Великая Стасси ч. 2

Окончание
Любовный треугольник, если не считать регулярные встречи Лоренса и с Эви Грейс, сложился удачно. Дамы Теда: супруга и подружка Марго - вели себя так, будто ничего не изменилось в их отношениях. Нет, он, конечно, чувствовал, что Стасси стала чаще выглядеть «усталой». И ещё он вдруг заметил, его «старый друг» - Эви, часто стала задумчивой в его присутствии. Зато его новая знакомая – Маргарет Пазини радовала его. Вот та всегда была с ним чрезвычайно мила, весела. Особенно тогда, когда вдруг обнаруживалось, что за ними наблюдает кто-то из прессы.
И всё же он не бросал обычного ритма жизни. Работа, дом, друзья, парочка любовниц – всё, как у всех, считал Тед, и пока был спокоен. Жил в параллелях чувств, гоняя по делам. Венеция – Калифорния, и обратно – Калифорния - Венеция.
А Стасс уже начала "вкушать" плоды, выращенные на жирных сплетнях светской жизни.
Нет, теперь её Эвелина Грейс ничуть не волновала. Даже напротив, подружившись со «старой» любовницей» мужа, Стасси успокоилась на свой счет. Она разумно понимала, что от Грейс Теду нужна лишь её «жилетка». Когда Теду становилось стыдно в пустяках плакаться жене, он шел к Грейс. А когда Грейс однажды устало остановила его стенания по поводу … «подорожавшей транспортировки чистящих средств из Португалии», Лоренс в момент прекратил задерживаться у неё «допоздна». Зато стал «сливать» подобное в кружева пеньюара жены. Стасс …была в восторге. «Эту…мы победили! …Ах, если бы всё так просто было с той, …которая…».
Она сделала несколько пластических операций. Те были удачными скорее в профессиональном отношении. Ей подтянули, уменьшив грудь; убрали лишние морщинки у глаз и губ. Лицо её стало менее естественным, зато более стандартно красивым. Занятия "шейпингом", водным мотоциклом, прогулки на лошадях помогли оставаться телу упругим, подтянутым. Закалка ледяной водой – по-прежнему нравились ей. И главное, по-прежнему «моржевание» становилось праздником, когда именно она – Стасси Лоренс принимала в нём участие. Ведь это и её денежный вклад в дело развития этого вида закаливания, и обилие журналистов – поддержка делу, и…не исчезла сила её обаяния. Та звала за ней других желающих окунуться под лёд. От мало до велика! Тянулись именно за ней - красивой, богатой, сильной женщиной. К тому же, Стасси видела, Теду такие праздники по-прежнему интересны. Да и дети окрепли. Лоренсу, в друзьях которого часто встречались бездетные семьи, был горд тем, что у него растут детишки крепкие. Крепкие здоровьем и увлечениями.
 Не обращая внимания на "остаточное косоглазие" приятельниц по элит - клубу, Стасс не бросила свои занятия по вышивке, предпочитая, по необъяснимым ею причинам, шелковую и атласную нить золотой. У неё спина болела при таких занятиях, но она терпеливо плела свои узоры, при этом, узнавая новости …даже заокеанской дали.
***
Так прошло ещё полгода. Все было прилично тихо. Без особого "шепота" в газетах. Так, мелочи, что – то вроде того, что «Тед Лоренс с кем-то обедал, этот кто-то смотрел на него влюбленным взглядом».
Или, пара - другая снимков об отдыхе известного коммерсанта. Например, Стасси попалось на глаза фото: Тед и …кто-то на фоне Канн. Или другой снимок: он, пара друзей и ещё кто-то рядом, сфотографированные на голливудской вечеринке.
Как-то она нашла у себя на секретере журнал. Кто его положил? («Главное, чтоб не дети», - подумалось ей). И она увидела на одной из страниц фото: её мужа, который был …опять же с кем-то, в машине у Золотых ворот Сан-Франциско.
Стасси уже хорошо знала эту самую «кто».
