Час веселия, скорби час

Разве суетность мира тебе не смешна?
Что нам битый кувшин, если чаша полна?!
В сердце - зелье тоски, исцеленье - в бутыли,
Горе тем, кто ее не осушит до дна!

Легендарный поэт из Одинокой Горы, известный людям как Омар Хайм ;)


1500 год В.Э.

Стол ломился от яств. Гномы всегда истово следовали поговорке "Делу время - потехе час". Тешат они себя самыми разнообразными способами, ублажая дух и тело вовсю. Гусляры нещадно терзают струны, дудки пронзительно пищат, дым стоит такой - хоть секиру вешай. После третьей чарки чокаются уже со всеми без разбору. Только эрегионские эльфы растерянно взирают на своего лорда, но тот ведет тонкий дипломатический разговор с рыжебородым гномом из Синих Гор.
- Как же мы можем доверять вам, эльдар, когда вы так пренебрежительно к нам относитесь? - с обидой вопрошает житель пещер, обильно посыпая внушительный ломоть хлеба солью.
 - Взять хотя бы твоего дядьку краснолицего. Мы почти дружили, а он сговорился с одноруким и напал на наш караван!
- Это не было сговором, Фили! - терпеливо в который раз объясняет Куруфинвион, - они встретились абсолютно только из уважения к Лютиэнь.
Гном недоверчиво воззряется на Келебримбора.
- Даже Фелагунд был с одноруким заодно, а мы так ему верили! - неожиданно подхватывает обвинения Дрор, горестно хрустя соленым огурцом.
Эльф вздыхает.
- Финрод не мог иначе, он пообещал отцу Берена всяческую поддержку в нужде. Дал кольцо в подтверждение своих слов.
- Да знаем мы эту сказку, - отмахивается рыжебородый.
- Какая же сказка, я сам там присутствовал и все видел!
- Эх, кабы не порешил тогда Карантир многих наших, мы бы до сих пор его в друзьях держали, - с тоской говорит вдруг Фили. - Дельный эльф был. Тороватый, расчетливый, угрюмый малость, ну, как и положено доброму гному…

Прозвище Мрачный прочно приклеилось к Морифинвэ в Эндорэ. Но Келебримбор помнил его другим. Удивительно красивым в свадебной зеленой рубашке тонкого шелка. Не отрывая влюбленного взгляда от своей избранницы - юной нолдэ из Дома Румила, Карнистир принес обет верности перед троном Финвэ. Братья бросились поздравлять его. Радостью был пропитан каждый миг. Даже Феанаро улыбался, будучи доволен выбором сына. А через неделю сыновья Финвэ предстали перед Манвэ в Круге Судеб.
***

- Где брат твой, Амбарусса? - кричит Феанаро, младший сын извивается в его руках от боли.
- Верно, он вернулся на корабль, ему не понравилось спать на берегу, - плачет юноша.
Все застывают в ужасе, Карнистир швыряет лук на землю и бросается в воду. Он плывет, не обращая внимания на падающие вокруг него горящие снасти и части обшивки погибающих лодий-лебедей. Майтимо тоже приходит в себя и вспрыгивает на один из неразобранных плотов. Через несколько минут старший подгребает к борту флагмана, как раз вовремя, что бы помочь брату, выносящему бесчувственное тело из каюты. Пожалуй, именно тогда Карнистир навсегда перестал улыбаться и у него начались вспышки гнева. Келебримбор часто размышлял, как щедрый и веселый Карнистир превратился в Эндорэ в угрюмого скопидома, ведущего торговые дела с гномами из желания приумножить свои богатства. На его сокровищах сейчас возлежит дракон, а гномы, по счастью, не знают, как феанарион о них отзывался, и пьют за него. А если бы не свита Келебримбора, то гномы не стесняясь, пили бы и за Эола.
Дрор крутит кран у бочки, но оттуда сочатся лишь жалкие капли.
- Это была последняя! - с горечью констатирует гном, - а мы, вроде, еще и не начинали.
- Не печалься, достопочтенный гном, - Аннатар, доселе не подававший голоса, встает со своего места и хлопает Дрора по плечу так, что тот едва не валится с ног.
- Однако, вот это ручищи, - говорит озадаченный гном, потирая ушибленное плечо. - Кто бы мог подумать! По тебе и не скажешь, мастер, что ты силач такой необыкновенный.
- Прости, не рассчитал, - смущенно улыбается Аннатар. Перед его улыбкой не могут устоять даже дети Аулэ. - У меня есть чем загладить свою вину, - мастер машет рукой и по его сигналу полдюжины молодых гномов вкатывают в пещеру две замечательные крутобокие бочки с клеймом Митлонда.
- Не верю своим глазам! - вопиет Дрор. - Тебе удалось выклянчить у сквалыги Кирдана его легендарный эль? Да еще две бочки! С меня причитается.
Даже эрегионские эльфы оживляются при виде бочек, гримасы недоверия стираются с их лиц.
- Сейчас мы закатим пир, как завещал нам праотец Дарин! - присоединяется Нарви сын Нарви к всеобщему ликованию.
- Ну ты и ловкач, Аннатар! - смеется Келебримбор. - В самом деле, как тебе удалось уломать Кирдана?
- Кирдан великий корабел, но ведь я учился у самого Ольвэ и мне было чем удивить правителя Митлонда - скромно делится своим секретом друг.
- Я не перестаю тебе удивляться, Аннатар! - с восхищением говорит Келебримбор. - Ты успел побывать в учениках у самых именитых мастеров. Это необыкновенная удача для нас, что ты присоединился к Мирдайн.
Аннатар скромно потупляет взор.