Глава 15 Моё Я

Глава 15


У Любавы часто мелькала мысль, что человек изнутри чувствует себя совершенно иначе, чем его воспринимают окружающие люди, потому что самому себя не увидеть, а в зеркале мы часто хотим видеть то, что нам нравиться.
Сформулировать эти мысли более чётко ей как-то не приходило в голову, и сегодня, проснувшись, она вдруг поняла, что это действительно так, как будто внутри нас находится наше настоящее Я, а снаружи только иллюзия того, что внутри.
Получается, что наше внутреннее Я вступает в конфликт с тем, что снаружи (то есть с нашим телом) и не только. Твоё Я, в большинстве случаев понимаешь ты, а окружающие смотрят на тебя извне и видят тебя с той стороны с какой им видится. Подобное случается с влюблёнными, находясь в эйфории, они не видят настоящего и позже удивляются: - как же раньше не замечали? – спала пелена с глаз и всё встало на свои места.
Так, часто пытаясь донести что-то до мужа, она видела, что он, не слушая её, вкладывает в слова, совсем другой смысл, соизмеряя его со своими мыслями. И если у людей разный уровень развития, то и взгляды на жизнь разные отсюда и непонимание друг друга.
Её часто упрекали так же в том, что она строит из себя умную, она недоумевала, как это возможно: можно притвориться дурочкой, но умной? Она не понимала таких упрёков.
Она была такой, какая она есть: она не притворялась, не лукавила и терпеть не могла, когда врут, ложь она чувствовала, как собаки чуют пищу, и была чересчур правдивой, что очень мешало ей в жизни.
Любава знала, что человек состоит из нескольких тел,- это уже доказано наукой, но не могла и подумать, что они (тела) могут мыслить и поступать по-разному – такое не приходило ей в голову – вот откуда у неё эти сомнения и размышления, и её бесконечные самокопания перед тем, как что-то сделать. Вероятно, если в процессе эволюции человек осваивает очередное тело, то предыдущее как бы входит в него, трансформируя себя. Похоже, конфликт, вступает в силу и, только когда наступит гармония, возможное решение, бывает принято. Вот почему её и не понимают близкие ей люди и лучшие подруги, может быть, они находятся на разных уровнях развития с ней, а иначе бы всё было значительно проще.
Ей, всегда казалось, что это же так просто чувствовать и знать чего хочет близкий тебе человек, а выпрошенная любовь – это не любовь.
Когда люди встречаются, они же бывают и внимательными и заботливыми и ласковыми, так куда же потом всё девается? Значит, они могут это делать, но или просто не хотят или у них происходят только редкие вспышки света, на которые им хватает сил?!
Нужно из этого непременно сделать вывод: - не совершать скоропалительных замужеств и узнать друг друга лучше, не поддаваясь инстинкту.
Любаве от всего этого было безумно трудно, да, наверное, и с ней было непросто. Она была отзывчивой и почти безотказной, но взамен не получала того же, все считали что она сильная и, вероятно не нуждается в помощи. У неё действительно был сильный характер, иначе она не смогла бы выжить одна и тем более работать на таком ответственном посту, каким была интуристовская гостиница. Во времена её работы требования там были очень жёсткие иностранцы, если, что-то случалось, предъявляли претензии в валюте, которой у государства не было; даже за моральный ущерб, тогда ещё совсем не понятный нам.
Ей стало казаться, что они с Максом перестают понимать друг друга.
Вначале, когда их интересы совпадали, всё было иначе; сейчас Любава была начальником цеха, работа была престижной, но для неё было главным то, что она ей нравилась. Макс же всячески старался, (хоть внешне это никак не выражалось), преувеличивать свои дела, забыв вероятно, что и она отработала там, где и он много лет. Она ушла с той работы оттого, что та не удовлетворяла её. Ей постоянно приходилось самой искать для себя занятие. Она отремонтировала стенд для испытания выключателей и ей постоянно говорили: «подожди, вот мы начнём работать!». Она этого так и не дождалась и ушла работать в гостиницу, выстроенную у неё на глазах, почти под её окнами.
Максим был поверхностным человеком и всегда прежде делал, чем думал, а впоследствии получал результат своих деяний, не всегда такой, какой ему хотелось.
С Любавой же было всё наоборот, она прежде думала, чем делала – они были «интровертом» и «экстравертом».
Они были не просто разными – они были другими: две разных энергии, которые могли складываться, пересекаться и отталкиваться – и в то же время, оставаться индивидуальностями. Их задачей было слияние в одно целое, они должны были научиться быть вместе – стать двумя руками при одной голове. То есть стать Человеком, осознающим себя; с пониманием своей ответственности и так, помогая друг другу стать созидателями – сотворцами на земле.
