Маша, Даша и Понтий Пилат

"Да ладно, нормально все!"

С этой фразой Маша просыпалась утром, шла на работу, толкалась в автобусе, пила кофе, чай, сок, работала, обедала, слушала несправедливые упреки начальства и справедливые замечания коллег, смотрела кино, проветривала помеченные извращенцем-котом сапоги, ужинала, слушала музыку, ложилась спать – в общем, с этой фразой Маша просто жила.

Оптимистка! – скажете вы. И будете не правы. Потому что где-то там, в глубине души Маша далеко не всегда чувствовала, что все идет нормально. Скорее наоборот – все было плохо, а местами даже ужасно. Начнем с работы. Фирма, где в прямом смысле слова самозабвенно трудилась Мария, ее земля обетованная, на деле не торопилась осыпать девушку благодарностями, обещаниями установки прижизненного памятника и обильными финансовыми вливаниями. Напротив, чем упорнее Маша трудилась, тем больше обязанностей у нее появлялось. В итоге работе посвящались все более поздние вечера, а в последнее время нередко и приличные куски ночи. И это никем не оценивалось по достоинству. И это было ужасно.

Опять же - зарплата. Любой мало-мальски знакомый с математикой человек мигом бы сообразил, что Машина зарплата и объем работы (плюс немаленькая ответственность за ее результаты) относятся друг к другу как божья коровка к горе Джомолунгма, и потребовал бы как-нибудь их сбалансировать. Разумеется, такая мысль приходила в голову и Маше, но девушка поскорее прогоняла смутьянку плиткой молочного шоколада. Шоколад, как известно, повышает настроение, вот Маша, ничтоже сумняшеся, и заменяла им как основные приемы пищи, так и промежуточные. Ужасно. Да ладно, все нормально, со вздохом говорила Машка, получив очередной несправедливый пинок от зарвавшегося начальника. Да ладно, нормально все – раздраженно говорила Машка в ответ на сочувствие коллег и предложения хоть немного изменить свое поведение в сторону, противоположную абсолютному, какому-то овечьему, какому-то патологическому непротивлению злу. Да ладно, нормально, недовольно бубнила Маша по утрам своему отражению в зеркале, в очередной раз откладывая на гипотетический «потом» визит к парикмахеру, стоматологу и косметологу. А понятие «стилист» Маша и вовсе предпочитала считать чем-то неприличным, на что порядочные девушки времени - драгоценного рабочего времени! - не тратят. Одежда должна делать человека как можно более незаметным – иначе, зачем она нужна? А черный цвет и мешковатый покрой идеально скрадывают как недостатки, так и достоинства любой фигуры. Вот таким-то элементарным образом Машка избавлялась и от тех, и от других. Справедливости ради нужно заметить, что первых у нее практически не было, но Маша стоически закрывала на это глаза. Ладно, ладно, все нормально.

Единственное, с чем у Машки на самом деле не было проблем, это с личной жизнью - за отсутствием таковой. Но именно этот факт Мария в самом потайном уголке души справедливо классифицировала как самую большую ужасность в личном наборе жизненных гадостей. И именно этот факт вызывал самые жестокие пароксизмы нормальности в Машиной интерпретации собственного статуса кво. Она до слез обижалась, когда кто-то заводил разговоры о так до сих пор и не созданной ею достойной ячейке общества, и, с грохотом перекладывая бумаги на столе, громко, четко и внятно повторяла всем свою мантру.

Маша умудрилась окончить университет очно, с красным дипломом, без отрыва от производства, и стать специалистом в области, которая интересовала ее не больше, чем испражнения мамонта. На вопрос – зачем она тратила время, силы и средства, Машка застенчиво тянула – да ла-адно, нормально, и нервно поправляла волосы, стараясь посильнее прикрыть ими лицо. Может, и правда – ладно? - думали интересующиеся, в конце концов девка - с высшим образованием, не курит, не пьет, о наркотиках, небось, и не слышала, трудолюбивая до неприличия, что еще надо? Ах, да, счастливой семейной жизни. Так может… Ладно! – отрезала Мария, - Все нормально! И мало-помалу на работе от нее отстали.

