след

След
На мокром снегу только лишь след… след зимней подошвы, большой и четкий, завернутый немного влево. Кто его обладатель?
Тот, кто его оставил, мог пройти секунду назад, а мог еще утром. Это твердый и уверенный след. Он не потерян среди множества растоптанных и уже превратившихся в грязь отпечатков чужих подошв. Он сошел с дороги. Кто-то просто наступил на совершенный светлый настоящий и чистый, самый чистый белый снег. Он продавил его, сделал больно и тут же, не задумываясь испарился. И вот теперь, на снегу, на мокром, уже почти растаявшем, но все так же чистом, есть этот след. Зачем он здесь? Фонарь специально, словно прожектор давит лучами искусственного света. Делает его заметным. Ему бы сбежать. Спрятаться от глаз, но куда? Он слишком глубокий и ему не выпрыгнуть, он слишком большой, чтобы быть незаметным. И этот предательский фонарь душит, и еще больше видна необратимость, безысходность. Он один! У него нет выхода. Он просто должен ждать новый снегопад, который нежно укроет тысячью снежинок И не видна будет нелепость, а фонарю станет нестерпимо скучно. Ему станет стыдно, за свой поступок. Но будет ли снегопад? Ведь уже почти весна, а значит проще дождаться весеннего солнца, которое нагреет снег, и след растает. Он умрет, впитавшись в нагретый асфальт. Он умрет не здесь… он умрет там далеко, где умирают все зимние следы. А там, где умирают их души, слышны только тихие звуки грязных искрящихся ручейков. Он умрет, все равно не понимая, зачем он был один. Кто его заставил каждый вечер быть освещенным желтым светом, а каждое утро притягивать к себе взгляд незатейливого художника, уставшего прохожего, неприветливого и все время угрюмого дворника, веселого и беззаботного ребенка. Зачем?....
Зачем кто-то оставляет глубокие ненужные следы? Зачем продавливает душу и сердце? Зачем сам каждый раз, как фонарь напоминает об этом отпечатке, который пытается укрыться новым временем? Зачем задает тысячу вопросов? Зачем, зачем, зачем….
И есть всего лишь одно «почему»: «Почему, когда умирают, затягиваются все воспоминания, вновь появляется далекая тень того образа и порождает снова и снова тысячу «зачем»?».