Охота на кузепуку

Хворост потрескивал. Мошки были настырными. Как всегда. Они ползали по лицу и щекотали. Ефимов механически встряхивал рукой с березовой веткой. Все привыкли к этому тихому вечеру. Над рекой поднимались новые звезды. Становилось грустно.
Антипов развернул сверток и достал консервы. Нож был всегда под рукой. Все-таки опытный охотник. Сильному мужчине ничего не стоит одним движением ножа открыть банку. В банке тушенка.
Все как будто ждали звездопада. Задрав голову Ефимов считал созвездия. Фляжки не открывали. Куда торопиться.
Для Михеева это был первый вечер, когда он наконец мог расслабиться. Новичку было поручено все самое сложное. С начала охоты он должен был следить за инвентарем, готовить еду, ставить палатку и выполнять все приказы Ефимова с Антиповым. Уставший, но довольный Михеев лег у костра.
За эти дни он успел подружиться со старшими товарищами. Особенное доверие у него вызывал Ефимов, опытный охотник средних лет с колючей бородкой и острыми смеющимися глазами. В нем чувствовалось то, чего так не хватало студенту Михееву, опытность и уверенность в себе.
Все трое открыли фляжки и молча выпили. В траве шуршали насекомые. Хотелось мурлыкать тягучие песни.
Михеев кашлянул и повернулся к Ефимову.
- Скажи Ефимыч, а бывало ли у тебя такое, чтобы с первого раза не получалось? Вернее так - кузепука уже вроде поднялась с гнезда, а потом стремглав вниз и никакими собаками не поднимешь. Я прошлой осенью, когда один охотился, постоянно на такую беду напарывался. Я понимаю, что причин может быть много. В этих местах кузепукам корма не хватает, как я слышал. Но мне-то причины не важны. Мне понять надо, как в таком случае с трындятиной поступить. Самому страшновато становится. Каждый раз такой облом, а трындятина вянет прямо на глазах.
Ефимов внимательно выслушал. Потом потрогал бородку и сказал:
- Во-первых, это случается от того, что кузепука слишком взглочена. Когда ты видишь, что она опять вернулась в гнездо, нужно всем видом показать, что ты и не охотник вовсе, а нечто вроде пасечника. Для этого захвати в следующий раз специальную сеточку, которую пасечники на лицо напяливают. Дай понять, что ничего особенного не произошло. Условно выражаясь, возьми часть вины на себя. Но только часть! Какое-то время постой, замаскировавшись под пасечника. В этот момент нельзя демонстрировать свою настойчивость. Как учил Дон Хуан, помнишь?
Михеев отрицательно замотал головой.
- "Воин ждет, и он знает, чего он ждет". Вот так и ты. Великие охотники прошлого умели в таких случаях не только маскироваться, но и особым присвистом дать кузепуке понять, что со стороны охотника никаких претензий нет и быть не может. Это ведь бывают такие периоды, в особенности после сезонных миграций. Великие мастера обманывали кузепук, они насвистывали им, что охота для нас, охотников это не главное, что в душе мы все заботливые экологи, и мы всегда готовы морально поддержать живую природу. Мы-то понимаем, что охотник, для которого охота не главное это не больше чем игра слов, дурацкий парадокс.
Охотники усмехнулись. В траве пробежала мышь-полевка. На ночлег.
- Ефимыч, а ты вот представь, - оживился Михеев, - нашел я идеальную кузепуку. Все в порядке, даже более чем в порядке. Выследил, капканы расставил, трындятину приготовил. Сколько труда вложено, мне ли вам говорить! А она, оп-па, и обратно в гнездо! Мужики, ну я же тоже не железный! Я, конечно, еще пока не такой великий, насвистеть ей что-нибудь типа "у всех бывает, это не трагедия" не могу. На меня так накатывает, такая волна неудовлетворенности, такой депресняк, сил нет!
Ефимов понимающе улыбнулся. Все чувствовали, что именно так и должна заканчиваться удачная охота, вот таким разговором по душам, обменом опытом между профессионалом и новичком.
- Ты пойми, что взглоченная кузепука это очень тонкое с зоопсихологической точки зрения существо. Помню, у меня был один случай. Кузепука взлетела и фыркнула раньше, чем я успел закинуть трындятину.
- Ты с ружьем тогда был?