Итальянка на всех снимках, как правило, улыбаясь с мыслью на лице. И всё смотрела в сторону Теда. А тот, что удивляло и несколько остужало «жар» ревности Стасси, почему-то всегда смотрел в сторону. Именно: вниз, вверх, влево, вправо, вперед – и всё от «этой» - в сторону.
Но Екклесиаст был прав, напоминая, что за временем, когда камни разбросаны, наступает время, когда приходится их собирать.
И всё же скорее не усталость терпения, а именно гордость, самолюбие дало сбой в её долготерпении. Ситуация слишком затянулась. «Это унижает меня. Это приводит к ненужным обсуждениям в кругу семьи. А я уже отвыкла оттого, что б за моей спиной, кто-то трепал моё имя. И дети. Они уже достаточно большие, чтоб …прочесть непристойную статейку об их отце. …Баста!»
 ***
И вдруг, как гром среди ясного, привычного неба – прозвучало заявление Стасси Лоренс об ее разводе с Тедом Лоренсом.
Ее адвокат не скрывал причину развода ни от кого. Совершенно немыслимую причину, давно уже не звучавшую на бракоразводных процессах. Тем более в семьях такого класса. Его клиентка сформулировала причину так: "Это моя неверность мужу, которого я не обманывала, но обманывать более не хочу".
Кто-то счел, что у жены Лоренса младшего - ловеласа почище папочки - сдали нервы. Кто-то начал лихорадочно перебирать мужчин, приближенных к ней. Это были тренеры, бывшие приятели, водители её авто, знакомые, с которыми она занималась ...моржеванием, конным спортом, даже…вышиванием. И, разумеется, в первую голову взоры всех были обращены к охраннику Стасси Лоренс - к тому, кого приставил к ней сам муж – к очень эффектному молодому человеку по имени Макс Крафт. И тут сразу припомнились и пластические операции супруги Лоренса и её выезды «провеяться в горы» - без детей или с детьми, но без мужа.
Но находились и те, кто отстаивал её любовь и верность к супругу. Но как отстаивал? Все комментировали её «подчеркнутую наивность, вдруг переходящую в холодную глухоту» в отношении глубоко личной жизни Теда. Про неё говорили: «Супруг долго отваживал её от запаха других самцов. И теперь, получается, она просто разучилась чувствовать прелесть разнообразия. Она в кругу, из которого может выйти путем громкого скандала. А вы слышали, чтоб Стасси Лоренс позволила хоть раз выкинуть что-либо подобное? …Бедная сиротка….Вот как была сиротка, так и осталась, бедной сироткой».
В чем-то эти «писаки» были правы. В физическом плане ей вполне хватало мужа. И она сама действительно не ощущала обилия "Лоренсов" вокруг себя. Всякие руки ей казались навязчиво липкими, взгляд - пошлым, желание - уж очень явным. И все-таки ... она решилась на развод.
Тед, узнав о деле от адвоката, занимавшегося всеми делами Лоренсов, был более чем ошеломлён.
Он даже забыл о том, что схватился за трубку даже не мобильного, а служебного телефона, чтоб прояснить дело. - Стасс, что это? Это ...шутка?
В ответ прозвучало весьма монотонным голосом: «Номер телефона …какой-то странный. Тед? Это ты?»
Лоренс вспыхнул краской гнева и кинул трубку на рычаг.
Срочно домой, срочно…к жене. – Стасси? Что происходит?
-Тед, ты более чем кто-либо знаешь, я не решилась бы на подобное, если бы просто желала пошутить. Нет. Это не шутка. Я хочу, чтобы всем, без всякого напряжения фантазий стало известно, что мы не желаем более быть одной семьей.
- "Мы"?!
Тед взял Стасс за обе руки, чуть выше локтей, внимательно посмотрел в глаза. - "Мы"?! …Я ничего не решал. Я даже в мыслях не держу подобного. Что тебя подтолкнуло к такому необдуманному, к такому глупейшему шагу? …Немедленно отзови адвоката!
Он резко отпустил ее. Наклонился и схватил в горсть кипу газет. Глубоко вздохнул, рассмотрев там один из напечатанных снимков. Лицо его передернулось. Он кинул газету назад, на столик. Отошел к окну.
