Зал для курящих

Вечер. Кафе. Звучит негромкая фоновая музыка. Под потолком телевизор (на экране что-то вроде музыкальных клипов или показа мод). Несколько маленьких столиков, между которыми периодически проходит ОФИЦИАНТ с подносом. Иногда он скрывается в клубах пара в дверном проёме, ведущем на кухню.
Свет выхватывает из полусумрака тот столик, где происходит действие, остальное пространство практически не освещено. После каждого эпизода – полное затемнение на сцене.


1.

За столиком у окна лицом друг к другу двое: ВИКТОР и ЛЕРА. Обоим около тридцати, оба достаточно дорого одеты. Официант ставит перед каждым по чашечке эспрессо.

ВИКТОР (пытаясь дотронуться до руки Леры). Ты не передумала?
ЛЕРА (отдёргивает руку). А ты?
ВИКТОР. Не я всё это затеял.
ЛЕРА (кладёт перед собой на стол пачку сигарет). Не я шлялась по девкам.
ВИКТОР. Лера…
ЛЕРА. Что «Лера»? Я не намерена терпеть унижение. (Достаёт сигарету из пачки) Тебе больше не дорог наш брак – отлично. Значит, наш брак умер. Зачем мне притворяться, что в трупе ещё теплится жизнь?
ВИКТОР. А зачем тебе разорять меня?
ЛЕРА (берёт в руку зажигалку). Считай, что это компенсация морального ущерба.
ВИКТОР (очень жёстко). Не будь сукой.

Лера двумя пальцами вставляет сигарету в уголок рта, выдавливает язычок огня из зажигалки.

ВИКТОР (смягчаясь). Нет, послушай… Ты знаешь, что меня подкупило в тебе тогда, на теплоходе? И что не отпускает до сих пор?

Лера кладёт зажигалку на стол

ВИКТОР. Из-за чего я был готов отдать тебе всё, что имею, и всего себя без остатка? Что тебя отличает от всех этих… (Делает неопределённый жест рукой и головой) Искренность. И бескорыстность. Я умоляю тебя – не топчи это лучшее в себе.
ЛЕРА (снова берёт в руку зажигалку). Лучшее во мне растоптал ты. Условия развода я озвучила.
ВИКТОР. Пойми, если ты станешь такой же, как они, мне больше не во что будет верить. И незачем будет жить.
ЛЕРА (чиркает зажигалкой, медленно несёт её к сигарете во рту). Значит, всё-таки есть о н и.
ВИКТОР. Любимая…

Лера отпускает палец, не донеся зажигалку до сигареты, огонёк гаснет.

ВИКТОР. Послушай меня… послушай, что я говорю. Зачем мне кто-то другой, если у меня есть ты. Если то, что мне нужно, то, что я искал всю жизнь, есть только в тебе. Пойми, меня тошнит от гламурных малолеток, от содержанок, которые готовы высасывать деньги откуда угодно… И всегда тошнило. Поэтому я выбрал тебя. Выбрал раз и навсегда. И не хочу изменять свой выбор.
ЛЕРА (вынимая сигарету изо рта). А Таня?
ВИКТОР. Таня – моя старая подруга. У Тани иллюзии. У неё и раньше были иллюзии. Но только у неё. Не у меня.
ЛЕРА (кладёт зажигалку на стол). А Света?
ВИКТОР. Света моя секретарша. Я не герой из анекдота. Секретарша – значит, секретарша. Не более того. Да, она часто звонит мне, но на то она и секретарша.

Виктор кладёт свою руку поверх руки Леры. Она не сопротивляется, освобождает другую руку от сигареты (опять вставляет её в уголок рта), и накрывает второй ладонью руку Виктора.

ЛЕРА (смягчаясь). Секретарь. Нет такого слова – «секретарша».

Виктор берёт свободной рукой со стола зажигалку, чиркает, пытается поднести к сигарете Леры.

ЛЕРА (вскрикивает). НЕТ!! (Отклоняется назад, отмахивается от Виктора).


2.

Соседний столик накрыт на двоих. По бокалам разлито вино. ДЕВУШКА сидит за столом, МУЖЧИНА подходит, садится. Оба улыбаются друг другу.

ДЕВУШКА. Ну вот скажи мне… Разве жизнь не удивительная штука? Ещё вчера мы не знали друг друга, у каждого был свой мир, своя рутина… А сегодня… Представляешь, если бы мы не поцеловались? Подумать только: два мятых бампера – и всё! Наши миры соприкоснулись и стали одним целым… А если бы я сэкономила на правах и честно сдавала всё сама? Я бы отлично водила, и мы с тобой, может быть, никогда бы и не встретились… Давай выпьем за это...
МУЖЧИНА. За что именно?
ДЕВУШКА. За коррупцию в гибэдэдэ! (Поднимает бокал).

Мужчина поднимает свой бокал, смотрит на него.

