Самое сильное на свете. 16. 11. 01

 Она умерла. Насильственной смертью. Кто-то зачем-то оставил в ее теле три аккуратных и, даже чем-то красивых, отверстия, и сквозь них можно было смотреть на Луну. Она видела, как ее хоронили. Ярко светило ненавистное ей Солнце. Было много любимых и родных, однако она ничего не чувствовала. Ей было просто очень даже спокойно. Так спокойно никогда не было.

А затем она шагнула вникуда.

Ее взяли за руки, и повели куда-то. Было очень жарко, она заметила вдруг, что нага. Комнаты сменяли комнаты, а она все шла и шла. Вдруг руки остановили ее у золотой входной двери, которую украшали резные тела. Резко распахнули, и она оказалась в комнате, полной любви. Любили везде и повсюду: на полу, на диванах, на окнах; по двое, по трое, а где и не понять, сколько их было. Единственное, что она запомнила, так это красные занавеси вместо стен. Жар и стоны наслаждения обдали ее тело. Она шагнула, ее желания дрожали и розы трепетали. Она никак не могла понять, как же там оказалась. Но, память, потеряв, ее кто-то ублажает. Оргазмом полный мир вокруг поет. Но, открыв томные глаза, полные слез счастья, оглядывая все вокруг, понимает – это не то, что она искала. И, отбрасывая от себя любящих, она встает и уходит. Руки вновь ее берут, и ведут в другие комнаты. Комнаты нелюбви. Комнаты грязного вожделения. «Как же ты вожделенно пахнешь!» – шептал ей давно знакомый голос, который когда-то пытался сбросить ее с намеченного пути. И, вроде бы, ему это почти удалось. Или удалось все же? Нет, не то она искала. И вышла из дома, ругаясь с теми, кто ее вёл:
- Не то я искала!
- Но это желала!
- Я не понимала…
- Но это желала!
- Нет, я ошибалась…
- Но это желала!
- Я знаю, чего я хочу, это – не мне!!!
- Ты это желала!

Так спорила она, не заметив, как оказалась в другом доме. Шла быстро, ругаясь и обижаясь, все время от рук отмахиваясь. Из комнаты в комнату.
 
 Из комнаты в комнату. Люди кругом.
- Кто она? Откуда? Позовите хозяина! В доме сумасшедшая!!!
- Я видел, она вышла из огня, из камина!!! Из камина на кухне!!!
- Что за бред! Где же хозяин? Вот Вы, мой господин. Там девушка… нет, ведьма, да сам Дьявол… она…
Крики со всех сторон. А она идет и спорит, не видя пред собой преград. Не видя никого, кроме одной ей ведомых существ. Бродит по дому. То ли ангел, то ли бес, то ли … да кто ее знает?!
Он ее остановил. Ее как водой облили. «Где я?» – она озиралась вокруг, пытаясь понять, где же она находиться. Он ее за руку берет, всех жестом прогоняет прочь:
- Кто ты? Как тебя зовут? Откуда ты?
- Не знаю. Не помню. Без понятия. А где ангелы?
- Кто???
- Они со мной только что были.
- Ты появилась, как говорят слуги, из огня. Вернее из камина вышла.
- А, поняла, как я сюда попала. Но, твой наряд… Я бы сказала, век 13-й, ведь так?
- Странная дева! Верно ангел? Или бес?! Сегодня 22 апреля 1281 года от Рождества Христова. Я – сэр Ромуальд, Рыцарь Ордена Иерусалимского Креста. Ты в моем замке. Напугала всех до смерти. Верно, сам Сатана прислал тебя. Как же так, из огня да сквозь стены?
- Да откуда же мне знать? Помню, я умерла и с ангелами или демонами говорила. Но для чего, зачем сюда попала? Не знаю и сама. Я думаю, была не в раю, уж это точно… Наверное, проверяли меня. Искушения… Но ведь грехов то смертных много… Почему лишь прелюбодействия дорога? А, поняла! Другими грехами меня не искусить! Потому что смысл для меня – любить. Я вижу, ты не веришь, что ж, напрасно.
- Хозяин, извините, но Вам стоит это видеть! – вскричал слуга, вбегая.
- Что еще там? Не уж то сам Люцифер теперь к вам вышел?
- Этот камин, огонь, ну, откуда она, – мотнув в ее сторону, – вышла.
- Что ж, пойдем, посмотрим.

