Первая Любовь Последнего Честного Армянина. Глава2

Я приехал в Daytona Beach штат Флорида на следующий день, где меня уже встречал толстый армянин, якобы друг дяди Лёни. На самом деле дядя Лёня знал его сестру и отзывался о ней хорошо, но с братом он был не знаком. А зря. Как только я его увидел, то сразу понял, что попал в еще большую беду. Он привез меня на квартиру к знакомым, потому что им нужен был жилец. Это были два русских летчика-налетчика. Двухметровые амбалы, которые пили литрами водку и слушали Розенбаума и стриптизерша (забыл имя). Летчики были парнями не плохими. Справедливыми, но грубоватыми, а мне противна грубость. В общем, плюс был только один. Они были порядочными, но и только. Хотя это уже не так плохо. Они жили в штатах по восемь лет и их решительно все устраивало, а тоску по родине они сублимировали в наколках, в виде российского флага и непомерным употреблением огненной воды с последующим распеванием "Гоп Стоп'а" в две расстроенные гитары. Стриптизерша была на год старше меня. Жила в штатах год. Как и я не отработала программу и решила остаться. К слову я прожил в Dayton'е всего десять дней. Но за эти десять дней у меня было десять нервных срывов. Потому что вместо обещанных двух работ у меня не было ни одной, и я шесть дней сидел дома. Ведь у меня не было ни знакомых, ни друзей, а на улицу я выходил только чтоб купить готовую еду, и все это время жил почти впроголодь, потому как не хотел тратить деньги, отложенные на черный день, а именно на билет до дома. Да и аппетита особого, не было, знаете ли.
 Никогда в жизни я не чувствовал себя таким уязвимым и никчемным. В такой ситуации мне нужен был хоть кто-то, кто мог бы сказать, мол, Серег, ты чего раскис, ну-ка давай шевелись, и я бы непременно воспарял духом. Но никого не было, а вместо этого были летчики, которые парили какие они летчики, и стриптизерша которая втирала как прекрасна жизнь стриптизерши в Америке и как долго она к этому шла. Она рассказывала о богатом папе в России, и что осталась из принципа, доказать, что она, мол, сама все может. И самое непостижимое для меня было то, что она действительно считала, что Бог увидел все ее старания и мыканья, сжалился и сделал ее стриптизершей. И если б у нее было время, то всенепременно каждое воскресенье она ходила бы в церковь и ставила свечки святому Эльму. Меня изводила ограниченность подобного сорта. Особенно когда она пыталась давать мне советы, как жить. Ведь она-то тертая баба, а я по ее меркам еще соплив. Но, слава Богу, она взяла надо мной шефство. До сих пор коробит. Ну да ладно. Меня вообще это не особо трогало, я просто жил на своей волне и думал, как выбраться из этого ВСЕГО. Ведь теперь-то я совсем ОДИН.
 Но наконец-то на шестой день я вышел на работу. Это была фабрика, где собирали комплектующие к магнитолам, а работали там американские алкаши, прости Господи слепые, и иммигранты. Словом я отработал четыре дня взял расчет и укатил из Daytona Beach иначе бы я с ума сошел. Вот как бывает, я ведь человек веселый, заводной и совершенно неподверженный депрессии, а тут за десять дней превратился в какого-то изгоя-неудачника. Самому противно было, но процесс был необратим, я не мог взять себя в руки без посторонней помощи и слава Тебе Боженька за то, что Ты послал мне ее.
 Все дело в том, что у меня хотя бы был Интернет, и я постоянно держал связь со своими в Миллениуме. Все они знали о моей не завидной участи и так вышло, что Юра (осетин) нашел работу в Orlando, что тоже во Флориде, в часе езды от меня и двое наших должны были выехать туда. Боже мой, как я был счастлив, читая эти строки. После десяти дней ада, я был счастлив. Во истину на все воля. Твоя. Я бросил все. Купил билет и уехал, из Daytona Beach, где оставил десять бесполезных, безумно одиноких и полных безысходностью дней. Час езды и я был уже там. А встречал меня водитель от компании, армянин, и снова армянин Вартан. Надо отметить, что в этот же день, на этом же вокзале он уже был, потому, как встречал незнакомую мне русскую девушку из штата Юта, которая сейчас, наверное, смеется или ест бутерброд, а может быть прячет свои слезки. И вот с этого момента началось мое лето 2005. НАШЕ благословенное лето 2005. Лето, когда я окончательно понял, что нет ничего прекрасней женских рук.
