1

Сначала зачахли все комнатные растения, даже остатки редкого кактуса, купленного в дорой женевской оранжерее, доживали свои последние дни в цветастом глиняном горшке, давая приют бактериям, и грибку плесени. Подох кот от чего неизвестно. Его разлагающаяся и худеющая с каждым днём тушка лежала в прихожей. В понедельник там закопошатся маленькие белые личинки, а пока, сегодня только пятница и трупные мухи заботливые мамаши суетятся вокруг моего кота, обустраивая его для своих чад. Эльзу, это наша собака, из сострадания Инга пристрелила еще на прошлой неделе в ванной. Эльза огромная, немецкая овчарка. В тумбочке под моим паспортом и Саниным свидетельством о рождении хранились и её документы, удостоверяющие породу в несколько колен. Так что в ванну мы не заходили с прошлой недели, но судя по тому, что маленькое окошко из кухни туда облюбовали для перевалочной базы все те же заботливые мамаши, псина моя так же отдавала свой последний долг матери природе. Только не примите меня за сумасшедшего, ещё не время, всё по порядку.
Зовут меня Александр, Инга моя жена, Сашка, дочка наша, правда она с нами больше не живёт. У неё свой небольшой бизнес в Женеве, а еще два года назад она приволокла откуда-то к нам в дом персонажа из книжки "Хижина дяди Тома", ну мы на почве межрасового недопонимания немного повздорили и с тех пор мало с ней общаемся. Расистами нас с Ингой назвать трудновато, просто так случайно вышло. Закомплексованые страдающие различными фобиями люди частенько не уравновешены и подвержены истерии. Как-то в одной из тюрем мне приходилось наблюдать одного вьетнамца, который перегрыз горло свой квартирной хозяйке, потому-то той не нравился желтый цвет. У пациентов в тюрьмах Восточной Европы чаще проявляются признаки, свидетельствующие о наличии фобий и предрасположенности к суициду. Врачебная практика привела меня из восточного Берлина, где, кстати, и похоронены мои родители в эти вот края. Многим наше существование с Ингой показалось бы завидным, но позвольте мне признаться, по части секса мы не отличались прогрессивными взглядами. Хотя я сильно её любил и до сих пор сердце стучит быстрее, когда смотрю в её глаза. Еще то розовое платье, в котором она была в тот вечер, когда мы познакомились. Я уж давно на пенсии и через месяц и четыре дня разум мой помутится окончательно. Это время завершения последней стадии старческого маразма, судя по тому, чему меня учили в медицинском институте на психологическом факультете, многочисленной литературе, и своим собственным исследованиям. По науке свихнуться окончательно я должен именно тогда. Ингу я задушу подушкой. Решение это пришло ко мне давно. В те времена, когда она ещё умела справляться с кухонной утварью и немного говорила.