Вместе с дипломом Маша получила чуть больше свободного времени, которое она, хорошенько поразмыслив, все же решила потратить на разбор одного запутанного дела, а именно: Абсолютная Ладность и Нормальность Cвоего Незамужнего Положения versus Желание Большой и Чистой Любви – как у всех, а чем я хуже.

Был июль, народ разъехался в отпуска, вследствие чего Машку никто не отвлекал от работы, и вечера она проводила не в душном офисе, а в компании своей блондинистой подруги Киры и одного ее знакомого молодого человека. Славику было слегка за 30, но душа у него была не в пример моложе, поэтому тело тоже старалось не отставать. Субтильность свою молодой человек безуспешно скрывал под широким джинсовым комбезом с массой кармашков и петелек, значение которых непременно оценил бы какой-нибудь электромонтер, и здоровенным рюкзаком – из тех, в которых альпинисты таскают снаряжение, а Славик гордо ходил в ближайший супермаркет за банкой пива.

Дружеские посиделки за чашечкой кофе продолжались примерно месяц, и Машка начала было подумывать – а не укоротить ли ей челку, ну, скажем так, на сантиметр? Нет, глаза, упаси Боже, являть миру еще рано, но вот кончик носа стал бы виден, и тогда, возможно… Дальше развивать мысль Маша пока не хотела. К сожалению, планы с челкой расстроил прыщ, нагло уместившийся прямо на кончике носа. Пока Машка, нервно поглощая шоколад, решала, как извести непрошенного гостя, Кира укатила в отпуск, а Славик пропал с горизонта. К счастью, на работу из отпусков вернулись Машины сослуживцы, и у бедняжки опять не осталось времени на мысли о чем-либо, кроме работы.

Размеренно протекающие рабочие будни потревожила вернувшаяся из отпуска и непотребно загоревшая Кира. Придя к ней в гости, Маша с изумлением обнаружила там пропавшего Славика, который успел перебраться к Кире на ПМЖ вместе со своим рюкзаком и комбезом. Придя в себя, Маша решила, что все бабы – стервы, а мужики – козлы. Сделав особый акцент на первую часть новой формулы, Маша покинула квартиру коварной обольстительницы, а по совместительству бывшей подруги, и постаралась поскорее выбросить все, связанное с ними, из памяти, а заодно приобрела стойкую аллергию на их имена.

Всю следующую неделю Маша активно опустошала ближайшую кондитерскую. В зеркало она смотреть перестала, буркнет утром – да ладно, нормально – и торопится на работу. Время, сэкономленное на утреннем ритуале красоты, Маша теперь тратила на сон, посему спала теперь на целых пять с половиной минут дольше.

При всем при том работала Мария, как ни странно, в чисто мужском коллективе. Какого-то особенного комфорта или, напротив, дискомфорта от этого она не испытывала, но порой ей все же не хватало задушевной жилетки, которая умела бы вовремя поддакнуть и не лезть с дурацкими советами вроде «поменять имидж» или «найти хорошего мужика». Маша-то знала, что все мужики – козлы, а в остальном – ладно, все нормально. Поправка: мужики из Машкиного отдела были просто коллегами, они под новую юрисдикцию не подпадали.

А потом один из коллег уволился, и на его место совершенно неожиданно взяли Дашу, девушку чуть постарше Маши.

Маша мудро решила не делать поспешных выводов, а посмотреть, что будет. Впрочем, девчонка вроде бы никак себя не проявляла, не скандалила и, что самое главное, не лезла с дурацкими советами. Ладно, все нормально, - перевела дух Маша. И работа потекла по-прежнему.

