второй сорт

Я, конечно, школьник ещё. Но вижу всё вокруг - не маленький. Вот в классе у нас есть обыкновенные ученики, у которых папы и мамы - рабочие, слесари, токари, шоферы, продавцы. А есть другие, у которых папы военные, а мамы домохозяйки, но накрашенные и разодетые, потому что всякой всячины из-за границы привезли - одежду яркую, модную, и меняют её часто. И себе, и деткам своим. А детки эти очень гордятся, то и дело меняют свитерочки с оленями на анораки с молниями. Они у нас считаются, вроде бы, как первый сорт.
А нам-то простым что менять? Один пиджак старшего брата на другой пиджак, который тебе вообще уже мал, руки длинные высовываются из рукавов, как у сноповязалки? Или ботинки с ободранными носами на туфли со сломанной застежкой что ли?
И дома у них, военных этих, одинаковые, а называются финскими домиками. С горячей и холодной водой, канализацией. А у нас разные простенькие, у кого какие: у нас - из деревянного бруса, у Женьки - кирпичный, а у Игорька - просто хата, обмазанная и побеленная, но у всех туалет на улице в виде скворечника, и ни у кого нет воды в доме. Все ходим с вёдрами к колонке.
 Несправедливо? Ну да так, говорят, всегда было. Мы уже и привыкли к тому, что мы не первый сорт. Наша учительница никогда не разделяет нас на офицерских и обыкновенных - на первый и второй сорт. А может, иногда и разделяла, но незаметно, необидно. Сама-то она тоже из невоенных. И в классе нашем она недавно - с нового года.
Вот недавно она стала всех спрашивать, как мы будем готовиться к мужскому военному празднику 23 февраля. Ну, как мы должны отвечать, если все сынки военных аж с места подскакивают и рассказывают, какие у них папы военные-привоенные, какие раззамечательные училища и академии позаканчивали. И даже дочки офицеров сидят, пыхтят, и гордость из них так и лезет, ну так и лезет. Как тесто из-под крышки. И все вместе галдят, что мой-то уже майор, а твой ещё капитан. Это чего, - зато он на майорской должности. И мой на майорской. А на моего уже представление послали в академию учиться, а после этого всем присваивают подполковников и должность уже не майорскую дают!
И в этом оре, базаре бахвальства и зазнайства, сидим мы - простые и лапотные. Не майорские и даже не лейтенантские. Так, приблудные, и сказать нам нечего и похвастаться тоже. Второй сорт.
А учительница видит всё и, в конце концов, тоже понимает - что то не так, и говорит, мол, это не только праздник военных, которые сейчас служат, но и тех, кто когда-то давно служил. Даже простыми солдатами. А может, даже и не служили, но если надо будет, то их призовут, и они будут служить и Родину защищать. Или в тылу крепить оборону будут, ковать оружие для победы.
Хотя мы все, конечно, понимаем, что это совсем не то. Ну как же: те, настоящие военные герои, защитники, краса и гордость всей страны, а эти, которые у станков, мартенов, у тракторов всю войну проторчат, решающего вклада в победу не внесут. Это снова второй сорт. Как и мы. И опять сидим - понурые. Да нам и не привыкать. И это всем видно. И гордым офицерским деткам. И учительнице. Ей, наверное, тоже обидно становится, и тогда она спрашивает про награды. Мол, у кого из ваших родителей какие награды, да за что их дали.
Ну что она, не знает что ли, что и наград папиных у офицерских детей в запасе больше всех. И они перегалдят всех, поднимают руку и выкрикивают, что у их пап и за десять, и за пятнадцать лет безупречной службы есть, и юбилейные медали, и даже знаки Гвардия. Нет, такие знаки только у Колькиного отца и у Сани Алёшина отца есть. Остальные детки офицерские тоже вдруг становятся, как и мы - второсортными. Нет, они всё же первый сорт, мы - второй, зато уж гвардейцы - те высший! И всё, Саня и Колька балдеют, наслаждаются, в нашу сторону уже и не смотрят. Ну, как же! Они-то - у-у-у!
Тогда учительница спрашивает у Игорька с первой парты, есть ли награды у его отца. Что ответит Игорек, у которого папашка сторожем работает и в армии, наверное, никогда не служил? А он отвечает потихоньку, что папа солдатом был, служил долго, целых семь лет. И у него есть две медали: одна – «За победу над Германией» и вторая – «Двадцать лет Победы».
 Да-а-а…Притихли вдруг офицерские. У них-то «За победу над Германией» - нет. Отцы их моложе, в войне не участвовали. Но всё равно хвост пистолетом держат: медалей-то всего две. У их отцов поболее будет! Да ещё «Гвардия»!