- Нет, это было время, когда я практически без огнестрельного оружия ходил охотиться. Так вот я нашел в себе силы, и сделал вид, что я и не охотник вовсе. Притвориться пасечником это, как я уже сказал, высший пилотаж. На тот момент мне удалось всего лишь имитация грибника. Как будто я грибник! Кузепука всегда в таких случаях расслабляется, а в тот раз не прошло и пяти минут как она опять взлетела и тут-то я её и затрындячил. Здесь нужна золотая середина - нельзя шум наводить, но нельзя и отступать.
Михеев так заслушался, что даже не заметил, как огонь лизнул его куртку. Отдернувшись, он, махая руками, продолжил жаловаться.
- Так Ефимыч, там такое было - сплошные фальстарты! Все, что я мог это просто развернуть газету и начать её читать прямо у гнезда. Это единственное, что я могу делать.
- Читателем прикинулся значит.
- Ну да! Жду, взлетает, а потом опять - бах и в гнездо к цыплятам своим сиворотым.
В разговор вступил Антипов.
- Слышь, парень, а, может, её надо было снизу? Подкоп, может, нужно было делать?
- Да мне это как-то не особо нравится. У меня сразу дискомфорт ужасный наступает. В душе.
Антипов приподнялся и внимательно посмотрел на огонь.
- Знаешь, - медленно сказал он, - а ведь и у меня такое было. Не в первые разы, а потом. После перерыва. После миграционного сезона. Это пройдет, парень, точно говорю! Другое дело, если так всегда будет. Здесь, я так думаю, маскировкой дело не обойдется.
- А кто виноват-то? У меня же в душе змея сидит - я виноват, не ту трындятину приготовил, посолил мало, разложил не так.
- Знаешь, главное в любом случае не заострять на этом внимание. А то спугнешь кузепуку навсегда. А спугнуть кузепуку навсегда это значит…
Все трое вздрогнули. Ефимов погрозил Антипову пальцем. Антипов потупил глаза. Еще чуть-чуть и он сказал бы самую страшную фразу, которой боялись все охотники мира.
- Мне мой наставник рассказывал, что у него такое бывало. Три-четыре раза взлетает, а потом опять в гнездо. Но он потом выяснил. У той кузепуки серьезные проблемы были. Там волки рядом жили. Плюс климат. Плюс общая неустроенность. Экология, сами понимаете. Так что ты, парень, выясни чего там в тех местах, может там рядом болотце какое ядовитое жизнь портит, может еще что.
Михеев вздохнул. Чем больше его утешали, тем тяжелее ему становилось. Он вспомнил, что это в общем-то не первый разговор такого рода.
- Мужики, знаете, я это уже обсуждал как-то раз. Ваську помните? Ну, так вот он рассказывал, что на первой же охоте выследил классную кузепуку. Следил за ней несколько дней. Жил рядом в палатке. Все как полагается. Но только что-то не складывалось. Разложит трындятину, а тут хомяки бешеные приползут и сожрут все. Он и ружье с собой брал и домкрат. Ничего не получалось. Сложная охота была. И все это очень подействовало на его психологию. У него все в голове как-то спрессовалось. Мне рассказывали, что во время охоты такое бывает. С этим очень сложно бороться. И тогда он понял, что у кузепуки-то еще сложнее комплексы в голове, она же ведь животное, ей же страшно!
- Домкрат зря брал, - причмокнув сказал Антипов, - там скорее всего проблемы со здоровьем были.
- Какие такие проблемы со здоровьем? - хором воскликнули Ефимов и Михеев.
- Им же питание нужно соответствующее. Здоровое питание.
- Ну, это понятно, - протянул Михеев, всем питание нужно.
- Эх, парень, - еще более ободряющим тоном сказал Ефимов, - знал бы ты, что такое по-настоящему сложная охота! Тогда бы тебе твои бешеные суслики, или кто там у тебя, раем показались бы. Это вообще не проблема, когда после первого захода кузепука быстро фыркает. Пойми это наконец! Зато во второй заход ты с ума сойдешь пока дожидаться будешь.
Антипов вскочил на ноги, настолько взволновала его эта тема.
- Мужики! Так я ведь считаю, что вся охота она для этого момента и делается! Чтобы пока она второй раз не фыркнула, сука, мы вдоволь бы насладились моментом!
- А как же вот это? - Михеев стал совсем грустным.
- Что это?
- Ну, вот это, - он показал на костер, спящую речку, лес за рекой, деревню вдали.