Разговор шел в гостиной. В той самой, в которой Стасси счастливо кружилась каких-то семь с небольшим лет назад.
Тед резко одернул штору. Посмотрел в напряженной задумчивости на пробуждающийся с весной маленький сад.
Персик, груша - все цвело бело-розовым цветом и радовало глаз еще неопадающими соцветиями. Но что-то мешало почувствовать это.
Тед опустил голову. Весна, …она не дает покоя ни юности и зрелости.
-Эта девушка ...из Венеции – Маргарет – она терпеливо ждет твоего решения вот уже более двух лет. Тед, она слишком хороша, чтоб быть терпеливой, как …Эви Грей.
-Что? …Что?! – Тед резко развернулся в сторону жены всем корпусом.
Впервые за все годы их совместной жизни он услышал от неё не намек на дело, а именно имена своих любовниц. Но его всполошило даже не это. Он весь напрягся, выставив «иглы», от спокойствия тона, с которым были произнесены эти имена. Ни небрежности, ни брезгливости, ни гнева, ни даже иронии. Теду показалось, жена…даёт ему дельный совет. И он возмущён её «советом». - Чем же та …"девушка" помешала …нашей семье? Я не уезжаю более чем на три дня из дома. В командировки я езжу, чтобы подписывать контракты, это моя работа. И если задерживаюсь там, то тому есть нормальные, здравые причины. - Лоренс снова отвел взгляд к окну. Но цветение весны ему показалось не выносимо ярким, вычурным при данных обстоятельствах. Он отвернулся и от окна.
Взгляд его стал блуждающим. Лицо его стало суровым, будто у него действительно нашлись основания считать жену «загулявшей». – Может, я мало уделяю внимания дому? …Детям? Может быть, ты чем-то недовольна в наших отношениях? Так скажи мне. К чему приплетать адвоката. Который, кстати, совершенно потерял голову, здравость. Почему об этом знает весь город, почему?
Стасс, улыбнувшись, пожала плечами, мол, это вина не моя, а адвоката. Она ушла от прямого взгляда мужа. Она прошла к дивану и села, чуть поглаживая шелк на подлокотнике. - Тед, ты человек, любящий ясность и спокойствие. А жизнь на несколько гнезд сделала тебя несдержанным в тоне. Успокойся, прежде всего.
Тед чуть не подпрыгнул. Лицо его передернулось гримасой. - Что-о? Ты печешься о тоне»?! …Мне посторонний человек объявляет о начатом процессе, а я должен сдерживать тон?!
Стасс как будто даже нравилось ее спокойствие. В голосе, лице, руках - всё было покойно. Чего действительно уже не чувствовалось ни в лице, ни в голосе, ни в жестах Лоренса. Тот действительно ощущал некоторую нестабильность в настроении.
Он уже несколько месяцев не чувствует стабильности в настроении. Но ещё пару часов назад он бы объяснил это сложностями, появившимися в делах, но вот теперь, нервно всё повзвешивав и скоренько рассудив, он понял: покой ушёл! Он будто прикладывал своё настроение к настроению своих пассий, совершенно разных по характеру, образу жизни и мыслей и немного нервничал, что не попадает с ними в резонанс. То есть, уже не с одной из них. Не они, а он …настраивался на их волну и …сбивался сам. Собственно, рассудил он, это и привело к сбоям.
Руки его и сейчас нервно пожимали шёлк шторы; глаза перебегали от одной стены гостиной до другой. Если в поле попадала Стасс, он задерживал взгляд, но тут же, будто ещё более возмущаясь её покоем, переводил его, посматривая то в окно, то на одну из картин, развешенных по стенам.
Стасс же, старалась быть более доброжелательной, чем её слова. Фальшь любезности её задевала Теда даже сильнее, чем её спокойствие. Он видел …она играет. «Но почему здесь?! Почему со мной, но против меня?!»
