Катька, выброшенная на помойку

Первый день отпуска для середины мая выдался на удивление теплым. Дочки играли в песочнице, а Ирка их «пасла» на скамеечке с прутом в руках – для профилактики непослушных детей и защиты от «бабиги» и кусачих волков.

Перед обедом все вместе сходили за продуктами. По дороге в магазин Ирка провела с дочками инструктаж по отличному поведению хороших девочек. Тут же успела принять от них экзамен.

- Хорошие девочки не просят у мамов купить конфетов и лимонаду, - отчеканила старшая дочь.

- Да! – поддакнула младшая, - у мамов нет денежек, - и повернула ладошки вверх, подняв их высоко над головой. Для матери.

- Хорошие девочки не падают на пол, если им не покупают конфетов! – пробасила Машка.

- И не плакают, - напомнила Машке про утреннюю ссору Катька.

- Значит, вы у меня обе – хорошие девочки? – уточнила лукаво Ирка.

- Да, - грустным голосом начала фразу мелкая Катька.

- Хорошие девочки, - закончила за нее Машка, которая любила быть хорошей девочкой, в отличие от своей шкодливой сестренки. – Ты нам сама купишь конфетов, - намекнула на скрытое желание старшая дочь.

- Конфет, - поправила Ирка старшую дочь.

- Потом, - уточнила младшая.

Ирка спрятала в уголках губ улыбку, но внимательная Машка успела заметить появившиеся на мгновение ямочки на щеках матери и толкнула в бок сестру, прошептав слышимым басом:

- Купит мама конфет сейчас.

 После магазина Ирке втемяшилась в голову идея - сходить в фотоателье, чтобы запечатлеть свое счастливое отпускное лицо вместе с дочками.

Катьку было не оторвать от молодого деревца, в которое она вцепилась насмерть. Переодеваться юная леди отказалась. И дала молчаливую клятву никуда не уходить от этого дерева.

Ирка помчалась наспех прихорашиваться,

Машка увязалась за ней, чтобы взять красную сумочку и поменять носки.

Ирка пыталась убедить дочь, что сумочка и носки останутся за кадром, но Машка обещала все впихать в непонятный кадр.

Собирались они, как настоящие солдаты после сигнала тревоги.

Торопились они, конечно, зря – Катьки во дворе уже не было. Дерево было на месте, а мелкой Катьки вместе с ее клятвой возле дерева не было.

- Катя! – заметалась по двору Ирка.

Она кружила на месте, как шаман с заклинаньями. Но дочка не появлялась.

- Катя! – вторила матери старшая дочь. – Мама, а может, ее гуси-лебеди унесли?

Машка подняла лицо к небу и приложила ко лбу руку козырьком, выискивая в небе среди птиц свою сестру.

Ирке эта версия не понравилась, и она закричала уже громче и отчаяннее:

- Катька! Катька!

Из открытого окна второго этажа высунулась баба Клава и доложила, что Катька побежала вправо минут пять назад, а до этого стояла, как привязанная к дереву.

«Вправо» была только деревянная помойка, побеленная гашеной известью.

Ирка с Машкой стали носиться вокруг помойки с воплями, пытаясь поймать неуловимую Катьку.

На самом деле они сами заглушили ее жалобный писк, который был где-то рядом.

Первой услышала свою дочь Ирка и остановилась, как вкопанная:

- Тихо, Маша! Катя, доченька, ты где?

- Я тута, - услышали они слабый Катькин голосок, но как не пытались ее увидеть, не смогли.

- Ее кто-то в помойку выкинул! – догадалась сообразительная Машка.

– Она, наверно, не слушалась.

От помойки воняло так, как может вонять только в теплую погоду.
Несколько обломанных кирпичей, возле самой помойки,напоминали лесенку.

Ирка закрыла нос рукой, подошла ближе и с надеждой заглянула внутрь.

По картофельным очисткам среди разнообразия мусора ползало ее перемазанное любимое сокровище, пытаясь найти выход.

- Боже! Боже мой! Доченька, ползи сюда! – закричала Ирка от ужаса.

- Тетьир, что Вы так кричите? – к ним подбежал соседский мальчик Ваня. Он заканчивал второй класс и очень гордился своей грамотностью.

- Нашу Катьку выкинули на помойку! – с гордостью сообщила ему Машка.

Было видно, что она страшно завидовала счастливой сестренке, попавшей в такое запретное место.

- Да, я вашу Катьку сейчас мигом вытащу. Она же легкая. Погодите!
 
Ваня охотно сиганул в открытую вонючую пасть деревянного чудовища, немного там повозился, и в руке у него появилось колесо от детского велосипеда:

- Держите, тетьир! - восторженно воскликнул.

Ваня был счастлив, чувствуя себя одновременно в роли спасателя и кладоискателя, понимая, что порка ремнем старшего брата сегодня ему не предстоит.

Ирка схватила колесо и в растерянности не знала, куда его пристроить:

- Ванечка, ты Катьку давай сюда!

- Щас, - покряхтел Ваня, - она упирается.
 
Ирка уже не затыкала нос, прижавшись телом в нарядном шелковом платье к помойке, и тянула руки к дочери:

- Катя, иди сюда, детка!

Ваня держал мелкую Катьку поперек тела, а она пыталась его ущипнуть за костлявую коленку. Одной рукой. Во второй у нее была длинная клейкая лента с дохлыми мухами.

Ирка за ноги вытащила чумазую дочь из помойки. С отвращением пыталась выдрать из цепких пальцев ленту с трупами мерзких мух.

- Кто тебя туда выкинул? – Машка хотела вынюхать у Катьки, висящей вниз головой, имя ее волшебника, чтобы попросить его с ней проделать то же самое.

- Я сама! – гордо ответила Катька и показала жестами, как она зацепилась за край помойки, подтянулась на руках и кувырнулась внутрь тайника.

Но так, как Катька все показывала вверх ногами, Машка туго соображала.

- Марш домой, негодница! – Ирка проверив целостность дочери, была вне себя от пережитого. – Сейчас же бегом в ванну, а потом - в угол!

Катька упрямо сжала губы, похожие на губы матери, и засеменила к подъезду.

Ирке даже противно было ее хлопнуть по вымазанной попке рукой. Ох, зря выкинула прут!

После ванны чистая Катька стояла в углу прихожей и колупала пальцем обои за портьерой у двери, пока Ирка стирала на ребристой стиральной доске детские вещи, развешивала их во дворе на бельевой веревке, натянутой между деревьями.

Соседские старушки уже были в курсе произошедшего события, качали головами и посмеивались над маленькой проказницей. Ирка смеялась с ними вместе, отойдя от пережитого страха.
 
Все это время Катька провела в скучном углу. Зато, ей удалось отодрать от стены приличный кусок обоев.

Начинался «тихий час».



 (продолжение следует)