Сон. январь-август 2003

 Сон... Она опять в пьяной дремоте просто брела по ночному городу. Не понимая, не впитывая в себя этот холод, моросящий дождь.
 “Хочу любви...”, - как обычную молитву прошептали эту затраханную фразу ее обветренные губы этой сентябрьской ночи.
 “Хочешь? Что? Щас дадим!”, - три еле стоящих на ногах образины схватили ее за шиворот и потащили под ближайшую елку, хотя навряд ли у них что-то вообще могло стоять.
 Толком то она ничего и не запомнила. Крики, пыхтения, три кривые рожи, пытающиеся что-то изобразить, доказывая всему миру, а, прежде всего друг другу, что они таки достойны звания “мужика крутого”.
 Но нет! Толи небо этого не планировало, толи они действительно ну просто никак не могли быть даже кобелями обыкновенными, но кто-то красивый сделал что-то, и эти трое теперь почему-то лежали на животах, а лица (вернее рожи) смотрели в небо.
 Красивые и чем-то ужасающие зеленые глаза смотрели в нее...
 Она попыталась встать, но упала и ... уснула.

 Голова болела неимоверно. Горячие тиски сжигали виски. Пить! Пить! Пить!
Все это и только это сейчас ее волновало. Она приоткрыла левое веко. Комната. Мрачная. Темновато. Можно открыть и правое. В углу в кресле кто-то волосатый...
- Пить, - прохрипела она.
Фигура встала, (красивое тело - подумала она) и поднесла стакан с упсой.
- Как ты себя чувствуешь?
- Мерзко.
- Кевин.
- Вера. Вераника, то есть. Ты... Что я делаю... здесь? Где я?
- У меня дома.
- Спасибо за упсу. Как я тут оказалась?
- Не помнишь?
- Ни хрена. Я частенько страдаю провалами...
- Вчера ночью. Трое на тебя напали. Я их успокоил, а тебя (так как ты решила отоспаться) принес к себе.
- Мой спаситель... - Она улыбнулась его зеленому взгляду. “Милый”, - думала она - “что-то в нем есть”
- Спасибо - сказала она.
- Да ладно, все нормально...
Весь день болтали, узнали друг друга настолько, что казалось, прожили всю вечность вместе. Он из других мест, у него там было все, но он потерял это. Она - сама выбрасывала все, что у нее появлялось. Так как не хотела, не видела надобности все сохранять. Ей было очень хорошо и спокойно. Она не хотела уходить, а он и не гнал, а скорее, напротив, с каждым взглядом, с каждым словом только еще больше притягивал к себе. Но у нее работа, родители. Распрощались до завтра.
 А завтра, и после завтра, и через неделю он так и не позвонил. А она, конечно же, не знала его телефон и адрес никак не могла вспомнить, почему-то...
Немного погрустив, и даже всплакнув, все же решила не думать о спасителе. Она привыкла терять. Вернее бросать, выбрасывать, освобождать свое сердце от всего, что могло привести к нервным расстройствам. Иначе она бы давно сошла с ума. Отсюда и тяга к алкоголю. Слишком много разочарований. Они потихоньку съедали ее душу. У нее было много поклонников. Она очень красива и притягательна. Но они приносили ей только боль, не смотря на то, что любили и болели ею.

 Она опять пошла в ночной клуб. Снова тысячи нескончаемых танцев и много вина, вновь улица, дождь и прогулка до утра.
 Но резко из-за поворота появляется красный джип, подхватывает ее на лету, и с заклеенным скотчем ртом она куда-то едет...
 Огни, огни, повороты, пропущенные светофоры... Она забылась...
 Очнулась от толчка в плечо.
 Она посреди огромного зала. Лежит. Темно. Со всех сторон факелы. Люди в черных балахонах. Мраморный пол. Холодно.
 “Чего там они говорят?”, - не могла она разобрать - “Непонятный язык, и не восточный, и не западный. Какой-то инопланетный думала она. Ясно было одно - речь шла о ней. Вон тот, в кресле, показывал на нее пальцем кривым, и каким-то красным светом отливали его глаза. Он что-то говорил, смотрел на окружающих, они что-то в ответ спорили. Было похоже на аукцион, и продавали ЕЕ! Какой-то высокий, худой и жесткий подошел к ней, и резко взяв ее за плечи, поднял и грубо поставил на ноги. Но она не удержалась и упала. Кто-то в зале усмехнулся. Ее снова резко поставили.
- Чего хотели, козлы? - попыталась крикнуть она, более не для них, а для себя, чтобы храбрости набраться. Что-то ей как-то страшно стало. Но только прохрипела не понятные звуки, и никто ее не услышал.
 А собравшиеся все спорили. И вот уже между двумя завязался не просто спор. Они кричали, похоже, никто не хотел уступать. Тогда тот, который в кресле, подал знак, и они вышли в центр. Теперь она могла разглядеть их. Один похож на коршуна, старый, в морщинах, мерзкий и какой-то как... вампир.
 Другой...!!! Ее волосатый, зеленоглазый спаситель!
 Он опять ее спасает? Он - ее ангел?
Спорщикам тем временем дали мечи, и они действительно стали драться на мечах!
В результате - коршуна лишили головы, и его отвратительная коричневая кровь залила мрамор.
Тишина. Восторг. Аплодисменты. Вопли.
 Зеленоглазый подошел к ней, взял (довольно грубо) на руки и быстро прошептал:
- Ты меня никогда не видела...
И унес в какую-то келью. Посадил на жесткую кровать, подмигнул и испарился.
Она ничего не понимала, то ли это ее пьяный сон, то ли галлюцинация... Огляделась. Четыре каменные стены, окно с решеткой, дверь с засовом, кровать и похоже крысы... Мертвые, штук пять.
- Фу! Бедные мышки! - и она отвернулась к стене, поджав под себя ноги.

...Прошло время.
Кто-то тихо погладил ее по плечу. Он!
- Что...- он положил палец на ее ротик, не давая ей сказать.
- Не волнуйся. Я тебя в обиду не дам.
И нежно провел рукой по щеке. Ей почему-то захотелось его поцеловать. Кажется, она его любит! Причем уже лет сто!!!
Он как будто читал ее мысли, тихонько поцеловал эти губки и сказал:
- Я тоже.
И обнял крепко-крепко. И ей стало так хорошо, как никогда не было. Так спокойно, безопасно, верно, преданно, нежно, страстно.
- Хочу, чтоб так было всегда, - шепнула она.
Он ничего не ответил, только снова поцеловал. Сколько они так сидели молча - не известно. Но Солнце таки пробралось через решетки. Утрело. Он поднялся.
- Надо тебе идти.
- С тобой?
- Да, я провожу.
- А потом?
- Потом?.. Потом... - он вздохнул.
И тихо, чтоб никто не увидел их, он, закрыв ей ладонью глаза, вывел, проводил до дома. Ни слова за всю дорогу. Она чувствовала, что, скорее всего они больше никогда не увидятся. От этой мысли ее сердце хотело рыдать.
- Почему? - спросила она.
- Так будет лучше.
- Но я... Но ты... мы... - ее голос рыдал от отчаяния.
- Да, это так. Не все так просто, - он погладил ее по щеке - Не гуляй по ночам.
- Но только так я могу тебя снова встретить! - молила она.
- Я не уверен, что снова смогу тебя спасти...
И все! И ушел. Ни поцелуя, ни улыбки, даже взгляда на прощание. Ушел, забрав с собой ее душу и сердце. Все ее мысли лишь в нем, в нем ее существование.

