Треснутая любовь

Передать мои чувства в момент, когда я сидела над умирающим
любимым человеком, я бы не смогла никогда. Они не поддаются описанию.
В первые секунды от ощущения собственной беспомощности мне просто
хотелось рыдать и причитать. Я подумала, что никакого толку в этом
нет. Я должна что-то сделать. Лихорадочно пытаясь вспомнить остаточные
знания после ОБЖ, я перебирала в уме известные мне способы спасения
жизни. За исключением искусственного дыхания ничего в голову не
приходило.

Миша бился в судорогах. Глаза закатились, изо рта шла пена. Я
трясущимися руками набрала номер скорой. Они приехать отказались, но
дали телефон платной скорой. Я позвонила. Сказала, что у молодого
человека сердечный приступ. Они пообещали скоро быть. Я намочила
полотенце и вытерла пену. Стала делать искуственное дыхание, на ходу
вспоминая как правильно это делается. Руки тряслись. Мелькнула мысль, что может
быть поможет вода. Одному богу известно, как мне удалось дотащить Мишу
до ванны и затолкать его туда. Я поливала его холодной водой, а у него
изо рта стекала струйка пены...

В квартиру зашли три врача. Мишу вытащили из ванны. Каким-то чудом он
еще был жив. Врач быстро осмотрел его. Отозвал меня в сторону и
сказал: "У него передозировка. Даже если он выживет, с головой, скорее
всего, у него будет не в порядке. Мы можем ему вколоть лекарство, от
которого он придет в себя. Стоимость укола 1500 руб."

Меня трясло как осиновый листик. Я отдала деньги. Мише сделали укол.
Ноль реакции. Его увезли в реанимацию в 1000-коечную.

Бледная как смерть, я умылась. Сползла по стенке около телефона и
непослушными пальцами набрала номер Кота. Язык меня почти не слушался.
- Костя, у Миши передозировка. Его увезли в реанимацию.
- Ты только ничего не делай. Я сейчас приеду. Будь дома.

Прошло два месяца с того момента, как повесился Слава. Проглотив
несколько таблеток валерьянки, запила их водой. Бегая по квартире, как
тигр в клетке, я отчаянно пыталась взять себя в руки. Было очень
страшно.

Раздался звонок. Зашел Костя и обнял меня. Отстранил и заглянул в
глаза:
- Как ты?
- Нормально.
- Как это произошло?
- Я не знаю. К Мише приехал какой-то старый друг... кажется Алексей. Я
легла спать, они сидели и разговаривали в другой комнате. Когда
проснулась, Миша рядом бился в конвульсиях. Сколько это продолжалось
по времени, я не знаю. Этот Леша сразу убежал, посоветовав мне вызвать
скорую. Я и вызвала.
- Этот Леша как раз и подсадил на иглу и Славу, и Мишу. Ты, главное, не беспокойся...
- Легко сказать.
- Иди, прими душ. Посиди под водой. Тебе станет легче.
- Хорошо.
Я благодарно улыбнулась белыми губами другу.

Пока я была в душе, Кот позвонил Чипу, еще одному общему другу. Когда
Я, несколько успокоившись, вышла из ванной, я застала их обоих на кухне.
Ребята готовили завтрак. Они заботливо накормили меня и отвлекали
разговором от мыслей. Мы позвонили в реанимацию. Ничего не изменилось,
улучшений не было, Миша был на грани смерти.

Прошли сутки. Мы звонили каждые два часа. На следующий день стало
понятно, что ситуация принимает очень серьезный оборот. Мише не
становилось лучше совсем, врачи давали неутешительный прогноз. Нужно
было ехать к Мишиной маме и ставить ее в известность. У меня только от
мысли об этом почти разорвалось сердце. Мы собрались и поехали.
Говорил Кот. Спокойно и обстоятельно, стараясь говорить как можно
мягче, тщательно подбирая слова, он описал ситуацию. Мама Миши
оказалась сильной женщиной: ни истерики, ни значительных упреков. За
исключением единственного: почему мы не сообщили сразу? Я сказала, что
я не могла в себе найти сил. Мишина мама любила меня,
обняла и поблагодарила за заботу о ней и ее сыне. Мы сели в мою машину и
поехали в больницу.

Вел Чип. Я была не в состоянии. Меня еще била нервная дрожь. Мы
просидели в реанимации несколько часов. Мише стало лучше в том
смысле, что более он не находился за гранью. Но у него открылось
воспаление легких. Я переболела не так давно и поэтому помнила
название сильнодействующего лекарства. Спросив у врача, я услышала в
ответ, что да, это самый лучший вариант.

Лекарство было дорогим. Одна ампула стоила 600 руб. Нужно было хотя
бы 10 штук. Я поехала к маме. Рассказала ей все. Она спросила меня, что я
думаю делать дальше. Я подумала, что не хочу так жить. Я хочу многого
добиться в жизни, многое сделать. Я больше не хочу истерик, не хочу
страданий. Я всегда хотела спокойствия. Я сказала, что сейчас я
поддержу Мишу, помогу насколько это в моих силах. И перееду жить
отдельно через месяц максимум. Мама дала мне денег на лекарства.
Попросила меня быть аккуратной. Я улыбнулась и попрощалась. Заехав в
аптеку, я приехала в больницу с лекарствами. Отдала врачу, спросила,
нужно ли что-нибудь еще. Он ответил, что пока нет. Я попрощалась и
спустилась к Чипу.
- Чип, останься, пожалуйста, у меня. Мне страшно.
- Конечно.

После смерти Славы я уже не могла спать. Только выпив полстакана водки.
Теперь я не могла спать одна. Чип спал в соседней комнате, а я сидела на диване и
медленно пила водку прямо из бутылки. Я не чувствовала вкуса, вообще
ничего не чувствовала. Очень хотелось спать, безумно, но сомкнуть глаз
не удавалось. И еще в душе был бескрайний страх, от чего сердце
буквально выпрыгивало из груди.

На следующий день Миша уже стоял на ногах, как ни в чем не бывало. Врач
сказал, что он родился в «рубашке»: ни каких последствий.

Мы молча стояли у окна в больнице.
- Я привезла тебе фрукты.
- Спасибо. Прости меня, пожалуйста, если сможешь.
- Уже простила. Выздоравливай. Я поеду... мне нужно на работу.
- Конечно. До завтра.
- До завтра.

Я спускалась по лестнице, ничего не видя вокруг. Внутри что-то
оборвалось. Любовь еще была жива и мучительно отзывалась в душе. Но
пути назад не было - как отрезало. Я хотела жить. Умирать больше не
входило в мои планы. Я вышла на улицу и улыбнулась солнцу. Пора
начинать жить. Хватит умирать каждый день.

Через месяц я рассталась с Мишей и переехала в другую квартиру. Теперь
я жила одна. Подстригла волосы под каре и покрасила их в сине-черный
цвет. Замкнулась в себе. Бросила учебу и погрузилась в методичную
ежедневную работу, каждый вечер проводя со стаканом алкоголя в BSB.
Это были еще не все круги ада за год. Но предпоследние.

Мне только исполнилось 19 лет.