Часть 6 - Сверженный

Сверженный с небес, я обернулся камнем и рухнул в воду, затаившись на дне. Тысячелетия покоился, зарастая мхом, погружаясь глубже в ил, пока чья-то теплая рука не извлекла меня на свет. Я чувствовал тепло державшей меня ладони, потом горячее давление солнца, путешествие в чьих-то руках, наконец, снова покой уже где-то на полке, где я стал покрываться пылью, вновь впадая в забытье.
Вокруг меня носились разговоры, жили люди, меня изредка протирали от оседающей пыли и забывали на полке, где позже обнаруживали, опять протирали.
- Ой!
Молния ворвалась в меня и разрушила магию, я проснулся.
Я огляделся. Уютная комнатка, три окна, кровать, и множество непонятных вещей. Рядом со мной – девушка, отдернув руку, словно обжегшись. Она подула на руку, встряхнула ей, и увидела меня.
- Как ты это сделала? – вырвалось у меня, хотя сам уже знал больше, чем она.
- Не знаю. Взяла камень и меня током ударило, - она еще раз встряхнула рукой.
- А раньше ты меня брала?
- Что?
- Камень. Брала?
- Нет, мне бабушка не разрешала.
Вот она – магия.
- А откуда вы здесь взялись? – прервала она мои мысли.
- Так я и есть камушек.
- Шутите, - усмехнулась она.
- Да, - сказал я.
Она кивнула, попыталась удивиться, но потом решила этого не делать.
- Тебя заколдовали.
- Нет, я сам.
- А я расколдовала?
- Да уж.
Я прошелся по комнате, вспоминая как это делается. Мое тело просыпалось.
- Слушай, я есть хочу, - сказал я, прислушиваясь к своему организму.
Она кивнула и испарилась. Через секунду исчез я…
…Когда я понял, что происходит что-то не то, было почти уже поздно. Я возник внутри чего-то, теряя самого себя, растворяясь в этом, что через секунду не должно выдержать и распылиться. Кошмарный рев за секунду до возникновения ворвался в меня, я бросился обратно, стараясь не растерять частички себя, ввинчиваясь во время назад… Радуга вспыхнула в моих ослепших глазах, я метался между прошлым и будущим в одну сотую долю секунды, пока наконец меня не выбросило прочь, далеко назад…
Вновь молния прошила мое каменное тело и я стал живым, но теперь я корчился на полу, умирая каждое мгновение, пока время не выпрямилось, и оставило меня ни живого, ни мертвого где-то в другой реальности…
Я еще видел, как меня разносит на мириады частиц, как я перестаю быть, как закручивает в хаос пространство вокруг меня, оставляя пустоту, но на самом деле лежу на полу, и мои невидящие глаза врезаются в потолок, девушка встряхивает обоженной рукой, и вдруг видит меня…
Целую вечность я выл от боли и, лишь выплеснув ее полностью, вернулся в свое тело…

