Плато Лаго-Наки

Любовь Рябикина
15 авторских листов.

ПЛАТО ЛАГО-НАКИ

повесть

книга первая

Глава 1

Инга давно мечтала отдохнуть в таком месте, где людей было бы не так много и чтоб природа оказалась как можно более чистой. И вот возможность представилась. Она услышала о горной турбазе в Адыгее случайно. От знакомого реквизитора, работавшего в кино и попавшего в Лаго-Наки на кино-съемки очередного боевика. С Хомяковым они были давно знакомы. Время от времени перезванива-лись, узнавая новости. Гена являлся поклонником ее писательского таланта и всегда стремился первым прочесть написанное.
Взрослый здоровый мужик крайне негативно отозвался о базе. Размахивая руками и все больше распаляясь, рассказывал о том, что пришлось пережить киногруппе, отрезанной от «цивилизации». Как приходилось топить печи, чтоб согреться и помыться, как плохо питались в «берлоге», которая звалась «кафе». Как в единственный выходной все устремлялись в Майкоп, чтобы «посмотреть на людей, заку-питься на рынке и нормально поесть в кафе». Как не хватало мест в микроавтобусах и приходилось си-деть на захваченных с собой складных стульчиках, лишь бы не оставаться на турбазе. Хомяков явно считал себя жертвой искусства!

Зато он с таким восторгом отозвался о природе вокруг, так описывал горы и водопад, само плато и обрывы, что сердце женщины встрепенулось. Инга мысленно посмеивалась над «трудностями», а са-ма продолжала расспрашивать Генку о природе Адыгеи. Он охотно поделился:

— Пока снимали, насмотрелся на эти красоты до тошноты! То ли дело снимать где-нибудь у мо-ря. Хорошо, хоть Валентиныч, хозяин турбазы, старался нам помогать …

Жарова тут же «ухватилась» за названное имя:

— Телефончик бы…

Хомяков подтянул журнал, лежавший на кухонном диванчике и вытянув из кармана ручку, наца-рапал несколько цифр. Ингу немного удивило, что Генка помнит его наизусть, но реквизитор объяснил:

— Мне столько раз пришлось Валентинычу звонить! Наизусть выучил номерок! Начальник тур-базы мировой мужик. Мы ему часто что-нибудь заказывали купить. Никогда не отказывал…

Генка собрался уходить, выпив целый кофейник кофе и съев половину торта. Уже стоя в дверях, вдруг начал копаться по карманам. Достал портмоне, заглядывая в кармашки. Радостно улыбнулся и протянул ей сим-карту для мобилы:

— Во, держи подарок! Это Краснодарская. Там на счету рублей пятьсот осталось. Я знаю, что ты все равно рванешь туда…

Женщина удовлетворенно кивнула собственным мыслям и улыбнулась Генке. Приятель не плохо изучил ее за это время. Хотела заплатить Хомякову за «симку», но тот отказался:

— Все равно она мне не нужна. Да и деньги тут не мои…

Она ничуть не удивилась последним словам. Мужчина скрылся за дверью, не дожидаясь благо-дарности. Инга заперла дверь и остановилась посреди прихожей, раздумывая. Сердце слабо заныло. Она знала в себе эту особенность и называла ее «зовом в дорогу». Жарову минимум удобств ничуть не пу-гал. Слишком много было в ее жизни командировок, чтоб бояться каких-то там «условий». К вечеру, с великим трудом, созвонилась с директором турбазы и через пять минут начала паковать вещи, заказав авиабилет на следующий день на Краснодар по телефону.

Через час билет доставили на квартиру. Жарова отдала деньги, расписавшись в ведомости и убе-дившись, что это именно то, что она заказала. Когда парень скрылся за дверью, вспомнила о том, что ни слова не сказала ни мужу ни детям об отъезде. Поразмыслив, махнула мысленно рукой и продолжила упаковывание вещей, решив сообщить позже. Маленький ноутбук, немного подумав, аккуратно спрята-ла между вещей, чтоб не разбить и не тащить в руках. Он мог пригодиться для работы. Огляделась в комнате…

Она давно жила в этой однокомнатной квартире, которую купила по случаю на свой второй го-норар за сценарий. Во-первых, это была Москва и не требовалось вставать ранищу, чтобы успеть в оче-редное издательство. Во-вторых, она давно уже не чувствовала своей нужности в семье. Дети выросли и жили своей жизнью, умея последить за собой. Да и супруг особой нужды в жене не испытывал. В-третьих, здесь ей никто не мешал и она могла работать, не думая о том, что надо сготовить и убраться. Мусорить и раскидывать вещи было попросту некому. За сорок два года жизни Инга приучилась к порядку, хотя до замужества не любила убирать вещи на место сразу.

Изредка наведывалась в старую квартиру, чтоб узнать новости, но чаще звонила. Дети были в ее квартире частыми гостями. Имели ключи и иногда мать натыкалась на них, придя из очередного изда-тельства. Обычно находила на кухне, что-то готовящими на «скорую руку» или напротив, уплетающи-ми уже приготовленное.

Во время творческих порывов Инга предпочитала покупать полуфабрикаты, чтоб поменьше те-рять время на готовку. Ходить по ресторанам и кафе не любила. Иногда, особенно закончив очередную повесть или получив гонорар, баловала себя приготовлением какого-нибудь изыска. Нет, Жарова не бы-ла ленивой и готовить любила, но писательство отнимало все свободное время.

Собрав спортивную сумку, Инга позвонила мужу. Тот был дома. Традиционно спросил об успе-хах, рассказал о детях и своей работе. Она выслушала все, изредка давая советы. Потом сказала:

— Вить! Я тут отдохнуть собралась…

В ответ раздалось удивленное:

— С чего бы так вдруг? Ведь еще только начало июня, а ты обычно в августе-сентябре отдыха-ешь…

Жарова усмехнулась:

— Да я не на море. В горы Адыгеи. Есть там турбаза маленькая. Без удобств, зато природа, гово-рят, замечательная и людей нет. Устала я что-то. В последнее время даже писать не могу…

Виктор вздохнул в трубку:

— Ну, съезди, раз устала. Поснимай на камеру. Может, мне понравится, так я потом рвану. За нас не беспокойся. Счастливо отдохнуть…

Она поняла причину его вздоха. Инга уже четыре недели не появлялась в их общей квартире и за это время, наверняка, никто не удосужился постирать и хорошо убраться. Конечно, проблемы большой со стиркой не существовало — у них имелась автоматическая машина, но супруг возиться с развешива-нием страшно не любил. Жарова усмехнулась: «Ничего, постираешь».