Это касалось всех людей, рано или поздно каждый – должен стать Человеком! Человеку дана свобода в выборе своего пути…. Может быть, это единственное его право!?
Пока же человек по своей сути больше разрушитель, чем созидатель и уровень «мыслеформы» ему ещё недоступен – это другой уровень неподвластный ему.
« Стремление камня подчиняться силе тяжести так же необъяснимо, как мысль в человеческом мозгу………Если материя может – никто не знает почему – падать на землю, то она может также – никто не знает почему – мыслить…..»
Воля также немыслима и непостижима. Человек часто совершает поступки, ведомый чьей-то Волей, как будто жизнь его проходит не по его собственному плану. Планируя свои дела, мы вдруг, натыкаемся, как нам кажется, на случайности, которые срывают наши замыслы.
Человек – это форма вошедшей в неё жизни.
Также когда-то и Любава, как ей казалось, не по своей воле вышла замуж за Макса. Она помнила, как не хотела ходить на свидания, но как будто какая-то сила вела её автоматически.
После детского дома она хотела поступить в Физкультурный техникум, но почему-то стала поступать в электротехнический, и вся её жизнь пошла именно по этому пути, - словно с детства её кто-то взял за руку и повёл туда куда надо….
В последнее время Любава часто переосмысливала свою жизнь, её голова всё подбрасывала и подбрасывала ей мысли и воспоминания.
Их отношения с Максимом чаще были хорошими, чем плохими, но иногда одного из них заносило, и в какой-то момент всё рушилось, и Любава уже готова была уйти от него, но почему-то не уходила.
Она была отходчивым человеком, но думала, что не это сдерживало её, привыкшая разрывать отжившие отношения первая, не понимала, какая же сила её держит?
Сейчас кроме быта их ничто не связывало. Любушку перестал интересовать спорт, тем более что Макс для этого сильно постарался, он не терпел конкуренции, да она к его епархии и не стремилась. Её интересы были совсем в другой области.
Свободу же каждый из них, как, оказалось, понимал по-своему: Люша хотела внутренней свободы, а Макс предпочитал курортную свободу, и это вызывало брезгливость, и поэтому случившийся конфликт мог оказаться необратимым. Любава не боялась остаться одна. Она не умела возвращаться назад в своих чувствах, и не только в них и, глядя с балкона на гостиницу, в которой вполне благополучно и интересно проработала 10 лет, смотрела на неё равнодушно. Не испытывая при этом потребности сходить туда, чтобы пообщаться с оставшимися там соратниками, выпить в буфете чашечку кофе и прочее…
Поэтому её так и раздражали попытки Макса уломать её любыми способами, тем более что поступал он, как всегда очень однообразно и его было очень легко просчитать. Она знала, что его надолго не хватит, и не далее как вчера он уже попробовал поднять на неё голос.
Любава отреагировала сразу и резко: «Если ты ещё раз поднимешь на меня голос, пеняй на себя, мне уже терять нечего. Я достаточно нахлебалась твоей грязи, не хватит времени отмываться».
Она знала, что временами его надо было ставить на место, иначе он сядет на голову.
Вчера в магазине ей пришлось таким же образом утихомирить одну женщину: Любава покупала цветы, и продавщица подбирала для неё рассаду, попутно обрезая пожелтевшие прошлогодние листья; стоящая сзади Люши женщина разоралась, что она торопится, а у них некуда время девать и так орала на продавщицу, что Любава вынуждена была вступиться за неё, но ту было не остановить. Она даже не заметила, что Любава мягким движением положила свою руку на её руку, и сказала, что её нужно успокаивать как злую собаку, и та вдруг неожиданно успокоилась. Любава действительно так успокаивала Динку, положив ей руку на голову.
Все чаще и чаще стали приходили мысли: для чего же всё-таки судьба свела их, таких разных? –
У них не было общих детей. Макс и со своими-то детьми не мог ладить, считая, что это они должны идти к нему на поклон. Он вообще полагал, что ему все должны, а он всего достиг только сам.
С самого начала Люша всё чувствовала и понимала про Максима, видела все черты его характера, и очень многое ей в нём больше не нравилось, чем нравилось, и оттого она так и не смогла, разрешить свой вопрос: отчего же она вышла за него замуж?
Может быть, потому, что он не пил, она с этим итак уже намучилась; а может быть, потому, что он был очень обходительным и ласковым, когда ему было нужно; а вдруг, это действительно была её судьба?!
Временами они очень даже ладили, а временами шли вразнос, и не смотря на всё, их связь оставалась очень крепкой? Какая сила держит их вместе!?
За всю их совместную жизнь Макс практически не изменился, но если и изменился то, пожалуй, в худшую сторону и кому как не Любаве было это знать.
Ах, где же те добрые милые дедушки с бабушками, затерявшиеся где-то в русских сказках?!
