Свадьба моего друга

Я решила - сегодня я должна выглядеть как никогда! Приехав к своим родителям, я долго вертелась перед огромным зеркалом, пока мама не сказала, что вся "Фабрика звёзд" мне и в подмётки не годится. С таким напутствием я наконец решилась и, спустившись на один этаж, позвонила в знакомую дверь. Звонок залился привычной трелью и почти сразу дверь открылась. На пороге стоял он. Таким я его ещё никогда не видела. В чёрном костюме, с "бабочкой" его спортивная фигура казалась ещё стройнее. Я с удивлением рассматривала его, а он, с высоты своего роста - меня. Мы давно не виделись. Он заметно волновался - сказывались долгие приготовления и вся эта предсвадебная суета. Я решила, что постараюсь сделать всё от меня зависящее, что бы его свадьба была весёлой и запоминающейся.

Я старалась вовсю: подбадривала его шутками, веселила родню и друзей, все они были моими старыми знакомыми. Оператор бегал за мной с камерой, потому что я всё время что-нибудь придумывала. В результате на кассете из всех гостей моя улыбчивая физиономия светилась чаще всех.
Помогала выкупать невесту. Её подружки решили что я - сестра жениха. Ну, сестра, так сестра.

Потом большой толпой приехали в ЗАГС. И тут вдруг, после слов "... объявляю вас мужем и женой" от моего веселья не осталось и следа. Вокруг молодожёнов, как обычно, толпились поздравляющие, что-то говорили, жали руки, обнимали-целовали. А они, похоже, ничего не соображали, растерянно-счастливо улыбались и подставляли щёки для поцелуев.

Когда уже все разошлись, я тоже подошла к ним. Сказала какие-то слова невесте, чмокнула её в щёку и повернулась к жениху. "Поздравляю", - пробормотала я чуть слышно. Он, непереставая улыбаться, наклонился ко мне. Я осторожно, как дорогую вазу, обняла его за шею и поцеловала в гладко-выбритую щёку, задержавшись губами чуть дольше, чем это требовалось в данной ситуации.

Наверное, прикосновение к его лицу моих волос, их запах - разбудили в нём дремавшие в глубине памяти воспоминания. Он выпрямился и уже без улыбки, глядя в глаза спросил: "Почему ты такая грустная?"

Молча улыбнувшись, я отвернулась и пошла за остальными гостями. Почему-то очень щипало глаза.
Что я могла ему ответить, если и сама не могла понять, что со мной.

Всю жизнь мы были вместе. Наши родители дружили с молодости. Сначала мы спали рядышком в колясках под окном. Потом играли в "дочки-матери" и он всегда был моим "мужем". У других девчонок даже вопросов не возникало по этому поводу, хотя он был очень красивым мальчиком.

Лет в шесть я уже мечтала, как в белой длинной, развевающейся на ветру фате бегу к нему навстречу по нашему двору.

Однажды, когда доросли до возраста исследователей, мы собрались поиграть в "доктора", залезли в огромный шкаф и закрылись там. Но родители быстро вытащили нас оттуда. Поэтому, детское воображение дальше фаты ничего мне не могло подсказать.

Когда мы пошли в первый класс, папа привёз мне из Москвы красные туфли на маленьком каблучке. Я гордо вышагивала в них по аллее парка, они цокали каблуками и я ощущала себя очень взрослой. Он шёл рядом, а чуть позади - родители. И моя мама тогда сказала: "Смотрите, как жених и невеста", но папа строго ответил: "Не надо, а то будут потом..." Я до сих пор не пойму, что он имел ввиду. Но про жениха и невесту хорошо запомнила.

Наши младшие сестры-братья подросли и мы вместе хулиганили: кормили друг у друга аквариумных рыбок колбасой и стёрками, устраивали побоища - швырялись мягкими игрушками и диванными подушками, играли в компьютерные игры.

Потом он почему-то стал проявлять больше интереса к футболу. Носился с пацанами по двору целыми днями, а я с грустью наблюдала за ним, стоя на балконе.

Как-то в середине летних каникул, я вернулась от старшей сестры, моих родителей дома не было и ключей тоже. Не думая долго, сбежала вниз на этаж, проверить - может ключ оставили. Он дома был один, мне ключей не оставляли и я осталась подождать своих.

Мы теперь реже виделись и как-то неуютно чувствовали себя, когда были рядом. А тут ещё одни в квартире. Вышли на балкон. Разговорились. Рассказывали друг другу как провели время в деревне. В то лето родители в первый раз оставляли нас у дедушек на месяц. И мы делились впечатлениями, каждый о своей деревне, о новых друзьях, о том как они отличаются от городских, и решили что отличаются в лучшую сторону.
 