Но Стасс держалась молодцом. - Там, ты стараешься как можно лучше спрятать от посторонних глаз свою влюбленность. Выровнять всплеск дружественного расположения, доверия. А здесь, …здесь, напротив, широко и всем показать себя, заботливым отцом, мирным домовладельцем, любящим мужем. А актер не ты, Тед. Ты не "держишь" себя в этих ролях до конца. Ни как любовник, потому, скорее бежишь сюда, домой, не договаривая, не доцеловывая свою возлюбленную; ни как друг …для Эви. Та, насколько мне известно, нашла более сговорчивого жениха и вовсю собирается выйти за муж. Ты не стал ей опорой, Тед. Не стал ей тем, кого она мечтала видеть в тебе – честным другом ты не стал для неё. И понятно, почему? Ты разрывался, ты снова спешил: ко мне- домой, к Маргарет - …в любовную командировку.
- Перестань! Оставь в покое мои командировки! Я работаю! Мне деньги с неба не упали!
Она дослушала его выкрик. А что? Он прав, «такие деньги» упали только на неё.
Но он желал послушать, что ещё у неё за душой. Он замолчал. И она продолжила: «А здесь, здесь ты, не дослушав сына, не доиграв с дочерью, не поняв проблем, объясняемых тебе твоим заместителя в офисе....- Стасс сделала глубокий вздох. Играть в ссору с любимым человеком - даже это было для неё невыносимо тяжелой ношей. - Я уже не говорю, …что, не увидев в моих глазах всю мою тоску по тебе, всю тяжесть отвратительной мне ревности, ты спешишь туда, назад к одной, …к другой. Захлебываясь весельем первой и мудростью …второй. Тебе легко гоняться за приятным, милый? - Стасс, улыбнувшись, подняла глаза на мужа, как-то само собой присевшего на тот же диван. – Мне пережидать, когда всё вернётся на круги своя, …нет.
-Однако там написано о твоей неверности. - Тед пальцем показал в сторону газет.
-Да.
Стасс усмехнулась, отвела взгляд и чуть откинула назад голову. - Да, написано про мою. Да, не скрою, и под мою диктовку. Тогда как о тебе статьи чаще бывают надуманными. Так, увидят вас валяющимися на песочке и ...статейку про отдых "занятого бизнесмена, сына сенатора и баронессы". Увидят, как вы отдыхаете …среди наших с тобой общих друзей и…опять полстранички новостей! Отчего же не написать, если жареным пахнет…
Лоренс дернул щекой. Быстро поднялся с дивана и снова к окну. Одернул прозрачную штору. Но через пару минут ему показалось, что садовник уж как-то слишком внимательно смотрит в окно. Он тут же задернул штору. Постоял, вздохнул и вообще отошел от окна. Покружил и снова пришел, сел на диван. Но подальше от жены и, не глядя в ее сторону.
Он пытался понять, понять одно из двух: либо причину блефа все еще любящей его жены, либо причину ее измены ему. Теперь его всё больше интересовал вопрос "с кем?".
-И что ты будешь делать, ну вот после того, как «освободишь себя от гнета неверности мне»?
-Я дам тебе возможность любить открыто, свободно. Ты достоин такой любви. И спокойствия при выражении чувств.
-А после этого ...будешь «достойна» и ты? Я правильно тебя понял, ты не уходишь в никуда, ты уходишь к кому-то. То есть, с кем-то, …то есть, …- он посмотрел на Стасси, – кто он?
Стасси сидела в позе пианистки, закончившей трудный этюд: выпрямив спину, слегка откинув назад голову и свесив руки. - Да. И я получу возможность открыто, свободно выражать свои чувства. Это большое достижение после семилетнего светского прессинга. Хотя...- Стасс кокетливо снизу вверх посмотрела на мужа, - я не жалею о годах, ты, именно ты многому научил меня.
Она встала. И прошлась по гостиной. Светлой, просторной, не смотря на уютную и удобную мебель, смененную ими недавно после ремонта, расширения гостиной.
Та стала ещё светлее, ещё просторнее.
Гостиная их дома, …тут оставило свои лучи солнце их лучших вёсен. Они снова обтянули шелком стены, хоть Тед и ворчал, как прежде, что это «архаизм». Поблескивал на свету шелк со стен, в хрустальных каплях люстр сверкали милые солнечные зайчики; в сверкающих нитях обивки мебели, в шелковых подушках, расшитых руками хозяйки – везде жил свет, тепло, уют....Этот свет не был слепящим. Напротив, он был мягким, спокойным, затаенно радостным. Светом истины в чувствах.