Камин горел и без огня, и без поленьев. И подойти к нему было невозможно, – пламя разгоралось еще больше. И в этом пламене что-то мелькало. Толи лица, толи сама бездна ада. Она же с любопытством подошла, протянула руку к пламени, и… пламя ее поглотило. Она увидела двор, в котором совсем недавно спорила с ангелами. Вернулась обратно.
 
 Вернулась обратно. Вокруг крики, грохот посуды.
- Опять она! Опять она!!! Хозяин!
 Примчался Ромуальд.
- Ты? Снова? А мы то думали, что более тебя не увидим! Что ты на века ушла.
- Да я же только на минуту выглянула!
- Может быть и так, да только год прошел.
- Год. Странно… Хотя, понятно. Ну и время тут у вас летит! Однако чую, пахнет вкусным. Не пора ли нам поесть?
 
 За трапезой она рассказала, что жила в будущем, в 21 веке! И исполнились там мечты людские, и летают, и смотрят в окна электроники, и разговаривают с телефонами, и передвигаются преимущественно на автомобилях – почти лошади, только гораздо быстрее и из железа. И про то, и про другое. Рыцарь слушал и только его богатое воображение, и бурная фантазия помогали ему во все это поверить. Да, и как не верить, когда в его собственном замке творятся такие чудеса, и прекрасная дева уже второй раз является ему?!
 
 Она осталась у него. Он же учил ее езде на лошадях, учил драться на мечах, стрелять из лука, всему тому, что умел сам. Даже приказал выковать для нее меч. Она же рассказывала про свое время. Несколько раз он выводил ее «в свет», что ей жутко было любопытно. Но грубые и невежественные рыцари вскоре ей наскучили, и большую часть времени проводила в замке и на его окраинах. Любила она бегать по замку с мечом и пугать слуг, хотя они и так то ее обходили стороной, считая, что она и есть дочь Сатаны. Сэр Ромуальд же не мог скрывать свое восхищение. Такой красивой, раскованной и остроумной дивы он никогда не видывал. Про него и так всегда ходили слухи – распутник, гуляка, бунтовщик. А тут еще и ведьму-куртизанку приютил, которая бегает по округе почти нагая, пугая не только слуг, но и местных крестьян. Да и сам Сэр с ума совсем сошел! Все дни проводит с нею, в свет не выходит. Про собрания «Круглого Стола» совсем позабыл, и не желает нигде появляться более, предпочитая бешеные скачки на лошадях и Ее заразительный смех.
 
 Как же много они разговаривали! Он не знал никого с кем можно было обсудить все на свете! Она обожала танцевать ночью, под серебристым светом Луны, которую она называла собой. Однажды, когда стали появляться вторые звезды, ей захотелось танцевать под будоражащие звуки органа. И было, бросилась долбиться в двери храма, но Ромуальд ее вовремя остановил. Святая инквизиция итак уже заинтересовалась ею. «Какие же вы все скучные!» – сказала она и убежала танцевать в поле под ей лишь одной, ведомую музыку, и петь никому не понятные песни.
 Уже давно было за полночь, а она все пела и танцевала, а он смотрел на нее, понимая, как сильно он любит ее. Он подошел к ней, обнял за ее тонкую талию, привлекая к себе, целуя в ее жаркие губы, но она отбросила его:
- Ты что? Сэр Ромуальд! Не забывай – я мертвая!
- Мне все равно! Я люблю тебя.

И он возлюбил ее. На траве, в поле, под ночным оком неба он не знавал любовницы, с которой ему было бы так же хорошо. И никогда не узнает.
- Ты – мечта моя. Будь моей женой!
- Глупый, совсем с ума сошел, мой милый! Когда же венчалась смерть с жизнью? И что же это потом будет? Накажут боги нас за это!
- Но, мне наплевать! – он вскочил, выхватывая свой меч и размахивая им,– Я никого не боюсь! Никто не сможет нам помешать быть вместе!
- Против бога никому не удастся пойти! Представь, что мы уже женаты, просто забыли в этом угаре любви отпраздновать свадьбу!

