на пол, на невыносимо холодный пол, и послушные руки сорвут с меня последнюю одежду, меня перелицуют в хороводного арестанта, и я с бессмысленной песенкой, вслед за полётом бабочки, вслед за обломанными крыльями, за помятой музыкой пущусь в идиотской пляс вверх ногами.
А за мной кинется следствие, да что, да как, да почему? И я скажу, что я как зверь, долго сидевший в клетке, погибаю на воле, что мне нужна опора, нужен этот хоровод, заколдованный непостижимый круг. Я пишу письмо из тюрьмы, а когда я выйду на волю уже будет цвести черёмуха, роняя белые лепестки на твою грудь, и ты была бы рада сказать мне, что теперь этот мир будет принадлежать нам. Но зачем мне такое сокровище?
Я теперь буду обходиться своими замороченными друзьями, ведь, в сущности, я остался взаперти, взаперти, взаперти…