Они оба могли бы оглядеться и снова заметить это.
Но они держали в поле зрения лишь друг друга. Они следили за речью один другого, как недоучившие роль актеры.
Стасс подошла к музыкальному центру. Какое-то время смотрела на сверкающие грани ряда дисков. Сделала выбор. И гостиная заполнилась еще одним оттенком весеннего света - легкого, напоминающего треугольник на песке, из протоптанных шагов …музыкой вальса.…
И вдруг она принялась кружить по гостиной...
Лоренса этот вальс в одиночку в ужас привел.
Он вот только теперь поверил в придуманную ложь: «Она счастлива. Она счастлива с другим. О боже! Но почему?!» - прозвучало в его обидевшемся сердце.
 ***
После первого заседания суда случился казус, который привел Лоренса – некогда кичившегося олимпийским спокойствием и выдержкой, в пред инфарктное состояние.
Выходит он из здания суда и вдруг к его ноге кидается собачонка. Мелкая тварь. И хватает его чуть ниже щиколотки. Лоренс, нет, чтоб вскричать от боли, шугануть мелкую псину, вдруг рванулся к отбежавшей собачонке, и когда та попыталась повторить свою дурь, взял да и пнул её по морде. Та так, что псинка отлетела на метры от него.
Разумеется, всё было отснято присутствующими репортерами. Кое-кто даже на камеру случай снял, кое-кто, из знакомых, ожидавших выхода своих приятелей - даже на мобильный телефон.
Лоренс рванулся к машине и скрылся в салоне. Тут же убрался. А вот собачку подобрали. Более того, с визжащей собакой сунулись к вышедшей после почти -экс-мужа Стасси. Та машинально взяла собачонку в руки. Машинально! Но заголовок к статейке с фотографиями получился великолепный: «Враг моего друга – мой друг».
Бракоразводный процесс продолжался. Ведь делить-то приходилось…многое.
***
До дня развода Стасс жила отдельно от мужа, забрав обоих детей и верных ей домработницу и гувернантку с собой.
Тед испытал незнакомый ему доселе взрыв любопытства по происходящему со стороны всех: родных, знакомых и …более-менее знакомых. Его донимали близкие; заваливали, не стесняясь, вопросами. А уж как его доставали репортеры, …ну ещё бы, ведь достать Стасс они не могли.
Та как пропала. О есть. Где она, знал только адвокат, молчавший, как рыба. Его положение обязывало, ведь в некоторой мере он шел против «старых лоренсов», отстаивая интересы «новых».
Толи она не хотела разубеждать всех в своей тайной привязанности, толи хотела, чтобы тяжесть, выпавшая на долю ее "заметного" мужа была невыносимой, но она даже носа не высовывала и не позволяла выходить из дому детям. Разумно понимая, что тем не дадут покоя и в дошкольных учреждениях.
Она ушла, оставив ему все. Все, кроме детей.
Он даже не мог ответить на вопрос "чем она живет?" Вся детская одежда осталась на месте. Не взяла она и своего. Её счет в банке, куда Тед переводил крупные суммы денег, балуя супругу наличными, не изменялся с того дня, как она исчезла. В доме, в её сумочках оставались не прочитанными письма, в кошельках лежали деньги….
Тед тревожился, на что она живет? На что живут его дети?
Через знакомых он выяснил о других возможных вкладах жены в другие банки. Ведь Стасси была удачлива в скачках. Была ещё одна крупная сумма - премия, которую ей вручил губернатор штата «Самая красивая моржиха Америки», та составляла четверть миллиона. Оказалось, такие вклады есть. Сумму ему не назвали, но сказали, что вклад «не уменьшался вот уже более полугода».
Он жил в доме один. Нет, слуги, охрана – всё было при нём. Но…комфорта уже не чувствовалось. Покоя – тоже.
Рана на ноге, тяжесть в области сердца - привели к тому, что в доме чаще стало пахнуть не свежесрезанными цветами, а …медикаментами.