Я сидел на подоконнике в подъезде, сквозь грязное окно проступали обрывки грязной улицы, да чуть позвякивало стекло. Взгляд выхватывал загадочные надписи со стен, было тепло.
“Если однажды вдруг меня не окажется вовсе…”, “Metallika”, “Приходя домой, снимаю маску”, “Посмотри направо”, “Саша + Маша…”, “Ну что, ты еще…”
Где-то наверху скрипнула дверь, застучали шаги.
“Чу, стук в дверь, корешу видно скушно…”
Из-за пролета выскочила Машка, видно та самая “+ Маша”, и эффектно притормозила около меня.
“Слышь, Масянь, говорят, ты в Амстердаме была…”, или даже лучше “Неправильно ты, дядя Федор, бутерброд ешь…”
- Ну, привет что ли?
Я кивнул. Сказать было нечего.
- Слу-ушай, вчера такое было…
Она что-то говорила, слова пролетали, били в стены, возвращались, качались в полумраке, лохматились звуком, растворялись, так и не достигнув моего сознания.
Она все еще говорила, когда я углядел в окне знакомую фигуру, соскочил с подоконника и помчался вниз.
“Чего орешь? Ночь на дворе.” “Как, уже ночь?”
…Все, что я знал о ней – это развевающийся сарафан и золотая россыпь волос. Я шел за ней ровно тысячу шагов, потом повернулся и пошел обратно. В глазах все еще рябило от золотых волос. Каждый солнечный блик вдруг оборачивался той фигурой, и меня почему-то пугало, что однажды она обернется…
- Эдгар!
Я не сразу понял, что зовут меня. Когда я обернулся, меня выбило из реальности. Ко мне приближались существа, которых я в тот момент не назвал бы людьми. Сказывалось то, что я их давно не видел, в моей памяти они хранились совсем другими, к тому же один из них был в темных очках, которые раньше никогда не носил. Через мгновение они стали старыми знакомыми, но я все не мог избавиться от мысли, что только в тот момент я видел их реальными.
Мы болтали ни о чем, когда вдруг из ниоткуда вновь возникли золотые локоны и развевающийся сарафан. Она шла мне навстречу. Отворачиваться было поздно.
- Привет, Эдгар.
Меня как раз и звали Эдгаром, по имени человека, которым однажды мне пришлось быть. Оригинал стоял сейчас рядом со мной.
Новый раскол реальности…
Когда я очнулся, вокруг царил полумрак подъезда, сквозь грязное стекло пробивалось остывающее солнце, надписи на стенах вгрызались мне в глаза.
Где-то сверху хлопнула дверь, вниз засеменили шаги, из пролета выглянуло старушечье лицо, потом мимо просочилась вся старушка, сверкнув на прощанье глазом.
“А “думер” сначала заглядывает за поворот…”
Мой взгляд зацепился за чьи-то золотистые волосы и развевающийся плащ, я спрыгнул с подоконника и поскакал вниз, чуть не сбив старушку.
Я шел за ней, боясь, что она обернется. Когда мои ноги сделали ровно тысячу шагов, я повернулся и пошел обратно.
- Эдгар!
Имя что-то напомнило мне, но я не обратил внимания и ушел, не оборачиваясь…

Вместе с дождем пришла ночь. Деревья рассеянно разбрасывались листвой, неумолимо тянуло домой. Легко и невыносимо.
Я открыл дверь в лето и вышел.
Где-то меня не стало. Не стало навязчивых звонков в полночь, холодного молчания в текущем кране, приятелей, возникающих и пропадающих, забытых зонтов, вкупе с кассетами, книгами и чем-то по-осеннему ярким и сырым.
Все начиналось заново. Заново я бродил по бездонному небу, роняя стихи и ненужные истории, о которых говорили, но тут же забывали.
Оставалось еще больше.
О чем думает Будда, чьи знания давно уже перевалили за все песчинки Ганга, каждая из которых несла в себе еще столько же песчинок еще стольких же рек?
Прошла вечность…