На том и порешили. Так они и жили. Три года страсти, просто нереальной, сказочной, бешеной любви пролетели, как один день. Но каждую ночь она уходила в дальнюю башню, пока он спал.

Не дано ей было более спать и видеть сны, так как это привилегия живых! В башне она танцевала, песни пела и посуду била, теребя свой мозг воспоминаниями, которые все чаще и чаще вспыхивали неясными фотокадрами: «Я что-то забыла, я что-то забыла!!!» – кричала она, волосы вырывая, падала на колени, громко рыдая. Руки в кровь раздирала об осколки, и лоб разбивала об каменные полы.
 
 Он об этом не знал. Но, однажды, проснувшись, ее с собой не обнаружил. Пошел искать. И нашел в той башне, на коленях, в слезах. И бросился к ней:
- Что случилось, родная?
- Я вспомнила! О, страх! Я обещала себя, обещала! Другому, другому! Но я умерла, и другая дорога. Тебя, я встретила тебя, полюбила. И что ж – слышу ангелов. Предала, я предала. Мне пора уходить. Не вечна наша любовь.
- Я никуда тебя не пущу!
- Я ж не ведаю снов! С тобою я счастлива, но стоит тебе уснуть, как ада воспоминания, воспоминания и бывшие обещания! Я не сплю, я лишь голоса слышу, а они говорят. Мне пора к ним. Пора!
- Я тебя никому не отдам.
И велел загородить он ей выход, закрыть, огородить от рая, загородить камин слоями тысячных стен.

 Но ангелы сыграли другую партию в игре «Спор смертных с богом». Вдруг открылись ее раны. И кровь она теряла, и тело ее тление источало.
- Я – мертвая, – шептала она, – Мое место не здесь.
- Мне наплевать, я люблю тебя.
- Я заживо гнию! Съедают черви меня!
- Мне все равно. Я люблю тебя!
Но она рыдала, и кровью исходила. И в один день все ограды разбила и в пламя ушла…

 Там ее ждали, за руки взяли, провели крылами по груди, – раны зажили. Она просила прощения, за то, что полюбила. Они же показали ей того, кому она ранее обещалась.
- Выбирай, - шепнули.
- Ромуальд.
- Что ж, тогда беги назад. Может быть, успеешь…

О, как она рванула, забыв сказать «спасибо». Но в три раза Уже выход. Все же протиснувшись, однако, она не узнала зАмок. Нет ни духу живого, только пыль старины и картины, да крысы худые носятся из угла в угол. «Ромуальд!» – кричала она. Но только эхо отвечало ей. Она обыскала весь зАмок, обшарила все углы и потайные ходы, но не нашла его. И помчалась она в поле, туда, где он впервые сказал: «Люблю». Звала и плакала, звала и плакала. Пала на траву, захлебываясь от слез в горле и задыхаясь от стонов отчаяния.

 Старец, опираясь на клюку, к ней подошел. Дрожащими руками взял ее за лицо: «Родная, ты пришла…» И морщинистое лицо осветило счастье. Лил дождь, словно око неба не рыдало целую вечность. А юная дева целовала старика и клялась ему в вечной любви. Ее жаркие поцелуи зажгли в нем давно погасший огонь, что силы давал его тонким венам, которые за последние лет шестьдесят забыли тепло любви. И озарила молодость его лицо. И прекрасная пара умчалась на лошадях в нескончаемые поля любви и страсти. Они вновь были вместе, навсегда, и любили, и смеялись, и любились…

 Дождь лил как из ведра, словно небо забыло, что есть слезы. Капли падали на тело старца. Он лежал в поле, с улыбкой блаженства на лице, чью красоту украли горе и нескончаемые годы. А в руке его была кровавая сорочка, с которой, как говорили самые старые слуги, он не расставался вот уже 63 года…

На небе горели звезды,
И Луна песни пела,
А прекрасная пара
К этим звездам летела…


Посвящается Любви и Антихристу.