Кристалл приставления

Кристалл  приставления

               
                (из тернии, к звёздам…)

Игнат с Вовчиком давно уже не были на рыбалке. И вот собрались, взяли с собой пивка, как говорится – от вольного, и вперёд на неё родимую, с долгой ночевкой. Выбрали хорошее место на берегу Днепра, поставили донки, закинули сеточку на тот случай, если на донки ничего не возьмёт, посидели маленечко с удочками, но на них брала так, одна мелюзга. Ближе к вечеру разбили палатку, развели костерок… Тут колокольчик на  одной донке хорошенько так зазвенел, ребята стрелой кинулись к снасти, а там два добрых налима, как раз на уху перворыбицу. Настроение у рыбаков поднялось, водичка в котелке прямо из речки,  картошку начистили, рыбку распотрошили, лучку, перчику… Сначала одного налима закинули в кипяток на пару минут, пока у него глаза не побелели, потом вытащили, после второго, кружку пива в уху, потом головёшку с костра потушили в бульоне, так получилась у них  двойная ушица, что все косточки обгрызёшь.
И пивко белорусское «Князь Пашкевич» под уху хорошенечко ложилось, мякенько стало цеплять, потихонечку, помаленьку, не то, что водовочка, что стазу шибает в башку.
Колокольчики на других донках пока только молчали, да и над сеткой вода была тихая, дровишки в костре потрескивали, на душе рыбаков потеплело, тихое течение успокаивало,  наводя на разные мысли о жизни, её сути и бытие. Рыбаки как-то одновременно пришли к выводу, что жизнь штука тонкая и в ней важен каждый прожитый день, каждый час, каждый миг, и что всё в ней надо ценить, и  закаты и рассветы, и почки и листочки, стараться жить нужно легко,  как говориться – на одном дыхании…

Тем временем в ближайшей к ним деревушке дома уже погасили свой свет, и после …надцатой бутылки «Князя Пашкевича» в душах друзей  ярким пламенем вдруг вспыхнул пожар чувств, их внутренний мир стал открытым, в нём стало усиливаться взаимное понимание и уважение в глазах друг у друга, так как в глазах друг друга они стали - сильно  уважаемыми людьми!

В Днепре купалась молодая луна, а над рыбаками после вечерней зорьки открылось огромное звёздное небо. Оно собой как бы накрыло пьяненьких рыбаков, одновременно отделяя их от себя какой-то огромной пропастью и бездной великого непонимания, как бы неприступной стеной. Наверное, человеческий разум пока в силах  понять и объять все эти  миры, созвездия, галактики, черные дыры, космические скорости и представить себе все то, что там происходит или же может происходить - там, в этом далёком и страшном космосе…
Эта невидимая граница незаметно пролегла  между небом и рыбаками, разбросав их по разные стороны мыслей вселенной.  Один из них только думал о внеземной цивилизации, а другой был на сто процентов уверен,  что жизнь там, в дальнем космосе есть и давно уже существует, но он старался, лишний раз об этом никому не рассказывать, потому что его каждый раз во время этих рассказов поднимали на смех.
Звёзды над их головами светили сильнее, отдавая в душе  каким-то таким магическим светом, они как бы звали к себе, манили своим таинством и неизвестностью… Рыбаки улеглись в душистой траве, а над ними висело огромным шатром огромное звёздное небо. Они в него всматривались, загадывали желания на падающие звёздочки, искали  млечный путь,  большую и малую медведицу…
- Вона смотри! – указал  пальцем Игнат на проплывающий ровной линией по  небу спутник. - Ровнёхонько как-то идёт,  словно пишет. Космонавты, наверное, в нём летят,  научные эксперименты проводят – мечтательно произнёс он.
- Проводят… – загадочно вторил ему Вовлодя.
- Володь, а как ты думаешь? Есть ли там жизнь, в этом далёком космосе? – опять задумчиво спросил его Игнат.
- Есть! – твёрдо ответил Володя, чему его друг удивился.
- А ты откудова знаешь?
- Да знаю, раз говорю!
- Слушай, я тебя серьёзно спрашиваю, но только не надо мне заливать опять про летающие тарелки…

Друзья ещё долго смотрели на таинственный свет далёких галактик, представляя себе их миры, и каждый представлял их по-своему. Их представления каждый раз ещё более усиливались с очередной бутылкой «Князя Пашкевича».
Доброе это было пиво, славное, сваренное белорусскими пивоварами с чувством, с толком и со знанием дела, не то, что нынешнее, из концентратов. Они ещё какое-то время тыкали пальцами в звёздное небо, пока что-то магическое не заставило их повернуть головы в сторону низовья Днепра…