В не потревоженных стенах, с нетронутыми платьями и шкафами с туфлями на высоких каблуках, ...с мячиком посреди детской комнаты, всегда напоминающем ему, что у него есть семья его стало теснить.
Это било по нервам. Не спасали теперь уже ежедневные разговоры по телефону и свободные полеты через океан. Чего-то в принципе не хватало.
А, возвращаясь, чуть удовлетворенным, он сталкивался с близкими, что непременно хотели высказаться.
-Тебе надо разобраться, сын, – говорил тот, кто в сторону Стасси, в своё время, и глядеть не хотел, - с этой, ...ёе формулировкой. Кажется, она на кого-то намекает? Надо бы выяснить, что это за человек. Ведь тут не просто так. Твои дети будут или может, уже живут в чьем-то доме. На какие доходы? Это некрасиво. Надо бы выяснить. Я тут поговорил с Элизой, она очень удивлена. Стасс всегда была на виду, на глазах многих людей, чаще с детьми....Откуда кто всплыл? Странная формулировка… «неверность истицы». Надо бы выяснить с кем она.
-Разве это важно? Она хочет развода.
Артур Лоренс, поджав губы, смотрел на сына.
Тед отвернулся. Не стал мешать упрямым разглядываниям отца.
-А дети? Вы уже обговорили, с кем они хотят жить? Может быть, Роберта ты оставишь себе? Он уже большой мальчик. Мне кажется, в нашей семье....Впрочем, без наличия компромата на нее, ты не сможешь убедить суд отдать тебе сына. Твоя связь с этой…была слишком откровенной. И что за выбор опять…артистка. Итальянка кажется? …Фу, Тед!
-Осторожно с «фу», отец. Я …не собака.
Артур Лоренс поморщился. - Да и девочку, - он покрутил головой, - очень жаль, очень жаль, Тед. Она такая милая. У неё такие же серые глазки, как у Элизы. Как у тебя. Я привык к ней. Дедушкой звала, малявка. Я пожалуй, буду скучать по ней.
Тед скрипнул зубами. - При чем здесь дети?! …Я не хотел и не хочу развода! Вообще - не хочу!!! Это у нее сдали нервы! Ей не нравятся мои отлучки из дома. Мои командировки (Артур при этом слове снова покачал головой) …При чем здесь дети, отец?!
Артур Лоренс опустил глаза, обвел взглядом добротный кабинетный стол.
Тихо сказал: «Сын, я хочу заметить, не обижая тебя, мне кажется, тебе изменила не только жена, но и чувство меры».
После такого разговора Тед вообще не хотел бывать в родительском доме. Но Элиза схитрила. Притворилась больной.
И он приехал. И пришлось ему говорить о том же: что он не хочет развода со Стасси.
Элиза Лоренс, как всегда, была на стороне сына. Это как раз та территория, на которой может не оказаться ни гроша и ни души, но она - мать, там будет всегда. - Я думаю, тебе нужно еще раз обсудить с адвокатом нюансы этого дела. Обязательно настаивать на передаче ей алиментов и части недвижимости лишь в случае, если она позволит тебе беспрепятственно видеться с детьми. Мальчик уже все понимает. А малышка.… Девочка вообще может забыть тебя, если не будет видеть.
Теду хотелось закричать или даже зажать ей рот. Но он лишь закрыл глаза и простонал: "Что ты такое говоришь, мама? Как это малышка Лиза сможет забыть меня?! Что значит "мальчик все понимает? Что он может понимать?!"
Роберт МакДир – старый вояка был болен. Пару неделю назад вдруг прихватило сердце, и он восстанавливал силы, лежа целыми днями в постели. Именно в эти дни старик вдруг захандрил, его потянуло домой. И солнышка калифорнийского не надо, только б надышаться туманами родной Шотландии.
Временная не способность заниматься активной жизнью, а старик был любителем устраивать соотечественников сначала в своем доме, приютив, а затем подыскивая для них место жительства. Временного жительства, постоянного – не важно, Боб МакДир был рад устроить соотечественника удобно и недорого. Кто-то поговаривал, старик имел с этого некоторый процент, но это было уже не важно, главное, что обе стороны находили в этом приятный и обоюдно полезный процесс. Деятельный был вояка. Теперь вот, временно прикован к пилюлям и прочей чепухе.