Любава всю жизнь пыталась вырваться из этой паутины, и ничего не получалось, она же первая и отступала, но знала наверняка, что если бы этого захотела, то сделала бы, но почему не делала, не понимала, вероятно, это её голгофа и она должна понять о жизни ещё очень многое.
Порою ей казалось, что и Макс жаждет разрыва, но его тоже что-то сдерживало, и во время самых серьёзных конфликтов Любава где-то очень глубоко знала, что этого не произойдёт.
Это были кризисы, которые должны были дать толчок к изменению их судьбы и что-то поменять в них самих.
С Любавой действительно происходили необычные вещи. Похоже, природа, создав две абсолютных противоположности, держала их рядом, чтобы они, соединив свои качества в единое целое, оказались более крепким индивидуумом.
Не стоит и говорить, что именно от Максима она научилась материальности и рационализму, которые её так раздражали. Спотыкаясь, раз за разом о его эгоизм, она училась быть не такой доверчивой и умерять свой идеализм. Она всегда ждала от всех идеальных поступков и, каждый раз к ней приходило разочарование. Таким людям, какой она была в детстве, готовая раздать всё, невозможно было бы выжить в этом мире.
Хотя у неё и было природное чувство меры, но это касалось скорее чего-то другого не материального.
Некоторые вещи она делала спонтанно, и это всегда оказывалось наиболее правильным, это чувство, по сути, и было интуицией. То, что шло от сердца.
У них всё было хорошо, пока Макс ездил за рубеж в качестве члена Европейской коллегии судей. Он был на высоте, всегда в хорошем настроении (это был человек настроения), это было престижно и очень для него важно.
Любава уже не помнила, откуда он приехал, когда у них была назначена встреча в Вильнюсе для дальнейшей поездки на юг.
Всё было просчитано по минутам, но Макс, прилетев в Москву и разменивая деньги, чтобы позвонить ей, оставил в кассе аэропорта свои документы и билет до Вильнюса остался один конверт от заказа. Ему пришлось, показав конверт, уговаривать проводницу, чтобы та разрешила ему поехать… к, счастью, проводница оказалась женщиной понимающей.
Приехав в Вильнюс, Максим созвонился с московскими друзьями и попросил их съездить на вокзал и выяснить в кассе сохранились ли его документы? К большой радости документы оказались целы, но им пришлось заезжать за ними в Москву. Так неожиданно для себя Люша оказалась ещё и в Москве, ехали с той же проводницей. Люша на всякий случай, захватила коробочку конфет (словно чувствовала) и поблагодарила отзывчивую женщину.
С ними в Москву (на один день) захотелось поехать Люшиной подруге Алдоне никогда не бывавшей в Москве. Пока Максим занимался своими делами, они целый день проходили по Москве. Любава перед отъездом застудила спину, погода оказалась не весенней; пошёл снег, было мокро, и ей пришлось принять таблетку: она не могла лишить Алдону удовольствия посмотреть Кремль.
Из Москвы они поехали в Запорожье на игры.
В Запорожье Любаву напарили в сауне, а потом Светлана, жена тренера команды, врач – травмотолог, сделала ей несколько сеансов «диодинамика», после чего Любава еле дошла до гостиницы.
Она тогда не поняла, что именно эти сеансы ей противопоказаны, и решила, что это последствия сауны.
Через два дня они уехали в её родной город Ялту. Это было в первый раз, когда она взрослая увидела этот город. Гостиница располагалась на горе, и со своим радикулитом ей было очень тяжко, икроножную мышцу сводило до дикой боли, но она должна была посмотреть город. Пробыв в нём несколько дней, они уехали в Алушту, где была на сборах российская женская сборная команда.
Саша, массажист сборной, начал делать ей массажи и пичкать лекарствами, и на праздник к первомайской демонстрации Любава вполне прилично могла ходить.
Приехав, домой, решила долечиться, и ей опять назначили «диодинамик » и уложили надолго в постель.
Делая сеансы, она говорила врачам, что ей хуже, но те ей отвечали: «что этого не может быть», после этого она мучилась с радикулитом долгие годы.
Чем только она не мазалась: ей советовали и резиновый клей на газетном листе (действительно греет), но, перестаравшись, она сожгла себе одно место.
Ей приносили и скипидар с ржаной мукой, вот когда она поняла, что такое бегать, как «наскипидаренная».
Это длилось, пока Люша не решила пойти к гомеопатам. Лечиться пришлось много и долго, всё было запущено, но лечение оказалось результативным. С тех пор Любава с врачом стали дружны, и она теперь предпочитала лечиться только у неё.
Дружат они, наверное, уже лет пятнадцать. От гомеопатов Любава и узнала, что у неё отрицательная реакция на лечение (таких людей 2 %). То, что всем хорошо, им плохо.