 Я ждал Вартана на вокзале минут сорок, дико нервничал, потому что не люблю ждать и даже пару раз звонил ему на сотовый, но каждый раз он говорил, что скоро будет. Предыдущие полтора месяца меня научили, что все может быть и что, быть может, они уже передумали брать меня на работу, а водитель делает свои дела и даже не думает приезжать. Я стоял и фантазировал, что это чья-то злая шутка, что есть люди, которым нечего делать, и они так себя развлекают. Зовут с разных концов Америки студентов, обещают работу и даже обещают встретить, прислав мифического водителя Вартана, а потом кидают. Я перебрал с десяток самых невероятных вариантов "как можно кинуть Сережу" и даже приступил к анализу второго десятка, как меня отвлек от своих мыслей настойчивый гудок Мазды. Из окна выглядывало лицо и рука. Лицо не терпело отлагательств, а рука истерически махала. Я все не мог понять, кому он машет, ведь я только приехал и еще не успел завести знакомых на Мазде, а потом опомнился, что русского в штатах легко опознать и должно быть этот Вартан. Я подошел к приоткрытой двери, и он жестом пригласил меня сесть в машину. Всю дорогу до Orlando я переживал, что эти армяне окажутся не лучше якобы знакомого дяди Лени, но просиявшее улыбкой лицо водителя как-то настроило меня на хороший лад. Хотя в голову опять начали лезть предательски-истерические мысли, а что если это улыбка наигранная, а что если это, а что если то. Но я остановил поток пессимизма в голове и решил думать, что я себя накручиваю и что Вартан "чувак" что надо. В конце концов, нельзя же все время боятся, что что-то случится, иначе в Россию вернусь конченым паралитиком.
 По дороге мы заехали на заправку, где Вартан купил холодный кофейный напиток и угостил меня. Я смутился от подобного внимания и долго не открывал баночку, ведь за этот месяц я привык к безразличному отношению. А тут на тебе. После этого мы как-то совсем по-дружески разговорились и я совсем осмелев спросил его.
 - Вартан, вчера к вам должны были приехать два белоруса, Лёха и Сергей. Нельзя ли меня поселить вместе с ними.
 Он молча достал сотовый, куда-то позвонил, а после сказал.
 - No problem.
 Наконец мы доехали. Это был испанский квартал и имел форму квадрата. По периметру стояли двухэтажные дома, а в середине находилась спортивная площадка и бассейн. Жилье третьего класса, хотя в России в подобном квартале жили бы как минимум люди среднего достатка. Вартан открыл дверь под номером 2007с, и сказал.
 - Отдыхай, завтра на работу поедешь. Ты кстати как, пьешь?
 - Да нет, а что.
 - Тут просто есть удальцы, развлекаются больше чем работают. Короче они об этом уже пожалели.
 - Да не, со мной таких проблем не будет.
 Прежде чем попрощаться с Вартаном, я спросил его, нельзя ли устроить так, чтобы мне давали больше положенных восьми часов рабочего дня и не давали выходных, потому что с деньгами было туго, а надо было еще отработать поездку. Мама, конечно, сразу сказала, что мне ничего не надо возвращать и как я вообще мог подумать, что она возьмет деньги от сына. Но сын то был уже здоровый лось и изрядное чувство собственного достоинства, да и попросту уважение к труду матери не давали мне покоя и я во что бы то не стало, хотел вернуть потраченные на меня деньги. Короче Вартан лукаво подмигнул и сказал, что что-нибудь придумает. Просто сезон кончался, и работы становилось меньше. Но он все-таки придумал. Спасибо ему за это.
 И вот он закрыл за мной дверь, и я оказался совершенно один. В темной комнате работал кондиционер, и было приятно прохладно. Комната была уютная. На стенах висели плакаты от прошедшего дня рождения еще не знакомых мне Кать, Наташ и Люд. И, надо сказать, что по всей квартире можно было найти кучу подобных мелочей. Которые грели сердце и кричали мне о том, что наконец-то можно расслабиться и не думать, что мне предстоит еще один невыносимый день с летчиками-налетчиками и стриптизершей, которые пьют литрами водку и не пьянеют и втирают всякую дрянь за жизнь. Последним штрихом интерьера был дешевенький магнитофон Серёги, который мы вместе купили, будучи еще в Миссури. Он стоял на полке, и молча указывал на то, что я приехал по адресу, и, что скоро, я встречу как-будто бы уже оставленных на всегда в моем прошлом друзей. Я никогда так не радовался дешевым магнитофонам неизвестных фирм.