Это было невыносимо трудно для шестидесятилетнего мужчины. А тут еще племянник ...с ерундой.
-Долетался! Теперь эта ощиплет тебя за то, что ты украл у нее молодость, а та - ухватится за то, что еще у тебя осталось. Они такие ...артистки. Много их тут по городам, ...,готовых и в трусах и без в свадебный кодиллак прыгнуть. Крепкая мель, парень. Понимаю, из такого выгребать трудно. - Старик потер центр груди. Поморщился, глядя на кислую физиономию Теда. - А то, точно не знаешь, куда делся мой маленький тезка? Куда она …с детьми? Тут уж, знаешь... вообще позор! Да хоть в Китае! Должен, из под земли найти! Дамочка она видная, да еще и с детьми. А те, знаешь, молчать не станут. Они гордятся, что Лоренсы. …Я тут с Бобом разговаривал - мужчина! Он мне пообещал: "Я дед тоже морским волком буду. Как ты. А потом добавил: «Ладно, ты адмирал, а я - "вице". Я сказал, посмотрим, ...на счет "вицы".
Старик вздохнул "охо-хо", и Тед чуть ли не впервые увидел блеснувшие в его глазах слезы.
Но дед отвернулся, сглотнул боль. Тихо, но твердо добавил: «Не тебе, торгующему списанной бронетехникой чета! Иди. Я устал. Старый уже, потери твои считать».
Тед уже вышел из его спальни. Но скрип командного баса, остановил его.
Он оглянулся.
Старик комкал простынь, вдруг сжал "мохнатую" жилистую руку в кулак и прибавил еще: «Старый я, но женщину, что попалась под руку и зажгла меня, держу под оптическим прицелом ...без подмигиваний в сторону! Ты же ...мишени не видишь от изобилия артисток. Болтаешься, как…коммерсант хренов».
Со «старухой» Тед так и не встретился. Или он …укрывался от такой встречи, или она упорно не желала посмотреть ему в глаза. Даже не перезванивались, как бывало ранее.
А ведь эта «адмиральша» так и звала Стасси «Тед, эта твоя продавщица…». Только, правда, всё чаще и чаще добавляя: «…чудо, какая умница».
А теперь вот, не хочет увидеть племянника, чтоб узнать: «Куда ж подевалась эта… твоя продавщица? И что за артистка, о которой всё ворчит наш вояка?»
С Эви у Лоренса разговор был короток. Он фактически зашел, чтоб сказать ей «прости».
Грейс действительно собиралась замуж. Она не утешала его, просто ставила перед фактом, выражаясь словами, отражающими женскую солидарность в борьбе с непокорностью мужчин: «Раз уж она сама так решила".
-Но в таком деле участников двое.
-Но ведь и ты её не спрашивал, начав встречаться….Впрочем, я не понимаю, в чем проблема? Суд еще не завтра. Сейчас опять настает "век кожи". Давай дуй в Италию, заключишь контракты с "Паринетти", "Итал Мода"....У тебя дел в Италии ...полно, чего здесь киснуть. Езжай, обсуди там…с той.
-Спасибо за совет, любимая.
-Тед, ты кокетничаешь! Ты перестал быть собой. Где разум, где свойственная тебе вальяжность, отсутствие суеты? Вот за что ты бедную собаку пнул? Ну, попала сучка под ноги, но зачем было свидетельствовать через неё о своей ненависти к женщинам?!
-Что?! …Что?.. При чем здесь эта шавка? – Лоренс понял, они о старой подругой перестали понимать друг друга.
Так и попрощались, не поставив точки.
Снова дела, разъезды. Но работа тоже перестала греть. Как будто Стасси была права, появилась какая-то поверхность в понимании проблем.
Зашел Тед и к Мерфи. Как не зайти, друг.
Лоренс задержался у него значительно дольше, чем у Грейс.