МУЖЧИНА. Я тебе нравлюсь?

Девушка кивает.

МУЖЧИНА. Ты мне тоже нравишься. (Протягивает свой бокал девушке) Пей.

Девушка с недоумением смотрит на него.

МУЖЧИНА. Пей, или я зову охрану.
ДЕВУШКА. Я не понимаю.
МУЖЧИНА. Ты всё понимаешь. Либо ты сама пьёшь это, либо приходят мои ребята и делают тебе очень-очень больно. Выбирай. Ты ведь, наверное, не любишь боль.

Девушка пытается встать.

МУЖЧИНА. Сидеть! Ты никуда не успеешь убежать. Мои люди везде. Вот за тем столиком (показывает на Леру и Виктора), вон там (показывает на другой столик)... Ещё двое у выхода. Ещё один в машине. Ты мне нравишься. Я предлагаю тебе безболезненную смерть. Это ведь не больно, ты сама должна знать.

Девушка дрожащей рукой подносит бокал ко рту. Мужчина смотрит на неё очень твёрдо. Кивает.

ДЕВУШКА. Но как ты... узнал?
МУЖЧИНА. У даосов есть такая практика: нужно медленно шагать по дороге, концентрируясь на собственных шагах. Мысленно начинаешь шаг: «моя нога отрывается от земли, колено сгибается и нога переносится вперед». Только после этого делаешь шаг. То есть, мысль должна опережать действие. Примерно через год такой медитации можно сознательно вызвать дежа-вю. А самое главное вот что: ни в коем случае нельзя сосредотачиваться на том, чтобы стараться увидеть события дальше. При малейшей попытке дежа-вю пропадает. Но если делать всё правильно, то можно заглянуть в будущее
ДЕВУШКА. В будущее?
МУЖЧИНА. Это не фантастика. В этом нет ничего сверхъестественного. Это результат практики. Я чувствую будущее на две минуты вперед. Поэтому я всегда держу ситуацию под контролем, как сейчас. Поэтому я так быстро добился своего положения. Поэтому у меня столько врагов. Ты не первая, кого они посылают. Пей.

Девушка пьёт, медленно откидывается, оседает. Мужчина берёт бокал девушки, выпивает вино.

МУЖЧИНА. И поэтому мне не нужна никакая охрана.

Из руки девушки выпадает пустой бокал. При этом раздаётся неожиданно громкий звон разбитого окна.


3.

Официант ставит перед Виктором и Лерой по чашечке эспрессо.

ВИКТОР (пытаясь дотронуться до руки Леры). Ты не передумала?
ЛЕРА. А ты?
ГОЛОС ВИКТОРА. Откуда столько яда?
ВИКТОР. Не я всё это затеял.
ЛЕРА (кладёт перед собой на стол пачку сигарет). Не я шлялась по девкам.
ГОЛОС ВИКТОРА. Сука.
ВИКТОР. Лера…
ЛЕРА. Что «Лера»? Я не намерена терпеть унижение.
ГОЛОС ВИКТОРА. Ты ещё не знаешь, что такое унижение.
ЛЕРА (доставая сигарету из пачки). Тебе больше не дорог наш брак – отлично. Значит, наш брак умер. Зачем мне притворяться, что в трупе ещё теплится жизнь?
ВИКТОР. А зачем тебе разорять меня?
ЛЕРА (берёт в руку зажигалку). Считай, что это компенсация морального ущерба.
ГОЛОС ВИКТОРА. Твоя мораль не стоит этих денег.
ВИКТОР. Не будь сукой.
ГОЛОС ВИКТОРА. Неужели я это сказал?

Лера двумя пальцами вставляет сигарету в уголок рта, выдавливает язычок огня из зажигалки.

ГОЛОС ВИКТОРА. Чёрт, что со мной… Снова это… снова… так же… Ты... Девочка моя… Я говно. Я не стою твоего мизинца.
ВИКТОР. Нет, послушай… Ты знаешь, что меня подкупило в тебе тогда, на теплоходе? И что не отпускало до сих пор?

Лера кладёт зажигалку на стол.

ВИКТОР. Из-за чего я был готов отдать тебе всё, что имею, и всего себя без остатка? Что тебя отличает от всех этих…
ГОЛОС ВИКТОРА. …шлюх.
ВИКТОР. Искренность. И бескорыстность.
ГОЛОС ВИКТОРА. Бред! Бред!

Виктор встаёт из-за столика, выходит на край сцены.

