Доброта спасет мир. Беседа с поэтессой Кутлыбека Рахимбаевой

– Гулистан, недавно в издательстве «Каракалпакстан» вышла ваша сборник стихов под названием «Я вышла к тебе навстречу». Примите мои поздравления. Прочитав ваши стихи, мне захотелось побеседовать с вами о поэзии, личности поэта, его долге и ответственности перед обществом.
Вы рады, что появилась возможность донести до слушателей все накопленное в вашем сердце. Вашим близким, нам – вашим друзьям и поклонникам также отраден факт выхода вашего сборника. Ведь для творца это целое событие – достижение определенного Рубикона на пути к намеченной цели и материализация своих замыслов, возможность осязания потаенных чаяний души поэта, принявших их конкретные смысловые формы, и как бы со стороны услышать озвученную им же самобытную мелодию стихов.
Также и я сегодня вся в хлопотах по изданию своей книги. Скажите, пожалуйста, выполняют ли ваши книги какую-либо функцию сейчас, – с появлением все новых и новых возможностей для дальнейшего укрепления независимости?
К примеру, предприниматель на празднике Независимости Республики с гордостью может сказать: «Мной создано столько-то малых предприятий, от экспорта продукции в государственную казну перечислена такая-то сумма, столько-то людей обеспечено рабочими местами». В чем же заключена наша миссия? Что служит утешением для поэта?
– Истинный поэт никогда не горит в своем пламени. Его слова вытекают из счастье и печалей народа. Листая страницы истории, становимся очевидцами того, что многие из тех, кого мы воспринимаем в качестве духовных наставников и учителей, умели одним лишь словом породить бурю революции в сердцах людей. Правда, наши наставники, имеющие широкие возможности, подобно великому Алишеру Навои и словом и делом помогали своему краю. На их средства возводились медресе, создавались каналы, осуществлялась поддержка талантов. Однако, для меня также дороги и те, кто не располагал подобной возможностью. Поэты, с дарованным им Всевышним сердцем, которое требовало не хлеба, нет, но стремилось к ценностям, гордости, являлись великой силой своего времени. Поэт призывает людей открыто глядеть друг другу в глаза, жить в согласии, гордо неся имя человека. Его призывы и чаяния уготовили ему почетное место в обществе. Мы с вами также принадлежим к этой когорте. Следовательно, наше успокоение – в нашем слове.
– В одном стихотворении вы пишете «Мое счастье есть в том, что творю добро». В другом же мы можем прочесть и такие слова: «Строки мои, изливаясь, жаждут доброты». Особо запомнились и следующие: «Счастье помогает мне возвыситься подобно вершинам», «Слова мои однозначны, недвусмысленны», «Многие не щадя, пожертвуют жизни за тебя», «Словно колыбель, взрастила мои чистые помыслы». Если собрать воедино строки из вашей книги, подобно этим, то явно прослеживается линия, заключенная в строках: «Доброта спасет мир».
-Гулистан, как вы думаете, послужит ли толчком в деле осознания себя как нации, если посмотрим на проблему с изложенной Вами точки зрения: «Были мы добротным народом. Всевышний одарил нас родиной, слава о которой гремела на весь мир. Был период рабства, но сгинул и он. И вновь мы вернемся к истокам, труженики мы, а земля наша сказочно богата»? Или же должны бичевать себя словами: Дальше носа не видим, тянем одеяло каждый на себя, и, как следствие – раздробили, поглотили нас. Почему и сегодня пруд пруди равнодушных и черствых людей? Почему не отдаем себя полностью своему делу? Почему, несмотря на дарованное нам бесценное сокровище – Независимость, у кого-то хватает совести грести взятки, воровать, заниматься темными, не угодными Аллаху, делами? Что в силах предпринять поэт?
– Среди предков наших, взращенных древней землей Турана, есть поэт Бердак, и я приведу его наставления:

…Негоже делать дело, замышляя зло,
Подумай наперед раз сто, режь враз, словами не соря.

Есть строки, принадлежащие еще одному нашему предку Сабиру:

В мире без надежды на добро,
Тем не менее живу мечтой о светлом будущем

Хазрет Яссави взывал:

Кто за творца – пусть за истину горит
А отвергший истину – ступай с глаз долой!

А вот строки, написанные старцем Махтумгулы:

Боязнь вогнала нас в топь
От судьбы не уйдешь, готовься пережить
Жаровня мыслей обжигала и палила нас
Не тронь, пусть теперь вскипает кровь