…Откуда на хорошей скорости к ним стал приближаться неопознанный летающий объект. По форме он был  похож на летающую тарелку, стремительно приближаясь, он сиял и переливался разноцветными огнями.
Тарелка в беззвучие прошла так низко над их головами, что рыбаки ненароком опешили и вскочили, смотря в след удаляющемуся звездолёту.
- Ты видел, нет, ты видел!? – показывал пальцем Игнат в сторону улетевшего НЛО.
- Видел, видел… А ты мне не верил. Тоже мне, друг называется… – в подтверждение тому,  о чем он много раз  говорил, ответил ему Володя. Но, по правде сказать, рассказы Володи  толком никто  не воспринимал, и даже до конца никто никогда не дослушивал.
- Ну и ну! Восторженно схватился Игнат, в темноте судорожно нащупывая рукой следующую бутылку пива «Князя Пашкевича».
- Слушай, может быть у нас у обоих в глазах глюкануло, может быть мы оба с «Князем Пашкевичем» переусердствовали? – вопросительно посмотрели  они друг на друга.
- Сразу же у двоих… Не может быть. Ты тоже её видел! – радостно прокричал  Володя.
- Ну и ну! Вот это да! Скажи кому – не поверят...
Тарелку рыбаки и вправду рассмотрели во всех деталях до мельчайших подробностей. Но первым, что привлекло их внимание, было то, что кормовая часть, если так можно было сказать о звездолёте – была сильно замята, как от столкновения с каким-то другим неосторожным объектом, как будто бы этой тарелке кто-то сильно дал в кормовой отсек.

А потом на друзей вихляя стал опускаться белый бумажный листочек.  Ребята его выловили прямо в воздухе, и, поднеся к костру, прочли  печатную надпись – «Хелп ми! SOS!».
- Помогите нам! – вслух и по слогам перевёл Игнат. - Ну и ну! – почесал он затылок. - А я-то дурак до сих пор сумлевался! А они и вправду есть, эти инопланетяне – заторможено повернулся он к другу.
- А я тебе чего говорил? А ты, – врёшь ты всё, врёшь и придумываешь… – даже обиделся Володя.
- Слушай, расскажи-ка мне, пожалуйста, всё в подробностях ещё раз, что тогда там с тобой было, я  буду слушать внимательно, до конца, не перебивая…

- Да из-за баб всё это проклятых, всё из-за них… Вечно языком мелят не в кассу и попусту. Им надо б сначала подумать, а после уже языком нёбо чесать… А то вечно сразу не разобравшись, начинают мало того, что языком молотить, так ещё  к действию преступать… –  с необычайным душевным подъёмом начал отчаянно жестикулировать руками Володя, теперь  как бы в отместку за свои посрамления. Тут в деревне протяжно зпмычала корова, и Владимир не спеша стал рассказывать:

- Два года назад это было, в Москву я подался тогда за большими деньгами, да и женился скоропостижно, по такому, понимаешь ли, случаю. На скорой шофёром устроился. Сам понимаешь, работа-то нервная, то одного надо спасать, то другого. Нас больше на аварии вызывали, ох, насмотрелся я там всяких ужасов. Кого, из машины вытаскивают, а кого вообще сбили так,  аж ботинки сорвало.
- Как обутки у  пешехода сорвало,  уже точно покойник  - Володя не спеша начал вступление в монолог под очередную бутылку «Князя Пашкевича». - Ну, с деньгами – сам понимаешь, напряженка, на зарплату водителя,  шибко  не разбежишься, а тут ещё жена молодая, то сё… В общем, приноровился я там, на скорой прибамбливать после смены, говорил  починиться  надо да запчастей прикупить,  меня, хоть ненадолго, да отпускали. Еду я в часы пик возле метро, люди голосуют, ну я и выбираю особенно торопливых. А тут мне как-то одна бабёнка попала, симпатичная такая фигурка, ножки точеные! – показывал он на  себе воображаемые груди с сильным преувеличением. - Ну, слово за слово. Понравились мы друг другу… Дело молодое, сам понимаешь, пороху у меня было много.  Закрутил я с ней мамбы-лямбы… А она была молодец,  ничего не скажешь,  особенно на руле очень любила. Руль под ней крутится, а она на мне… В общем – чума! Мы иногда с ней на полянку под Куркино выезжали, отличное там было местечко, там сейчас одни новостройки.