Потом под балконом появились дворовые мальчишки, увидели нас, конечно, стали всячески привлекать внимание и отпускать шуточки на наш счёт.
Мы притащили с кухни две здоровенные кастрюли (как всегда летом отключали горячую воду и его мама приготовила эти кастрюли чтобы вечером греть).
Взяли по ковшику и стали этих мальчишек поливать сверху. Они разбежались. Было жарко и нам так понравилось плескаться на солнышке, что мы в шутку стали брызгаться из кастрюль. Сначала по каплям, а потом в азарте перешли на ковшики. Вспомнив детские баталии мы самозабвенно поливали друг друга, балкон и соседей снизу. После очередного водопада, удачно попавшего в меня, мой соперник вдруг замер с ковшом в руке, уставившись на меня со странным выражением лица. Воспользовавшись заминкой я тоже удачно окатила его с головы до ног. Но он даже не попытался увернуться.
Тогда я посмотрела на себя. Летняя блузочка из очень тонкого белого хлопка намокнув, прилипла ко мне как вторая кожа, стала почти прозрачной и откровенно демонстрировала мои уже не детские прелести, ещё не знавшие тесных "хомутков". Мы растерянно смотрели друг на друга, стоя в луже с ковшами в руках.
Из ступора нас вывел звук открывающегося замка. Его мама, быстро оценив ситуацию, увела меня в свою комнату и дала свой сарафан. Пока я переодевалась, мой друг убирал следы водного побоища на балконе.
Потом мы сидели на кухне и тихо, по-семейному, пили чай. В сарафане его мамы я чувствовала себя очень уютно. Она прекрасно ко мне относилась и видела во мне будущую невестку. Мы и так были почти как родня. И наши родители, и мы, дети, очень дружили.

Но, наверное, именно в тот день, он впервые увидел во мне не только товарища по играм...

После этого он уже не мог ни одного вечера провести без меня. Мы сидели перед включенным телевизором, пока не прекращались все передачи. Родители нам доверяли и относились к нашим долгим посиделкам спокойно. Мы же были рядом, дома, а не где-то по улице мотались.

Потом было первое признание, сначала на расстоянии, в послании, переданном младшим братишкой, в фантике, смешно замаскированное под конфету. Это признание было самым скромным, из всех что я потом получала, но вызвало тогда целую бурю эмоций. Я выскочила с этим драгоценным кусочком бумаги на балкон, чтобы родители не видели моих слёз и того что со мной творится.
Много раз потом я перечитывала эти несколько слов, написанные аккуратным почерком.

Потом мы закончили школу, поступили в институт, появились новые друзья, учёба. Мы стали видеться редко. Я купалась в мужском внимании, ведь я никому ничего не обещала.

Теперь уже я замечала, возвращаясь с новыми поклонниками, как чуть колыхнётся штора в его окне и едва заметная тень замрёт за тюлем.

Теперь, через столько лет, я понимаю, что причинила немало боли. Но, сердцу не прикажешь...

Маленький листочек в клеточку я храню до сих пор. Там нет имени отправителя, и каждый раз когда я перечитываю эти несколько слов - ощущаю себя пятнадцатилетней девчонкой, у которой всё ещё впереди. Поклонники, цветы, признания, первая настоящая любовь... вся жизнь ещё впереди. Это, наверное, самый дорогой подарок из всех что мне когда-либо дарили.

И вот сегодня я буду гулять на его свадьбе. Буду веселиться так, что ни у кого и сомнения не останется, в том, как я счастлива, что мой друг, наконец-то, женился.

Я принимала активное участие во всех конкурсах, надарила подарков обоим молодожёнам, толкнула речь, достойную великих ораторов, сорвала голос, когда кричала вместе со всеми "Горько!", плясала, как сумашедшая ведьма на шабаше, а за мою "Цыганочку" тамада вручил мне отдельный приз и выдвинул предположение, что я профессиональная танцовщица. Уверена, я внесла весомый вклад, чтобы и хозяева, и гости запомнили эту свадьбу.

Теперь все долгие и, надеюсь, счастливые годы совместной жизни новоиспечённые супруги и все желающие смогут наблюдать на видео танец весёлой разбитной "цыганки".
Надеюсь, за мельканием шали, никто не обратит внимания на глубоко запрятанную печаль в её глазах.