Ни в коей мере не противопоставляя друг другу ситуации, приведенные выше, я, как вы верно подметили, исхожу из принципа «доброта спасет мир», так мы нация, только-только выходящая в свет, еще вчера сердце которой сжималось от страданий и притеснений. Если будем непрестанно попрекать ближнего своего: «Ты такой, да сякой», усилит ли это нашу любовь к нему? Может, будет лучше, если немного похвалить их: «Ты хорош, ты лучший»? Ведь мы все едины! И недостатки, и достоинства, все это наше! Ведь с одной стороны весь мир наблюдает за нами, вопрошая: «Так к чему приведет их независимость?»… Как бы сильно мы не желали, процесс самосознания нельзя ускорить искусственно. Резкое слово или движение ни в коей мере не будет способствовать этому процессу, напротив, может послужить причиной излишней суеты и хаоса. Веду к тому, что насколько необходим нам поэт современности, настолько же велика и нужда в разуме.
– Мы с вами ясно себе представляем, что поэзия подобна реке, потоку, который нельзя направить по задуманному руслу, заключить в определенные рамки. Вполне естественно, что мои вопросы могут вас побудить быть резкой – «Все равно, нигде и никогда два поэта не творят вместе. И даже в противном случае, из этой затеи ничего путного не выйдет».
Однако, поэт, сколь одинок бы он не был в этом суетном мире, радуется наличию вокруг себя единомышленников, опирается на них. Черпает от них силу.
Хочу, чтобы вы посмотрели на мои слова с этой позиции.
… И сегодня поэзия, как и ранее, способна сказать и выразить многое. Некоторые твердят: «Буду писать лишь про любовь. Все иные чувства для поэзии второстепенны». Другие молвят: «Современный поэт призван прославлять Отечество и разбудить народ. А все остальное неактуально, мелочь». Кто-то даже скажет: «Моя поэзия – это воплощение меня самого, и так будет всю жизнь».
Какова ваша жизненная платформа? Какой бы вы хотели видеть мою позицию?
– На мой взгляд, это немного другая тема. Может, вернее будет сказать «Очевидцем каких событий хотели бы вы стать?»…
Я много размышляла об этом. Расскажу вам историю одну: в прошлом году в Пекине состоялась IV Всемирная женская конференция. В поезде моей спутницей была сотрудница журнала «Шпигель» госпожа Бригит Шварц. Мы с моей коллегой начали обмениваться своими впечатлениями от поездки, что переросло в регулярную переписку. Однажды я получила от подруги-коллеги письмо следующего содержания: «Вы знаете, мы с вами абсолютно разные журналисты». Почему? Я старалась отобразить на бумаге все пережитое в ходе поездки в качестве гражданина свободной страны, переполняясь любовью и радостью. Мне безразлично было, кто и во что одет. Я старалась представить людей друг другу во всей красе, в моих строках было много света… Меня не покоробила оценка моей немецкой подруги. Что я хочу подчеркнуть?
Страстно желаю, чтобы моя позиция была той силой, что притягивает и делает людей сплоченными, пробуждая в них стремление к жизни. Каждый род должен знать свою историю и родословную, но эти исследования должны служить осознанию всеми себя как единой нации. Вот моя платформа. Ступая по древним развалинам Тупрак-калы, Аяз-калы и Гулдырсын-калы, размышляю про себя: «Эти величавые крепости воздвигнуты нашими предками, мы есть их кровь, мы не пришли сюда извне, следовательно, раз наши предки общие, то и сами мы одно целое».
Сестра, единство наше – в сплоченности. Это есть наивысший показатель осмысления и осознания.
– Знаете, я по наивности полагала, что вы затронете трагедию Арала…
– Вы беседовали с людьми тех мест, откуда ушла вода Арала? Мне кажется, вам не довелось. Вы видели их на снимках. Сердце сжимается от их вида. Я вижу в них странное мужество. На землях предков остались лишь истинные их сыновья. Мы называем это трагедией, для них же это – судьба и рок. Они живут на этой земле, ежедневно лицом к лицу с трагедией, но надежда их не покидает. Они позволяют мне осознать все величие понятия Родины.
– Гулистан, в вашу книгу «Я вышла к тебе навстречу» включены поэтическая драма о поэте и общественном деятеле Наврузе Джапакове «Если у тебя есть опора…», знаменитый эпос «Кырк-кыз» (Сорок девушек), либретто для оперы «Гулойим».
Устами ваших персонажей звучат строки:

Стану крылом белоснежной чайки,
Что есть мой единый каракалпак, с сотнями чаяний

Или же…

Я же прожила любя всех…

Поистине, в этом судьба, счастье и волнения поэта.
Здесь, поневоле в сознании материализуется понятие «личность поэта». Без сомнения, каждый творит по-своему, мы не можем сказать, что кто-то превосходит, либо уступает кому-либо. Вы думали о поэзии, где слова расходятся с делами? Представьте, вчера поэт силой своего пера призывает восстать против рабства, сам же, без угрызения совести восседает среди тиранов и рабовладельцев, смиренно облизывая пустую посуду, оставленную ими… Однако же строки его будоражат народ, призывая к восстанию. Книги морали и этики чернят дистанцию между тем, что на уме и тем, что на языке. Слова того поэта может, и служат Благодеянию, но о своей личности он, без сомнения, не имеет и представления… Бег времени неумолим, жизнь его лишь миг. Сколько нужно лет, чтобы смыть сиюминутный грех?
– Кутлыбека, человек не может и жить и творить по-разному. Даже творя, он живет как в своих стихах. Если в действительности облизал посуду рабовладельца, привкусом того жира будет отдавать и его поэзия. Поэзия не может отдаляться от личности. Только всевышний, доверяя честь служить рупором народа, дарит этот талант избранному, достойному, храня его…
Но ведь и Чулпан в своей поэзии восхвалял большевиков… Может это и есть хранить…
Знаете, я не могу представить себе личность поэта, оторванную от своей поэзии. К примеру, нельзя представить шах Машраба неспособным и обездоленным.
– В нашем лексиконе нет слова «обмен чувствами», мы говорим – «обменялись мнениями». Однако целью моего с Вами общения было именно обменяться чувствами. Будьте здоровы. Желаю вашим чувствам непоколебимой стойкости. Отрадно, что на свете есть единомышленники. На этой позитивной ноте хотела бы подвести итог нашей беседе.
 1997 год