О чем не догадывался Дарвин

Письмо от своей троюродной бабушки или внучатой тетки Евдокии Васильевны я получила вскоре после Нового Года. В нем она просила меня приехать к ней - повидаться в последний раз. Я отправила ей ответ и за суетой повседневности отложила поездку на неопределенное будущее, пока срочная телеграмма не сорвала меня с места.
Успела я только на похороны. Соседка, баба Маша, осуждающе качая головой, рассказала, что бабушка ждала меня до последней минуты и все о папке какой-то беспокоилась. Постепенно старый бревенчатый дом опустел, стало слышно как на дворе свистит ветер, забивая маленькие окошки хлопьями снега.
Там откуда я приехала весна была уже на подходе, а здесь небольшом сибирском городке о ней приходилось только мечтать. Евдокия Васильевна по преданию происходила из семьи политических ссыльных, чуть ли не от декабристов и была последней в своем роду. Увидев меня в детстве, она сказала, как отрезала: «Наша порода». С тех пор я стала ее любимицей, и теперь проклинала себя и обстоятельства, помешавшие мне проститься с ней.
Печь потрескивала прогарающими дровами, приглушенно гудела тяга в трубе и я пошла в «библиотеку», так громко величала эту комнатку со старинным кожаным диваном и двумя шкафами, заполненными книгами, бабушка Дуся. Не плакалось, на душе «скребли кошки», что вот так не по родному, не по человечески...
- Она до последней минуты беспокоилась о папке, - вспомнила я слова бабы Маши и решила, чтобы хоть немного уменьшить свою вину, отыскать и просмотреть эту папку.
Она нашлась почти сразу - лежала на самом виду за стеклом в книжном шкафу. В ней оказалась небольшая пачка пожелтевшей исписанной бумаги и странного вида закладка, то ли из слоновой кости, то ли из пластмассы покрытая мелкими царапинами. Приглядевшись, я поняла, что поначалу показавшиеся мне хаотичное расположение царапин имеет свой сложный, но заметный порядок. Потом я обратилась к рукописи, она была написана витьеватым почерком с устаревшей орфографией с «ерами» и «ятями» так, что читать поначалу было трудно. Но потом повествование меня увлекло и я перестала обращать на трудности внимание. Это оказался перевод тех «царапин» с пластинки, которых, впрочем, раньше было значительно больше, сделанный в позапрошлом веке дедом Евдокии Васильевны.
« Слава великим Котти! Я воздаю хвалу великим предкам за наше с Мурией спасение. Я благодарю их за то, что во время этого страшного взрыва на корабле мы с ней оказались вместе в моей лаборатории и смогли спуститься на эту спасительную планету, где нам с Мурией, возможно, предстоит провести всю оставшуюся жизнь. Конечно, потрясение от страшной космической катастрофыи последовавшего за ним чудесного спасения, было велико, но теперь я понимаю главную опасность - впасть в отчаяние от невозможности вернуться на Котерру, в общество себе подобных. Нам надо найти цель оправдывающую наше спасение, которая не позволит нам сойти с ума на этой дикой планете.»
От всего написанного отдавало дешевой мистификацией. Но вид пожелтевших от времени листов, от которых исходил какой-то тонкий запах старины поставили меня в тупик:
- Вот если бы провести экспертизу, есть же такой анализ, кажется радиоуглеродный и определить возраст этой пластинки. Или на компьюторе расшифровать эти черточки. А может это баба Дуся так развлекалась - образование у нее дореволюционная, вполне может быть!
Но повествование притягивало, интриговало, и я продолжила чтение. Оно, видимо, имело форму дневника или записной книжки, в большенстве случаев соседние абзацы не являлись продолжением предъыдущей мысли, но общая картина случившегося все-таки была ясна.
« Наладить связь в нашем положении невозможно - мы с Мурией естествоиспытатели, а не инженеры, не говоря об отсутсчтвии необходимых деталей. Но то, что мы занимались изучением живой природы, дает нам хороший шанс выжить в этих условиях. Вчера я предпринял первую попытку исследования окружающей среды. Поднявшись на ближайшую возвышенность, я обнаружил, что место нашего падения окружено густым лесом, а прямо за возвышенностью просматривались в дали более высокие горы. Следующий мой поход будет в лес.»
« С первого беглого взгляда растительный мир этой планеты, если не родные братья природы Котерры, то кузенами их можно назвать наверняка. Тот же зеленый лист, что и у нас. Это дает надежду, что и животные близки к нашим. Пробы воздуха, почвы воды и даже поверхностное исследование мельчайших организмов обитающих в них, показали, что мы вполне со временем приспособимся к ним!»