Только в этот момент она вспомнила, что не взяла видеокамеру. Попрощавшись с супругом, то-ропливо открыла шкафчик и забрала камеру. Проверила батареи. Взяла зарядник, две дополнительных батарейки и две чистых кассеты. Повинуясь старой журналистской привычке, достала фотоаппарат «Никон» и несколько пленок. Старательно распределила все в кофре с объективами и положила внутрь сумки сверху. Вытащила набитую сумку в коридор. Камеру в специальной сумке положила на нее. Ог-ляделась в прихожей. В верхний кармашек большой сумки забила забытые шлепанцы. С трудом застег-нула молнию и снова огляделась.
Достала не большую спортивную сумочку, довольно вместительную, но вполне годившуюся и для прогулки. Подумав, принялась забивать ее нужными мелочами…

Они давно уже отдыхали с мужем по отдельности, не тяготясь таким положением дел. За два-дцать два года совместной жизни любовь куда-то исчезла, но они оставались хорошими друзьями, ста-раясь не лезть в жизнь друг друга. Каждый был по-своему свободен и имел собственных друзей. Ревно-сти не было тоже. Когда требовалась помощь или совет, оба, без долгих размышлений, смело обраща-лись друг к другу не боясь отказа. Имелись и общие друзья, которые искренне недоумевали, глядя на Ингу и Виктора, живущих порознь без развода. А супруги посмеивались над попытками знакомых «примирить» супругов:

— Да мы не ссорились! Просто нам так жить нравится. Не надоедаем друг другу по вечерам…

Друзья вздыхали и откладывали «примирение» до следующего раза. Никто из них почему-то не хотел верить в такое объяснение. Жаровы летали отдыхать тоже порознь, чтобы потом можно было рас-сказать другому о своей поездке и показать отснятый материал. Видеосъемка стала их общим хобби. Даже камеры у обоих были разные и кассет накопилась уже приличная коллекция. Каждый старался от-дохнуть в новом месте и «перещеголять» другого в съемке. Порой случались и казусы, когда удавалось снять что-то экстра неординарное. Хохотали до слез над «пойманными» сюжетами…

Работать над начатой повестью не хотелось и вообще в голове стояла странная пустота. Жарова, не обратив внимания на то, что за окном давно наступил вечер, решила немного убраться перед отъез-дом. Пасмурная погода вполне соответствовала ее настроению. Хоть летние дни и длинные, но тут тем-нело быстро. Старательно протирала пыль, расставляла и раскладывала вещи по местам. Забив грязное белье в автоматическую стиральную машину, включила стирку. Пропылесосила палас и ковер. Полила многочисленные цветы, добавив в воду жидкое удобрение.

Выглянув из окна на улицу, решила развешивать белье в ванной. На улице моросил дождик и к следующему дню белье все равно бы не высохло. А оставлять на балконе не стоило — одежда могла пересохнуть и выгореть. Она и сама не знала, на сколько улетает.
Закончив с делами, зашла на кухню и заглянула в холодильник. Початая бутылка сухого светлого вина так и стояла в дверце. Выпивку она позволяла себе не часто. Инга вытащила вино. Достав из шкафчика пузатый бокал, налила до половины. Бутылку вновь забила в холодильник, а сама подошла к окну. Глядя на улицу, потихоньку потягивала кисловатую жидкость и мысленно спрашивала себя: «А чего это ты так заторопилась уехать? Все решила за пять минут…». Ответила себе вслух:

— Чего тянуть? Неделю ничего не могу написать. Все из рук валится. Решено, еду!

Дотронулась бокалом до оконного стекла и поздравила себя:

— Ну, хорошо отдохнуть, Инга Леонидовна!


Утром, едва проснувшись, упруго вскочила на ноги и подошла к зеркалу как была: в коротенькой маечке и трусиках. Посмотрела на себя, пару раз повернувшись. С искренней радостью призналась себе, что форму почти не потеряла. К сорока двум годам выглядит вполне прилично и на пляже раздеться не стыдно. Бедра, конечно, слегка раздались после двух родов, хотя толстыми не выглядели, да и живот не так уж сильно выпирал. Полные груди слегка обвисли, но тоже не портили вида.

Инга довольно улыбнулась, проведя ладонями по бокам. Невольно поглядела на фотографию за стеклянной дверцей шкафчика: там ей было двадцать лет. Вздохнула. Поправила растрепавшиеся воло-сы и отправилась в ванную.

Выскочив из ванной комнаты в накинутом на голое тело халатике, прошлепала босиком в кухню и сварила натуральный кофе. Стоя у окна, быстро выпила пару чашек, кинув в каждую по кусочку шо-колада и сдобрив остатками сливок. Солнце встало над городом. Ничто не напоминало о прошедшем накануне дожде, кроме нескольких луж на асфальте, еще не успевших высохнуть. Ярко-синее небо, словно гигантский купол, укрывало землю. Ополоснув посуду под краном, позвонила по телефону и вызвала такси. Не спеша принялась приводить себя в порядок и переодеваться.

Через час женщина стояла возле входной двери в хлопковом брючном костюме светло-коричневого цвета с вышивкой по блузке. На ноги одела любимые босоножки на пятисантиметровом каблучке в тон костюма. Видеокамера висела с правой стороны, перекинутая через шею. На левое плечо тяжело опустилась сумка. Жарова подхватила в правую руку спортивную сумочку с документами и до-рожными мелочами. Оглянулась на дверь комнаты, вспоминая, все ли выключено. Не доверяя памяти, прошла в комнату и огляделась. Только убедившись, что все в порядке и форточка закрыта, вышла из квартиры, сухо щелкнув замком. Дополнительно заперла второй замок. Поставив тяжелую сумку на пол, вызвала лифт.
На лестничную клетку неожиданно вышла соседка Пикунова с полным пакетом мусора. Жарова мысленно поморщилась, отметив неопрятный вид Раисы. Старый махровый халат неизвестного науке цвета мешковато висел на полной фигуре, перетянутый по талии, которой в принципе не было, пояском другого цвета. Крашеные волосы, расчесанные кое-как и скрепленные сзади большим ярким «крабом», торчали во все стороны. На ногах оказались стоптанные кожаные мужские тапки, размеров на пять больше. Окинув Ингу внимательным взглядом и глядя на тяжелую сумку, спросила:

— Никак снова куда-то направляетесь, Инга Леонидовна? В командировку?