Любил тогда Володя с ветерком под сирену пассажиров катать, да и с девчонкой этой не раз отрывался, любил он, знаете, скорость. Сирену включит, мигалки мигают, машины все расступаются,  каждый услужливо их пропускает, наверное, думает, слава богу,  в ней не он оказался…

Мы после катания на любимую  полянку всегда заворачивали. Я на даму белый халатик накину,  меня он тогда чего-то очень уж возбуждал… Да и девчонку эту оказывается,  давно нечестивые мысли тогда посещали,  есть же такие бабы!

- Ты давай о деле рассказывай! – перебил его сгорающий от любопытства  Игнат. - А то  бабы да бабы? – никак не находил он прямой связи между женщинами и летающей тарелкой.
- Да тут связь - самая прямая! – угадал его мысли пьяный рассказчик.
- Ну, имена-то у них разные были – продолжил Володя.
- У кого, у них? – сначала ничего не поняв, поднял Игнат левую бровь.
- Да у баб этих. У жены моей и, стало быть, у любовницы. И если же их перепутаешь…? И что они на это так отрицательно реагируют,  до сих пор  никак не пойму…  – отхлебнув ещё чуток прохладненького пивка,  продолжал дальше суетиться Володя.

(наверное, никому не нравится, когда имя его путают…)

- А я тогда, вот удод-то, ну, когда она была на руле, и меня всего уже забирать стало, её имя с именем жены перепутал, отсталый я элемент. - И какая на фиг ей разница, ведь всё равно хорошо было… Ан нет же. Сразу с руля соскочила,  прямо, как тренировалась заранее, и ходу к автобусной остановке без всяческих там объяснений…  Ну, я тоже расстроился, ведь сам понимаешь, ещё бы чуть-чуть, к небесам улетел…

- Да как же ты это так, не успел? – опять сбился  мыслями Игнат.
- Как, как – так! Кто же мог знать, что у неё будет такая непредсказуемая реакция? Мне тоже стало обидно, я заднюю скорость врубил,  газанув с горяча бросил сцепление, и как дал на скорой задки…  – показывал жестом Володя, как он всё это делал. - И тут! Страшный удар!!! Меня головой об перегородку, аж мотор на машине заглох… Я тут, конечно, подумал, что не стоит мне из-за бабы сопли на кулаки долго наматывать, да было уже поздновато. Вышел, и когда всё увидел, дрожь  по всему телу пошла, а мурашки такие крупненькие побежали… Это оказывается, и был тот звездолёт, что над нами прошелестел.  Я  трезвый   был,  мне никак не могло показаться. А он сразу вдруг засветился,  огнями разными засиял,  от удара моего окаянного. Смотрю я на свою скорую, помял я себе задок,  а звездолёту-то – Ба!  Как звездолёту досталось..! На нём баллончик там был, так тот весь расплющился,  из него даже рыжее облачко пыхнуло и в нашей, стало быть, земной атмосфере сразу же растворилось.  А я стою,  голову в плечи втянул и всё думаюююю: -  Да бог с ней с моей скорой, починю я её, как бы там ни было.
- А чего дальше-то было? – просто сгорал от любопытства Игнат.
- Чего, чего? Была у меня про запас штука баксов, да думаю, за звездолёт рассчитаться не хватит… Сейчас думаю бить будут,  и возможно ногами  по голове. Ведь звездолёт, это тебе… даже не «Мерседес»…? Сам понимаешь… - развёл руками Володя.

Он говорил, очень тонко чувствуя тему.