ВИКТОР. Бред! Мне просто понравилось, как она держала сигарету. И вот этот жест… и зажигалка между пальцев… Вся эта её м а н е р а… Я как увидел, так сразу в это провалился. С головой. А ведь курить – очень вредно! Даже пить и то полезней, чем курить. Я даже хотел заставить её бросить, но сам втянулся. Она просто как-то действует что ли… Как бы это объяснить… Я не могу быть просто рядом с ней. Вот так, мол, я сижу, а напротив она сидит, и мы просто разговариваем. Ну, это же бред! Это ведь то же самое, что говорить, будто пьёшь водку исключительно ради вкуса и ничуть не пьянеешь. Я просто с ума схожу. Вот, даже разговаривать начал сам с собой. А чего в ней особенного? Почему именно она? Почему? Что в ней такого уникального? Как можно быть уникальным? Что вообще отличает одного от другого?! (Обводит взглядом зрительный зал) Все на одно лицо! Так и есть… Точно… Как тогда… На море… Мне было восемь лет, когда я всё понял. У меня панамка была такая белая. И трусы с карманом, как у взрослого. И формочка такая. Рыбка. И папа сказал: «В воду не ходи» А мама сказала: «Да пусть ножки помочит, волны-то маленькие сегодня. Почти никакие. И я смотрю всё время» А папа сказал: «Волны разные бывают». А я сидел и смотрел на море. И всё думал: а где же они разные-то? Все одинаковые. Ну, большие есть, маленькие. С пеной ещё такой бывают. Ну и чего? Они ведь всё равно одни и те же! Одинаковые! Волны себе и волны… Вода! И потом… Ну, вот на теплоходе… Она мне говорит: «А почему вы ушли с банкета?» А я ей как раз пепельницу принёс. И я смотрю на море, а в руке у меня пепельница эта. И я вспомнил как тогда… С формочкой в руке... И море опять… И я ей говорю: «Потому что все одинаковые». А она прикуривает вот так… и говорит: «Там?» А я говорю: «Везде». А она говорит: «Не может быть. Даже волны вон – все разные. Видите, рябь такая на поверхности». А я удивился очень. Не про рябь, конечно… А что она вообще именно про э т о… И я говорю: «Ну, вы, может быть, и не совсем одинаковая…» Я же просто так сказал! Как комплимент! Чтобы беседу поддержать… А потом смотрю – а она правда какая-то… Не знаю, как сказать… Но я это чётко ощутил тогда. А вот как пытаюсь подумать об этом или сказать – так всё. Теряю. Нельзя на этом сосредотачиваться и как-то специально стараться понять… Или зафиксировать. Тогда просто перестаёшь это чувствовать. А когда перестаёшь чувствовать, то…

Виктор вздыхает, делает усталый взмах рукой. Возвращается за столик.

ВИКТОР. Я умоляю тебя – не топчи это лучшее в себе.
ЛЕРА (снова берёт в руку зажигалку). Лучшее во мне растоптал ты. Условия развода я озвучила.
ГОЛОС ВИКТОРА. Господи!.. Да что же это… Я должен найти слова…
ВИКТОР. Пойми, если ты станешь такой же, как они, мне больше не во что будет верить. И незачем будет жить.
ЛЕРА (чиркает зажигалкой, медленно несёт её к сигарете во рту). Значит, всё-таки есть о н и.
ГОЛОС ВИКТОРА. Идиот! Думай, думай…
ВИКТОР. Любимая…

Лера отпускает палец, не донеся зажигалку до сигареты, огонёк гаснет.

ВИКТОР. Послушай меня… послушай, что я говорю. Зачем мне кто-то другой, если у меня есть ты. Если то, что мне нужно, то, что я искал всю жизнь, есть только в тебе.
ГОЛОС ВИКТОРА. Как будто другие бабы не курят…
ВИКТОР. Пойми, меня тошнит от гламурных малолеток, от содержанок, которые готовы высасывать деньги откуда угодно… И всегда тошнило. Поэтому я выбрал тебя. Выбрал раз и навсегда. И не хочу изменять свой выбор.
ЛЕРА (вынимая незажженную сигарету изо рта). А Таня?
ГОЛОС ВИКТОРА. Девочка моя, я так виноват перед тобой.
ВИКТОР. Таня – моя старая подруга. У Тани иллюзии. У неё и раньше были иллюзии. Но только у неё. Не у меня.
ЛЕРА (кладёт зажигалку на стол). А Света?
ГОЛОС ВИКТОРА. Боже, помоги мне.
ВИКТОР. Света моя секретарша. Я не герой из анекдота. Секретарша – значит, секретарша. Не более того. Да, она часто звонит мне, но на то она и секретарша.

Виктор кладёт свою руку поверх руки Леры. Она не сопротивляется, освобождает другую руку от сигареты (опять вставляет её в уголок рта), и накрывает второй ладонью руку Виктора.

ЛЕРА (смягчаясь). Секретарь. Нет такого слова – «секретарша».
ГОЛОС ВИКТОРА. Девочка моя, ты всё такая же. Больше никогда, никогда. Обещаю!

Виктор берёт свободной рукой со стола зажигалку, чиркает, пытается поднести к сигарете Леры.