Жарова, пересилив себя, улыбнулась:

— Решила отдохнуть съездить.

Пикунова кивнула, спрятав завистливый взгляд за созерцанием скабрезной фразы на дверце лиф-та:

— Отдых — дело хорошее! Я пригляжу за квартирой. Все равно дома сижу.

Инга поблагодарила:

— Спасибо. Дети могут появиться или муж заедет, так вы не пугайтесь…

С грохотом подполз лифт и остановился. Двери разъехались в сторону, открывая полутемную кабину с тускло горевшим плоским плафоном, истыканным сигаретами. Обе женщины вошли внутрь и громоздкая конструкция, натужно скрипя и гремя, поползла вниз. Соседка снова спросила:

— А куда едете, если не секрет?

Жарова ответила, поправляя сумку:

— В Адыгею. На турбазе поживу…

Пикунова всплеснула руками, едва не выронив пакет с мусором. От этого полы халата взлетели вверх птицами, открыв толстые дебелые ляжки. Раиса заголосила:

— Да ведь это рядом с Чечней! Не боитесь, Инга Леонидовна? Похитить могут! Тут сериал на днях шел…

Инга хмыкнула, перебивая вопли соседки и боясь, что та всполошит весь подъезд криками:

— Ну, до Чечни там еще километров тридцать по горам!

Женщина замолчала. Покачала головой и ничего не сказала. Обе вышли из подъезда в тот самый момент, когда во двор въехало такси. Соседка еще раз пожелала Инге хорошего отдыха. Придерживая свободной рукой полы халата, направилась к мусорнице в углу двора, шаркая разношенными шлепан-цами по асфальту. Шофер такси сам закинул сумку Жаровой в багажник. Женщина села на переднее сиденье, устроив сумку с документами и камеру на коленях. Машина тотчас выехала со двора…


Краснодар встретил иссушающей жарой. Деревья и зелень выглядели пыльными. На ярко-синем небе не было ни облачка. Уже через пару минут после прилета, Инге казалось, что она попала в сауну. Народ медленно шагал по трапу вниз и в самолете становилось все жарче. Жарова еще раньше стащила с себя легкую блузку, повесив ее на ручку спортивной сумки и оставшись в поддетой вниз легкой маеч-ке. Одежда на спине намокла и неприятно липла к телу. Женщина, зажав в руках видеокамеру и сумоч-ку, поспешила укрыться в тени аэровокзала.

В зале получения багажа оказалась приятная прохлада. Все прилетевшие расслабились и загомо-нили, выстроившись у транспортера, который сразу заработал. Из прикрытого ровными резиновыми лентами отверстия в стене показались первые чемоданы. Инга получила сумку и с великой неохотой вышла на раскаленную улицу. На мгновение приостановилась в дверях, чтоб перехватить ручку сумки поудобней. Надо было добраться вначале до Майкопа, а уж оттуда, поймав машину, отправляться на турбазу. Именно так объяснил дорогу неизвестный пока Селиверстов.

Над асфальтом покачивалось марево. Разогретый битум источал нестерпимо удушающий запах. От каблучков в мягком асфальте оставались вмятины. Прилетевший с Москвы народ быстро расползал-ся по машинам, автобусам и такси. Со всех сторон неслись крики, возгласы радости, какие-то споры. Жарова зашагала к площади у аэропорта. Остановилась. Внимательно оглядела все стоящие машины. К ней тотчас кинулось несколько смуглых водителей, чуя приезжую и вразнобой предлагая:

— Куда едем?

— Домчим с ветерком!

— Не дорого возьму!

Она поставила сумку на землю и спросила:

— До Майкопа сколько возьмете?

Двое не русских водил сразу отошли в сторону, пристав к солидной тетке с огромной сумкой и двумя пакетами. Еще двое принялись переговариваться между собой, возвращаясь к своим машинам. Не молодой крепкий мужик с седыми усами и пегими от седины волосами оглянулся на них и кивнул Жа-ровой:

— Поехали, договоримся! Мне все равно домой надо. Я живу в Майкопе…

Водила чем-то понравился и Инга согласно кивнула. Мужчина подхватил ее сумку, направляясь к синим «Жигулям»:

— Вот и ладно. Хоть не порожняком…

Видеокамеру Инга устроила на заднем сиденье, оставив себе только спортивную сумку с деньга-ми и документами. Всю дорогу водитель, назвавшийся Андреем Коноплевым, рассказывал ей о местных достопримечательностях. Аэропорт находился на окраине Краснодара и Жарова практически не видела города. Лишь издали рассеянно поглядела на высотные дома, снизу утопающие в зелени. Коноплев дал свой номер мобильного телефона, тут же посетовав:

— В Лаго-Наках не везде связь берет. Надо открытое место искать или с горы звонить. Если по-требуюсь, позвоните. Я те места знаю. Родился неподалеку.

Вокруг ничто пока не указывало на присутствие поблизости гор. Очень часто на обочинах доро-ги мелькали стихийные рынки или просто выставленные на табуретке или ящике ягоды, овощи, фрукты. По просьбе Инги шофер остановился возле довольно большого овощного рынка, раскинувшегося у до-роги. Тут же попросил:

— Вы не выходите. Иначе торговки цены накинут. Скажите лучше мне, что хотите купить…

Жарова заказала четыре толстых помидорины и косичку из копченого сыра. Протянула пару со-тенных бумажек. Через пять минут Андрей вернулся с покупками. Отдал ей сиявшие от воды здоровен-ные, почти в мужской кулак, помидорины:

— Помыть заставил! Для приезжих здесь помидоры по шестьдесят, а для местных по сорок. Так-то… Да и сыр с местного завода не сто двадцать стоит, а девяносто… Вот еще пакет. Я местную лепеш-ку купил на свой страх и риск. Хлеб здесь вкусный. Сдача…

Жарова искренне поблагодарила. Прижав к груди покупки, неловко вытащила из спортивной сумки, лежавшей на коленях, порезанную копченую колбасу, завернутую в блестящую фольгу:

— Вот и ладненько! Дорога вроде ровная, давайте-ка перекусим оба. Что будете?

