Франция

Конец весны, или скорее начало лета в Ленории было всегда прекрасно. Отличие от переменчивой островной Бририи, где правили ветры с океана, куда так заманивали молодого баронета, было ощутимо.
Утро выдалось нервным, и как обычно тому была причиной женщина. Свадьба дофина событие не каждодневное, но и… Франт мог только посочувствовать будущему супругу, ведь по слухам невеста уступает в красоте Соланж. А, в общем, это могут быть и просто злые языки. Андре провел весь вечер вчерашнего дня в напряжении, потому не мог заснуть. На резной тумбочке остались куски разломанной печати, полученного от сестры письма. У него разболелись глаза из-за того, что он несколько раз перечитывал бумагу с красивым подчерком. Скрашивали обстоятельства только вести из Су-Фраже. Строительство города Су-де-Пре шло семимильными шагами. Он никогда не сомневался в пользе колониальных владений Ленории, но пока что обнаруженную в горах этой дикой местности сосновую древесину малозатратнее использовать там же, чем перевозить ее сюда. Особую выгоду приносит разве что кофе. Вспомнив о бодрящем напитке, Андре подумал о Сабесе Александре. Мулат по происхождению был выбран в управляющие райских земель. Барон тут же нахмурился и не высказал мысль о том, что Ленирия могла бы поставить чистокровного жителя. Хотя сам Андре никогда бы не сменил Арреж на скучную и отдаленную океаном колонию. Не смотря ни на что, барон успел отдохнуть несколько часов.

- Де Феммер, - окликнул направлявшегося по коридору баронета друг – Поль Морен. Андре остановился и бросил холодный взгляд голубых глаз через плечо. Глазам Поля предстал молодой человек без парика в вышитом шелковом бардовом жюстокоре с золотыми пуговицами, сочетающийся с ним камзол, красный поясной шарф, почему-то напоминающий окружающим светийских казаков, рапира на перевязи, широкополая шляпа с белым плюмажем, перчатки заткнуты за пояс, кружевной галстук не слишком пышный, бриджи и ботфорты. – Торопишься? Неужели изменил свое мнение о любви.
- Поль, - с легкой улыбкой произнес Андре, - амурчики занимают лишь умы неловких любовников, когда шталмейстеры тайно посещают фавориток короля.
- Лучше б ты этого не говорил, - приблизившись, сказал Морен, и по выражению его лица читалось опасение, что их могли услышать.
- Меньше верь вракам… - с неохотой говорил Андре. Он пожал протянутую руку, и они оба направились дальше по коридору. Роскошные интерьеры Парадиза никогда не надоедали взгляду, а сейчас были особенно прекрасны, когда в лучах приближающегося к полудню солнца золотое напыление сверкало особенно завораживающее. - Уже часа два жду заказ. Что-то они не торопятся. Мне пришлось оставить слугу получать треклятые вышитые платочки.
- Настроение у тебя не праздничное, постарайся не показать это на приеме.
- Зато у тебя отличное, что могло произойти за какую-то ночь?
- Пока ты возился с подарком Светийского посла, я наблюдал забавнейшую сцену. Догадайся, кто оскорбил герцога Сен-Мерфана? Собственно, фаворитка короля. Как, ты не знаешь!? – подшучивал Поль над баронетом.
Андре в этот момент мог только сохранять спокойствие, так как в другом случае дал бы шанс другу для очередной шутки.
- Именно потому мой дорогой Поль ты все еще без «де», а я хоть и «возился в конюшне», но одни мои ботфорты дороже твоего дома.
- К черту, Андре! Какой дьявол уселся тебе на плечо, что я вынужден слушать эту мерзость?
- Моя сестра хочет перебраться в столицу, - отвлеченно произнес баронет, чтобы собеседник не понял насколько важно для Андре подобное обстоятельство дел.
- И что с того? Ты, наконец, проиграл все золото, что не можешь нанять экипаж?
Де Феммер успел только отмахнуться от слов Поля, когда, стуча каблуками к ним примчался посыльный и чуть ли не глотая окончания слов, со скоростью дикой южной кошки, рассказал о случившемся. Андре среагировал быстро и, оставив друга одного, бегом направился к королевским конюшням, куда, впрочем, он и шел.

Когда барон ворвался в дверь, то все что он мог бы сделать…
Андре бросился к стойлу. Одна сторона загона напоминала груду щепок, а остальные просто лежали поваленные, сорванные с опор весом мощного животного. Глупые людишки, а не конюхи, из страха жмутся по углам, подобно тринадцатилетним девственницам из монастыря! Эти трусливые крысы подставят его, если с конем что-то случится. Но пока что его занимали мысли не о том, чтоб кто-то сложил голову в корзину под «большой бритвой», а как спасти положение. И в довершение прекрасного утра какая-то девица рядом с посольским подарком. Конь же растопчет ее! Андре Де Феммер мигом оказался около рыжеволосой красавицы и оттолкнул ее прочь, а сам пригнувшись ушел влево от удара копыт. Медлить было нельзя. Что эта мадам могла сотворить такого, чтобы привести в бешенство этого гордого скакуна? Ах, женщины. Он сорвал с крюка веревку и ловкими движениями пальцев создал подвижный узел. Вот уже петля на шее коня. И этого оказалось мало. Обвязав веревку у ближайшего столба, барон, беспокоясь больше не себя, а за коня, с боку подошел к животному. Вторая веревка, все так же с подвижным узлом, оказалась под задней ногой скакуна. Вот уже копыто стало в петлю. Отлично! Барон потянул на себя и повалил животное.
- Мерзавцы, а ну навались! – приказал конюхам Андре. Сейчас он выглядел так свирепо, что ослушаться было не возможно, ибо было чревато отведать плетки шталмейстера.
Усмирить коня удалось. Сейчас барон осматривал животное, выискивая хоть какие-то повреждения. Он уже и забыл про рыженькую особу, которую бесцеремонно оттолкнул.