Меня разбудил настойчивый стук в дверь. Вместе с открытой дверью ко мне ввалился приятель с огромными сумками. Тут же из сумок посыпались яблоки, картофель, прочая снедь, а из приятеля – слова.
- На, кушай, - он откуда-то вытряхнул картину с непонятным портретом и уже примеривался, куда бы ее привинтить, - вот, Сашка рисовала. Говорит, пусть у Алиша висит, подходит к интерьеру. Вот я и принес. Правда, клево? – он снова потрошил сумки, что-то из них извлекая, - сейчас все явятся.
В дверь тут же постучали.
Не узнавая никого, я забился в угол. Хотелось уйти, или выгнать к чертовой матери всех, вместе с дурацкой картиной.
А ведь за секунду до этого я с нетерпением ждал этих людей, только оказалось, что тут что-то не так. Я наконец выпрыгнул из угла и завалился на кровать, чувствуя, как замерзаю.
Ко мне подходили мои незнакомые друзья и говорили, что хорошо тусуемся, что я крутой хиппи, а я жалко улыбался и, в ответ, оправдывался.
Бред, собачий бред, я один дома, а этих людей просто не существует…
Я напивался, меня преследовало наступающее утро, пошли вы все вон, вы меня не знаете, я вас тоже, будьте добры, освободите обитель моей горечи, я ошибался, мне хорошо и голодному, я ничего не хочу есть, я уже вообще ничего не хочу, только немножечко повыть на луну, или оказаться где-нибудь на Марсе…
Стоп, Алиш… Становится теплее, ну и что, что первая тяжело идет, теперь все в порядке. Хорошо, что вы пришли, просто мне тяжело отвыкнуть от одиночества, если бы вы не пришли…
Наступает утро, которое с нетерпением я ждал. Только теперь закрываю шторы, чтобы оно не проникло сюда, где все еще так хрупко, и, похоже, я уже даже с ней, всегда другой, но всегда той, что жду с нетерпением, я уже не могу жить без нее, но проклятое утро пробивается, шагая стрелками часов, и кто-то вдруг замечает, что пора идти…
Ладно, только вы обязательно приходите…
Закрывается дверь, тишина и холод воцаряются в опустевших комнатах, я спеша одеваюсь и сбегаю на улицу…

Он выламывал куски Земли и выбрасывал их в пустоту.
Не прерывая работы, Он рассказывал, что это есть Его основное предназначение, и все откалывал от нашей Земли куски и выбрасывал их прочь. Они носились в пустоте, стайками разлетались, то ли играя в пятнашки, то ли просто создавая видимость.
Деструктор, как Он назвался, работал очень быстро, даже становилось страшно, что Он еще не разобрал весь наш Мир. Не разберу, успокаивал Он, на другой стороне Конструктор пристраивает к нашему Миру все новые и новые земли, так что никуда ваша Земля не денется.
А почему же до сих пор никто не знает, спрашиваю я, что наш Мир собирают и разбирают, почему же никто до сих пор не говорил ни о Деструкторе, ни о Конструкторе, да и вообще считается, что наша Земля круглая, ну почти круглая, да и столько людей бродит туда-сюда, да может быть ты вообще существуешь только в моем воображении, я всегда страдал неуемной фантазией.
Да нет, спокойно ответил Деструктор, просто люди не хотят и не могут нас увидеть, слишком они верят в свой почти круглый Мир, и вообще отстань, отойди и представь, что Мир ваш все-таки круглый, пройди немного и повернись назад…
Когда обернулся, я увидел Конструктора, Он вылавливал из пустоты куски и прилаживал их к Земле. Работал Он не спеша, отбирая подходящие камни.
Да и некуда спешить, говорил Конструктор.
Но Деструктор работает очень быстро, возразил я.
А, махнул Он рукой, так получается, не убудет от вашей Земли, даже если я вообще перестану работать, так уж задумано.
Он присел на краю, свесив ноги в пустоту, и задумался.
Да иди ты, никуда ваша Земля не денется, у нас все под контролем.
Он выловил из пустоты камушек и протянул мне, на, забери на память.
Я стал уходить.
Знаешь, вдруг окликнул Он меня, раньше к нам очень много людей приходило, а теперь только ты, все ходишь и ходишь, не надоело еще?
Да я же здесь впервые, удивился я.
Нет, я же лучше знаю, авторитетно заявил Конструктор, а, ну ты же…
Он так и не договорил, махнув мне, да ты, мол, иди-иди, нечего тут шляться…