Коноплев рассмеялся, на долю секунды отрываясь от дороги:

— Помидор съем с хлебом и колбасой! Если не возражаете…

Инга улыбнулась:

— На здоровье! Я такой сыр очень люблю! Вы попробуйте его с помидором и колбасой. Сыр со-леный, как раз хорошо будет!

Андрей согласился и вскоре признал, что так действительно вкуснее. С едой покончили за десять минут, умяв все помидоры, колбасу, лепешку и половину «косички». Жарова сыто вздохнула:

— Действительно, я такого вкусного хлеба давно не ела!

Водитель поблагодарил:

— За угощение спасибо! С вами даже перекусывать интересно! Надо будет жене предложить по-пробовать…

Жарова с интересом оглядывала окрестности из окна мчавшегося автомобиля. Вокруг расстила-лась довольно ровная местность с лугами, полянами ярких крупных цветов. Мелькали зеленые рощицы, небольшие лесочки, поля и селения, утопающие в садах. Уже через полтора часа Коноплев домчал Ингу до автобусного вокзала. Загадочно улыбнулся, уверенно подкатывая к темно-зеленой «Ниве» со стояв-шим рядом крепким мужчиной. Сознался:

— Начальник турбазы за вами сам приехал! Так что машину искать не придется. Мы с Алексеем Селиверстовым с одной станицы. С детства дружим. Сейчас я вас познакомлю…

Инга протянула ему пятьсот рублей сотенными бумажками, от Генки зная приблизительные рас-ценки. Коноплев взял двести:

— Хватит. Не каждый день случается интересную женщину подвезти, да еще накормившую…

Жарова подхватила спортивную сумку и забрала с заднего сиденья видеокамеру. Открыла двер-цу, собираясь выбраться наружу. Андрей уже уверенно шагал к другу, на ходу протягивая руку для по-жатия. Инга на мгновение замерла у машины, а затем направилась к мужчинам, захлопнув дверцу «Жи-гулей».

Начальнику турбазы «Лаго-Наки» было под пятьдесят. Рослый, статный, с серыми вниматель-ными и спокойными глазами. Одетый в легкую голубую рубашку и серые брюки, он стоял возле маши-ны и внимательно смотрел на автомобили, подкатывающие к автовокзалу. Голова была полностью се-дой. Весь его вид вызывал доверие. Увидев идущего таксиста и выбиравшуюся из «жигуленка» женщи-ну, Селиверстов понял, что дождался и перестал смотреть на подъезжавшие авто. Андрей обернулся на подходившую пассажирку и представил:

— Алексей, я туристку тебе доставил. Интересная женщина! Знакомсь, сценарист Инга Жарова. — Хохотнул, широко улыбнувшись и показав крепкие белые зубы: — Твоя база, смотрю, знаменитой становится! Вначале кино снимали, а теперь вот сценарист приехала отдыхать…

Селиверстов скупо улыбнулся и протянул Инге руку, заглянув в глаза:

— Алексей. Что же вы по телефону не сказали, что сценарист? Я бы приехал даже в
Краснодар.

Она рассмеялась, ответно взглянув в серые глаза:

— Еще лучше плакат повесить на грудь! Я и так вас от дел оторвала, а беспокоиться не стоило. Я человек простой и не капризный. — Посмотрела на таксиста: — Вон у вас люди какие хорошие! Отзыв-чивые! Столько интересного по дороге узнала. Андрей мне целый экскурс об истории края прочитал и даже помидоры с сыром подешевле купил…

Начальник турбазы кивнул несколько раз и усмехнулся:

— Это он может! С детства историей увлекается. Ну, чего там у вас из вещей? Перекинем в мою машину.

Коноплев поднял обе руки, увидев, как женщина поворачивается, чтоб идти к его «Жигулям»:

— Сам принесу! Еще не хватало, чтоб вы таскали…

Через пару минут Инга тепло попрощалась с Андреем, пообещав позвонить, когда наотдыхается и села в «Ниву». Селиверстов тронулся с места, махнув из открытого окошка приятелю рукой. Сразу спросил:

— Вы не против заехать на местный рынок? Или устали? Поварихи мне целый список всучили, а у меня времени не хватило до вас затариться…

Жарова улыбнулась:

— Не против! Самой интересно поглядеть. Может и прикуплю чего, да и вам могу помочь. Все же я женщина…

Он искоса взглянул на ее крепкие и не очень-то ухоженные руки с коротко обстриженными ног-тями и отчетливо выпиравшими мышцами. Согласился:

— От помощи не откажусь. Вы, смотрю, не белоручка.

Она тихонько рассмеялась:

— А что, вы сценаристов лишь белоручками видите?

Алексей заметно смутился:

— Ну, не знаю… Тут киногруппа приезжала… Женщины изнеженные какие-то. Стирки не так уж и много было, а они стиральную импортную машину-автомат приволокли! В горы! А как подклю-чать? Краны-то есть, да ведь не подходят! Они крик подняли: «Уедем, не станем работать в таких усло-виях!» — Селиверстов довольно хорошо передразнил женский голос: — Директор их на другое утро приволок из Майкопа все для подключения и водопроводчика. Тот, с моего разрешения, врезал все как надо. Мои бабы остолбенели, а потом такой крик подняли!

Стирки много стало с прибытием киношни-ков. Они-то до той поры все по старинке… — Тут же замолчал и посмотрел на нее, на секунду ото-рвавшись от дороги: — Не обиделись за приятельниц? Вы же киношников наверняка знаете. Я у них машину купил, когда съемки закончились…

Инга пожала плечами:

— Чего обижаться? Я и сама знаю, что представляют собой женщины, выросшие в удобствах. Наслушалась…

Он искоса внимательно взглянул на нее снова:

— Значит, вы выросли в деревне? Или ошибаюсь?