ЛЕРА (вскрикивает). НЕТ!! (Отклоняется назад, отмахивается от Виктора).
ВИКТОР. Что случилось?


4.

За столиком в одиночестве сидит грустная рыжая ЖЕНЩИНА. К ней подсаживается проходивший мимо официант.

ОФИЦИАНТ. Ну и что же ты выбрала?
ЖЕНЩИНА (изумлённо). Да вы мне даже меню ещё не дали.
ОФИЦИАНТ (утомлённо вздыхает, говорит перечислительным тоном). Тебя только что уволил с работы твой собственный любовник. Ты его любила, а работу ненавидела. Особенно носить кофе посетителям и с бумагами возиться. И делала всё хреново. Теперь сидишь здесь, и пытаешься понять, чего тебе больше хочется: отомстить ему по-быстрому или добиться невероятного успеха, чтобы он потом (передразнивает) «понял, кого потерял». Детей, опять же, надо чем-то кормить. Без мужа-то непросто. А по телеку – как назло - исключительно успешные бабы. Вот я и спрашиваю: что же ты выбрала?
ЖЕНЩИНА. Вы кто такой, собственно?
ОФИЦИАНТ. Сама знаешь. Тот, кто исполняет желания. За небольшую плату.

Женщина пытается привстать.

ОФИЦИАНТ. Сидеть! Как же я ненавижу блеф! Один строит из себя мистического даоса, а сам залез к этой дуре в сумочку, пока она была в туалете, и нашёл там конверт с деньгами и своей фотографией. Другой переимел полстраны, и пытается сам себя убедить в исключительных чувствах к жене. Теперь вот эта вдруг решила воином света заделаться!

Женщина поднимает руку со сложенными пальцами, как будто хочет перекрестить официанта.

ОФИЦИАНТ. Блеф!

Рука женщины замирает в воздухе, потом начинает медленно опускаться.

ОФИЦИАНТ. Блеф – это слабость. Себе-то врать не надо. Сильный человек смотрит в глаза правде и признаёт, что ему дано, а чего – не дано. И если не дано, то нужно думать, где найти. Например, всё, что не дано тебе – есть у меня. Если ты будешь смелой, ты признаешь это и не будешь сама себе мешать.

У женщины как будто лёгкий шок. Она движется замедленно, пытается что-то сказать, но получаются только тихие нечленораздельные звуки.

ОФИЦИАНТ (прыская). Да ты чего? Испугалась что ли? Чего ты теряешь-то? Душу? Ты душой своей так дорожишь? Жалко тебе её? А для каких-таких целей ты её бережёшь, а? Ты хоть знаешь вообще, для чего она нужна? Когда ты ею пользовалась в последний раз? Зачем она тебе? На что она годится вообще?

Женщина кладёт руки на грудь, как будто пытается не выпустить наружу свою душу.

ОФИЦИАНТ. Ну, перестань уже (бьёт её по рукам). Хватит (щёлкает перед её лицом пальцами). Давай поговорим нормально. Мы же нужны друг другу. И ты это знаешь. Я прихожу только к тем, кто это знает. Посмотри на них, посмотри (берёт её за подбородок, поворачивает лицом к телевизору). Без моей помощи ты туда не попадёшь. Ты же полный ноль. Ты даже у любовника на работе удержаться не смогла. А я тебе вот что предлагаю.

Официант кладёт на стол и подвигает к женщине меню в кожаном переплёте с золотым тиснением и одним засаленным листом внутри.

ОФИЦИАНТ. Выбирай, что душе угодно. Пока она в твоём распоряжении.
ЖЕНЩИНА (читает). Успех – 7 лет. Слава – 7 лет. Признание – 7 лет. Богатство – 7 лет. Любовь – 7 лет. Почтение – 7 лет. (Удивлённо вскидывается) А почему так мало? Всего по семь лет…
ОФИЦИАНТ (возмущённо). Ты недовольна порциями? А чего ты хотела за такую цену? Больше за твою душу тебе нигде не предложат. И вообще… чёрт с тобой, пусть это будет комплексный обед, а? Столько радости за один присест. Не глупи, соглашайся. Ну, на что ещё твоя жалкая душа годится?
ЖЕНЩИНА (внезапно вскидываясь). Только вот не надо на личности переходить!
ОФИЦИАНТ. О! Вот это деловой подход.
ЖЕНЩИНА (спокойно). Я согласна… (задумывается ненадолго) Хочу быть актрисой. Или певицей. На худой конец – моделью. И чтобы мои дети остались обеспеченными на всю жизнь.

Официант откидывается на спинку стула и обводит женщину оценивающим взглядом.

ОФИЦИАНТ. Умерь пыл, девочка. Насчёт наследства – будь спок. Ни детям твоим, ни внукам работать уже не придётся. Но карьера модели не для тебя. С твоими внешними данными нужно выбирать что-то более анонимное. Как ты относишься к радио?

