5. При дворе царя Гороха

То ли воздух здесь, в лесу, был какой-то особенный, то ли продукты чем-то отличались от городских, но почему-то все, что готовила бабушка, казалось намного вкуснее знакомой городской пищи. В этот раз на столе красовался чугунок со сваренной кругляшами молодой картошкой. Рядом стояли плошка густой жирной сметаны и неизменная крынка парного молока.
- Бабушка, - Васятка задумчиво смотрел в сторону печи, - а почему вы все руками делаете?..
- Ты, голубь, эт-самое… Аль стряпня моя тебе не по душе сегодня пришлась?
- Нет, бабушка, все очень вкусно, спасибо. Я о другом… Почему вы все делаете сами, вы же… это… колдонуть наверное можете?
- А зачем, соколик? Приготовить я и сама могу, и сшить чего, и даже из дерева что смастерить, коли нужда такая будет.
- Но колдовать-то вы ведь можете?
- Что, брильянт души моей, на бабку в деле посмотреть захотел, когда она ремеслом занимается?
- А можно?! – обрадовался Васятка.
- Да разве ж я могу тебе в чем отказать, милый! Чем потешить-то тебя? Диковину может тебе какую заморскую, эт-самое… материлизовать… или перенести куды-нибудь, на экскурсию, так сказать?
- А куда можно переместиться?
- Дак хошь куды, хошь в сопредельную державу, к царю Гороху во дворец, например.
- А что, - Васятка подбоченился, - во дворцах я еще не бывал, да и на царя живого посмотреть интересно – что там за Горох такой.
- Ну ладно, тогда доедай, давай, а я пока кой чего в дорожку соберу – путь-то неблизкий…
Васятка наскоро дожевал надкушенную картофелину, обтер руки о шорты и подошел к бабушке, стоявшей уже с узелком у окна. Яга взяла внука за руку, прошептала что-то быстро и неразборчиво себе под нос, махнула как-то особенно рукой с узелком, и…
Хоромы, где они очутились, и впрямь были царские, - высокие стрельчатые окна, широкие столы у стен, покрытые зелеными скатертями с золотым шитьем и уставленные сверкающей золотой посудой, затейливо изукрашенные ковры на полу, искусно расписанные зеленым и золотом стены и потолки…
Вдруг в отдалении распахнулись высокие резные двери, и в зал ввалилась пестрого вида делегация. Одна часть вошедших, по широким серым балахонам, показалась Васятке монахами - серыми. Другая часть делегации была в зеленом и сверкала эполетами и орденами – генералы, понял Васятка. Оставшиеся были в долгополых шелковых красных рубахах и красных же сапогах.
В какой-то момент из толпы выскочил человек с золотой мантии на плечах и трезубой короной на голове. Головной убор был венценосцу явно не по размеру и проваливался прямо на уши, обнажая широкую блестящую плешь.
- Добрый день, Царь, - подскочил человек к бабушке. – Царь, здравствуйте, - повернулся он к Васятке и протянул ему ладонь для рукопожатия. Васятка автоматически протянул руку в ответ.
- Не робей так, - раздался у пацаненка голос из-за спины. – Он сейчас к столу приглашать будет, по поводу пира распорядится…
- Неужто и здесь – дух? – подумал Васятка и замер. Потом медленно-медленно обернулся и увидел огромного плечистого детину в красном, как и часть вошедших, неизвестно когда появившегося у них с бабушкой за спиной. – Не дух, – понял Васятка. Только легче от этого почему-то не стало.
- На царя смотри, малец. – Простоватое лицо белобрысого верзилы расплылось в широкой добродушной улыбке. Васятка послушался и повернулся.
Царь уже давал какие-то указания сгрудившейся вокруг него челяди, указывая на столы и поминутно кивая в сторону бабки и внука. Яга, в отличие от самого Васятки, стояла невозмутимо и даже с любопытством, казалось, ожидала развязки событий. Верзила из-за спины переместился чуть вперед и оказался сбоку. Васятка чуть-чуть расслабился.
- Да ты пока не бойся, малец, - зачем-то подбодрил Васятку детина. – Сейчас они ничего с вами делать не будут. Сначала пир. Потом совещаться до самого вечера примутся. Святейшества с вояками опять чего-нибудь не поделят…
- А сам-то ты кто будешь? – поинтересовался Васятка.
- Известно кто, - откликнулся детина. – Кат я здешний… ну, палач то есть.
- А зачем нам палач? – вздрогнул всем телом Васятка. – Нам палач без надобности!
- Это вам, слышь-ка, без надобности… А у государя нынче новая забава – на призраков их величество охотятся.
- На призраков?!
- На них самых. Дён десять, поди, назад – на ведьм охотились, а теперь вот на их, на призраков.
- А почему здесь, в палатах? У вас тут что, и призраки есть?
- Как не быть. Намедни двоих дворовых призраками нарекли. Сам одного на башку укоротил! А теперь вот ты со старухой…
У Васятки аж дух перехватило.
- Это кто тут призрак?! Это ты меня… призраком!..
- С другой стороны, конечно, - извиняющимся тоном проговорил детина, - маловат ты пожалуй для призрака. Но… наше дело холопье – прикажут свернуть шею в качестве экспремента, так и враз!
- Слушай, - Васятка всеми силами пытался отогнать неприятные мысли, настойчиво лезущие в голову, - это царь у вас сам додумался – про призраков, да про ведьм – или подсказал кто?
- Знамо дело сам. Так с одного гороху на столе еще и не то, пожалуй, придумается.
- С одного гороха, говоришь? А если его картошкой покормить… или капустой, к примеру. Был, говорят, император такой когда-то – оч-чен-но он ту капусту уважал!
- Ты, малец, не шути лучше так! Он уже и так-то всю державу свою на горох поставил. Упаси Господь, еще чего новое удумает! – детина размашисто осенил себя крестным знамением.
- Бабушка, - Васятка повернулся к безмятежно застывшей Яге, - а может – ну ее, эту экскурсию… Поехали домой, а?..
Сразу после царских палат в избушке показалось темновато. Но находиться среди родных, надежных и безопасных стен было куда как приятно. На столе все еще стоял неубранный чугунок.
- Бабушка, а почему он так про капусту да про картошку?
- Знаешь, милый, Горох – он, по-моему, и есть горох…
Про капусту не знаю – врать не стану, а до картохи – дак, эт-самое, ее в его царстве и вовсе нет, да и не будет, поди, пока он там правит…
- Ох, бабушка, а твоя-то картошка как хороша! – зацепил пацаненок из чугунка теплый еще рассыпчатый кругляш.