- А, ты про это. Про метафизику, - Антипов присел, - ну так это тоже хорошо. Огурчик кстати передай. Мне вот такие больше нравятся. Без уксуса. Потому что с уксусом это совсем никуда не годится!
- Ты погоди про уксус, дурья твоя башка! - прикрикнул Ефимов, - мы парню помочь должны. Ты вот что, молодой, слушай, что я тебе скажу. В начале у всех так бывает. Время лечит. Ты главное не зацикливайся на этой теме, а то еще хуже станет. Сейчас я тебе совсем уж эзотерическую штуку расскажу. Великий мастер Фу мне как-то признался. После того как кузепука рухнула в самый разгар охоты обратно к себе в гнездо, он прикинулся мирным пасечником, и стал насвистывать тайную мелодию. И вдруг он услышал, как кузепука свистит ему в ответ! Кузепука жаловалась, что она не может взлететь, потому что она думает о том, как великий мастер Фу охотился на других кузепук до нее. Дело в том, что великий мастер Фу всегда брал с собой на охоту скальпы кузепук, и развешивал их у себя на поясе. Еще до того как кузепука взлетала из гнезда, даже до того как он успевал разложить трындятину по периметру территории кузепуки, она видела все его трофейные скальпы и ей... ну как бы это сказать, ей становилось волнительно.
Михеев не удивился. Чувствовалось, что он долго изучал этот вопрос и слышал такие истории раньше.
- Понимаешь, Ефимыч, - сказал Михеев, намазывая на хлеб творожную массу, - я ведь тоже свистеть умею.
- Да ну? Откуда? Кто ж тебя научил?
- А вот так. Сам научился.
Ефимов и Антипов молча уставились на того, кого они до этого момента считали салагой и простаком.
- Я просто еще не совсем уверен в своих силах. Да и к тому же, если вот так с кузепукой начать пересвистываться, она быстро догадается о твоих планах. К тому же, я вам уже сказал, у меня сразу депрессия начинается, мне же поохотиться хочется!
- Дурак ты! И не верю я, что ты свистеть умеешь! Ведь пересвистывание с кузепукой это важнейший элемент охоты! Ты что хочешь, чтобы тебе все на блюдечке с голубой каемочкой приносили? Может, ты еще и в болото лезть не хочешь?
- Нет, в болото я готов. Я ради охоты в любое гавно залезть готов. По уши.
Михеев стал усиленно жевать гигантский кусок хлеба. Все молчали. В траве пробежали две мыши-полёвки. В обратную сторону.
Антипов почесал щетину.
- На моей памяти такой облом случался два раза. Один раз я выпил лишнего. А второй раз устал очень. И вот пьяный и усталый я заметил, что кузепука страшно нервничает в этот момент. С зоопсихологической точки зрения это убийственный удар по её самолюбию. Я не стал маскироваться, я оба раза просто поставил палатку рядом с её территорией и всю ночь на флейте играл.
- О, да это верно! Это их очень успокаивает! - закивал Ефимов.
- Ну да. И знаете, утром она хорошенько выспавшаяся как взлетела! Я даже в оптический прицел рассмотреть не мог, настолько высоко! Так что я такой вывод сделал - это оттого что она сильно взглочена была. После таких переживаний её утешить и поддержать надо. У них ведь тоже душа есть.
Ефимов отломил травинку. По-прежнему хотелось помурлыкать песню о родине. На сердце просилось что-то красивое и просторное. Даже Михеев отвлекся от своих грустных мыслей и широко открытыми глазами смотрел на отражение звезд в реке.
- Терпение нужно. Надо просто потерпеть. - Михеев вздохнул и лег. - Я ведь, мужички, почему с вами согласился на охоту пойти? Я один теперь боюсь ходить. Мне все кажется, что меня животный мир стесняется. Они будто прячутся от меня. Я, конечно, могу подождать. Но сколько же можно ждать? Я же тоже живое существо!
- Да понимаем мы тебя, парень! понимаем! - Антипову хотелось кричать, но он боялся спугнуть что-то невидимое, спрятавшееся в глубине вечернего неба, - Что, думаешь, когда в группе охотишься, такого не бывает? Было у нас с Ефимычем такое, сам прекрасно помню. О чем мы только не думали! Какие только причины не перечисляли! А потом трындятиной потрясли на воздухе, она ведь отлеживается, ее специальными щупальцами переворачивать надо, и все нормально! И фыркнула быстро! Мы потом вечером вот также сидели, помнишь Ефимыч? И к какому выводу мы тогда пришли?