Маша с Дашей пили чай с шоколадками, беседовали на всевозможные темы, иногда даже выбирались в кино, кафе или просто погулять. Обе были деликатны и хорошо воспитаны, не лезли друг другу в душу, что вполне устраивало обеих. И все бы было нормально, и местами даже хорошо, но…

Машины сослуживцы как-то быстро привыкли к Дашке, прибегали поболтать, спрашивали совета, рассказывали местные новости, которые Даша потом радостно выкладывала Маше. Маша недоумевала: почему? Даша работает без году неделя, а ей вовсю доверяют корпоративные новости, хотя на первый взгляд она совершенно легкомысленна, да еще и курит, тогда как она, Маша, всегда свято блюла интересы фирмы и старалась ни с кем не общаться. И нате вам, какая несправедливость!

Впрочем, Маша все же старалась не давать ходу подобным настроениям. В конце концов, Дашка была нормальной девчонкой, работала хорошо, не задавалась, не сплетничала, не ябедничала, любила шоколад, ни с кем не ссорилась и не давала советов. И самое главное – не лезла в душу. Да и сама не очень-то откровенничала. Единственное, что раздражало Дашу – это бесконечные телефонные звонки и визиты ее друзей. Хоть она и не считала работу смыслом жизни, а их фирму – пупом Вселенной, к делу Даша относилась серьезно, а подобные обстоятельства выбивали ее из колеи. Но именно тот факт, что это бесило Дашу, сильно раздражал Марию.

- Ну как ты можешь, - недоумевала она, - ведь это же твои друзья! Друзья – это же так прекрасно!

Дашка обычно молчала или бурчала под нос что-то вроде: «Да бесит меня, когда отвлекают…»

- Ну и что! – не унималась Мария, - Я бы вот была просто счастлива, если бы мне хоть пару раз в день кто-то позвонил!

Даша молчала, ей вовсе не хотелось рассказывать об истинных причинах этих звонков и визитов. Нет, ничего плохого в них не крылось, просто друзей-то у Даши тоже не было. Звонили знакомые, просили что-то сделать, с кем-то договориться, кого-то уговорить, раздобыть информацию в Интернете, распечатать ее, а потом объяснить, что к чему, сочинить стишок, посидеть с чьим-то ребенком, выслушать, утешить, решить задачку по математике, встретить поезд, проводить самолет, покормить кошку, вычесать цветы и полить рыбок - да мало ли еще что может понадобиться вечно занятым людям, у которых совершенно нет времени на личные дела? А Дашка – умница, настоящий друг, она все сделает, можно не сомневаться и спокойно идти в боулинг или ехать на дачу на все выходные, Дашка не подведет.

И Дашка на самом деле не подводила. Дело в том, что у нее был один маленький секрет – она не умела отказывать. Никому. Совсем. Стоило человеку явиться к ней с какой-нибудь просьбой, или позвонить – и Даша моментально чувствовала, что это необходимо именно ей. В результате страдало ее свободное время, психика и пресловутая личная жизнь. Иногда Даша чувствовала себя абсолютно пустым креветочным панцирем, но совершенно не знала, что же ей в такой ситуации делать. Кроме того, у нее, как и у всех людей, тоже были свои проблемы, узнав о которых, ее многочисленные друзья моментально скучнели лицом и поспешно обещали перезвонить через недельку-другую. Даше было грустно, но что тут поделать? Ладно, нормально все… Она тоже успела выучить нехитрую Машкину формулу.

Скорее всего, и даже наверняка, Маша, узнав о проблемах подруги, от души посочувствовала бы ей, более того, предложила бы Даше помочь. Но Даше не приходило в голову излить душу Машке, она видела, что той самой требовалась помощь. Даша бы тоже очень охотно помогла Марии, но опять-таки не знала, как это сделать. Тут нужны были твердость, авторитет, и хладнокровие хирурга. Копаться в чужой душе, и без наркоза – это вам, знаете ли, не прыщи давить. Даша не чувствовала себя способной на подобные подвиги и боялась вместо помощи напортить подруге. Поэтому-то все так и шло своим чередом.