 Было столько эмоций, что, не смотря на усталость, я не мог заснуть и просто лег на диван, включил свой любимый Pink Floyd и начал ждать пацанов с работы. А меж тем рисовал себе в голове нашу встречу. Через пару часов пришел Серый, а потом и Лёха. Сколько было радости. Мы радовались встрече как девочки-малолетки, долго делились ощущениями, эмоциями, а, наговорившись, пошли в магазин, освоиться что здесь, да как.
 На следующее утро мы вместе со всеми шли на развозку, где нас ждали три мини вэна, по средствам которых мы добирались до работы и ехали обратно домой. К слову первые три дня меня перекидывали из одного отеля в другой и это мне не нравилось, потому что каждый раз приходилось приспосабливаться к новым задачам и людям, приятного в этом мало. Но я решил не капризничать, потому что работа на заводе была похуже.
 Прожив там недели две, мы успели неплохо обстроиться. Работы у меня было много, Вартан постарался. А поэтому я быстро забыл "десять дней в Dayton'е". Обрел свой прежний позитив и целеустремленность. Успел завести новых знакомых, но не все из них были такими порядочными и интересными как в Миссури, хотя и здесь было пару ребят, с которыми мы "чумаходили" и до сих пор очень дружны. После пары отелей меня окончательно определили в Hilton где было довольно весело работать. Там было много русских студентов, и мои новые соседки тоже работали там, и даже супервайзер была русская Наташа. Работа была трудная, но мы справлялись и иногда даже умудрялись повеселиться. В последствии моим напарником стал Салим. Таджик по национальности, "чумаход" по призванию. Мы с ним быстро нашли общий язык и внесли, свежую струю в рабочие будни и надо заметить не только в наши. Таким образом, я совсем оттаял от своих бывших проблем, и лишь иногда мне снилась стриптизерша поющая "Гоп Стоп", Юлька и Ксю.
 Однажды, я приехал на работу с остальными студентами. И как обычно мы с пол часика отходили ото сна на верандочке перед офисом. Сидели под шезлонгами, пока Наташа сверяла списки рабочих. Кто-то сидел молча, кто-то с кем-то разговаривал. Иногда к нам привозили непостоянную рабочую силу, на подмогу вроде как. И зачастую эти студенты незнакомые со старожилами Hiltona скромно сидели в сторонке или обменивались парой фраз с кем-нибудь. Вот и на этот раз наши ряды пополнились новобранцами. Там было пару парней и две девочки. Одна из них мне жутко не понравилась. Ну, знаете, такая вся из себя. Мол, не подойди, хотя чем она лучше других, в том же дерьме возится, подумал про себя я. Никогда не переваривал подобных людей и всегда считал своим долгом любыми способами ткнуть их носом в свое же ЭГО. И она, надо сказать, не избежала этой участи. Так вышло, что ее оставили работать в Hiltone до конца лета и в те редкие моменты, когда мы встречались, я незамедлительно включал в себе функцию антигламур. Хотя наверно меня самого иногда стоит ткнуть. Но я об этом редко думаю. И вот на одном из перерывов, когда мы по обыкновению идем перекусить в столовую, я встретил ее. Естественно я бы к ней не подошел просто так, но был прекрасный предлог - Салим, который сидел рядом с ней и разговаривал. Они к слову были соседями. Я подошел к ним поздоровался и присел рядом. Не помню о чем мы говорили, но совершенно четко помню, что я ее достал. Мне даже показалось, что зря я так. Ну а чего она сидит такая вся. Девочка из серии "принцессы не какают".
 - Ты че так к ней примотался арра,- сказал мне после, мой таджикский друг.
 - Не нравится она мне, повернутая на гламуре.
 - Э-э э чертов армяшка а, вечно ты недовольный, а она кстати нормальная. Не доставай ее она хороший человечек.