 Время этого мира было страшное. Люди пропадали, погибали от потери крови. И газеты, и полиция не могли спасти людей от “воздаяния Бога за грехи наши”.
 Их называли вурдалаками. Другие считали, что просто у людей забирают кровь, так как теперь она стоила дорого. После стольких эпидемий для больных нужно было не менее десяти переливаний.
 В результате появлялись различные группировки в защиту обиженных родственников погибших и пропавших, боровшиеся с так называемыми вурдалаками. На деле же в основном страдали алкаши и бомжи.
 Самая крупная группировка была в этом городе. Возглавлял ее Дэрик. Высокий, симпатичный, влюбленный в нее. Когда-то они были вместе. Он же для нее - еще одно разочарование. Ее молчание и уход в себя и в выпивку были для него необъяснимыми. Он не знал как, да и не сумел бы вернуть ее. Она ушла от него, а значит и из группировки тоже, хотя она никогда ни с кем не боролась, и никого не защищала. Правда иногда она все же приходила.
 В ту ночь Дэрик со своей бандой охотились на вурдалаков. Если верить им, то кровь сосали именно вампиры. Но рассказать точно никто не мог. Либо свидетелей не было, либо они не выживали. Так вот, впервые охота была удачной, им удалось поймать одного вампира. Запинав и забив цепями, они притащили гада к себе в подвалы, оборудованные не на один миллиард, напоминавшие атомные лаборатории, а так же камеры пыток века инквизиции.
 С воплями радости бросили полуживое тело.
- Вот! Это он! Мы видели - он сосал Крепыша из банды Серых под властью Робина. (К сведению - банда Серых промышляла тем, что под видом спасателей обворовывала несчастных подвыпивших образин, а кто-то шептал, что именно эта банда и мочит всех, кого ни попадя, и торгует органами!)
- Да ну! А вы уверены?
- Я видел, он их сразу шестерых замочил! Я наблюдал и вызвал наших, пока он губки утирал, мы его и заломали!
- Да правильно он их грохнул! - вдруг кто-то крикнул.
- Ага, сегодня их, завтра нас! Убить его и нечего тут спорить! - и он хлыстнул цепью по грязной спине. Его тут же поддержали остальные.
- Стойте! - крикнул Дэрик, выходя из соседнего зала, - Он может вывести нас на остальных!
Тело в этот момент дернулось. Дэрик подошел к нему, откинул волосы с окровавленного лица, и все увидели оскал вампира. А она увидела зеленые глаза.
- Стойте! - крикнула она и подбежала к нему - Кевин?! Ты? - ладонью вытерла кровь с лица - Кевин, любимый мой. Я спасу тебя! Я все поняла. Мне плевать кто ты. Ты спас меня. А я тебя! Или же умру вместе с тобой! - говорила она быстро и твердо, глядя ему прямо в глаза, - Вы слышите меня!!! - крикнула она толпе, которая примерзла к полу, не врубаясь в происходящее, - Слышишь меня, Дэрик! Я не отдам его вам! Или убейте меня вместе с ним!
- Почему ты спасаешь его? Он же вурдалак? - не понимал тот.
- Он спас меня от своих. Я люблю его. Он не такой как они. Он не такой как вы! Я знаю точно! Он не убивает невинных!
- Ты же сама говорила, что любое убийство - есть зло, не имеющее оправдания!
- Мне плевать, что я говорила до встречи с ним! Он доктор! Он всегда спасал людей! Его сделали таким. Он не вурдалак, - она уже рыдала.
- Где гарантия, что он не убьет всех нас поодиночке? Серых же грохнул!
- И правильно сделал! Я сама бы их убила! Ты же сам хотел убить Робина! Отомстить за сестру...
Дэрик замолчал. Его сестра была в психбольнице благодаря встречи с Робином, когда-то ее возлюбленном.
- Ладно - начал он - Мы его не убьем. Пока. Можешь остаться с ним, но здесь. И цепи мы не снимем.




 Он был голоден. Он хотел пить. Ему было холодно, и тело его билось в конвульсиях. Кровавая слюна стекала с губ, окрашивая свитер в багровый цвет. “Вера”, - хрипел он.
- Я здесь, - отвечала она. - Я рядом. Я всегда буду рядом.
Она умывала его лицо, поила молоком. Ей казалось, что сможет его излечить. Но как можно излечить от жажды крови? Как? Она этого не знала. И отчаяние охватывало ее от одной только мысли, что сейчас она потеряет то, что так долго искала и, не смотря на все прошлые разочарования и потери, надеялась на лучшее. На его исцеление. Порой ее охватывало оцепенение от его бешеных воплей и страшных слов, смысл которых она не понимала. Цепи едва сдерживали его яростные попытки освободиться, глаза сверкали невидящим алым светом, он рвался и метался. Казалось, что он борется с какими-то невидимыми силами, или же с самим собой, со своей жаждой. Она сходила с ума. Все попытки успокоить его ни к чему не приводили. Даже сильно действующие успокоительные практически не действовали. Он рычал и извергал проклятия. Словно демоны захватили его тело и пытались вырваться наружу. Она не спала уже седьмые сутки. По началу она держалась, пыталась как-то привести Кевина в чувства. Затем она рыдала, и плач этот казалось, стал бесконечным, плавно переходя в истерику. Она забивалась в угол, рвала на себе волосы и задыхалась собственными слезами. Или же вдруг вскакивала с места, кидалась к нему с кулаками и криками. Но ничего не помогало. Кевин не возвращался. Ему была нужна кровь.
 Дэрик каждый день приходил. Ему было глубоко наплевать на вурдалака. Но не на Веру! Он уговаривал ее вернуться, успокоиться, бросить этого больного и неизлечимого. Но она словно сумасшедшая была одержима лишь одной мыслью - спасти Кевина, своего возлюбленного. Тогда Дэрик решил насильно ее увести. Ей вкололи успокоительного и положили в лазарет под капельницу. За две недели с вурдалаком она истощала на 13 килограмм! Когда же она пришла в себя, то первое, что ее интересовало - это Кевин. Она потребовала, чтобы ее отвели к нему. Конечно же, никто не собирался этого делать. Дэрик считал, что спустя какое-то время она все же забудет Кевина. Особенно, если будет считать его мертвым. Самого же вурдалака они решили прикончить на самом деле, так как пользы все равно никакой тот не приносил.
 Она это почувствовала. И сбежала. Прямиком в камеру к нему.
Он лежал, прикованный к стене цепями. Уже не рычал, не рвался, он сильно ослаб и теперь мог только хрипеть. Она убрала грязные волосы с липкого лица. Он открыл белки глаз.
- Я люблю тебя - прошептала она и, порезав вены на левой руке, подставила запястье его губам...
Жизнь наполняла его. С каждой каплей крови глаза его прояснялись. Сила восстанавливала дыхание. Тепло. От жадности он разорвал цепи и крепче прижал руку к губам. Он закрыл глаза от удовольствия и пил, пил, пил... Казалось, время тянется вечность. Она чувствовала, что слабеет, и сознание оставляет ее.
 Он открыл глаза. Его любовь рядом. Она рядом в этот момент его возрождения. Что может быть прекраснее? Но почему она так бледна? О, Боже!!! Она отдает ему себя!!! Он отбросил ее руку от губ. Разорвал свою одежду и перевязал ее. Нет! Только не это! Ни эта жертва! Он не стоит того! Не стоит ее жизни!
- Вераника! - позвал он - Милая моя! Зачем? Зачем? Глупенькая! Ну, зачем?
Он прижал ее слабое тело к себе. Как пылинка. Она, всегда худенькая, теперь казалось, была легче пуха. Кевин огляделся, смутно осознавая где он, все решил выбираться по добру, по здорову. Коридор за коридором, поворот за поворотом, вот и выход. В желанную свободу, но свободу ли? Если его возлюбленная погибнет, то он никогда более не будет свободен. Свободен от самого себя. От вины перед ней, и ненависти и презрения к самому себе...