Она кивнула, повернувшись к мужчине:

— Не ошибаетесь. К тому же я половину жизни в командировках провела. И условия всякие бы-ли. Даже в палатке жила.

Он хмыкнул, качая головой:

— Тогда понятно, почему вы из Москвы к нам решились приехать. База у нас, сразу скажу, рас-положена далеко от населенных пунктов и условия суровые. Дискотек с театрами нет. Придется печеч-ку самой топить, если замерзнете. У моих работников времени не всегда хватает… — Немного помол-чав, добавил: — Называется база не «Лаго-Наки». Тут вас кто-то в заблуждение ввел. «Казачий приют». Название само за себя говорит. В основном останавливаются те, кто приехал на выходные. Мы доку-ментов не спрашиваем, лишь просим, чтоб заранее расплатились за ночлег. Питание отдельно идет, да и баня наша с сауной тоже отдельно. Почасовая оплата. Неделями редко кто живет. Вы на сколько плани-руете остаться?

Жарова откровенно ответила:

— Я не решала. Но если решу уехать, я вам за три дня сообщу.

За разговором Инга не забывала осмативаться. Город ей понравился. Майкоп оказался зеленым и чистеньким. Повсюду цвели цветы. Роскошные розы стояли рядом с тротуарами. Почти у каждого дома цвели какие-то огромные белые цветы на длинных стеблях, вился по специально устроенным решеткам виноград, порой обвивая даже заборы. Повсюду торчали узкие верхушки пирамидальных тополей. Жарова откровенно сказала:

— Надо будет один из дней посвятить Майкопу. Поснимаю. Уж больно у вас красиво! Словно и не Российская Федерация! В Москве зелени меньше.

Мужчина улыбнулся:

— Я это учту и постараюсь помочь…

Несколько раз Селиверстов поворачивал. Наконец он подрулил к тротуару и остановился. В паре метров находилась светлая стенка из пластика. Инга посмотрела влево, сразу заметив надпись «Цен-тральный рынок». Женщина выбралась из машины, оставив видеокамеру и сумку с документами на заднем сиденье. С собой взяла лишь кошелек и захваченный из Москвы двойной полиэтиленовый пакет. Алексей, заглянув в багажник, выволок большую сумку, несколько огромных крепких пакетов. Жарова подошла и удивленно спросила:

— Вы хотите все сразу купить? Неужели так мало народу бывает?

Он недоуменно поглядел на сумки, а затем рассмеялся, откладывая часть тары в сторону:

— И то верно! Надо сначала первые две затарить.

Она попросила:

— И мне давайте пару сумок. Вместе ходить станем и закупимся побыстрее…

Вскоре мужчина забросил в багажник два мешка картошки, мешок лука, пакет моркови, пару ящиков помидор, сетку огурцов. Забили пакеты и коробки с майонезом, крупами, макаронными изде-лиями. Сумку Инги Селиверстов перенес в салон:

— Как бы не раздавить все, что вы привезли с собой. Да и много у меня закупать…

Через час они закупили почти все, что было отмечено в списке. Дополнительно Инга купила себе пару килограммов свежих мясистых помидор, зелень, килограмм черешни и полкило клубники. Теперь оставались «мелочи». Жарова ходила по рынку вместе с директором турбазы и дважды умудрялась сбить цену. Мужчина не возражал, лишь наблюдал с улыбкой за спором продавца с женщиной. От на-чальника турбазы Жарова узнала, что на базе напряженка с молочными продуктами и прихватила пакет с ряженкой, кефир и коробочку сметаны. Селиверстов пообещал, поглядев на то, что она взяла:

— Я, как буду ехать в Майкоп, Апшеронск или Гузерипль, стану вам прихватывать молочное. Домой поеду, своего молока привезу. Бабы у меня молочное-то не больно ценят. Обращайтесь, тут стесняться нечего…

Она кивнула. Соблазнившись запахами, прихватила копченую рыбку, местное пиво в двухлитро-вом баллоне, кружок копченой колбасы и каравай хлеба. Заглянув в магазинчик с надписью «Рыба», приобрела два килограммовых пакета крупных мороженых креветок. Директор, поглядев на выгляды-вающий из пакета рыбий хвост, усмехнулся:

— Вы видно решили, что у нас можно с голоду помереть, раз так запаслись…

Инга рассмеялась:

— Вовсе нет! Но уж больно соблазнительно пахнет. К тому же могу я вас угостить местным пи-вом вечером или у вас дела? Поговорим. Подскажете мне, куда лучше сходить полюбоваться на окрест-ности. Вообще, много народу сейчас на базе отдыхает?

Селиверстов, забив принесенные сумки на заднее сиденье, обернулся и ответил с искренне
про-звучавшим в голосе сожалением:

— Сегодня посидеть не получится… К тому же это хозяева должны угощать гостя. А вы у меня навроде гостя теперь стали. Таскаетесь со мной и не стонете… — Сосредоточился: — На базе трое му-жиков живут. Один военный и еще двое. Я даже не знаю, кто эти двое. Молчат постоянно. Заплатили вперед за две недели. Не разговорчивые. Оба не русские. Где-то бродят целыми днями. Военный тот больше на лошадях катается… Кстати, комната для вас приготовлена. Как и просили, отдельная…

Инга поблагодарила, устанавливая свою сумку в ногах впереди. Пристроила сверху спортивную сумку с видеокамерой:

— Спасибо А зачем столько пива?.

Алексей поправил за своим сиденьем упаковки с пивом:

— У нас вечером в пятницу да в выходные аврал бывает. Народ едет на плато и к водопаду. На лошадях катаются. Все к нам в кафе заворачивают. Поблизости-то ничего нет… — Пожаловался со вздохом: — На девятое мая пришлось дополнительно столы на улице сколотить, так и то мест не хвати-ло. Я столы со всех комнат повытаскивал и стулья тоже. Две скамейки с гаража приволокли. Конюх, я сам и четыре бабы с ног сбивались до одиннадцати ночи.