 Учительница, кажется, и этому рада, и начинает спрашивать у остальных неофицерских детей, из наших - второсортных. Но попадает то на Людку, а у неё отца вообще нет, то на Надьку - её отец уже после войны в армии служил, шофером был, и никаких наград не имеет, кроме «Отличника Советской армии». Губы офицерских деток кривятся: «Фу! Солдатское отличие», - носы задираются, мол, их-то папаньки - офицеры, а не то, что тут им подсовывают. А учительница не сдаётся, говорит, что отличник - это вам не так-то просто, это - Отличник! Вот, у нас в классе сколько отличников? Раз, два и всёшеньки. Так и в армии.
Но мы то знаем, что у всех солдат на груди какие-то значки обязательно висят, но они мало что значат. А учительница потихоньку подходит ко мне и тоже спрашивает: «А у тебя папа в армии служил? Кем он был? И какие награды у него есть? Ты знаешь?»
А что я там знаю? Я тут всё знаю. Что я второй сорт? Сейчас я среди токарей и слесарей, среди продавцов и сторожей. Сейчас мой папка не офицер, а простой токарь на заводе. И одежда на мне не такая, и портфель самый обыкновенный - дерматиновый, а не ранец из Военторга. Что ещё? Это - главное. Это издалека видать. И я отвечаю
- Вообще-то он тоже майор, но только он уже майор запаса. Или в отставке. - Я точно не знаю, что важнее, красивее, почетнее, а выбрать не могу и тогда быстро меняю тему, - А наград у него много. Я их всех не помню точно.
А офицерские отпрыски нашего класса вдруг возмущенно загалдели: «Как это, мол, «не помню»? Да ты что, как их можно не помнить? Да там, небось, и помнить-то нечего». Я тем временем продолжаю:
- Вот на левой стороне у него есть медаль «За победу над Германией, а ещё «Двадцать лет Победы», и ещё «Тридцать лет Советской армии». Еще «За взятие Будапешта» или Бухареста, я их всегда путаю. И ещё одна медаль, она самая первая висит. Только она, наверное, не подойдет.
-Это почему не подойдет? - удивляется учительница.
-Ну, она не боевая медаль. Она «За трудовую доблесть».
- Подойдёт, подойдет! - радуется учительница, - ты разве не слышал, что и в тылу победу надо ковать? Он за что её получил?
- Нет, он же не победу ковал, он на комбайне работал и много хлеба сдал. Да и было это уже после войны, в пятьдесят восьмом году. Не подойдёт?
- Ещё как подойдет, ни у кого такой награды нет, а у твоего папы есть. Вон у их отцов за службу тоже послевоенные. Ну вот, ты и перечислил всё, а говорил, что не помнишь. Молодец!
- Не, я только те, что слева на пиджаке висят, перечислил. А справа у него тоже есть: два ордена, только они почти одинаковые, лишь лучики разные - у одного золотые, а у другого серебряные. А называются: «Отечественная война».
- Это же первой и второй степени ордена, ух ты! - прокричал Сашка, а я продолжал:
- И ещё один орден, только на нем ничего не написано - просто красная звёздочка - и на ней посредине солдат стоит.
- Это же орден Красной Звезды! Ты что же, не знаешь?- завопил Сашка.
- Я вообще-то знаю, они все в коробочке лежат, но никто их не надевает, ни папа, ни мама, - смутился я.
- А при чём здесь мама? - даже хохотнула учительница, но тут же осеклась и спросила, - Или у мамы тоже награды есть, что же ты молчишь?
- Да, и у мамы есть, но я думал, что раз мужской праздник, то про женщин не надо говорить.
- Да ты что? Это же праздник тех, кто защищал Родину, а разве одни мужчины защищали Родину? - жарко заговорила учительница, - Ребята, а вы знаете, какие у нас отважные женщины воевали вместе с мужчинами бок о бок? И снайперы, и зенитчицы, и летчицы, и медсестры! Вот твоя мама, кем была?
- Моя мама была сержантом! Ой! Нет, старшим сержантом. Санинструктором. Только у неё наград меньше, чем у папы. У неё на правой стороне только «Гвардия» и всё. А слева у неё медали такие же, как и у папы. Они же вместе воевали. Ой, ещё вспомнил! У неё на левой стороне есть такой орден, про который папа говорит, что он все его ордена перетянет. Она раненого командира полка с поля боя на себе вынесла, из танка горящего. Орден называется «Орден Боевого Красного Знамени». Он из чистого серебра.
В классе стояла гробовая тишина. Учительница, торжествуя, смотрела на офицерских деток. А я поднял руку и спросил ещё
- А у мамы ещё одна медаль есть, она отдельно от боевых наград висит, только я думаю, что она уж точно не подходит. Эта медаль называется «Материнская Слава». Я ведь пятый ребенок у неё. За шестого орден дают, а за пять только медаль. Она не подходит?
- Что ты? Она, конечно, подходит и к этому празднику. Но ещё больше она подходит к следующему празднику - Международному женскому дню 8 Марта. Больше у нас таких мам и таких наград и во всей школе не найдешь! Похлопаем ребята такой маме и такому папе.
Захло-опали. Правда, захлопали-то мне. Как будто я и не второй сорт.