 Когда-то он был доктором. Хирургом. Не смотря на довольно юные годы, стал знаменит как один из лучших хирургов по операциям на сердце и мозг. Однажды его вызвали на срочную операцию. Нужно было пересадить сердце донора одному из богатеньких чиновников. После успешной операции этот богач предложил Кевину за приличные деньги работать на него. А именно в его хоромах были лаборатории, в которых проводились различные опыты на сознании. И Кевин, как прекрасный хирург и специалист в области мозга ему как раз очень даже необходим. И тут Кевин сделал ошибку. Он согласился. Большие деньги любят все. И он также.
Его особо не вводили в курс дела. Он просто делал требуемые от него операции, за что получал огромные, по его меркам, деньги. Но однажды он случайно увидел то, что не должен был. Хотя, рано или поздно, он бы все равно все узнал. Его новый работодатель жадно глотал донорскую кровь, хранимую для оперируемых. Глаза его сверкали в экстазе, он громко причмокивал и облизывался. Кевин примерз в шоке. Его заметили.
- Не надо лишних слов, доктор. Да, я пью кровь. Я ею живу. Не вижу надобности объяснять причины. Примите это как должное. За такие деньги, что я вам плачу, можно и не думать об этом.
Тогда Кевин ничего не сумел выспросить. Но после этого он стал более внимателен, стал интересоваться опытами, проводимыми в лабораториях. И вскоре выяснил, что он собственными операциями подготавливал мозг для введения имплантантов, которые делают людей послушными, проще говоря, рабами. Удаление некоторых частей приводило, по его мнению, только к положительным результатам. Так оно и было - человек становился спокойнее, но он не знал, что сразу после операции через ушную раковину вводился укол, который полностью менял направленность работы мозга. Для чего его богачу рабы?
 Позднее Кевин выяснил, что этих рабов приучали к крови. Вернее сказать делали зависимыми от крови. Видимо так было легче ими управлять. Или это не единственная причина?
Но Кевину не дали рыться во всем этом дальше. Чтобы он не стал опасным и не выдал, все что знает вездесущим журналистам, его просто также сделали кровозависимым...

 Ночь. Красивый парень в кроваво грязных лохмотьях, прячась по темным переулкам, нес свою возлюбленную в безопасное место. Нет, ни к себе домой, там бы он ничем не смог ей помочь, а в лабораторию к Толстому. Именно там было все необходимое для ее спасения. И само то место, как ни странно, на данный момент было самым безопасным. Выйдя на загородную трассу, человек остановил первую машину, и попросил довести до загородного поместья господина Брауля, того самого Толстого. Обкуренный хиппан, видя грязного с бешеными глазами чувака, сразу же согласился. Когда-то он сам также просил помощи, и какой-то милый байкер помог ему. Билли, так звали хиппи, был необычайно разговорчив. Однако слова его несвязно терялись где-то в глотке, из которой несло спиртным и марихуаной. Кевин пообещал ему огромные бабки, если тот за пол часа сумеет их довести. Билли сразу же представил то количество наркотиков, какое он сможет взять у своего кузена и даже отдать прошлогодний долг, естественно он мчался быстрее ветра. Спустя двадцать семь минут Кевин забежал в лабораторию.
- Тащи сюда вон те приборы! - крикнул он плетущемуся за ним Билли, показывая в сторону.
Билли подошел к красному столу, на который указывал Кевин, взял все, что там было, и отдал своему новому знакомому.
- Что с девушкой? - спросил он.
- Она потеряла много крови. Ей нужно срочно влить кровь.
- А-а, - протянул Билли зевая, он уже видел себя в объятиях Кэтрин, в клубах марихуаны. - Еще одна жертва этих, как их там...
- Да их, - оборвал его Кевин, подключая любимую к аппаратам. Игла, и жизнь потекла в вены девушки.
- Вот деньги, - сказал он Билли, протягивая новенькую пачку баксов.
- Какие свежие! - не удержался тот, обнюхивая деньги, - Спасибо, чувак! Не забуду! Если что, всегда рад помочь! Вот мой номер мобилы, звони, только спасибо скажу! - глаза его застилала пелена мечтаний о Кэтрин и экстази.
- Хорошо, - ответил Кевин, забирая мятую бумажку, - Только ты меня не видел и понятия не имеешь, что тут. Забудь сразу же, как только уедешь отсюда! Иначе, мы еще увидимся! - последние слова Кевин произнес как-то зловеще, чуть ли не шипя.
Билли на какое-то мгновение оторопел, но решил, что это все травка, и с клятвой, что уж лучше он помрет в ужасных ломках, чем что-либо вспомнит, сел за руль и поехал в вечный рай к своему кузену.

Вераника открыла глаза. Яркий свет ослепил ее. Она застонала.
-Вера! Как ты? - знакомый, немного взволнованный голос согрел ее.
Она вновь открыла глаза. Чья-то фигура загородила свет. Контуры постепенно прояснялись, и она узнала свой смысл жизни.
- Кевин, - прошептала она.
- Да, я. Как ты себя чувствуешь?
Когда-то это были первые слова, которые она услышала от него. Тогда у нее была разбитая, не интересная, однообразная жизнь без смысла. Всего какой-то месяц назад. Теперь же все стало страшным и шатким, но все опасности мироздания стоили того. Смысла. Он - ее жизнь. А их любовь - цель, которой у нее никогда не было. Она улыбнулась.
- Голова раскалывается. Все кружится, как будто пьяная.
- Это из-за слабости. Ничего, скоро будет лучше. Выпей! - он протянул ей стакан с какой-то синей жидкостью.
Она отхлебнула, и пелена с глаз спала совсем. Свет больше не колол радужки глаз.
- Лучше?
- Да. Где мы?
- У меня на работе. Какое-то время придется побыть здесь. Я скажу, что ты моя помощница. Думаю, они тебя не помнят.
- Кто - они? Неужто...
- Не беспокойся, все будет хорошо. Я им нужен. А ты - моя помощница, да и к тому же я выиграл право обладать тобой! Так что могу делать с тобой все хочу, даже сделать своей помощницей.
 На самом деле Кевин не был уверен в том, что все сойдет как по маслу. Он надеялся на свою необходимость. И когда господин Брауль появился, то он тут же завел речь о том, что ему необходима квалифицированная помощница. И что таковая уже имеется, и все такое. Брауль насторожился. Но когда увидел, что помощнице самой нужна помощь, то успокоился. Он любил, когда от него зависят. И решил ее оставить, но глаз с нее не спускать. В этом худеньком, изможденном теле он не узнал жертву месячной давности, которая обладала прекрасным здоровым телом. К тому же этих жертв было столько, что все они слились в единый поток крови, приносящий ему долголетие и власть...