Оглядев закупленное, растерянно попросил:

— Вы не подождете еще немного? Боюсь, не хватит выпивки в выходные…

Жарова посмотрела на покупки. Затем взглянула в открытое лицо Селиверстова:

— Если деньгами располагаете, кальмаров купите, орешков, сухариков, рыбки мелкой. Можно хлеба черного и белого купить почерствее и самим сухариков наделать. В масле обжарить с сольцой. Чесночок натереть на мелкой терочке и обвалять сухарики…

Он захлопнул дверцу в удивлении:

— А ведь вы дело советуете! Куплю! Чего это Натаха мне не указала в списке? Ведь разговор-то был. Видно, забыла. Ладно, разберусь!

Инга шагнула к рынку. Алексей поравнялся и посмотрел на нее сверху вниз, благо его рост такое позволял. Женщина едва дотягивала до подбородка этого богатыря. Жарова вскинула голову:

— Вы хотите о чем-то спросить?

Он кивнул:

— Смотрю вот… Женщина вы шустрая, с мозгами… Не хотите в выходные поработать у нас? Уж извините, что так прямо. За это проживание и лошади бесплатно. Я вынужден жену с дочкой в вы-ходные на базу привозить, а дома тоже дел полно. Обе роптать начали. Ищу постоянного человека пол-года, да бестолку… Глухомань наша пугает! Всем девкам общество да танцульки подавай…

Жарова откровенно рассмеялась:

— Тогда ставьте меня на шашлыки и плов казахский! Это я всех больше люблю готовить. На воздухе, да в дыму…

Он обрадовался:

— Умеете? Милая, да я и питание в этом случае бесплатно поставлю! Меня уже заколебали с шашлыками! Матвей орет — «не буду жарить, надоело»! — Внимательно, с откровенной надеждой по-глядел: — Неужели действительно согласитесь? Сегодня среда, до выходных чуть осталось. У меня в прошлую субботу к вечеру все пиво ушло. Бабы даже старые котлеты с тушеной капустой продали. Ба-рана крупного зарезали и не хватило…

Она насторожилась:

— А у вас на базе даже овцы есть?

Алексей вздохнул:

— Приобрел прошлой весной пятнадцать ярок и ягнят штук двадцать, да шесть баранов-производителей. Зимой приплод дали. Сейчас семьдесят восемь голов пасется у базы. Старых режу, мо-лодняк подрастает. Вот уже девять штук зарезал. За лето надо до тридати голов довести…

Жарова подумала и решительно произнесла:

— В этом случае, надо купить рис пропаренный… — Она начала перечислять: — Затем морковь, шафран и специи, да еще чеснок с зеленью. Зелени побольше! И помидор еще ящик надо! Мятые на са-лат пустим, а крепкие к шашлыку. В общем, увидите! — Повернулась на ходу, мешая его шагу и заки-нув голову вверх, скороговоркой выпалила: — Где вы мясо храните? В холодильнике или погреб есть? Казан или котел у вас найдется?

Он взмахнул руками:

— Есть! Все имею. И ледник есть! Наталья у меня плов готовить не умеет. Однажды сделала, так еле продали. Все клиенты с претензиями…

Инга рассмеялась:

— Понятно! Идем закупаться…


Заднее сиденье и багажник были забиты до потолка. Машина тяжело двигалась вперед, натужно ревя мотором. Жарова сидела, удерживая на коленях сумку с видеокамерой и сумку с мелочами. Пакет с покупками стоял между вытянутыми над большой сумкой ногами. Инга торопливо оглядывалась во-круг, стараясь ничего не упустить из тех красот, что открывались ее взору. А посмотреть было на что! Поросшие лесом холмы сменялись горами и обрывами такой красоты, что дух захватывало. Несколько раз Селиверстов спрашивал ее:

— Уши не закладывает?

Каждый раз женщина отрицательно качала головой и он откровенно удивлялся:

— Такое ощущение, что вы в горах родились. Тут все, кто не местный, жалуются — «уши закла-дывает, сердце готово из груди выскочить».

Всех больше Ингу привлекли круглые кусты омелы на деревьях. Эти шары были отчетливо вид-ны даже в буйствовавшей листве. Кустарник-паразит имелся почти на всех породах. Жарова, посмотрев на очередной проплывший мимо шар, сказала:

— Когда отсюда поеду, надо будет такой шар из омелы с собой взять. Надо же, какие красивые!

Алексей махнул рукой:

— Да я вам сам привезу сколько угодно этих кустов. У дома вся ветла в этой дряни. Сын в детст-ве высушил такой шар и покрыл серебрянкой. Красиво!

Дорога становилась все круче. То и дело стали попадаться крутые обрывы. Каменные стены все чаще появлялись то слева, то справа. Инга жадно смотрела. Машина повернула с асфальтовой трассы направо. Дальше шла грунтовка, ведущая наверх зигзагами, с многочисленными рытвинами и выбоина-ми. Обрывы по сторонам все больше напоминали ущелья. Селиверстов снизил скорость. Дорога стано-вилась все хуже, но женщина на тряску и внимания не обращала, продолжая любоваться на разнотравье и роскошные цветы, достойные клумбы…

Они добрались до турбазы, когда солнце уже село. Вокруг из-за многочисленных елей на скло-нах, стало сумрачно и не приветливо. Скалы нависали над дорогой с правой стороны. Слева находился обрыв. Вначале, после крутого поворота и развилки, встретилась надпись «Плато Лаго-Наки». Затем последовал небольшой поворот. Метров через триста показалось несколько строений и роскошный двухэтажный особняк с телефонной вышкой за ним. Селиверстов пояснил:

— Особняк и вышка принадлежат МЧС. Там даже горячая вода есть постоянно. Если хотите, мо-гу договориться и поселитесь в номере. МЧС тут раньше обосновались, да и денег побольше имеют. Но сейчас только два парня дежурят. Молодые совсем. Случись что, не дай Бог, рассчитывать можно лишь на собственные силы. Раньше-то постарше мужики дежурили, с опытом, да и оружием владели. А эти… — Он горестно махнул рукой и тут же снова заговорил: — Слева, мое заведение, но и вот этот низень-кий домик справа мой. Дальше баня стоит, тоже моя…

Инга от переселения в «замок» отказалась наотрез:

— Ну уж нет! Мне ваши условия вполне подходят!