Тишина раскололась, рассыпавшись дождем.
Падали звезды. Исчезая с небосклона, они вдруг опадали осенними листьями.
Где-то рождался новый мир, поглощая наш, уже не нужный. Ржавые мечи и шлемы зарастали Вековечным Лесом, на костях легендарных воинов пробивались ростки трав.
Я споткнулся, и вдруг выхватил из прорастающей зелени сияющий металл.
Покрытый рунами, меч пылал в сиянии нового солнца. Я взмахнул им, срезая молодые деревца. Лес зашумел. Останки моей древней одежды окончательно растворились, оставив меня нового, не зараженного проказой войны. Я выбросил ненужную железку, которую тут же скрыла земля. В этом новом мире не было места мечам, копьям, зависти и войне.
Я прикоснулся к стволу дерева, и весь Лес отозвался, принимая меня. Мы стали единым целым.
Вокруг стали появляться люди. Теперь их лица не были обезображены болью и страданиями, они были безмятежно спокойны и умиротворенны. Земля не отзывалась болью на их шаги, листва шумела в такт их дыханию…
Вдруг кто-то споткнулся, через секунду в его руках ослепительно блеснул клинок. Человек непонимающе взмахнул мечом. Лицо его нахмурилось.
Я осторожно подобрался к нему, взяв из рук его меч. Не сопротивляясь, человек позволил взять меч. Знакомые выражения стали проступать сквозь лица людей. Они подбирались, готовясь непонятно к чему, казалось, даже трава вдруг стала нематериальной, исчезая за кроваво-красной землей, вновь оскалились черепа, ощерился остриями металл…
Сияющий меч приковывал к себе людей. Они стали медленно подходить. Моя рука разжалась, выпуская лезвие. Меч описал дугу и воткнулся в землю. Люди подбирались все ближе, загипнотизированные сиянием металла. Кто-то уже протягивал руку…
Не осознавая, я вдруг выдернул меч, и тут же лезвие скрылось в чьей-то плоти.
Вековечный Лес растворился, оставив сытую от крови землю, усеянную ржавеющим металлом, с рассыпающимися в прах костями. Мне хотелось выбросить меч, но вместо этого я лишь крепче сжал его в руке. Люди расходились.
Еще тысячи лет раздавались мне вслед проклятия…

Однажды появившись, я остался здесь навсегда. Я нежно поглаживал листочки впервые пробившегося дерева, видел как отступает море, оставив на берегу копошащуюся жизнь. Я наблюдал за первым человеком, что расправил спину под этим небом. Я был всегда, я создал этот мир, я выбрал богов, я навсегда останусь.
Сверженный, я упал на землю, обернувшись камнем…
Теперь я шел по миру…
Однажды появившись, я остался здесь навсегда. Я разрушал горы, и иссушал моря, я смотрел, как последний человек умирал под этим небом. Я был всегда, я уничтожил этот мир, я освободил небо от богов, я навеки останусь…
Теперь я шел по миру, оставляя разрушения слева, и выстраивая мир справа.
Я, Сверженный, теперь шел по миру…

Темное существо выползло из-под земли. Луна отразилась в глубине Его глаз, через секунду погаснув. Тенью скользил Его взгляд, оставляя прорехи, в которых колыхался Хаос, впитывая материю в свою голодную пустоту. Мир сворачивался и исчезал в этих бездонных дырах.
“Кто ты? Что ты? Откуда пришло в мой мир? Убирайся отсюда прочь!..”
Затягивались раны, разглаживался мир, вновь возвращаясь из пустоты.
Но взгляд твари прожигал мир, не успев затянуться, раны рвались, открывая бесконечность Хаоса, ненасытно пожирающего умирающий мир.
“Прочь, прочь из моего мира!”
Сияние окутало растерзанный мир, став оком. Огромное око поглотило в себе тварь, сделав ее частью мира, который остался висеть среди пустоты, более живой, чем раньше.
“Какие боги создали тебя, Хранитель мира?” - воскликнули короли Хаоса.
“Я родился из мысли, чье острие разит быстрее всего…”

P.S.
Оставаясь незавершенным, несомненно рождаю мысль, которая стала продолжением меня.
Я был всегда, я навсегда останусь здесь
Выстраивая из предположений свой мир, я никогда не могу завершить его.
И каждый раз, выходя из дому, будьте осторожны!
(?г.)