Женщина морщится и вся как-то съёживается.

ОФИЦИАНТ. Нет? Ну что ж…. Тогда ты будешь писать.
ЖЕНЩИНА. А я думала… (Показывает пальцем на телевизор)
ОФИЦИАНТ. Ну, будут потом приглашать. Обязательно. И вообще: ящик – это не главное. Писатели сейчас тоже модные ребята. Тоже через глаза на мозг влияют. Буковками.
ЖЕНЩИНА. Мм… А что писать?
ОФИЦИАНТ. Книжки.
ЖЕНЩИНА. Я понимаю, что книжки. Какие?
ОФИЦИАНТ. Ну, что-нибудь с продолжением. Чтоб на семь лет хватило. Раскрутку я беру на себя.
ЖЕНЩИНА. Можно про мальчика-волшебника?

Официант долго и выразительно смотрит на неё.

ОФИЦИАНТ. Не надо. Двоих не потяну. Возьми что-нибудь более современное.
ЖЕНЩИНА. Про домохозяйку-следовательницу?
ОФИЦИАНТ. Повторяю – я не веду прямых конкурентов.
ЖЕНЩИНА. Приключения vip-жены?
ОФИЦИАНТ. Издеваешься?
ЖЕНЩИНА. Охота на молодого олигарха?
ОФИЦИАНТ. У тебя совсем нет фантазии?
ЖЕНЩИНА. Может, эзотерику? Оккультные символы большевизма? Святая кровь в жилах Ленина? Секретное послание Бонч-Бруевича?
ОФИЦИАНТ. Тише! Тише! Хватит. Проблема понятна. Воображения у тебя нет. Тебе только мои проекты и приходят в голову. Ну и хорошо. Потому что всё это полная херня, весь этот тряпочный балаган с последующей экранизацией. Содержанки, миллионеры, экстрасенсы, тайные общества, нечистая сила… Тьфу! Секретарши-любовницы. Тьфу ещё раз! Пошлость какая! Где вы всё это видели? Кому это всё нужно? Зачем? Опять сплошной блеф! Красивая обложка, а внутри – пустые страницы. А они же, блин, и себя в своём таланте убедили. Нужно смотреть на вещи реальнее. Правду нужно писать! Правду! Отключай цветные картинки в голове. Пиши, что видишь. Вы все не замечаете, но жизнь – настоящая жизнь – гораздо интереснее фантазии.
ЖЕНЩИНА. Ну да... Твоими стараниями…
ОФИЦИАНТ. Почему же моими? Стараниями волшебных мальчиков, элитных жён и ордена хранителей тайны Ленина. Они и без меня справляются.
ЖЕНЩИНА (озадаченно). Что-то я не поняла…
ОФИЦИАНТ. Так и задумано. Тебе не надо понимать. Тебе надо записывать. (Протягивает женщине ручку и пачку салфеток). Можешь приступать. Счёт получишь через семь лет.

Женщина сидит, уставившись на салфетки.

ВИКТОР (громко кричит из-за соседнего столика). Официант!!

Женщина смотрит на Виктора. Официант встаёт, собирается уходить. Женщина вскакивает, хватает его за рукав.

ЖЕНЩИНА. Стой!
ОФИЦИАНТ. Ну что ещё? Контракт кровью подписать? Не нужно. Заказ уже принят.
ЖЕНЩИНА (глядя в сторону Виктора). Не… Я это… Я выбираю отомстить по-быстрому.


5.

Виктор говорит по мобильному телефону, стоя поодаль от столика.

ВИКТОР. Нет. Мы не уходим с этого рынка. И никогда не уйдём. И поставки будем продолжать. Да. А что он может? Даже если ему себестоимость позволяет... Какие, блин, законы конкуренции, ну что ты как маленький? Ты в самолёте летал? Тебя там законы гравитации волновали? Вот, считай, что мы в самолёте. В общем, не парься… Я всё равно уже к нему послал человека. Ну, зачем так грубо? Скажем так: она устранит человеческий фактор. Всё, хватит об этом. У меня тут других проблем хватает…

Лера в отсутствие Виктора говорит по мобильному телефону сидя за столиком.

ЛЕРА (глядя в окно). Нет, отсюда тебя совсем не видно. Да, это я. Вот, щёлкаю зажигалкой, да. Как договорились: только если я прикурю. Да, если он будет упираться – стреляешь. Если он соглашается – отбой. Я просто не прикуриваю. Всё, он идёт.

Виктор присаживается за столик напротив Леры.

ЛЕРА (с натянутой улыбкой). Проблемы на работе?
ВИКТОР. Конкуренты…
ГОЛОС ЛЕРЫ. На них всё и спишем. «Покушение было связано с профессиональной деятельностью».

Официант ставит перед каждым по чашечке эспрессо.

