Третья доза absenta. История Ванесы...

Я родилась и выросла в городе N. Глупо придумывать историю о счастливом детстве, поэтому говорю все как есть. Моя мать – проститутка. Нет. Это не ругательство, это печальная действительность. Ее работа – единственные деньги, на которые меня можно было прокормить в детстве. Дело в том, что она сама была несчастным ребенком, и в итоге только выбравшись из приюта, вышла на панель. Занималась этим делом с 17 лет. Однажды она забеременела от одного клиента (случайно), и решила рожать. Но теперь я очень сожалею, что тогда она не сделала аборт. Но как она могла это сделать, если требовались огромные деньги? Так на свет появилась я. Уже с 6 лет я прекрасно понимала, кем работает моя мать, и что это была за профессия. Она часто приводила мужчин к себе домой – в грязную, бедную комнату в подвале, где я играла с болтами, шприцами и окурками. Все, что я видела и слышала, было ужасно. Эти скоты били ее, издевались над ней. А я лишь пряталась в туалете. Когда мне исполнилось 15, мама купила мне красивую одежду, дешевую косметику и кекс. Я была так счастлива. Теперь было в чем ходить в школу. Но у мамы были другие планы. К концу дня она призналась, что становится старой и это не идет на пользу работе. Она спокойно сказала, что теперь моя очередь выходить на темные улицы и продавать себя. По ее словам, это бизнес – поначалу тяжело, потом привычно и приятно. И это говорила мне родная мать. Я думала, она желает мне добра и хочет наоборот уберечь от всей этой гадости. Я бросилась на нее, расцарапала ей лицо и убежала на улицу. Я шла по мокрому асфальту. Потекла новая тушь с глаз. Я даже не заметила, как за мной увязалось двое парней из моего класса. Что тут говорить, изнасиловали. Эти уроды лишили меня девственности и таким образом определили мою судьбу. «Шлюха!» - смеялись они, бросая мне в лицо деньги. Я сидела и молчала. Потом схватила кусок стекла, лежащего рядом со мной и решительно резанула им по венам на руке. От вида нахлынувшей крови у меня закружилась голова, и я потеряла сознание. По настоящему я очнулась в выпускном классе. Я была во главе девчонок по вызову, которые помогли мне в тот злосчастный день. Я могла без труда охмурить толпу мужиков, ублажить им и содрать при этом бешеные денежки. Я почувствовала этот сладкий вкус власти и беспредела. Я престала бояться. Своей вульгарностью я покоряла одноклассников и учителей. В один день я пришла к своей старухе-матери. Она окончательно спилась и была больна. На щеке все же остался шрам, подаренный мной. Она была рада меня видеть, просила прощения, предлагала остаться жить у нее. Я лишь сказала маме спасибо и оставила сотню баксов. Это за безоблачное детство. Больше я ее не видела. Потому что через три дня после этого, мне сказали, что она повесилась в собственной квартире. Я была уверена, что это я виновна в ее смерти, но ничего не могла поделать – такова я была – безжалостная, злопамятная, жестокая.
Но все же у меня было сердце, и оно хотело любить. Три месяца я встречалась с Алексом. Мне нравилось, что он угонял тачки, у него всегда была наркота. Ему нравилось, что я была раскованной, вульгарной, жестокой. Нас обоих заводили недостатки друг друга. Со временем я поняла, что безнадежно влюблена в него. Однажды ночью мы переспали в угнанной им тачке. Это было что-то. Впервые я почувствовала наслаждение от мужской ласки. Но на следующий день я увидела его в компании каких-то мымр с соседней улицы. Я не могла простить ему такой измены. Мне казалось, что он должен принадлежать мне и только мне. Я жутко ревнива и не простила ему. Я возненавидела его и мечтала о мести. Если ты воспользовался мной и забыл обо мне, ты не рассчитывай, что я забуду о тебе. И Месть моя была жестокой, хоть и случайной. Однажды я ночевала дома у одного из своих клиентов. Ночью я проснулась и от нечего делать подошла к окну. В черном дворе было тихо. Там стояла дорогая тачка, где мы не раз проводили время с моим клиентом. Тут мне показалось, что дверь в машину открыта. Внутри кто-то копался. И я разглядела там Алекса. Он всегда занимался этим по ночам, успешно. Но теперь я не могла уступать ему. Я быстро разбудила своего хозяина машины и приказала ему вызывать копов. Алекса тут же поймали. Я слышала, что ему дали год строгого режима. Говорят, он там натерпелся, вернулся совсем мертвым. Я решила оставить свой секрет про полицию секретом. Пока не было Алекса, я развлекалась с Джоном. Он отличный парень, крутой, храбрый. За это часто получал, ходил с разбитой мордой. Потом мы, наконец встретились с Алексом. Но только глазами. Он тут же отвел их. И я вспомнила то былое сильное чувство к нему. В сердце кольнула совесть. Это же я сделала его таким, это я посадила его за решетку, это я, кто безумно любит его. Я стала сама себе противна. Шла по коридору, встретила новенькую девчушку. Выглядела она прилично, вроде новенькая. Я решила не много отвлечься. Подошла к ней, заговорила приветливо, предложила прогуляться как-нибудь вечерком, с мальчиками. На что она меня грубо послала. Я итак уже еле сдерживала себя, но здесь мое терпение кончилось. Со всей дури я врезала ей по харе. Будет знать. А она упала и заплакала. Вот дура! Слезами не поможешь. Здесь это всем известно. И ты знай. Мимо прошел Джон. Он слабо улыбнулся и повертел пальцем у виска. Я лишь обложила его матом и пошла на урок.