Осуждение

Свяшенник Аркадий .… давно заметил,что все люди, попадающие в тюрьму, сначала создают вольно или невольно тюрьму у себя внутри, и эта тюрьма, в которой томится дух, становится впоследствии тюрьмой реальной, физической. Поэтому преступник не казался ему определённым типом челвека с врождёнными задатками, дело было тут куда сложнее. Поступивший вчера новый подследственный как нельзя лучше подтверждал его мысли. Это был молодой человек лет 30-ти, образованный, хорошо воспитанный - он, отнюдь не сответствовал типичному образу уголовника, если можно так выразиться Нелёгкое дело Аркадия: по сути влезть в душу к постороннему человеку, тем более, что человек заранее хорошо представляет тему беседы и заранее напрягается, в этот раз не показалось таким уж сложным. Роман говорил сам, и даже как будто пытался опередить в наставлениях и знаниях священника, но Аркадий вскоре понял, что человек этот неверующий. Так бывает: хотя нам кажется, что чем больше мы знаем, чем больше посвящаем себя изучению философии и различных религий, тем ближе становимся к Богу. Но Варрава, к примеру, какова была его вера? И здесь встречались такие, подобные Варраве. С которыми незачем было работать. Больше же, конечно, других.
« Я отец Аркадий, местный священник, готов всячески помогать Вам во время Вашего здесь пребывания. Можете всегда располагать мной, как собеседником, а так же по мере сил помогу и в Ваших нуждах»
« Да.понимаю, в тюрьме, видимо, положено каяться. И всё равно, я рад, спасибо»
«Так что, хотите покаяться?” улыбнулся Аркадий
«Это будет ясно… после решения суда», попытался отшутиться Роман, «хотя, конечно, я виноват, но по другому было никак и в принципе то, что я совершил, оно как бы не коснулось меня, то есть моей души. Я чувствую себя таким же как прежде. Я не чувствую себя преступником, просто запутался.»
Аркадий подумал о двух вещах: о том какая внутренняя тюрьма не дала поступить человеку по-другому, и о вине, которая не коснулась человеческой души: так ли уж это хорошо, как кажется этму молодому человеку.
«А что вы чувствовали в тот момент, когда попались?»
Роман внимательно посмотрел на человека в рясе, как бы желая понять: он что, его осуждает? Но не увидев ничего подобного, ответил:
«Ничего. Это было как сон, который, правда, начался гораздо раньше. Я просто ехал в самый обычный день в электричке, прямо как будто я ехал в школу в детстве: такая же электричка с деревянными сиденьями, покрытыми лаком. И я пытался усыпить какую-то часть мозга, которая знала, что в сумке у меня лежит некий свёрток. Точнее, я пытался представить, что я ничего не везу или, что везу, но не я, а кто-то другой. А потом вдруг полиция, собаки.»
 «Пожалуй не буду Вас слишком утомлять на первый раз. Если захотите, встретимся снова, а пока возможно, есть какие-то просьбы?» Священник поднялся
«Коль Вы священник, то и просить, стало быть, надо… Ну да, принесите мне Библию и ещё что-нибудь на Ваш вкус, врядли ведь стоит простить о Кастанеде или Ошо.”
Аркадий не улыбнулся, кивнул, и вскоре за ним закрылась тяжёлая дверь.
«Решётки, каменные стены», думал Роман, «мир защищается от меня. От меня!” Он старался почувствовать, что заточение касается только тела, не души, и твёрдо решил что будет всячески самообразовываться, пока он в тюрьме.
Отец Аркадий пришёл снова ровно через неделю, и Роман гораздо больше обрадовался его появлению. Это было не ново: дефицит общения здесь был, наверное самым острым.
Святой отец принёс Библию и уголовный кодекс.
На этот раз Аркадий завёл беседу совсем с другого.
«Я говорил с Вашим следователем. Обычно в случаях, подобных Вашему срок колеблется от четырёх до шести лет»
Видно было, что Роман пытается переварить информацию и с усилием сохраняет лцо неизменным.
«Нет ли возможности условно?» сухо спросил он.
«Об условном речи вообще не идёт”
«У меня жена ждёт ребёнка» затравленно посмотрел он на Аркадия. «Из-за чего собственно и…»
 Клубочек начал разматываться.
Ощущение, что он живёт как бы во сне, появилось как раз после чтения книг Кастанеды. Когда стало ясно, что видимый мир, социальная надстройка, просто заслонка, преграда, его отношение к жизни поменялось. Он продолжал ходить на работу,общаться с людьми, но если делать что-то, в реальность чего не веришь, то оно действительно и становится сном.
Когда он встретил Ольгу, это показалось ему единственным, к чему стоило ещё быть привязанным в этой жизни. Они встретились в автобусе, и, хотя он знал её с детства, до сих пор не приходилось ещё общаться так близко и просто. Он всегда знал, что они будут вместе. Но было удивительно, что казалось, почувствовала это и она. А может, это был какой-то определённый момент в её жизни, когда она просто устала от других людей, не похожих на него. Из автобуса они вышли вместе.
Роман чувствовал, что неравнодушен Ольге, но решил укрепить свои позиции, и через два дня они отправились городок на юге страны, истратив хорошую премию, которую Роман получил недавно на работе. Хотелось и дальше поддерживать ощущение сказки, и он изыскивал способы это делать. Он брался на работе за рисковые прокеты, но зачастую тратил деньги ещё до достижения результата. Однажды он предложил начальству вложение денег, обещавшее большую прибыль, однако внезапно банк, с которым велись дела, рухнул. Чтобы выплатить долг, который обрушился на Романа, не хватило бы и двух жизней.
Но Ольга не должна была ничего знать, она уже ждала ребёнка, и кроме того, как было можно разрушить свой имидж рыцаря. Он пытался укрыться, отодвинуться в свой настоящий мир, ища там решения и поддержки. Но ничего не было. А извне посыпались угрозы. Какое-то время ему ещё удавалось держаться на плаву, создавая иллюзию благополучия и праздника дома. Он занимал деньги у кого только мог и вскоре перестал этого стесняться, а люди, кто ещё мог одолжить, прекрасно понимали, что прощаются с деньгами.
 
