Смысл меня

 Я появился на свет точно так же, как появляются все остальные. Не нужно говорить о том, что обычно это процесс происходит достаточно быстро и бездумно, хотя нельзя отрицать и то, что есть любители пофилософствовать даже на эту тему. Факт моего рождения никто не собирался бурно отмечать, да и зачем зря тратить время, если прекрасно известно, что все мы не бессмертны и довольно быстро перестанем служить обществу, да и себе.

Моя жизнь в одиночестве была очень недолгой. В то время я не видел разнообразия вокруг себя; несколько коротких мгновений, и меня вонзили в чужой организм, с которым мы стали одним целым, хотя я изначально осознавал, что до конца мы не будем вместе, рано или поздно придется расстаться, и я продолжу свое самостоятельное существование.

Организм – Спутник оказался яблочным, я сразу почувствовал это. Это, в принципе, не говорило о том, что существу, живущему отныне со мной, повезло, и оно не погибнет дольше остальных. Хотя, я рассуждаю немного однобоко. В нашем мире мнения насчет жизни расходятся: у одних считается, что главное – это пожить подольше, эти «одни» и живут в результате дольше других, отсюда, собственно, и вытекает такое мировоззрение ( к числу «одних» относился мой, так сказать, сожитель, то есть, Яблочный, а, кроме того, вышеуказанного мнения предпочитают придерживаться также Вишневые и Карамельные), а вот существа другого порядка, к ряду которых можно смело отнести Клубничных и Персиковых, уверены, что вовсе не важно, сколько живешь и даже считают позорной такую, своего рода, непригодность роду человеческому. Такие всегда говорят: «Я с гордостью умру через несколько часов, зато я принесу удовольствие». Да, с ними не поспоришь, они достаточно отважны и смелы и, безусловно, заслуживают уважения. Да и, по-моему, я был бы рад избавиться побыстрее от организма-спутника, но, похоже, не выйдет…

Немного времени спустя, наверное, даже дня не прошло, нас (теперь, с Вашего позволения, я буду называть себя и спутника « МЫ»), так вот, НАС объединили с еще одним организмом, который является нашим лицом, что-то вроде нашей рекламы; он надеялся до последней минуты, что это именно благодаря нему найдутся желающие насладиться Яблочным, но, надо признать, он надеялся не зря, - как выяснилось позже, у Яблочных тоже есть свои истинные поклонники.

С тех пор, как Мы, наконец, стали единым целым, способным послужить обществу, точнее, отдельному его представителю, НАС, с группой собратьев, отправили в следующий этап нашей несложной жизни.

Мало осталось впечатлений после поездки и периодических транспортировок. Запомнилось хорошенько только то, что всех нас уложили в огромную коробку, было тесно, темно, изрядно не хватало воздуха. Наверное, я потерял на какое-то время сознание, так как помню отчетливо только момент, когда «разверзлись небеса» - коробку вскрыли, и, поскольку я лежал наверху, я удостоился чести одним из первых увидеть поток ослепительного света, лившегося откуда-то сверху, яркого и наполняющего все мое существо без остатка приятным чувством ликования; должен признаться, никогда прежде я не осознавал, что лучи раннего солнца приносят подобное наслаждение. Как же я был рад тогда глотнуть не совсем чистого, но все-таки оживляюще-свежего (по сравнению с воздухом в закрытом помещении) воздуха. Все совершенно ново было вокруг! Я, если честно, даже не представлял себе, что бывает совершенно другая обстановка! Заботливые, насколько это возможно, женские руки переместили НАС из коробки буквально в новую жизнь. Какое разнообразие царило в огромном помещении! Все было ярким, красочным, источало необыкновенные ароматы. Я был просто в восторге, если можно так выразиться относительно моей персоны. Бедный Яблочный! Мне стало его немного жалко, потому как он не был не в состоянии созерцать окружающие нас предметы. Все дело в том, что при создании НАС, третье существо всегда должно было помещаться непосредственно на организм-спутник – таковы правила, так заведено испокон веков. Я, как и третий организм, по сути, обязан всем своим существованием именно Яблочному, так как (Вы об этом потом узнаете из моей биографии) сразу после отделения от Яблочного, мы становимся совсем не нужными и от нас необходимо избавиться.