 И как-то после этого я поприутих. Более того, поскольку мы пересекались все чаще и чаще, я даже как-то пытался из приличия перекинуться с ней парой фраз. Потому что на самом деле стало как-то не ловко, что я к ней так отнесся сначала. Словом не прошло и недели, как мы стали довольно сносно общаться, и, надо сказать, она действительно была довольно простой девочкой, не смотря на весь свой внешний пафос. Такая, знаете ли, конфетка. Подтянутая, рыженькая конфетка.
 Мы часто виделись на работе, часто ехали на нее и часто возвращались обратно. Так слово за слово мы стали вроде как "дружить". Флирт с общением, в процентном соотношении 100 к 0 и именно в представленной последовательности. Хотя она была не единственная из девушек, с кем я общался. Я вообще больше общаюсь с девочками, чем с парнями.
 Многие думают, что если парни больше общаются с девушками то они либо геи, либо казановы. Я же не гей и не Казанова. Просто я получаю огромное удовольствие от общения с девушками. С ними можно либо флиртовать, либо сюсюкаться и совершенно не возможно общаться на серьезные тема чему я безгранично рад. Вокруг столько грязного, неприглядного и отвратительного серьезного, что хочется сделать хоть что-то, чтоб это исчезло хотя бы на час. Отдохнуть хочется ото всего этого. Поэтому-то я и пытаюсь огородить себя от всякой мерзости чем-то светлым и чистым. А что, может быть, светлей и чище дамских глазок.
 О чем можно говорить с парнем? Я знаю несколько типов парней, скорее всего их больше, но я не хочу очень уж философствовать на эту тему, а скажу кратенько. Так вот следующие типы парней: быки, сопляки и нормальные такие ребята. С первыми все понятно. Сопляки мне тоже не подходят. Это знаете ли такие безинициативные батаны, которые являют собой воплощение самой нежности и девственной чистоты. Такие, знаете ли которым мама выбирает пиджаки и будущих жен. Некоторое из них начитаны и способны разговаривать на темы, и я бы, наверное, смог бы с ними общаться если бы не врожденное отвращение к неудачникам. Третий же тип, это те немногие мои друзья, которые разбираются и в искусстве и в новейших технологиях одинаково хорошо, но при этом не зануды и всегда не прочь попить пивка, да и просто приятно провести время. Но с ними я тоже не могу быть совсем открытым. Все-таки мужчина остается мужчиной и не очень любит показывать слабость друг перед другом. Другое дело женщина.
 Так вот я и жил с Серегой и Лехой в Orlando. Работа, дом. Виделись мы по вечерам, а днем я проводил время с Салимом и с вышеупомянутыми девушками на работе и меня все устраивало. Было даже весело, правда, не всегда. Вообще за очень короткое время происходило столько событий, что казалось что, прошел целый год, хотя на самом деле только неделя. Будучи в Orlando уже недели две я подуспокоился, успел отложить немного денег и вообще все как-то стабилизировалось и казалось, что переживать больше не о чем. Но, не смотря на все положительные тенденции последних двух недель, а именно стабильности на работе и стабильности в отношениях с окружающими ребятами мне как-то взгрустнулось. Какая-то апатия накинулась и в самые неподходящие моменты обрушивалась огромной кувалдой на ясную мою головушку. Я долго пытался разобраться, что со мной происходит, но не мог. Ведь бывает такое, когда что-то с тобой твориться, а ты не можешь понять что. А точнее можешь, просто сопротивляешься, потому что это тебя пугает, и организм блокирует это и не дает понять, в чем дело, выступая в роли некоего старца, который на все вопросы отвечает цитатами из Библии. Вот и на этот раз он мне нашептывал, что "многие знания порождают многую скорбь", а, говоря проще, меньше будешь знать, крепче будешь спать, а поэтому хватит думать о всякой чепухе. И я, надо сказать, послушался, правда, спать крепче не стал, а напротив все больше и больше затухал. Словом ничего серьезного не происходило, всего лишь какое-то щемящее, совершенно не понятное чувство росло во мне. Я, как и прежде был весел, но, оставаясь наедине с собой, начинал грустить и был склонен объяснять это состояние тоской по дому. Как однажды метко подметила одна чернокожая девочка в Миссури, когда мы ехали с работы домой, видя, как я тупо уставился в окно автобуса, неожиданно для меня спросила "Home sick?". Вот и сейчас мне так казалось.
