Подражание Довлатову

Я ехала в метро и читала «Чемодан». Настроение у меня было хорошее. День начинался удачно, с самого утра все складывалось. Было лето. На улице светило солнце. Перед выходом я накрасила ногти. Автобус подошел точно к моему выходу на остановку, кондуктор так и не подошла ко мне, чтобы продать мне билет. А перед метро я заскочила в какой-то киоск и там, наконец, купила сразу все мелочи, которые давно нужно было купить, но не совпадали то время, то место. Волосы мои лежали как после модного стайлинга, хотя вечером я просто вымыла голову и легла спать.
В общем, я была довольна жизнью.
Напротив меня сидела молодая пара. Впрочем, он сидел сам по себе, потому что спал. Но она держала его под руку, и потому было понятно, что они пара.
Она не спала. Но взгляд у нее был невыспавшийся и отрешенный. Она лениво переводила его по одной траектории: моя книжка, мое лицо, схема метро у меня за спиной. Если я поднимала глаза и ловила ее взгляд, она так же лениво передвигала его далее по списку – на схему метро.
У нее были белые туфли с завязочками вокруг щиколотки и белая сумочка. Туфли выглядели как-то дешево. Сумочка – еще более дешево, из-за дурацкого рюша из кожзаменителя. А ведь она была одета с претензией, в костюм. И туфли с сумочкой одного цвета… С белыми вещами вообще надо быть осторожной. Если они не дорогие, то, как правило, выглядят дешево.
В вагон вошла нищенка и затянула извечное:
-Дорогииие пассажииииры!...
-Уважаемые пассажиры! – строго поправил ее металлический голос.
Попрошайка не сдавалась:
-Будьте милосееердны…
Голос придерживался своего взгляда на вещи и был непреклонен:
- Будьте взаимовежливы!
Я улыбнулась. Впрочем, я улыбалась уже давно, потому что мне нравилась книжка.
Я подумала, что могла бы написать рассказ и использовать всю эту сцену для его начала. Но потом решила, что для рассказа у меня нет сюжета, а значит, написание откладывалось. Тогда я решила написать эссе, причем не откладывая. Я залезла в сумочку, рискуя повредить свеженакрашенные ногти, достала ручку и записала все прямо на внутренней стороне обложки.
Теперь моя книжка нравилась мне еще больше.