- Передняя стойка на тарелке сломилась и сломанным  краем в грязь… А я стою, как приведение с ватного завода. Трап значит, с тарелки откинулся, и оттуда выходит, вроде бы как человек…? Но только размытый какой-то и пока ещё не сформировавшийся. Звуки негодования издавать стал, как будто бы я солнце закрыл, и тень на него напустил. На меня смотрит презрительно, но  вижу,  его глаза фокус на мне  поймать с расстройства не могут. Щурится, а одет-то интеллигентно, в костюмчике с галстуком, вполне по моде и поземному,  меня так глазами и сверлит,  чуть всего  насквозь не продырявил. Тут, стало быть, если я всё правильно понял, контакт двух цивилизаций стал происходить, правда, сам контакт чуть раньше произошел, ну когда я их звездолёт своей скорой слегка торценул, но тогда диалога ещё не было никакого.  Не готов я был к такому делу ответственному… Для меня всё это было так неожиданно, как голым задом сесть на ежа. А пришелец в негодовании молыньёй-то как полыхнёт, да как пыхнет, аж трава под ногами у меня загорелась!  И вдруг,  спрашивает по человечески:
- Как звать-то тебя – тормоз?
- А я ему отвечаю, Владимиром, мол, меня родители нарекли.
- А он мне, -  как же ты так назад подал и не посмотрел куда едешь, у нас поле защитное ещё не успело силу набрать, как ты нам, через него, силу ещё не набравшего, кэ-эк  звезданул, своим допотопным транспортным средством, способным перемечаться только в одной плоскости и на одной планете, аж крылышки у нас завернулись и передняя стойка сломалась. Ну, я им, мол, щас мы ГАИ вызовем, ДТП оформим,  всё чином как полагается, ща мол, ГАИ по рации вызову…
- А они мне, не надо  ГАИ, сами мол, разберёмся.

- Вот такая вот фигня получилась – разводя руками, посмотрел на Игната Володя, но его не покидало то чувство,  как будто он врёт, а не правду рассказывает.
- Ну, а дальше чего? – торопил  Игнат с  раскрытым ртом от дикого удивления.
- А дальше оно мне опять говорит, что столкновение произошло, как раз в тот самый момент, когда их защитное поле толком силу-то не набрало, второй пилот только взял в руки кристалл приставления, и только собрался его куда-то там приставлять, как  он вылетел у него в момент удара из рук, и весь разлетелся и рассыпался на меленькие кусочки. А это у них была  деталь, которая заведует перемещением во времени и пространстве,  без неё у них теперь будут большие пребольшие проблемы.  И что, то облачко, которое было рыженькое  - это их драгоценное топливо.
- Я ему, - инцидент из-за баб наших непутёвых и бестолковых произошел…
- А он только молчит и глазами меня сверлит… Говорит, - что их звездолёт – вещь тонкая, изящная и никаких амплитудных колебаний  не терпит.
- А я говорю, - что мы, мол, ща всё починим, мол, друг у меня есть в автосервисе, и что у меня есть канистра с девяносто пятым бензином, заправим сейчас ваш звездолёт и семь футов вам  в небо…
- А он, - мы давно уже за вашей планетой присматриваем, мол, беспредел тут у вас всякий творится, совсем непригожий для космоса, и что они прилетели сюда с миротворческой миссией, прекратить войны, закончить с болезнями, продлить наши бестолковые жизни… Одним словам, когда я всё понял,  у меня челюсть  отвисла.

- Как нам теперь обратно лететь? Не до мисси теперь уже говорит,  мол, столько парсек  отмахивать нужно обратно, а тут всё так  получилось… А я стою, плечами радостно пожимаю, что они такие интеллигентные и меня бить не будут, а тарелка их вся горит, отливает,  ярче самого солнышка… Парламентёр вскоре ушел, трап за ним быстро закрылся, и они кое-как на бреющем полёте,  как-то так совсем вяло взлетели и низко над лесом пошли, от чего  я подумал, какие теперь им парсеки, за сосну бы не зацепились… Мне стало  их так жалко, прижалко…
Они к нам с такими делами, а я торценул их не вовремя на своей скорой. Хоть бы габариты зажгли,  или сигнал какой подали, что ли?

- Да… – задумчиво  протянул  Игнат. - Это всё ты разымбай, сорвал внеземной контакт двух цивилизаций.  Мы ща атмосферу-то, не загрязняли бы своими двигателями внутреннего сгорания, и летали сейчас бы на звездолётах, а ты…? Жили б лет триста…
- Да не я это, не я, а бабы, всё из-за них! – теперь уже взмолился Владимир, прочувствовав атмосферу и воочию оценив суть бытия.

- Вот не могут они к себе после твоей аварии улететь, и видят эту тарелку люди везде, наверное, а потом нам, будто сказки про НЛО рассказывают, а всё из-за тебя нерадивого… - почесал затылок Игнат.
- Да не из-за меня – открывая очередную бутылку «Князя Пашкевича» зло огрызнулся Володя. Всё из-за них,  этих баб, всё из-за них, окаянных….

               
                Андрей Днепровский – Безбашенный. (A.DNEPR)

                14 марта 2005г