- Не помню, - жалобно ответил Ефиомов.
- А я помню! - Антипов радостно поднял палец, - ей резина не нравится! Она в резине любит!
- Чего?
- Резина! Сапоги наши резиновые ей не нравятся! - Антипов даже засмеялся от радости.
- А вы подстрелили её?
- Эх, ушла она, ушла... Ефимыч, помнишь, как мы переживали?
- Помню. Тут ведь такая проблема, мы все довели экологию до такого состояния, что многие животные начинают комплексовать по этому поводу. Мы-то знаем, что во всех этих ужасных загрязнениях, радиационных выхлопах виноваты только мы, люди. А животные невинны и чисты. Но они, в особенности это касается кузупуки, так не считают. Животные согласны взять кусочек вины на себя. За Хиросиму, и за Чернобыль. И за то, что после взлета сразу в гнездо. Они такие трогательные существа!
- Зачем же мы их убиваем? - Михеев почувствовал, что наступила кульминация не только этого разговора, но и всей охоты.
- Сам поймешь. Молодой еще. А насчет резины. Ясное дело предки наши без сапогов охотились. Но это когда было! Сейчас все изменилось! Великий мастер Фу, например, говорил, что лучше я буду выглядеть полным дураком, когда еду в электричке в сапожищаж по пояс, чем без сапог простужусь и сгину в болоте. Несколько минут позора могут жизнь спасти.
Михеев, не дождавшись адекватного ответа на свой пафосный вопрос, решил сменить тему.
- А вы слышали, некоторые охотники ставят над гнездами такие специальные брякалки, что-то вроде колокольчиков. Когда вот такие неудачи происходят, они на некоторое время покидают территорию кузепуки, чтобы потом через пару дней, дернув за длинный шнурок, позвякать брякалками над кузепукой.
- Это зачем?
- Чтобы кузепука знала - охота продолжается, охотник о ней не забыл, трындятина еще свежая. Когда кузепуке вот так звонят, она приободряется и есть шанс, что в следующий раз она сможет фыркнуть даже больше чем один раз.
- Много чего придумать можно. Некоторые, я знаю, танцуют перед охотой. Это еще с первобытных времен пошло. А вот звонить кузепукам это что-то новенькое, такое только в 20-м веке могли придумать. Ведь главное в охоте что? Не спугнуть кузепуку.
- Ефимыч, вы же вот вроде оба говорите, что могут быть объективные причины такого поведения? Например, плохой корм, то есть болезнь. Или же кузепука устала после того как собирала червячков для своего выводка.
- Парень, забудь об этих стереотипах! Великая эзотерическая тайна охоты заключается в том, что кузепука только тогда взлетает по-настоящему высоко, когда ей нравится охотник!
Михеев понял, что долгожданная кульминация состоялась. Ефимов сказал нечто невообразимое. И ужасное.
- Подожди... Как это нравится? Он же её потом убьёт? Она же с зоопсихологической точки зрения должна предчувствовать, что все эти полеты над гнездом кузепуки ни к чему хорошему не приведут? Тем более, что современный охотник никогда без оружия не ходит! Это же смерть в сапогах, вот что это! как такое может нравиться кузепуке?
Ефимов вместо того, чтобы отвечать посмотрел Михееву прямо в глаза. Показалось, что с неба кто-то произнес "тс-с!". Все надолго замолчали. Ефимов сломал еще одну травинку. В речке что-то булькнуло и утонуло. Подул ветер.
- Вот значит как... - Михеев не мог прийти в себя. - А что мы только с Васькой и не пробовали! И стреляли в разных позах, и так пробовали и сяк. И червячков химических им в гнезда подкладывали. А тут значит вот какой секрет. Мда...
- Зря ты кстати творог с огурцами и шпротами смешивал, нам же завтра обратно идти, - Ефимов по отечески покачал головой, - и палатку каждый раз неправильно ставишь.
- А как надо?
- Пойдем покажу.
Ефимов встал, и они пошли поправлять палатку. Антипов остался у костра один.
Ветер шевелил язычки пламени.
В траве сидел кузнечик. Кузнечику казалось, что звездное небо расширяется и расширяется, а он маленький и беззащитный превращается в одну из звездочек, вечно сверкающих на дне стеклянной бесконечности. Внутри себя кузнечик почувствовал приятное тепло.
Антипов задремал, и, потеряв равновесие, упал в траву, задавив пару божьих коровок, гусеницу и мечтательного кузнечика.