Она уже несколько дней вставала с постели. Он ухаживал, но был подчеркнуто холоден с нею. Поначалу она думала, что это ради конспирации, но даже когда они оставались наедине, он все равно был где-то далеко, не с нею. И в то же время он не говорил ничего отталкивающего, напротив, все время интересовался ее состоянием и самочувствием. Но почему он никак не проявлял свои чувства? Может она больше его не интересует как женщина, может он больше не желает ее? Может он больше не любит ее? Эти вопросы сводили ее с ума. И однажды она решила все решить. Раз и навсегда. После очередной операции, когда они вновь остались наедине, она подошла к нему вплотную, обняла и спросила:
- В чем дело, Кевин? Не пугай меня, скажи сразу - в чем дело. Почему ты более не со мной? Я тебя больше не интересую? Ты не любишь меня? - как она боялась ответов. Уж лучше бы ничего не знать, но сомнения терзают, режут изнутри. Но он лишь обнял ее крепче и поцеловал волосы.
- Кевин, не молчи - ее голос дрожал - В чем дело? Не мучай меня. Если я тебе больше не нужна, то так и скажи.
- Я не буду с тобой, - сказал он медленно.
- Как? - словно виски сдавили каленые клещи.
- Не могу.
- Почему? - она хотела знать правду, но в тайне молила говорить только то, что бы ни ранило ее душу.
- Я не должен был пить тебя. Когда мы вместе, я думаю только о твоей крови. Я чувствую твою кровь, я слышу, как она течет по твоим венам, ничего не помогает не думать об этом.
- Тогда отпусти меня на волю! - вспылила она.
Он подумал и ответил:
- Да, так, наверное, будет лучше. Твои не сделают тебе больно. А за своими я сам прослежу. Тебе лучше уйти.
Только не эти слова!!! Он сам добровольно отказывается от своего счастья, счастья быть с возлюбленной, с ней. Она одновременно была оскорблена и раздавлена, убита и похоронена заживо. И лучше уж умереть! Ей хотелось его умолять одуматься, но опыт прошлого говорил о безрезультатности этого. Ей хотелось его ударить, убить даже может, но и это не выход. Слезы душили ее, она не знала, как все исправить. Ведь он любит ее! Просто несправедливость жизни все опять вывернула наизнанку.
- Ненавижу! - выдавила она из себя, сама не зная почему - Ненавижу вас, мужиков, вашу слабость! Ваше неумение, нежелание быть счастливыми и делать счастливыми! Ваш страх! Трусы! Трус! Слабак! - и она выбежала вон.
- Я люблю тебя - прошептал он в след и по привычке продолжал убирать приборы.

Она бежала по холодной улице, ветер облизывал каждый миллиметр ее тела. Дрожа и рыдая, она не знала, что же ей делать. Да и куда собственно бежать? Куда? Весь ее смысл в один миг провалился сквозь землю каких-то дурацких страхов. Да она готова умереть в его объятиях! Пусть он выпьет всю ее затраханную кровь! Да на хрена она ей сдалась! Какой же трус! Как же он боится ответственности. В тот миг ей и в голову не приходила мысль, что он просто не хотел портить, ломать ее жизнь. Он думал, что она через какое-то время забудет его. Встретит другого, полюбит, выйдет замуж и станет счастливой. Вот он парадокс влюбленных. Каждому кажется, что он не в состоянии осчастливить другого. Какая чушь! Ей же нужен только он! А он боится, что сделает ее несчастной, хотя и это для нее могло бы стать счастьем! Она бежала и из-за слез ничего вокруг не видела.
А обкуренный Билли снова какого-то хрена ехал по загородной трассе и ловил мыльных кроликов, которые видел только он. И вот один тощий кролик бежал как раз на него.
- Щас я его раздавлю...- пробормотал он себе под нос, как в последний момент явственно увидел у кролика лицо девушки, причем какое-то кривое. Он резко повернул руль и влетел в кювет.

- Какого хрена звезды такие зеленые? - думал Билли, валяясь на траве подле своего грузовичка.
Он еще немного повалялся, пока зеленые звезды не перестали кружиться у него перед глазами, поднялся на локтях. Грузовик цел, помят, правда, в новом месте, но ничего страшного, зато теперь он более симметричен. Хиппи почесал затылок и обнаружил, что тот весь в крови.
- Охренительно! Зашибись! Башку проломил! - ворчал Билли, вставая и подходя к машине, осматривая ее раны. Попытался вытолкнуть грузовик из кювета, но, похоже, без посторонней помощи ему это не удастся. Он и сам то еле на ногах стоял. Шатаясь, он обошел машину и вдруг увидел меж задних колес чью-то руку. Он подумал, что, возможно, это - галлюцинация и стал отмахиваться от нее. Не помогло. Билли попытался заглянуть под машину и увидел там девушку.
- Тьфу ты, черт! - он чуть не упал - Кролик! Тьфу ты, девчонка! Эй, ты че там делаешь? - он подергал ее за руку - Ты че, окочурилась? Эй, этого мне только не хватало - трупа под моим звездолетом! Эй, ты, вылазий давай!
Конечно же, ни кто не стал вылазить из-под его грузовика. И тут Билли испугался, и даже его обкуренные мозги на миг прояснились. А вдруг и правда помер кролик, то есть герла. Он выбежал на трассу с криками “Помогите! Кто-нибудь! Человек помер!” Но в пол четвертого утра, конечно же, никто не ездит по трассам, только какие-нибудь обкуренные Билли. Спустя пятнадцать минут криков и метаний по дороге он понял, что никто ему не поможет, и тихонько подошел к своему звездолету. Заглянул, лежит, как и лежала. Он потрогал пульс на ее руке, вроде бьется. “Ух...” - ему стало легче. Хиппи решил вытащить девчонку, и через минут двадцать возни ему это удалось. Видимых ран и повреждений он не нашел. Только кровяные потёки на лице. Светало. Билли оттащил Веру к краю дороги, она простонала.
- Девчонка! Ты как там? Очнись что ли, - он потряс ее за плечи.
- Кевин, - простонала она.
- Ну, это не меня, - Билли взял бутылку с водой из салона. Отхлебнул и поднес к губам девушки.
- Пей, малышка, легче будет!
Она открыла глаза, оглядела все туманным взором и снова потеряла сознание.
- Опять отрубилась. Что ж мне с тобой делать то?
Билли попробовал снова вытолкнуть машину и тут заметил на горизонте отблеск восходящего Солнца в чьих-то фарах. Он бросился навстречу.