Кроме многочисленных «друзей», больше никаких прегрешений за Дашей вроде бы не наблюдалось, и Маша спокойно ела свой шоколад, и как-то раз даже купила духи. Но однажды Машкину жизнь омрачил один маленький червячок. Он высунул свою хитрую плоскую головку из тех уголков Машкиной души, которые, впрочем, имеются у каждого человека, но в которые лучше не заглядывать. Дело было в том, что в один прекрасный день с Дашкой поздоровался ну очень импозантный мэн, разъезжающий на крутой иномарке с иностранными же номерами, и которого свистящим шепотом постоянно обсуждала бухгалтерия и девки из проектного отдела. Честно говоря, Машка была уверена, что по-русски мэн не понимает, но как-то раз, когда девчонки шли обедать, мужик вдруг ни с того ни с сего поздоровался с ними, и перекинулся с Дашкой парой ничего не значащих фраз. Машка пришла в себя только за углом.

- Он русский?! Вы знакомы?! Как??? Откуда??? Как его зовут? Ну расскажи же, расскажи! – теребила подругу Машка.
- Да чего там знакомы… - пожала плечами Дашка, - Саша это, водитель тут местный…
- Водитель? – помирала Машка, - И такая тачка???
- Да хозяина это, не Сашкина, - вяло отбивалась Дашка. Все же она слегка покривила душой и не стала рассказывать подруге, что у Саши все же есть личный «мерин». После вчерашнего резкого потепления у нее страшно болела голова – слабые сосуды, недосып и стрессы коварно делали свое дело.

- Так как вы с ним познакомились-то? – не унималась энергичная Марго.
- Да не знакомились мы, просто курили как-то тут, во дворе, погода хорошая была, ну, поболтали немножко… Он как раз еще машину хозяйскую мыл, столько матов сложил, - покосившись на подругу, на всякий случай добавила Дашка.

Машка переваривала информацию. Некоторое время девчонки шли молча.

- Вот! – неожиданно скорбно произнесла Маша, - Вот! Это все потому, что ты куришь! Ты куришь – и со всеми общаешься, знаешь все новости и сплетни и поэтому у тебя куча друзей! – резюмировала она.

Ну что тут скажешь? Это было бы смешно, если бы не было так грустно… Даша вздохнула и отчего-то почувствовала себя виноватой. Конечно, она знала, что Машка не сердится не нее всерьез, и про курево – это она тоже не всерьез, она ведь умная и добрая девчонка, и самая большая ее проблема в том, что она никак не позволяет себе это понять. Ну как тут можно помочь?

- Ладно, пошли, пожрем что ли, обед-то скоро того, тю-тю… - так и не придумав ничего умного, грубовато сказала Даша.
Маша посмотрела на нее и хихикнула.
- Ладно, нормально все, пошли пожрем! - улыбаясь, ответила она.
- Ну! А все мужики – козлы! – обрадовалась Дашка.
- Точно! – заржала Машка.
- А после обеда надо покурить! – подмигнула Даша.
- Ну покури-покури, - закатила глаза Машка, - глядишь – и прискачет к тебе прынц на собственной тачке!
- Так в дыму ж не разглядит меня, к тебе пойдет, - парировала подруга.

И Машка снова расхохоталась.

Хочется, конечно же, очень хочется, думала Дашка, простого и человеческого, и семейного, кучу толстых веселых детишек, погремушки, памперсы, тетрадки, двойки, пятерки, велосипеды, куклы и футбольные мячи, но…

Маша не знала об еще одном моменте, который сильно раздражал Дашу. Дарья никогда не покупала журнал «Домашний очаг» и сильно не любила всякие упоминания о нем. Дело в том, что пару лет назад врач, симпатичный мужик слегка за сорок, глядя куда-то в окно, вот так взял и сказал ей: - Ну, девушка, года три-то вы еще протянете…

Потом пошел к раковине и умыл руки.