Роман вспомнил про Глеба, своего однокурсника. Он всегда казался взрослее и опытнее всех в группе,обсуждал по телефону какие-то серьёзные дела, и с деньгами проблем не имел. После института он не искал места менеджера в какой-нибудь фирме, а спокойно занимался своим бизнесом.
Глеб радушно встретил его. И они сидели, чуть развалившись, в двух кожаных креслах, потягивая виски. Глеб держал в толстых пальцах толстую сигару. Повспоминав студенческие годы, надо было переходить к вопросу о деньгах, и Роман посетовал, что туго с работой, и может быть, у Глеба найдётся работёнка для него. Глеб ничуть не удивился и ответил:
«Работа есть, и непыльная, как раз для тебя. Связанная с командировками. Как тебе, а»? Глеб поднял брови.
«Было бы здорово» обрадовался Роман. На самом деле тут была затронута его страсть к путешествиям. Пока не было неприятностей на работе, он уже объездил несколько стран.
«При этом ты очень выручишь меня. Правда, совсем сейчас нет времени для поездок. И людям помжешь»
«А что нужно делать, какая цель у поездки?»
«Передашь одну посылку, которую нельзя отправить почтой. И домой, к любимой жене.» Глеб засмеялся и изобразил паровозик:
«Ту-ту!»
Итак, Роман поехал. Родных он известил, что дела у него пошли хорошо, он устроился в одно солидное место, вот, его даже отправляют в командировку, и скоро он сможет расчитаться с долгами.
Он старался чувствовать себя как ни в чём не бывало, так как будто он ничего не вёз. Ведь и на самом деле не мог это быть он. Он - до всего случившегося, он до того как мир в нём расслоился.
«Убивать таких надо!»
«Ага, чтоб неповадно было.»
Ольга невольно прислушивалась к эмоциональному разговору ехавших в автобусе. Они обсуждали газетную статью: «задержан наркодилер. Роман К. 30-ти лет имел при себе партию…».
У Ольги сильно забилось сердце.

Отец Аркадий не приходил несколько недель. У него заболела беременная жена, и он должен был ухаживать за ней и присмотреть за детьми. Но он всё время думал о деле Романа, мечтал о его духовном освобождении, а потом и физическом - из тюрьмы. Ему очень не хотелось, чтобы Роман вышел, как многие,со светлыми и чистыми глазами, а вскоре опять вернулся.
Отец Аркадий думал о том, что он скажет:
«Поймите, никакие испытания, а тем более наказания не даются нам просто так. Через любой из грехов он получает доступ к вам, и его задача, чтобы вы упали как можно ниже, чтобы он мог действовать через вас. Ваша натура полностью изменяется, а вы этого и не чувствуете.»
«Однако в чём же мои грехи?” спросит Роман.
Вы сами должны это понять, это может быть, например, идолопоклоннчесто или что-то ещё. Вы сами должны разобраться, и тогда, выйдя отсюда, сможете поменять свою жизнь. Иначе рискуете опять вернуться»
Так он шёл, думая в такт своих шагов.
Однако нового подследственного в камере не оказалось, его перевели в другое место.
 
 

 
2007 г.