Когда Дэрику сообщили, что Вераника и мерзкий вурдалак исчезли, то он направил все силы на их поиски. Никто более не разыскивал иных вампиров, кроме как Кевина. С одной стороны Дэрик понимал, что ему уже не удастся вернуть возлюбленную, как бы сильно он не старался. Но с другой - он не мог допустить того, чтобы какой-то отвратительный вампир (Не достойный противник!) смог забрать ее. Перевернули все кабаки, все клубы, весь город. Но все, что смогли узнать, так то, что Кевин на самом деле доктор и работает на Брауля, известного политика, возглавляющего новую Партию Спасителей, которая пользовалась большой поддержкой среди обычного населения, которое только и ждало спасителя или спасителей среди беспорядка этой жизни. Поэтому сейчас он со своей бандой несся по залитой алым светом трассе к поместью господина Толстого (так его прозывали в народе). Как вдруг им навстречу выбегает грязный и вонючий хиппан с выпученными глазами, махает руками и орет что-то не связное. Дэрик резко притормозил свой харлей:
- Ты очумел, что ли под колеса бросаться? - рявкнул он.
- Чуваки, как я вам рад - Билли захлебывался собственной слюной - Там девчонке одной надо помочь, пшли, покажу, - он потянул Дэрика за косуху.
Тот неохотно заглушил мотор и пошел вслед.
- Чего там у тебя с девчонкой. Набралась что ли? Обкуриваться меньше надо, - ворчал он, но когда увидел Веру, то бросился к ней. Пощупал пульс, открыл веки и накинулся на беднягу Билли:
- Что ты с ней сделал, урод - он схватил его за майку и потянул на себя. Билли захлопал бесцветными глазами и стал вырываться, отмахиваясь руками и ногами одновременно:
- Это не я, она сама под машину бросилась, бежала как сумасшедшая, ночью какая нормальная будет бегать по трассе?
- Что ты сделал, говори - рычал Дэрик, намахиваясь кулаком.
- Ничего, клянусь мамой, клянусь Богом, кем хошь клянусь - ничего, я ехал, ехал, и тут она вдруг, я свернул, клянусь тебе, вам, - он в страхе оглядел всех окруживших его байкеров, - Я не специально, - он уже ревел, думая о том, что вот и пришел его конец из-за какого-то кролика. И не увидит Кэтрин на прощание, и никогда больше не ощутит вкус ее загорелой попки. От этой мысли он разрыдался как ребенок. Дэрик откинул его брезгливо и подошел к Вере.
- Вера, Вераника, - позвал он. Она что-то простонала в ответ.
- Возвращаемся, - скомандовал кареглазый брюнет - И этого с собой прихватим, - сказал он, указывая на Билли.
- Только не убивайте меня, не убивайте, - молил несчастный хиппан. Он узнал банду Дэрика, про которую ничего хорошего, не смотря на их благое служение обществу, не говорили.
- Закрой свой поганый рот! - презрительно сказал какой-то рыжий, засовывая пропавший бензином кляп Билли в рот и завязывая ему руки за спиной.

- Перелом правой голени, сотрясение. В общем, ничего страшного, жить будет, - врач закончил осмотр Веры, - Будем оперировать. Не волнуйся, Дэрик.
- Она не ... Ну, она еще человек?
- Да, эта сволочь ничего не сделала, или не успела, - двери операционной закрылись.
- Или не хотела... - пробормотал себе под нос Дэрик. Он, почему-то не знал уже как относиться к Кевину. Ведь не могла же Вераника полюбить ублюдка. И тем более спасать его. Значит, в нем действительно что-то есть. От этой мысли Дэрика охватила волна ревности. Но в то же время она убегала, значит, было от чего убегать. Может, она поняла, что ошиблась и решила сбежать к нему, к Дэрику. Слабая надежда успокоила его, и он пошел допрашивать вонючего хиппи. Но тот ныл и исходил соплями и слюной, что-либо новое узнать не представлялось возможным.
- Развяжите его, никуда он не сбежит. И дайте пожрать, пусть успокоится, - скомандовал Дэрик.

“Нужно что-то делать”, - думал Кевин. Ему было тяжело отказаться от любимой, но еще тяжелее находиться рядом с ней. Он превратился в животное, хотя и не лишенное разума. Он понимал, что во всем виноват Брауль и решил выяснить все.
Да он сам бывал на так называемых заседаниях. Но там, кроме как борьбы за жертву, различных споров и игр в магию ничего не происходило. Были, конечно, и другие собрания, на которые Кевин не ходил, просто потому что ему это не было нужным. Но теперь он хотел знать все. Да он понимал и мог говорить на языке Оракулов, так, по крайней мере, этот язык называл Брауль и его сподвижники. Почему, откуда? Наверное, и в его мозг был сделан какой-то укол.
И вот он решил поприсутствовать на закрытом собрании. Огромный зал. Трибуна в конце. Тысячи людей, скандирующих имя Брауля? Нет, не Брауля. Имя Кархмана. Этот тощий заседатель на фарсовых боях стоял за трибуной и призывал всех к борьбе. За что? За свободу. Какая чушь. От кого освобождаться то? От захватчиков и покусителей на право жить, быть вампиром. Быть и существовать, жить так, как им - вампирам хочется. То есть пожирать невинных во имя утоления жажды жить.
Кевин все понял. Эта кучка политиков хочет лишь одного - власти. Да, ну конечно! Вот они уже призывают свергнуть президента и его правительство, самим властвовать. Интересно, кого же они хотят видеть в качестве правителя? Брауля? Или Кархмана? Для этого все операции, уколы, превращения в вампиров. А сам Кархман тоже вампир? Он вдруг вспомнил, что ни разу не видел того, пьющего кровь. Может, сам Кархман и Брауля сделал зависимым? И оттуда все и пошло? Тысячи вопросов кружились в голове Кевина. Он вышел из зала. У него зрел план.
Но все не так просто. Брауль был влиятельным политиком, о нем знала вся страна и за рубежом о нем судили как об одном из вероятных кандидатов на президентских выборах, которые состоятся как раз через несколько месяцев. Но про Кархмана никто толком ничего не слыхивал. Владелец нескольких фармацевтических заводов и все. Или не все?

Конечно же, это не все, все дело в банальной политике. Различные средства хороши, дабы добиться необходимого. Цель оправдывает средства.
Кархман, медик по образованию, родился нервным и болезненным ребенком. Его всегда обижали сверстники, родители не хотели знать его интересы, они мечтали о сыне-медике и отправили его в соответствующий университет. Микаэль обожал власть. Он с детства любил трактаты философов - Платон, Гераклит, Аристотель и Сократ - далеко не полный список тех, чьи труды он знал, чуть ли не наизусть. Обожал Макиавелли, зачитывался Локком и Руссо. Признавал и считал единственными выдающимися лидерами - харезматических лидеров. Макс Вебер тут отдыхает. Микаэль Кархман разрабатывал собственную стратегию. Изучая великих правителей, таких как Македонского, Чингисхана, Наполеона, Гитлера, Сталина, он заметил, что те имели огромную власть не только над жизнями людей, но и их разумом. Некая сила, энергия была в этих лидерах. Страх становился поклонением. Правители с одной стороны гениальны и талантливы, с другой шизофреники-садисты. Кархман решил установить свой тоталитарный режим, найти свой способ воздействия на политическое сознание людей. Но интересы людей, их цели, оценки действительности и ценностные ориентации не совпадали с мировоззрением Микаэля. Тогда он решил найти способ, создать средство, которое помогло бы ему управлять разумом толпы и каждого в отдельности. Проводя опыты на мышах и обезьянах, он заметил привыкание тех к крови. А после некоторых вмешательств в мозг начинается зависимость. Операции на людях, как мы теперь знаем, также были удачны. План Кархмана работал. Он не был беден, благодаря смерти родителей он унаследовал несколько фабрик и заводов. Кстати тела родителей не обнаружили, и от чего они погибли, никто сказать не мог. Да и доказательств их смерти также не было. С Браулем Кархман был знаком еще со студенческой поры. Брауль учился на социологическом, поэтому его лекции были очень интересны Кархману, и не только лекции. Браулю же было выгодно учиться за счет Микаэля - тот помогал ему с семинарами и практическими. Большой дружбы не было, но Кархман не рвал отношения, и где-то после тридцати он помог Браулю в политической карьере, денежно и связями, со своей, конечно же, коварной целью...