 А тем временем я продолжал жить, работать и по возможности развлекаться с новыми знакомыми и с уже родными белорусами Лехой и Серым. Немного удручала работа, поскольку работал как вол. Иногда приходилось вставать в шесть утра и спать ложиться ближе к часу, а на следующее утро снова в шесть просыпаться, чтобы идти на работу. И так целый месяц. Но как-то быстро привык, да и потом жаловаться не приходилось, ведь сам так хотел, а поэтому и не жаловался. К середине августа работы становилось меньше и работа, на которую давали восемь часов, можно было сделать всего за три. Салим к тому времени уже уехал в Питер и моим новым напарником стал Антоха, уже бывший сосед все того же Салима. Он был парнем неплохим, и мы с ним прекрасно проводили скучные рабочие дни.
 Однажды, отработав еще один такой день, мы пошли к офису, где обычно за нами приезжал либо Вартан, либо другие водители армяне и увозили нас обратно домой. Я лениво, почти дремля на ходу, брел к машине сел в нее и занял место Антохе. Неожиданно ко мне подсела та самая рыжая конфетка. Мы поздоровались и как обычно начали болтать о всяких пустяках. Машина уже тронулась, а я увлеченный беседой даже не заметил этого. Мы проболтали всю дорогу и как-то так вышло, что наш незатейливый диалог перерос в довольно душевную беседу. Мы обнаружили, что до сих пор ничего не знаем, друг о друге, да и как мы могли что-то узнать о каждом из нас из незатейливых фраз "для приличия" брошенных в столовой и из прифлиртованых бесед после работы. Мы просто мило проводили время, к тому же не так часто. Словом в этот раз мы впервые узнали, что каждый из нас в действительности из себя представляем.
 Она рассказала про город, где родилась, про маму и отца и о том, где учится. Я был необыкновенно удивлен, что такая конфетка могла пережить столько горя за свою недолгую жизнь. Я думал, что с такими как она такого не бывает. Думал что папа у нее какой-нибудь генерал, а мама не вылезает из парикмахерских и коллекционирует норковые шубки и манто. А оказалась, что отец у нее больной полудурок и они к слову лет пять, как не живут вместе, а бедная мама всего добивалась сама. И самое удивительное для меня было то, что у меня в семье такая же ситуация. Потом она рассказала, что как и я учиться на ин.-язе в городе Краснодаре и что возможно у нее будет красный диплом. Это меня совсем убило. Дело в том, что я-то думал, что она по-английски ни "бе" ни "ме", а тут красный диплом. В общем, не разговор вышел, а целая исповедь. Руссо отдыхает. Под конец я спросил ее.
 - А как ты во Флориду попала.
 - Ну, я сначала с подругами в Юту приехала, а там с работой не завязалось, вот я и решила рискнуть и приехать сюда. Страшно было конечно, мало ли что могло случиться, но оставаться тоже не могла, а подруги не захотели со мной.
 - Вот и я так. И давно ты тут.
 - С 15 июля.
 - Да ладно, мы чего в один день приехали.
 - Выходит.
 Потом она, немного помолчав, склонила свою рыжую головку мне на плечо и попыталась заснуть, а вместе с ней заснул тот старец, что нашептывал мне волшебные слова, которые не давали мне понять, что же так волновало мое сердечко. Что за непонятное, щемящее чувство не давало мне покойно спать. А ответ был прост. Ответ тихо дремал на моем плече и четно пытался подсунуть под себя ножку. И тогда я окончательно понял, что пришло то время, когда ищущий нашел, а желающий достиг. Просто пришло время любить.
Тогда это, конечно, была не любовь, а сильное влечение и когда я, наконец, понял, что мне необходимо видеть ее каждый день стал как-то все больше затухать, потому что, не смотря на то, что она была рядом и я мог за ней ухаживать и добиваться ее сердца мне этого совсем не хотелось. Во-первых, я приехал в штаты не влюбляться, а во-вторых, вернувшись в Россию, мы не смогли бы нормально продолжать наши отношения в виду того, что я жил в Тамбове, а она жила в Краснодаре. Мы продолжали общаться как обычно, только я теперь смотрел на нее по-другому. Впервые в жизни я встретил женщину с которой не чувствовал себя пробегающим идиотом. Я долго сопротивлялся этому чувству, более того просил Наташу (супервайзора) давать мне работу подальше от нее и часто избегал встреч с ней, но все было четно. Любовь она такая. Только попробуй от нее убежать, так она догонит и уже вцепиться, так что за мильён не откупишься. Вцепилась таки сука. Да и огонек в ее глазках тоже давал понять, что я ей не безразличен, что ей приятно проводить со мной время и что вообще-то мне тоже приятно бывать с ней, как бы не сопротивлялся этому прошляпивший пост моего сознания старик. Поздно дедуля, уже поздно, вы батюшка ранены.