ВИКТОР (пытаясь дотронуться до руки Леры). Ты не передумала?
ЛЕРА. А ты?
ВИКТОР. Не я всё это затеял.
ЛЕРА (кладёт перед собой на стол пачку сигарет). Не я шлялась по девкам.
ВИКТОР. Лера…
ЛЕРА. Что «Лера»? Я не намерена терпеть унижение. (Достаёт сигарету из пачки) Тебе больше не дорог наш брак – отлично. Значит, наш брак умер.
ГОЛОС ЛЕРЫ. Да и сам ты без пяти минут покойник.
ЛЕРА. Зачем мне притворяться, что в трупе ещё теплится жизнь?
ВИКТОР. А зачем тебе разорять меня?
ГОЛОС ЛЕРЫ. Покойный при жизни был наивен.
ЛЕРА (берёт в руку зажигалку). Считай, что это компенсация морального ущерба.
ВИКТОР. Не будь сукой.
ГОЛОС ЛЕРЫ. Прощай. Орудия к бою.

Лера двумя пальцами вставляет сигарету в уголок рта, выдавливает язычок огня из зажигалки.

ВИКТОР. Нет, послушай… Ты знаешь, что меня подкупило в тебе тогда, на теплоходе? И что не отпускало до сих пор?

Лера кладёт зажигалку на стол.

ГОЛОС ЛЕРЫ. Ну я-то, положим, знаю… Но интересно твою версию послушать.
ВИКТОР. Из-за чего я был готов отдать тебе всё, что имею, и всего себя без остатка? Что тебя отличает от всех этих… (Он делает неопределённый жест рукой и головой)
ГОЛОС ЛЕРЫ. …шлюх.
ВИКТОР. Искренность. И бескорыстность. Я умоляю тебя – не топчи это лучшее в себе.
ГОЛОС ЛЕРЫ (с сожалением). Витя, Витя... Херовый ты оратор. Но милый…
ЛЕРА (снова берёт в руку зажигалку). Лучшее во мне растоптал ты. Условия развода я озвучила.
ВИКТОР. Пойми, если ты станешь такой же, как они, мне больше не во что будет верить. И незачем будет жить.
ГОЛОС ЛЕРЫ. Незачем. Зато недолго…
ЛЕРА (чиркает зажигалкой, медленно несёт её к сигарете во рту). Значит, всё-таки есть о н и.
ВИКТОР. Любимая…

Лера отпускает палец, не донеся зажигалку до сигареты, огонёк гаснет.

ГОЛОС ЛЕРЫ. Сволочь ты, Витька… Что творишь со мной…
ВИКТОР. Послушай меня… послушай, что я говорю. Зачем мне кто-то другой, если у меня есть ты. Если то, что мне нужно…
ГОЛОС ЛЕРЫ. Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла. Ла-ла.
ВИКТОР. Поэтому я выбрал тебя. Выбрал раз и навсегда. И не хочу изменять свой выбор.
ГОЛОС ЛЕРЫ. Это не ты меня выбрал, дурачок. Это я тебя выбрала. Я всё всегда выбираю сама.

Встаёт из-за столика, выходит на край сцены.

ЛЕРА. Я всегда всё выбираю сама. Я всё решаю сама. Слышишь? (Распаляется) Слышишь, мамочка? Сама! Ты видишь? Никогда уже по-твоему не будет! Никогда! Закончилось! Ты же как со смены домой - так сразу орать. Намалевалась как шлюууууха. Поглядела бы на себя, кляча. Нормальная помада. Нормальные тени. Чё взъелась? Есть, что показать – зачем прятать? Я сама решить могу. Не надо вопить. Я тебя не для тогооооооо… Поступила, так учииииииииииись… Хватит шастать по кабакааааааааам… Даже мууууууууууууууусор не выыыыыы… Я целый день надрывааааааааааааа… Тоже мне. Сама себе жизнь исковеркала, без моей помощи, так нечего ко мне с указаниями дурацкими лезть. Я те ничем не обязана. Я тя с отцом разводиться не просила, на двух работах вкалывать не просила, квартиру менять не просила, пихать меня в колледж этот сраный тоже не просила. Не надо за свои ошибки платить моей жизнью. Я не буду жопу рвать, чтоб чужие мечты в жизнь двигать. Она не смогла, а я – вперёд. Сама-то, когда девкой была, веселилась по полной, никто у неё над душой не стоял, с кем хотела, с тем гуляла, чё хотела, то и делала. Я дуууууууууууууууура была… Ага. Поумнела. Пахать за гроши, приходить еле живой… Себе судьбу исковеркала, а на мне отыграться… Хватит! Не маленькая. С этой не водись, за бетонку не ходи, этого не смей, того не смей, по рукам получишь, по губам получишь, потом спасибо скажешь… Не скажу, видишь? Закончилось. Давно закончилось. Это раньше ты могла друзей от меня отваживать, в четырёх стенах запирать, в тетрадки носом тыкать. Нет больше того времени. Нет, и не будет. Ты хотела из меня себя вытравить, чтоб я как ты была, но чистенькая, как ты, но без дури. А взамен что? Зубрилку из меня сделать? Паиньку? С ботанами гулять? Над книжками глаза ломать? На фига? Чтоб у тебя душа не болела? А я-то здесь при чём? Мне-то что за радость? Ты сама-то что о жизни знаешь? Чего поняла такого? Опять меня не спрашивают? Потом спасибо скажу? Нет. Поздно, мама. Не хочу. Ни как ты грязная, ни как ты чистая, ни как умная, ни как дура. Не хочу твои ошибки исправлять. Ничего твоего не хочу. Хочу сама. Хочу – что хочу и с кем хочу. Не надо из меня лепить. (Доводит себя до слёз) Не надо тыркать! Не надо! Слышишь?! Не надо! Теперь сама не смей! Хватит! Я свою жизнь сама построила. Не пропала, видишь? Живу! Хорошо живу!! И деньги, и машины, и никаких мозолей. И я этого не отдам. Никому не отдам. Я к нему никого не подпущу. Никого! Я всё это вот так держу, вот так (сжимает кулак). А главное вот что: ни в коем случае нельзя давать волю чувствам. (Успокаивается, вытирает кулаком слёзы) Дашь волю чувствам – и всё… (Разжимает кулак). Не удержишь… Так что он либо мой, либо ничей.

