39-тый!..

Спасибо за прочтение!

 «39-тый!..»

Было это давно, в 1969 году, во времена моей юности,
когда я учился на двухгодичных балетмейстерских
курсах повышения квалификации Культпросвет работников
при Доме народного творчества в городе Краснодаре.
На то время мне исполнилось 16 лет.
Во время моих приёмных экзаменов в студию моя мама,
подсуетившись, в одном из дворов в трёхэтажном доме
на втором этаже, где жили очень старенькие дедушка
с бабушкой, договорилась о моём проживании.
В разговоре выяснилось - Филипп Порфирьевич
в прошлом был машинистом на паровозе. В настоящее
время пенсионер. Домна Михайловна, не имея профессии,
всю жизнь вела домашнее хозяйство, иногда
подрабатывая в общественной библиотеке в качестве
уборщицы. Собственных детей они никогда не имели,
и к семидесяти годам, в виде эксперимента и за
определённую плату, согласились взять меня к себе
на квартиру.

Учёба в Д Н Т, так сокращённо именовался Дом народного
творчества, тут же самодеятельность при курсах,
затем танцевальный коллектив при Доме культуры
завода « З И П » - (Завод измерительных приборов, г. Краснодар)
и художественная самодеятельность при техникуме
сахарной промышленности, - поглотили меня в мир
самодеятельного танцевального искусства. Танцуя в
самоделках по 12-14 часов в день и ездя на репетиции в
разные концы города, я практически не бывал дома,
даже по воскресеньям с 12 часов дня я танцевал в
З И П-овской самодеятельности. Больших хлопот я
не приносил деду с бабой - уходя утром на учёбу,
а возвращаясь после вечерних репетиций, я тут же
валился на раскладушку и засыпал.
В один из дней, Филипп Порфирьевич и Домна Михайловна
поинтересовались, что я больше всего люблю из еды?
Ответ был однозначным - конечно же, вареники с
творогом в сметане!
 
… В этот день, под вечер, сидя за большим кухонным
столом, дед с бабкой угощали меня варениками
собственного изделия. В мою неглубокую миску вмещалась
порция из десяти больших вареников.
Опрокинув поверх вареников полстакана сметанки,
я принялся за еду.
Когда через пять минут в миске остался последний вареник
я, да – бы не привлекать внимания хозяев, скромно и со всей
аккуратностью, как учил меня мой отец, - пальцами ухватив
последний вареник, стал загребать сметанку, елозя
по днищу миски. Филипп Порфирьевич, улыбнувшись,
предложил добавки в таком же количестве. Следующих
семь минут хватило, чтобы разделаться со вторым
десятком вареников. Глядя на то, как я ловко орудую
последним разварившимся вареником, пытаясь
зачерпнуть в миске холмик белоснежной сметаны,
теперь Домна Михайловна, со сдержанной улыбкой
поглядывая на Филиппа Порфирьевича, и приподнявшись
с табурета, предложила ещё десяточек…
В мою миску один за другим посыпались вареники,
следом опрокинулись полные доверху несколько
ложек сметаны.

… В большой комнате потух свет и одновременно
послышался разговор. Передавали последние новости
по телевизору… Не обращая внимания, я, наклонив
миску и согнув в суставе указательный палец,
обтирал ободок от остатков сметаны, как вдруг
у меня за спиной услышал голос Филиппа Порфирьевича :
- Ну что, внучок, ещё будешь?!
В знак согласия я закивал головой…
Домна Михайловна, не раздумывая, пододвинула
поближе ко мне стакан с остатками сметаны,
и тут же - поставила передо мной кастрюлю
с оставшимся четвёртым десятком вареников…
Когда в моей миске остался последний вареник,
- я решил его не есть, как это всегда делал мой отец!

После этого случая я прожил ещё 4 месяца на квартире у
Филиппа Порфирьевича и Домны Михайловны. За это время
они никогда не спрашивали у меня, что я ещё люблю
кроме вареников...

… В последующие годы я навещал дедушку и бабушку.
Встречаясь со мной, они вспоминали случай с варениками,
пытаясь у меня расспросить, почему я тогда не доел
последний вареник, а остановился на 39-том?..
Я так и не смог им ответить…
Может это народная примета, а может по другим причинам…
Ведь всего–то и было сорок, - в кастрюльке!

* * *
В. Онищенко