 Так проходили дни, а я все больше влюблялся.
 - Ну, рассказывай,- довольная своей проницательностью потребовала соседка Катя.
 - Что рассказывать.
 - Ну, кто она.
 - Я не понимаю,- попытался отвертеться я.
 - Ну, брось ты это. Не понимаю,- передразнила меня Катя.
 - Я наверно влюбился.
 - Точно?
 - Ну.
 - Чего тогда киснешь, поднял флаг и вперед.
 - Я неуверен, что мне это надо.
 - Зато твоя кислая рожа уверена.
 После этого я твердо решил. ДА ПОШЛО ВСЕ К ЧЕРТЯМ! И на следующий день окончательно послал старика на сопки Манчжурии и пригласил ее прогуляться со мной и Лехой по торговому центру Florida Mall.
 - Ну, я тебе вечером позвоню, и мы договоримся во сколько.
 16 Августа. Лучший день моей жизни. В этот день я должен был идти на концерт любимой группы System of a Down, а перед этим должен был с Лехой пройтись по магазинам в сопровождении рыжей конфетки. Приехав, домой, я не мог дождаться семи вечера, ведь мы договорились, что я позвоню после семи. Но, не дождавшись я позвонил раньше.
 - Привет.
 - Привет,- отвечает она.
 - Ну, как, все в силе, я заеду к тебе с утра,- и нервно выдыхаю воздух в сторону, чтобы не выдать свое волнение.
 - Да я буду ждать.
 - Ну, до завтра, а то у меня сейчас пару дел надо сделать, - лгу я и прощаюсь.
 Весь вечер я думал о том, стоит ли мне ей говорить о моих чувствах или нет и остановился на том, что да. Даже выбрал момент, когда лучше сказать. Идиот! Как можно выбрать момент. Но, позже подумав, что идти совсем без плана тоже большая авантюра, а поэтому остановился на том, что когда будем гулять по магазинам, я
тихо ей все выложу. Утром мы с Лёхой заехали к ней, а когда она оделась, мы готовы были идти. В автобусе мы сидели рядом, и ехать было надо сказать прилично, а я терпеть не могу ждать. Короче я не выдержал и решил сказать ей все на месте.
 - Я скоро уезжаю домой.
 - Знаю, я буду скучать по тебе.
 - А я не только буду скучать. Понимаешь в чем дело..,- и я, недоговорив, поймал ее взгляд, который буквально орал мне недоумку о том, что давно пора было это сказать, и мы немного помедлив как-то совсем неуверенно поцеловал ее. Стоит ли говорить, что целовались мы после этого всегда и всюду, и бедный Леха не знал, куда себя деть.
 С этого дня началось наше безумное чувство. Отношения развивались с астрономической скоростью. Уже через неделю она переехала ко мне, тем более что освободилось много места. От трех соседок осталась только Людка. От моих пацанов не осталось никого. Леха уехал в Минск, а Серега решил остаться в штатах и поехал к нашему общему другу по Миллениуму Диме в Сан-Франциско. Таким образом, нас осталось трое: я, Людка и рыжая. Людка из Оренбурга была замечательной соседкой и очень хорошим человечком. Мы до сих пор общаемся, хотя не виделись почти два года, но для настоящей дружбы это же мелочь. Она занимала одну комнату. Я с рыжей другую. Мы были настоящей семьей, и последний месяц во Флориде был по истине райским. Работы становилось все меньше, а, следовательно, мы могли больше времени проводить вместе. Да и на работе не отходили друг от друга, а я и Антохой постоянно заходили к рыжей, когда заканчивали свое дело раньше и когда надо было делать вид что работаем. Антоху мы называли нашим семейным фотографом, потому что почти все фотографии, что я привез из штатов, были сделаны им. А в Людке я нашел брата по разуму, мы оба обожали шоколадное мороженное.