Белые стены, белый потолок, шум вентилятора и давящая пустота. Смысла нет! Зачем жить? Зачем она в этой комнате? Стены сдвигаются и сейчас раздавят ее. Пусть, она не хочет жить.
- Как дела, Вера? - спросил Дэрик, входя в комнату.
Она только взглянула на него и отвернулась. Он сел на край кровати, взял ее за руку:
- Все будет хорошо, - он попытался сказать это уверенно и убедительно, но она вдруг разрыдалась, и бросилась к нему. Он обнял ее вздрагивающее тело, прижал к себе. Как же он ненавидел сейчас Кевина, того, кто сделал его возлюбленную такой несчастной и слабой. Он хотел одного - найти и уничтожить этого вурдалака и всю его шайку.
На допросах Билли многого рассказать не сумел, так как был напуган. Но спустя несколько дней, Дэрику все же удалось кое-что выяснить. А когда Билли дали выкурить пару косячков, все стало на свои места. Билли вдруг вспомнил очень яркие подробности. Из полу бредового вздора, прерывающимся хихиканьем и хрюканьем, стало ясно, как Вера оказалась в доме Толстого, какая там обстановка. То, что есть лаборатории и хирургические кабинеты и еще чего-то много яркого и не понятного. А так же то, что Кэтрин классная любовница, хотя это никому не было интересным, кроме как Красавчику Джонни, потому что ему было интересно все, связанное с девушками и забавами.
И вот Дэрик со своей командой рассекает воздух на пути к вилле Брауля. Вооруженные до зубов они ворвались внутрь. Дорогу им преградили человек пятнадцать, они были вмяты в мягкий палас, который теперь утопал в их грязной крови. Весь в коже и металле, Дэрик, чьи длинные черные локоны развивались от скорости, осматривал комнату за комнатой, зал за залом. Его карие глаза, окаймленные пушистыми ресницами, пронзали воздух насквозь, а сильные руки отбрасывали в стороны любого, кто преграждал ему путь. Вскоре весь дом был обыскан, но кроме нескольких десятков людей из охраны и прислуги, никто не был найден.
- Какого черта! - выругался Дэрик, - Где же этот хренов ублюдок?!
В ярости он ударил кулаком по стене. Он находился в гостиной, его друзья все еще шарили по дому.
- Может быть, тут есть тайный ход? - спросил Рыжий Джек.
- Да, я думаю есть. Должен быть, - ответил Дэрик.
- Где же? Может книги? - Рыжий Джек стал двигать книги с места на место, затем и мебель.
- Бесполезно! - сказал Дэрик - Дом огромен, ход может быть где угодно.
- Тогда мы разнесем его по кирпичику! - крикнул Джек в ярости, выбрасывая диван в окно. (Джек был очень силен!)
- Нет, мы подождем. Рано или поздно кто-нибудь должен же выйти или прийти. Распределимся по комнатам. Связь по рациям.


Кевин решил следить за Кархманом. Что-то ему подсказывало, что все дело в нем. Он сумел проникнуть к тому в дом, который, кстати, вообще не охранялся. В отсутствие Микаэля Кевин перерыл весь дом, но ничего существенного не нашел. “Значит, должно быть, другое место, где Кархман прячет что-нибудь важное, или же он ни в чем не замешан”, - думал Кевин.
Он был прав, было другое место, где Кархман хранил важные документы, планы по захвату власти. О перевороте он не просто мечтал, первые шаги были предприняты, осталось только найти людей, движущую силу, массы, которые бы и совершили переворот. Многих генералов армии Кархман уже сделал зависимыми, они были полностью в его власти и в решающий момент выступят против действующего правительства. Благодаря хитрости Микаэля, государственные канал также был под контролем. Близились выборы, рекламодатели вовсю раскручивали Брауля, по предварительным подсчетам у него уже было более тридцати процентов голосов. Кроме него было еще четыре кандидата, не считая президента. Но демократия, которую они представляли, людям более не была интересна. Народ жаждал радикальных перемен, которые обещал Брауль.
Сам Брауль понимал, что он теперь игрушка в руках Кархмана, да он сам мечтал о власти, но теперь больше всего его волновала кровь. Все его слова, призывы и лозунги - это мысли и слова Микаэля. Да ему, по сути, дело уже было наплевать. Ему нравились шоу, придуманные Кархманом. Он вспоминал свое детство, когда его старшая сестра читала сказки про короля Артура и рыцарские турниры, правда королем был Кархман, а турниры окрашивала кровь на зубах вампиров.
Кевин брел по ночному городу. На стене кинотеатра, возле которого он когда-то спас Веру (Ах, Вера!) был приклеен плакат, призывающий выбирать Брауля. “Новая жизнь - новому обществу!” - гласила надпись над толстой улыбающейся мордой. “Хрен тебе!” - плюнул на плакат Кевин, сдирая его со стены и разрывая в клочья. В его сердце что-то защемило при воспоминаниях о Веранике. Он ясно видел ее печальные зеленые глаза. Кевин вдруг вспомнил, что никогда не видел ее смеющейся. Да она как-то улыбнулась, но улыбка была печальна. В ее глазах было отчаяние, вечная боль. И он сделал эту боль еще сильнее. Но... Лучше бы они не встречались.

Вераника сидела молча в комнате Дэрика. Она не видела смысла жить, и давно бы убила себя, ей этого больше всего хотелось, если бы не Дэрик. Он взял с нее клятву, что она ничего с собой не сделает. Ей казалось, что она никогда никого не любила до встречи с Кевином. Что он - единственная ее любовь. Но обида на его слабость, на его отказ от нее перерастала в ненависть и презрение. В ее душе становилось пусто. Ничего не интересовало Веру. Ей было все одинаково безразлично. Даже то, что Дэрик сейчас рисковал жизнью, дабы отомстить за нее. К ней приходили ее родственники, но она их не видела. Только лицо Кевина с холодными глазами. Лучше бы он ее не спасал. Лучше бы они не встречались...
Дэрик и его команда ждали уже несколько часов, когда в спальне Брауля послышался какой-то звук. Под полом комнаты слышались шаги, и тут пол начал раздвигаться, обнажая проход вниз, оттуда поднимался Толстый с несколькими людьми. Дэрик немедля схватил их. Конечно же, ни Брауль, ни его спутники не стали тут же откровенничать, но Дэрику это не было нужным. Связав и заткнув кляпами рты, он оставил их с несколькими из своих людей, а сам отправился вниз по тайному ходу. Коридор спускался ниже и ниже, уводя байкеров далеко в подвалы. Вот они наконец-то оказались в зале, где обычно происходили шоу Кархмана. С автоматами наперевес ворвались они, и с криками “Мочи ублюдков!!!” пустили очереди по ошарашенным вурдалакам, которые еще и не собирались расходиться. Минут через двадцать все кровососы были перебиты, и их мерзкие тела валялись в беспорядке хаоса во всех направлениях. Дэрик лихорадочно осматривал тела, в надежде найти Кевина, но, конечно же, не нашел.
- Какая мерзость! Откуда их столько? С другой планеты, что ли прилетели? - спросил Джонни Красавчик.
- Кто их знает, может и с другой, а может с самой преисподни! Чтоб их! - Дэрик пнул одно из тел.
- Толстого надо бы поспрашивать, - предложил Рыжий Джек.
- И сейчас же! - Дэрик рванул наверх.
Конечно же, никому особо не хотелось убивать влиятельного политика, но все члены группировки и особенно Дэрик были настолько злы, что еле сдерживались, чтобы не снести Браулю его жирную морду и выбить его мерзкие зубы. Красный и потный толстяк пыжился и дулся, казалось, что еще немного и дым повалит из его ноздрей:
- Что вы себе позволяете? Вы не знаете кто я? Да я вас всех в дерьмо сотру! - заорал он, как только Дэрик вытащил тряпку из его рта.
- Заткнись, мразь! - Дэрик двинул тому по морде, - Ты нам сейчас быстренько расскажешь все о том, что здесь происходит.