«Нива» с трудом подпятилась к торцу странного строения из дикого камня и остановилась. На другой стороне стоял прибитый к двум вкопанным у обочины столбам щит с облупившейся надписью «Турбаза «Приют странника». Прокат лошадей». Селиверстов облегченно сказал:

— Вот, прибыли! Я вас сейчас моим бабам представлю…

После теплого Майкопа в Лаго-Наках оказалось довольно прохладно. Холодный ветерок коснул-ся тела и Жарова передернула плечами, выбравшись из машины. Торопливо накинула на плечи снятый ранее легкий пиджачок. Быстро попросила:

— Вы не говорите никому, что я сценарист.

На звук мотора вышло две женщины. Одна была полной и кудрявой, с широкой улыбкой на круглом лице. Пышка посмотрела на Ингу и пропела:

— Здравствуйте! Я Наталья. Рады видеть вас на нашей базе. Проходите, мы сейчас вам покажем комнату…

Вторая оказалась худощавой и высокой особой лет пятидесяти, с поседевшими раньше времени волосами и внимательными глазами. Поздоровалась без улыбки:

— Здравствуйте! Я Валентина. Давайте вещи, я унесу…

Жарова пожала плечами и представилась:

— Инга. Я их и сама потом унесу, только покажете куда. А сейчас давайте-ка вначале
машину разгрузим. Мы с Алексеем Валентиновичем закупились под завязку… — Посмотрев на Селиверстова, решительно добавила: — В выходные я вам помогать буду, так что переходим
на «ты» сразу…

Обе женщины вытаращили глаза и замолчали, застыв словно статуи. Зато появившийся следом за ними гигант с рыжеватыми всклокоченными волосами и серо-голубыми глазами, весело пробасил:

— Ну наконец-то помощь пришла! Согласен на «ты»!

Селиверстов хмыкнул, посмотрев на него:

— Скажи лучше, устал жечь шашлыки! Инга Леонидовна будет разбираться с ними. — Повер-нулся к Инге и пояснил: — Раз двадцать клиенты возвращали полусырые куски… — Представил гиган-та: — Это конюх Матвей. — Оглядев собравшихся, доложил: — Я, при помощи вот этой милой женщи-ны, закупился под завязку. Думаю, что в пятницу мы лицом в грязь не ударим. Инга Леонидовна по-обещала приготовить настоящий казахский плов и шашлыки трех видов. Матвей, в пятницу утром за-режешь трех баранов…

Удивленный конюх кивнул. Жарова вмешалась:

— Зовите меня Ингой. Матвей, а ты кровь можешь собрать?

Матвей пожал широченными плечами и кивнул:

— Конечно могу. Только зачем? Это же баран!

Инга улыбнулась:

— Увидишь! Вообще, ничего не выбрасывай. Мы тут сало купили свиное. Я настояла. Вкусней-шую вещь приготовлю…

Селиверстов, заметив удивленные глаза женщин, добавил:

— Проживание, питание и прогулки на лошадях для Инги бесплатные. Задействована лишь в выходные. Всем все ясно?

Работники дружно кивнули головами, хотя по их взглядам Жарова поняла, что ничего-то они не поняли. Конюх открыл багажник и присвистнул:

— Вот это закупились!

Сгреб сразу шесть сумок и скрылся в темноте кафе. Все принялись таскать пакеты, сумки, ко-робки и упаковки. Часть закупленного унесли на ледник. Толстая Наталья весело сказала, проходя мимо Инги:

— Молодежь в прошлую субботу меня до слез довела — пива не хватило! Принялись в баре вод-ку, вино и все что было скупать. Утром в понедельник на полке стояла единственная целая бутылка до-рогого коньяка за четыреста рублей. Его я продавала уже на граммы. Даже домашнее вино, бочонок в двадцать литров, выпили…

Подошла к машине, чтобы взять новую коробку. Селиверстов как раз собирался вытащить оче-редную сумку. Рядом никого не было. Наталья не удержалась:

— Ты все же догадался купить этой дребедени: чипсов, орешков и прочего. Уж когда уехал,
со-образила, что забыла написать…

Алексей хмыкнул:

— Я бы тоже не вспомнил. Инга подсказала.

Подошедший Матвей сгреб сразу три упаковки с пивом и рванул к леднику:

— Живем!

Валентина, оглянувшись на дверь, тихо спросила, наклонившись к хозяину:

— Кто она? Турист или работник? Смотрю, таскает наравне с нами…

Селиверстов торопливо шепнул:

— И то и другое…

Выскочившая из двери Жарова прервала разговор. Валентина поволокла внутрь очередные сум-ки, а Инга спросила:

— Вы говорили о четверых женщинах…

Алексей пояснил:

— Оставшиеся две — моя жена и дочь.

Жарова твердо сказала:

— Можете их не привозить в пятницу. Я справлюсь. Плов днем сготовлю, сухарики обжарю, да и шашлыки замариную заодно. Зелень с помидорами приготовлю заранее. На леднике не испортится. Пусть Матвей порубит мясо так, как скажу. И шампуры надо бы посмотреть…

Селиверстов кивнул:

— Скажу, сделает…

Едва закончив с разгрузкой, директор заторопился. Захлопнув багажник, обернулся на стоявших рядом работников и Жарову. Попрощался:

— Всем приятного вечера! Мне, к сожалению, домой надо…

Сел в машину и уехал…

Сразу после его отъезда Матвей и Валентина унесли сумку и тяжелый пакет Инги в домик, нахо-дившийся напротив кафе за небольшим ручьем. Через него был перекинул металлический мостик с пе-рилами. Жарова с интересом посмотрела на узкий ручей, с легким журчанием текущий внизу. Дверь в домик оказалась не запертой. Валентина показала туалет, душевую и печку, в которой весело и шумно гудело пламя:

— Можешь сейчас сполоснуться, пока мужиков нет. Вода уже горячая. Я затопила за пару часов до вашего приезда…

Оба тотчас ушли, а Жарова огляделась. Комната оказалась маленькой и уютной, вмещавшей в себя двуспальную кровать, столик, стул и две тумбочки. На широком окне с открытой форточкой разве-валась от легкого ночного ветерка гардина. Тяжелые коричневые шторы свисали по бокам. Она решила последовать совету Вали. Быстро нашла халатик и тапочки. Прихватив полотенце и что-то завернутое в темную бумагу, а затем запаянное в полиэтилен, скрылась в ванной. Минут пять плескалась под теплой водой, чувствуя, как уходит дневная усталость.