Лера возвращается за столик.

ЛЕРА (вынимая незажженную сигарету изо рта). А Таня?
ВИКТОР. Таня – моя старая подруга. У Тани иллюзии. У неё и раньше были иллюзии. Но только у неё. Не у меня.
ГОЛОС ЛЕРЫ. Ну, а вдруг не врёт, а? Орудия – отбой…
ЛЕРА (кладёт зажигалку на стол). А Света?
ВИКТОР. Света моя секретарша. Я не герой из анекдота. Секретарша – значит, секретарша. Не более того. Да, она часто звонит мне, но на то она и секретарша.
ГОЛОС ЛЕРЫ. Да плевать мне на эту рыжую суку. Ладно, Витька, ладно… Вижу… Ты мой. Живи.

Виктор кладёт свою руку поверх руки Леры. Она не сопротивляется, освобождает другую руку от сигареты (опять вставляет её в уголок рта), и накрывает второй ладонью руку Виктора.

ЛЕРА (смягчаясь). Секретарь. Нет такого слова – «секретарша».

Виктор берёт свободной рукой со стола зажигалку, чиркает, пытается поднести к сигарете Леры.

ЛЕРА (вскрикивает). Нет!! (Отклоняется назад, отмахивается от Виктора).
ВИКТОР. Что случилось?
ЛЕРА (прерывисто дыша, слегка заикаясь). Ничего, Витенька… Н-ничего, мой хороший… Ничего…
ВИКТОР. Воды? Холодной воды? Официант! (Он привстаёт из-за столика, поднимает руку). Официант!!

За его спиной постепенно все ярче начинает освещаться столик, за которым сидят официант и рыжая женщина. Официант поднимается и делает шаг в направлении Виктора, но внезапно из-за того же столика поднимается рыжая женщина и хватает официанта за рукав. Лера видит её, переводит взгляд на Виктора.

ЛЕРА. Сидеть!

Виктор (скорее от неожиданности) действительно начинает медленно садиться.

ЛЕРА. Зачем ты привёл её сюда?
ВИКТОР. Что?
ЛЕРА. Зачем ты привёл сюда свою секретаршу?
ВИКТОР (оборачивается, видит рыжую женщину). Света?

Рыжая женщина делает скупой взмах рукой, мол, да, я здесь.

ВИКТОР (оборачивается обратно к Лере). Да она мне уже и не секретарша. Я её уволил сегодня. Ты же меня практически сама заставила…
ЛЕРА. Конечно! Зачем ей быть секретаршей, если для неё есть место получше. Моё место. Хорошее такое место, денежное.
ВИКТОР. Да я даже не знаю, что она тут делает!
ЛЕРА. А я-то уши развесила… Так нельзя с человеком поступать, Витя, понимаешь? Давать надежду и сразу гадить в душу.
ВИКТОР. Да ты пойми, ты послушай меня…
ЛЕРА. Наслушалась. Дала волю чувствам…

Лера чиркает зажигалкой, прикуривает. Раздаётся приглушённый хлопок, громкий звон разбитого окна и звон разбитого за соседним столиком бокала.
Виктор падает со стула, под ним начинает растекаться красная лужа.
Лера очень натурально вскрикивает, бросается к нему, опускается на колени, причитает, зовёт на помощь.
К ней подходит официант.

ОФИЦИАНТ (тоже опускаясь на колени). Что случилось?