Кевин уже около трех часов дожидался Кархмана у его дома, и вот его черный BMW наконец-то подкатил к парадной. Чем-то неимоверно встревоженный Кархман вбежал в дом. Двери хлопнули, и ни более чем через минут семь он буквально влетел за руль и автомобиль рванул навстречу ночи. Кевин все-таки успел влезть на заднее сиденье. Кархман катил на огромной скорости, нервничал и страшно матерился. Что-то срывалось, шло не так, как тот планировал, и вот теперь мчался, чтобы все уладить. Выглядывая в окно, Кевин понял, что Кархман ехал на виллу к Толстому. Во время пути Микаэль постоянно висел на сотовом. Из разговоров Кевин понял о планах Микаэля, о его связях, о перевороте и обо всем остальном. Нужно было как-нибудь его остановить. Кевину в принципе было наплевать на политику, на тех, кто будет в правительстве. Его вообще не особо интересовала социальная жизнь последние годы. Но он понимал, что человек за рулем просто опасен не только для этого города, но для всей страны. И кто знает, если он дорвется до власти, не захочется ли ему править всем миром? Наполняя планету раболепными и зависящими от него кровососами, Кархман действительно сможет осуществить свою мечту. Кевин этого не допустит. И вот, когда черный BMW выехал на трассу, зеленоглазый хирург вцепился в жилистое горло Микаэля. Выпученные серые глаза Микаэля, крик, застрявший в глотке, резкий поворот влево, черный BMW, влетевший в кювет... Звезды...
Кевин открыл глаза. Все вокруг кружилось, голова страшно раскалывалась. Он огляделся, бензин медленно вытекал из разбитой машины. Кархмана не было видно. Кевин решил поскорее выбираться, он с трудом вылез из разбитого окна, и шатаясь, отошел на противоположную сторону дороги. И во время! В этот самый миг черный BMW все-таки взорвался.
Кевин было, обрадовался, что мерзкий Микаэль сейчас горит синим пламенем, но вдруг осознал, что не видел того на переднем сидении. Он сплюнул кровь на асфальт, залитый пылающим маслом и бензином, выругался, и подошел к машине. Через пламя он разглядел обгорающее тело. Теперь ему легче. И он устало побрел куда глаза глядели. Он опять думал о Веранике. А она в это время...

Она в это время пила шампанское. Вторую бутылку. Не разливая в фужер, прямо из горла. Этой ночью ее привезли в замок Толстого. Дэрик попросил ее рассказать и показать все, что она помнила. Нашлись и кельи, в одной из которых она когда-то так любила ЕГО. Воспоминания как какой-то неприятный сон, кружились в ее милой головке. Слез не было, они все уже иссякли. Их больше нет. Она ненавидела? Нет. Презирала? Тоже нет. Какая то горечь охватила ее. Ничто не было нужным, ничто ее не интересовало. Дэрик уже несколько часов допрашивал Брауля. Тот, мучимый жаждой крови, постепенно начинал говорить. Дразня Толстого пробирками с кровью, Дэрик выяснил практически все, что знал Брауль. И про заговор, и про мечту Кархмана о всемирной славе, о превращении в вампиров, о боях и тому подобное. Дэрик устал, он отошел к Вере. Она молча смотрела сквозь воздух, не видя происходящего, и вливала в свой маленький ротик вино. Прохладный напиток ласкал язык, и пузырьки лопались, как только касались его. Сладковатый нектар, немного задерживался во рту, как бы давая возможность каждому миллиметру осознать его прелесть, затем медленно продвигался далее и, слегка обжигая горло, согревал все вокруг, даря маленькую радость мозгу, который хотя бы на время может забыть свои функции, отдаваясь во власть сновидениям, в которых она кружилась в танце по неизвестным комнатам, в компании каких-то сказочных существ. Дэрик подсел к ней, дотронулся до ее плеча. Она вздрогнула, сказка исчезла. Ее глаза смотрели сквозь него.
- Не стоит...- Дэрик попытался забрать у Веры бутылку.
Ее пальцы крепче сжали горлышко.
- Не надо, пожалуйста, - Дэрик слегка потянул бутылку на себя.
Пальцы с сомнением разжались. Дэрик убрал бутылку. Вера вздохнула и как-то вся согнулась, ушла в себя. Он обнял ее, поцеловал русые волосы. “Все будет хорошо, - думал Дэрик - Должно быть хорошо. Мы сдадим Брауля властям, его контора накрылась и не откроется, уж он то постарается! А потом, потом Вера оклемается. И они будут вместе”.
Внезапно откуда-то снизу донесся взрыв. Все тут же повскакивали с мест и ринулись в подвалы. Кроме Веры. Когда Дэрик вылетел из комнаты, она молча нашла недопитую бутылку и вновь танцевала.
Внизу сквозь дым и пепел, огонь и вонь банда разглядела кого-то, сжигающего какие-то бумаги и папки, это был...
- Наконец-то! Я убью тебя мерзкая тварь! Сын затраханной шлюхи! Да я тебя, да ты у меня!!! - далее следовал жуткий мат, потому что Дэрик узнал Кевина. Он с разбега пнул того в грудь, и стал мытрофырить его силой одержимого. Однако Кевин в долгу не оставался. Он недавно потрапезничал кровью Кархмана, поэтому был в силах отразить ярость байкера. Сколько времени их тела летали из стороны в сторону не известно, но только они оба уже еле стояли на ногах. С трудом поднимали руки для удара, и вот уже полу обнявшись, все в крови и слюне, они упали на колени.
- Я убью тебя, - прохрипел Дэрик сквозь разбитые в месиво губы и попытался оттолкнуть от себя Кевина, но они только оба упали на пол. Друзья Дэрика, которые все это наблюдали со стороны, не вмешиваясь (они понимали, что эта личная месть их босса), теперь бросились на помощь. Рыжий Джек, правая рука, поднял Дэрика, сажая того на пол. Впрочем, Кевина так же подняли. Они молча смотрели друг на друга заплывшими глазами и вдруг рассмеялись. Смех их был жутким, похожим на смех одержимых или умалишенных. Они ненавидели друг друга. Казалось, что они будут соперниками всю жизнь. Хотя Кевин и отказался от Веры, он все же не намеривался сдаваться этому ее поклоннику. Да и вообще кому бы то ни было. Они не были соперниками и не могли ими быть. Он так считал. Но Дэрик думал иначе. Он презирал и люто ненавидел Кевина за то, в первую очередь, что его, этого недостойного, любила его любовь! И он был уверен в том, что если он сотрет с земли эту венерическую болезнь, то Вера разлюбит его, словно избавится от неизлечимого заболевания. Из-за этого Кевину, почему то расхотелось вдруг так легко отдать ему Веранику, ведь это означало бы для него сдаться, проиграть. Он попытался подвигать рукой, но та ему не подчинялась.
- Моя, - прохрипел зеленоглазый вампир.
Кровь залила глаза Дэрика, и он из последних сил рванулся к Кевину, вцепился в его горло и вырубился. Кевину захотелось рассмеяться, но у него не было на это больше сил, он упал, и закрыл глаза.