« Сегодня великий день! Я испытываю необычайный душевный подъем. Мы с Мурией совершали очередную вылазку во внешний мир, исследования полностью поглотили нас. Внезапно дорогу нам преградило существо, от вида которого мне захотелось запеть свою любимую весеннюю песнь. Это был Котти, настоящий Котти! Мурия чуть было не бросилась к нему со всех ног, но жестокий желтый огоньв его диких глазах заставил меня остановить ее. Это был наш брат, в котором еще не вспыхнул светильник разума, но как совершенно его сильное тело, покрытое короткой шелковистой шерстью. Если разум в них еще не проснулся, то может быть моя, наша с Мурией миссия, пробудить его. Весь путь назад меня не покидала эта идея. В самые первые дни мы с Мурией, обсудив, отказались от идеи продолжения нашего рода. Мы оба ученые-естествоиспытатели, и нам не надо объяснять, что, хоть и Котти от природы полиплодны, но ограниченный генный материал, родственные браки приведут уже через два-три поколения к вырождению и, в конечном итоге, угасанию. Мы сами сможем увидеть во что превратится гордый род Котти.»
«Мысль посетившая меня после встречи с диким Котти не оставляет меня. Я обдумываю ее со всех сторон. И не решаюсь поделиться ею с Мурией. Мне кажется она постепенно отдаляется от меня. Все реже между нами случаются моменты взаимопонимания.»
« Я решил сделать первый шаг в осуществлении своей идеи. Чтобы у Мурии не возникли и малейшие подозрения; первые опыты я проведу на забавных четвероруких зверушках. Они очень любопытны и совсем не опасаются нас. Одна из них уже некоторое время живет с нами и, похоже, считает нас своей стаей. Мой план таков: изменить гены диких Котти так, чтобы в последующих поколениях, все больше и больше просыпался в них интелект. А потом - решающий шаг: рождение нового вида Котти, совмещающих в себе разум котти с Котерры и физическое совершенство диких котти.»
« У нас уже целый выводок подопытных четвероруких и некоторые проявляют явные способности. Мурия еще не знает цели моих опытов, но, кажется, уже о чем-то догадывается.»
« Недавно одна маленькая четверорукая, я назвал ее Мами, воспользовалась палкой как орудием, что-бы достать себе пищу, а потом отогнала ею своего нахального братца. Опыты на четвероруких подходят к завершающей стадии. Мне нужно все открыть Мурии.»
« Мурия согласилась! Чего мне это стоило никто и никогда не узнает. Как ученый она оценила красоту идеи и исполнения, но как мать она страшилась за судьбу своего потомства. Но она все-таки согласилась!»
« Скоро я стану отцом, и творцом одновременно. Мурия беременна. В лаборатории дикая котти тоже ожидает потомства, над генами, которых я потрудился на славу. Решающий, жизненоважный момент!»
« Работа и наблюдение захватили меня, а сколько времени отнимает уход за маленькими котти. У Мурии родилось четверо, как на заказ два сына и две дочери. Дикая котти принесла шестерых: двух самцов и четырех самочек. Мои идеи ждут своего воплощения, а пока пеленки, стирка, бутылочки, до настоящей научной работы далеко. Уход за малышами отнимает все свободное время.»
« Я долго не обращался к своим записям, но сейчас могу с уверенностью сказать, что мой эксперемент проходит как задумано. Малыши дикой котти почти не отличаются от наших детей. Они, конечно, не так сообразительны, но думаю воспитание и занятия дадут им шанс. Еще они немного агрссивны. Чтобы не воспитывать в них это качество, пришлось удалить их от родной матери и Мурия заменила её.»
Следующий фрагмент отстоял от предъыдущих, видимо на много лет, если не десятков лет.
« Сегодня родились наши правнуки. И я не могу радоваться этому. На протяжении всех этих лет я наблюдал и пытался влиять на ход моего, как теперь выяснилось безумного, эксперемента. В начале энтузиазм не давал мне ясно увидеть и понять гибельность этого пути. Эта планета не Котерра! Эта планета - планета диких котти. И с моей стороны было величайшей самонадеянностью предполагать, что я смогу повернуть эволюцию в нужном мне направлении. Я всматриваюсь в желтый огонь, пылающий в глазах моих потомков, и все меньше, и реже вспыхивает в них разум, все больше зовет их к себе дикий лес и родичи, живущие там. Наверное, Мурия поняла это раньше меня, и не стала дожидаться катастрофы. В лаборатории не произошел несчастный случай, как я пытался убедить себя, она добровольно ушла от этого всего. Сейчас со мной уже никого нет, я пережил собственных детей, а этих «чудовищ» с остатками разума, я не могу назвать своими потомками. Я остался один. Великие Котти, я наказан за гордыню, за желание поворачивать великие и тайные процессы жизни по своему усмотрению. Смерть в одиночестве - вот мое наказание. Со мной остались лишь несколько потомков, той четверорукой смышленой Мами, они довольно умны. Вот сейчас одна из них подошла ко мне... О Великие Котти! Она жалеет меня, я ясно вижу это в ее глазах. Неужели я наказан еще строже, чем предполагал? И я все-таки создал разумную рассу на этой планете? Нет, лучше смерть!»
На этом записи заканчивались. Стояла глубокая ночь. Метель стихла, и я вышла на крыльцо вдохнуть свежего воздуха. На небе светили вечные звезды,а где-то близко на крышах в ожидании марта выли и орали потомки Великих Котти.