В это время из темноты проступает ещё один столик, за которым без движения, откинувшись на стуле, сидит девушка. Рядом с ней на полу разбитый бокал. Из-за столика поднимается мужчина, проходит мимо тела Виктора и склонившихся над ним Леры и официанта. Останавливается, смотрит на труп, кивает, думая о чём-то своём. Подходит к рыжей женщине.

МУЖЧИНА. Закон кармы…
ЖЕНЩИНА. Что?
МУЖЧИНА. Воздаяние. Вы не поверите, я знал, что это должно произойти. Чувствовал.
ЖЕНЩИНА. Как это?
МУЖЧИНА. У меня очень развита интуиция. Я чувствую будущее на две минуты вперед. Я мистический даос.
ЖЕНЩИНА. Откуда мне ваше лицо знакомо?
МУЖЧИНА. Возможно, по обложкам деловых журналов…
ЖЕНЩИНА. Ой, это… вы?…

Мужчина с улыбкой кивает.

ЖЕНЩИНА. Удивительно. Скажите… (заминается)
МУЖЧИНА. Что?
ЖЕНЩИНА. Я, конечно, понимаю, что это как-то…
МУЖЧИНА. Вы не смущайтесь. Я же всё равно уже чувствую, о чём вы спросите.
ЖЕНЩИНА. Вам не нужен секретарь? Личный помощник?

Мужчина некоторое время оценивающе смотрит на женщину.

МУЖЧИНА. А вы умеете работать по-настоящему? С душой?
ЖЕНЩИНА. Ну, вот душу в работу вложить я как раз уже не могу… Но обещаю трудиться с огоньком!
МУЖЧИНА. А разве есть разница?
ЖЕНЩИНА. Да вы её и не почувствуете…

Мужчина смеётся.

МУЖЧИНА. Ладно, пойдёмте отсюда. А то мне здесь как-то не по себе…

Оба уходят.

Лера и официант рядом с телом Виктора. Они поднимаются с колен.

ЛЕРА. Я так и знала, что встречу тебя сегодня.
ОФИЦИАНТ. Да я всегда неподалёку.
ЛЕРА. Я чувствую…
ОФИЦИАНТ. Здорово я придумал, всех вас тут собрать?
ЛЕРА. Шутник, ё-моё… Надо вызвать милицию.
ОФИЦИАНТ. Я позвоню своим ребятам. Обоих вешаем на конкурентов?
ЛЕРА. Обоих?

Официант показывает ей на труп девушки за соседним столиком.

ЛЕРА. А это ещё кто?
ОФИЦИАНТ. Убийца. Наёмная. Почти убедила себя в этом. Не без помощи твоего мужа.
ЛЕРА. Значит, тоже из твоих?
ОФИЦИАНТ. Получается, что так. Ты-то сама когда уже остепенишься?
ЛЕРА. Ты чего? У нас же уговор!
ОФИЦИАНТ. Ну, я-то свою часть выполнил. Видишь, всё как я и говорил тогда, на теплоходе. Главное – не бросай курить, остальное сложится.
ЛЕРА. Я тебе клиентов тоже исправно поставляю. За один вечер сегодняшний – вон сколько. Даже вот, незапланированные (показывает на труп девушки).
ОФИЦИАНТ. Ну, это, положим, не твоя заслуга.
ЛЕРА. А этот? Мистический даос (машет рукой в сторону ушедшего мужчины и женщины).
ОФИЦИАНТ. А он-то чего? Он не мой.
ЛЕРА. Ха! Видишь! Значит я тебе, и правда, нужна. Смотри: если мы вешаем этих на него, то у него в тюрьме будут такие желания, что ты ему точно пригодишься. Или даже ещё в суде.
ОФИЦИАНТ (качая головой). Ну и баба… Ладно. Гуляй пока. (Он пинает носком ноги Виктора). Вставай, пошли.

Виктор поднимает голову, озирается, как будто спросонья. Медленно поднимается с пола. Официант подходит к девушке на стуле, бьёт её по щекам.

ОФИЦИАНТ. Поднимайся. Пора.

Девушка встаёт со стула, щурится от света. Вместе с Виктором они идут вслед за официантом в сторону кухни.

ДЕВУШКА (Виктору, передразнивая его). Я в тебя вееерю… Ты профессионааал…

Виктор отмахивается от неё, смотрит на Леру, хочет что-то сказать, но не успевает – официант заталкивает его вместе с девушкой в дверной проём, в клубы пара, потом оборачивается к Лере.

ОФИЦИАНТ. До скорого.
ЛЕРА. Не спеши. Работай спокойно.

Официант выдаёт короткий смешок и цыкает языком, дескать, откуда что берётся… Скрывается на кухне.

ЛЕРА (сжимая кулак). Вот так его держу. Вот так. И никому. Никому. Никому. И чувствам волю не давать. Орудия к бою.