Ошибочный вариант забвения. С этого момента ей хотелось чего-то большего, алкоголь не приносил полного удовлетворения... Она хотела в сказку. Когда-то она верила в нее. И после встречи с Кевином, она вновь будто очутилась в сказке. Все было прекрасно, не смотря ни на что. А теперь сказка обернулась реальностью. И все поверглось в пучину отчаяния и безразличия. Горечь, и вовсе не от вина. Ей вдруг пришла в голову мысль, что возможно Кевин смог отказаться от нее, от его счастья, потому что он и так счастлив. И ему не нужно какое бы то ни было другое счастье. Кровь и есть счастье... Шатаясь, она подошла к Браулю.
- Как ты стал вампиром? Ты выпил кровь другого вампира? Как в кино? - спросила она его.
Он только отвернулся.
- Наверное, как в кино, - сказала она, словно в тумане. И набросилась на несчастного Толстого, который никак не ожидал, что сам станет жертвой.
Вераника не знала, как кусать, где кусать, вспомнив “Дракулу” Фрэнсиса Коппола, он пыталась прокусить шею, но она была слишком жирной. Тогда она, не долго думая, схватила кухонный нож и полоснула им по горлу ошарашенного Брауля. Кровь была сладкой и слишком теплой. Она пила жадно, так как была уверена, что каждая капля несет с собой желанное счастье и забвение. Пила до тех пор, пока не насытилась, и в нее не могло поместиться больше ни капли. Она оставила еще живого Брауля в покое и села на пол перед ним. Толи она стала вампиром, толи просто новый, доселе неизведанный вкус так на нее подействовал, но она действительно чувствовала себя превосходно. Она закрыла глаза и счастливая улетела к сказочным героям.

Прошло время. И вот они покидают клинику. Рыжий Джек бросился к Дэрику:
- Брат, мы такой торч закатим! Все ждут! - он помог Дэрику забраться в люльку, - А этот что, с нами? - он покосился на Кевина - Мы его для тебя решили оставить.
Солнце заливало своими весенними лучами Кевина, который стоял и как-то странно смотрел на Дэрика, который впрочем, одаривал его таким же взглядом.
- Да, - протянул он, - С нами. Нам есть о чем поговорить.
Всю дорогу Дэрик молчал. Ему было приятно вновь слышать пустую болтовню Джека, он хотел снова всех увидеть, выпить пива под какой-нибудь Блэк-металл и...
- Как Вера? - спросил он Джека.
Джек замолчал, облизнул обветренные губы:
- Я готовился к этому вопросу, Дэрик, заранее. В принципе, поэтому то меня и выбрали тебя встречать.
Дэрик почувствовал холод в диафрагме:
- Продолжай, - хмуро скомандовал он замолчавшему Джеку.
- Нет, ну не могу я, мать вашу! - воскликнул он, нервно, ругаясь матом.
- Тормози! - приказал Дэрик.
Черный байк с драконом, изрыгающим пламя, остановился.
- Говори, - Дэрик пронзал Джека, который все время убирал свои глаза в сторону. Он смял свою сигарету, сплюнул и живо начал:
- Имей в виду, Дэрик, тебе еще нельзя делать резких движений! Хорошо, что твоя рука все еще в гипсе. Я тут не причем! Хотя, я знаю, что все равно буду во всем виноват, но... В общем, ее больше нет...
У Дэрика кровь бросилась в виски. Он напрягся:
- Продолжай.
- Ну, в смысле, когда ты с этим, с ним, бился, она... Она, короче говоря, загрызла Брауля, перерезала ему глотку, напилась его крови. Мы когда вас наверх поднимали, она лежала на полу, счастливая такая. Улыбалась. Мы тогда особо на это не обратили внимания. Знаю, что надо было! - он увидел гневный взгляд Дэрика, - Короче мы вас сначала в клинику увезли, а ее Джонни повез к нам. Когда мы к нам приехали, то Джонни сказал, что с ней что-то не то. Она короче всякую фигню несла, ну, то есть, что-то про счастье, про сказки. Я думал, напилась, ну она же пила тогда. А потом уже разобрались, что это она Толстого грохнула. И не только.
- Что с ней? Вы что-нибудь с ней сделали? - зарычал Дэрик.
- Нет, ты что. Мы ее в твоей комнате заперли. Она уже на нас кидаться начала. Чуть Рика не сгрызла, нас всех перекусала. Мы ее там кормили, пока она не утихомирилась. Потом она вроде нормальная стала. Не кусалась. Тихая сидела, Джонни все с ней больше общался, ну ты его знаешь, - он притворно улыбнулся.
- Уж знаю... - зло ответил Дэрик, улыбка исчезла.
- В общем, она как-то о тебе спросила. Джонни все рассказал. Она захотела к тебе в клинику. А когда тебя там увидела, и врача послушала... Короче, извини меня, но крыша у нее точно слетела. Сказала, что останется в клинике, будет ухаживать. Джонни оставил. А она... Несколько дней посидела, на вас обоих насмотрелась и угнала машину и уехала. Никто не знает где она. Вы то в клинике почти семь недель лежали, без сознания. Может, это на нее повлияло. Но где она никто не знает. Ни родственники, ни полиция. Разыскивают. Говорят, что в стране ее нет. - Джек перевел дыхание. Ему стало легче, но он знал Дэрика и ждал от него всего. Благо ударить тот не мог. Это радовало.
Но избежать удара ему не удалось. Кевин, который все это время стоял неподалеку и слышал каждое слово, врезал хорошенько мощному Джеку, который хотел было ответить, но “Спасибо”, сказанное Дэриком Кевину его совсем подкосило. Он молча отошел в сторону, не понимая, почему Дэрик его, можно сказать, предал?

Она уехала. Решила сбежать от реальности. Или же она поняла, что теперь ее бывшие возлюбленные стали кровными братьями, и она между ними - лишняя? Или же она просто решила сбросить, откинуть от себя все старое, ненужное и начать новую жизнь? Когда Вераника зашла в палату и увидела два тела в гипсе, то она поняла, что не испытывает никаких чувств, кроме сожалений о прошлом. Прошлое давило на нее. Она бы не смогла снова видеть их глаза, когда-то так горячо и страстно ею любимых. Вот они оба ее возлюбленных, лежат перед ней, такие беспомощные. Она чувствовала, что из-за нее они убьют друг друга. А это будет еще тяжелее, потому что теперь они, эти такие разные парни, стали братьями. Она это чувствовала. А нет ничего хуже, чем война между братьями. Каин и Авель. Даже любовь это не оправдает! Тем более, что сейчас она их не любит. В ее душе была только горечь, повенчанная с пустотой. Зачем же нужны объяснения, слезы и терзания, когда она может просто исчезнуть из их жизни! Далеко, навсегда, и чем быстрее - тем лучше. Они не должны ее найти. Смерть? Нет, не выход, они будут винить в этом друг друга и снова братоубийство. Уж лучше она покинет их, и только ветер будет ее супругом. А там, кто знает? Может и прекрасная подруга смерть укажет дорогу в рай? Трасса и огромная скорость дарили наслаждение. Лав металл заглушал, и новый мир распахивал свои объятья.
ЕЕ НИКТО НЕ НАЙДЕТ!!!
Главное - чтобы не кончился бензин...


Может быть, это и не конец?
Может быть, это только начало?



Во имя любви во всей Вселенной.
Валерия.
13.08.2003.