Искупавшись, вернулась в комнату уже без свертка и принялась благоустраиваться. Одну тум-бочку превратила в гардероб, разложив на полках нижнее белье и то, что не мялось. Порадовалась, что захватила с собой несколько раскладных вешалок и тут же, завесив их одеждой, повесила на гвоздь, торчавший из стены у двери. Среди прочих вещей висела старая пятнистая форма. На спинку стула по-весила замшевый пиджак. Рядом с дверью, у стены, расставила привезенную обувь. Раскидала во вто-рой тумбочке продукты, косметику и прочие мелочи. Поставила на столик ноутбук, видеокамеру, фут-ляр с дорогим фотоаппаратом «Никон» и объективами.

Повернувшись к двери, с удивлением обнаружила, что запора на двери вообще нет. Это ее не-сколько насторожило. Инга осмотрелась в комнате. Внимательно посмотрела на ноутбук, не зная, то ли его спрятать назад в сумку, то ли оставить на столе. В дверь неожиданно постучали и она повернулась:

— Войдите!

Это оказалась Валентина. Седая голова просунулась в комнату первой. Женщина спросила:

— Можно?

Жарова кивнула:

— Заходи!

Валентина зашла в комнату, прикрыв дверь с какой-то особой тщательностью:

— Фамилия моя Кошевая. Наташка Куракина, а Матвей Низовой… — Помолчав и оглядевшись, добавила: — Что-то надо еще?

Инга вздохнула:

— Замок бы врезать… Я ведь с ручным компьютером, видеокамерой и прочим дорогим барах-лом. Понимаю, что воровать некому, но ведь всякое может случиться. Особенно в выходные… — Со вздохом призналась, перехватив удивленный взгляд Валентины, направленный на компьютер: — Вид-но, скрыть не удастся. Ладно… Я сценарист и мне без ноутбука нельзя. Работаю по ночам…

У Валентины от ее слов чуть глаза из орбит не выпали. Хриплым шепотом выпалила скороговор-кой:

— И ты согласилась работать поваром?!? — Осмотрев висевшую одежду, уверенно сказала: — Ты вовсе не производишь впечатление нищей, чтоб вкалывать…

Жарова тихо засмеялась:

— Да мне Алексея жалко стало. У меня в прошлом имеется большой опыт работы в ресторане. Почему бы не помочь? Все равно в выходные всюду будут люди и одной побыть не удастся. А тут и мне какая-то разрядка и вам польза…

Кошевая пришла в себя:

— Атаман хитро поступил… Снова какую-то выгоду хочет для себя. Вот погоди, после твоего отъезда появится табличка на дверях, что здесь работала такая-то. Он еще и портрет повесит…

Инга расхохоталась:

— Ну и пусть! А почему атаман?

Валентина вытаращила глаза снова:

— Так ты что, не в курсе? Селиверстов является местным атаманом. Казак он потомственный! И Мотя казак! Здесь вокруг одни казачьи села. Мы с Наташкой казачки…

Оглянулась на дверь. Затем прикрыла ее плотнее и приблизилась к Инге вплотную:

— Замок Матвей тебе завтра днем врежет. Ты этих двух мужиков, что живут в соседней комнате, остерегайся! Странные они. Я раньше здесь егерем работала и сейчас тургруппы часто водить прихо-дится. Эта пара встретилась мне в горах накануне того дня, как поселились здесь. Всего в пятнадцати километрах от границы с Чечней встретила. Оттуда они шли с рюкзаками большими. Меня не видели. А сюда заявились с небольшими сумками и со стороны Апшеронска. На такси приехали. Алексею я сказа-ла. Теперь с оружием сплю…

Жарова посерьезнела и кивнула:

— Я поняла. Спасибо, Валюш! Второй винтовки или ружья не найдется? Я тоже с оружием зна-кома…

Валентина кивнула:

— Я поняла, что ты стрелять умеешь. Форма висит видавшая виды. Чего-то не хочу я, чтоб эти два козла ее увидели… — Она вдруг перескочила на другое: — Я завтра Селиверстова попрошу вторую винтовку привезти!

Жарова предложила:

— Не хочешь со мной пивко разделить и рыбку с колбаской располовинить?

Женщина отказалась:

— Давай лучше со всеми вместе посидим. Наташка с Мотей тоже хотели бы познакомиться…

Инга согласилась:

— Это идея! Надо переодеться. Не идти же в халате? Вот куда комп деть?

Валентина раздумывала всего мгновение, а потом уверенно сказала:

— К Василию в номер поставим и форму унесем. Он военный. Мужик хороший, надежный. Мо-гу поручиться. Я людей нутром чую. В первый же день сам замок поставил, а у меня ключ остался. Да-вай и документы сразу. Пока ты переодеваешься, унесу…

Инга согласилась, протягивая ей комп, футляр с «Никоном» и видеокамеру:

— Давай! — И вдруг растерянно сказала, застыв с протянутой к джинсам рукой: — Только что
он подумает, если обнаружит?

Егерша махнула рукой:

— Я ему записку оставлю. Не против, если напишу, чтоб присоединялся?

Жарова кивнула и принялась переодеваться. Через пару минут форма и электроника с сопрово-дительной запиской от Кошевой были заперты в комнате неизвестного военного. Инга за это время ус-пела переодеться в джинсы и рубашку, похожую по покрою на мужскую. Подхватив пакет с продукта-ми и пивом, они с Валентиной направились в кафе, болтая по дороге обо всем…



20 декабря 2003 года — 12 февраля 2004 года
ПРОДОЛЖЕНИЕ. (вторая книга «Утри мои слезы»).

Июль-сентябрь 2005 года