Я был по-настоящему счастлив, но, выяснилось, что чудеса-то еще не закончились! Самое прекрасное событие в моей жизни ждало впереди.

Прошло еще некоторое количество времени, и те же самые нежные, заботливые женские руки (их обладательница), должно быть, решили, что МЫ заслуживаем большего. Может, я несколько преувеличиваю, и, на самом деле, все произошло совершенно случайно. Но, так или иначе, МЫ оказались не где-нибудь, а прямо на витрине. Такой гордости я не ощущал никогда прежде, особенно приятно было осознание того, что на тебя смотрят миллионы тысяч глаз каждый день, все это вселяло в меня новые непередаваемые чувства. Я мог любоваться пейзажем, открывавшимся с витрины, хотя он и не был каким-то примечательным, и представлял собой тротуар, отрезок проезжей части и пару стандартных многоэтажных зданий. Да, чуть не забыл, там виднелся еще кусочек зеленого газона и лавка. Именно она нравилась мне больше всего. Она стала для меня своеобразной сценой, где разворачивались жизненные сюжеты. Как только меня поместили на «почетное место» на полочке за стеклом, я обратил внимание на этот чистый ухоженный уголок. Охватить взором весь газон было невозможно, но со своего местоположения я видел крайнюю его (газона) часть с одиноким забавным цветком, который издали казался просто ярким пятном, радующим взгляд. А вот маленькая скамейка была целиком на виду.

С самого первого утра я заинтересовался маленьким мальчиком, он выглядел грустным, скорее всего, прогуливал занятия в школе. С того момента, как я обратил на него внимание, наш персонаж приходил и сидел на лавочке несколько дней подряд. Мне очень полюбился этот мальчуган, и я почему-то подумал, что в его семье проблемы, ведь, с чего бы малышу быть таким задумчивым и сидеть, погрузившись в свои размышления вместо того, чтобы дурачиться в школе с друзьями или бегать по сентябрьским дворам и улочкам родного городка? Это очень непохоже на поведение обычного ребенка. У него явно было что-то не так.

Днем же на тихую лавочку усаживались прохожие, чаще всего те, которые выходили из магазина с тяжелыми пакетами и те, кому нужно было поаккуратнее сложить покупки.

 Вечером, под тусклым светом фонаря, на нашей «импровизированной сцене» сидели влюбленные парочки, весело и беззаботно улыбающиеся, явно довольные жизнью. А иногда здесь предавался мрачным думам какой-нибудь старичок. Да, действительно, мне очень нравилось наблюдать за происходящим на скамейке. И, когда там никого не было, я занимался разглядыванием прохожих, которые постоянно мелькали перед магазином, людские потоки направлялись навстречу друг другу; машины проносились по дороге - в нашем квартале всегда было шумно и оживленно.

Это были чудесные времена. Но они, конечно же, не могли длиться вечно, и, спустя несколько дней, обстановка снова резко изменилась. За окном начался ливень, и было так приятно смотреть, как люди, не взявшие с утра зонтов, бегали в разные стороны, суетились, в надежде укрыться от дождя и не вымокнуть. Вдруг я почувствовал, что МЫ куда-то перемещаемся, точнее, НАС перемещают. Рука взяла и передала НАС другой руке, небольшой в тонкой осенней перчатке. Затем НАС опять встретила темнота. Человек, несший НАС, шел, и мы ударялись о какие-то твердые, периодически позвякивающие от столкновения друг с другом предметы. Видимо, это были ключи в кармане. Скоро МЫ в очередной раз очутились в руке. Свет. Другая рука (маленькая мягкая детская). Ой, да это же грустный мальчик, сидевший на нашей скамейке! Я сразу его узнал, и заметил, что, как только НАС ему передали, он как-то повеселел, а когда он, рассмотрев на третьем организме-фантике надпись «Яблочный», счастливо улыбнулся, я понял, что именно для этого НАС и создали, в этом цель НАШЕГО существования. Мне стало хорошо.

От НАС отделили третьего, затем завершилась жизнь «Яблочного», я опять стал одинок. Теперь мои дни сочтены.

Быстро прошли один за другим следующие этапы: пребывание в закрытом зловонном помещении – проблеск света – непродолжительная стадия переработки. Дальше меня не стало.