По-мужски они поплакались друг другу, муссируя тему «все жены одинаковы».
-…Ты сам-то что думаешь?
-Я не хочу развода.
-Значит, его не будет. Кидай деньги. Тяни время, засыпай её подарками, вниманием. Тяни детей в длительное путешествие, ищи для них лучшие школы, лучшие клубы. Покажи заботу, папа. Она заберет свой иск.
Лоренс, сощурив глаза, смотрел на приятеля. Он впервые не понимал друга. Вернее, ему неприятно было осознавать, что его ближайший, наикрепчайший друг «умыл руки». Даёт ему инструкции общего порядка, то есть, для всякого, попавшегося на измене «козла» годные, а вовсе не хочет понять истину – он страдает! Поступок Стасси его унизил. Он оскорблен!
Мерфи не понравился немигающий взгляд приятеля. Он дернул носом, будто бы собирается чихнуть. Вздохнул и продолжил. - Тед, я не понимаю твоей нервозности. Вон до чего дошло, ты на собак кидаться стал. По крайней мере, так в газетах пишут. Перестань, успокойся мудростью: не ты первый. Рога - дело такое, ...невечные. Да, всё не вечно, друг. Ты ж свободен, ничего не тянет, не давит. Радуйся. Вон, дел полно, …баб…кучи.
-Анна, кажется, неплохо лавирует между твоими увлечениями. Или ты не в курсе, что она тоже не скучает долго?
Мерфи принял удар стойко. Ему было легче, он никогда не верил в существование верных жен. Для него такое положение – нонсенс. - Тед, ...я не верю в существование честных жен. Просто не верю и всё. Мне живется легче. Анна следит за обстановкой в доме. Следит, чтоб я не зарвался в своих загулах. Чтоб всё было прилично. И она ведет себя так, чтоб всё было прилично. И она не нервничает, и я – в покое. Глупо,…глупо поступила Стасс.
Лоренс оглядел «спокойного» приятеля с ног до головы, усмехнулся с недоверием и отвернулся.
Мерфи махнул на него рукой. Улыбнулся. - Да, да, ну и что? Я не слепой, и не придурковатый. Я прекрасно понимаю, имея свои "заботы", Анне просто некогда следить за волосками, прилипшими к моему плечику.
-Стасс тоже не следит. Она…их видит, вот и всё.
-Нет, ты пойми, моя жена – меня устраивает. Это тебя что-то в твоей не устраивает.
-Перестань, я не противопоставляю мораль Анны морали своей жены. Но …я чувствую, то, что тебе кажется «покоем», Анне покоем не кажется. Она просто смирилась. Утешается тем, что кое-что позволяет и себе. Стасс не такая. То есть, она не может вот так. Ведь были случаи, …она думает, я не знаю, а я знаю! были. Но она умела тормознуть себя. И…в отличие от меня, ей мне в глаза смотреть легко.
-Тед, тебя что, совесть замучила?
-Нет. У меня для таких случаев её нет. Но я зол. Она сделала ход и нужно отвечать. И вот тут мне становится неуютно. Подо мной сыро, Френк. Факт остается фактом, я нагадил…
-Теперь ты так называешь свои отношения с моей кузиной?
-Нет, …ой, оставь, Френк. Я вообще не рассматриваю Марго. Она…в стороне. Я о жене говорю. Я не верю в её формулировку. Я бы почувствовал, если б у неё кто-то был.
Мерфи же искренне не верил в «честных» женщин. Но его задело, что Лоренс пытался найти выход из личной проблемы, указывая на обилие проблем в его доме. - Перестань! Не «такая» она – твоя …Великая Стасси! А почему? Я тебе объясню: только потому, что сплетен и без этого про нее всегда хватает. Ей все семь прожитых вами лет хотелось закрепиться в вашей семье. Она и взглянуть на кого-то боялась. Как бывалый "картежник" перебор за версту чувствовала. Я ведь слышал, Макс Фридман, …помнишь управляющий, которого ты выгнал, он, как только не втирался её в друзья. До сих пор, кажется, с тростью ходит от "увлечений" твоею женою. Или ты не слышал, что его лягнула кобылка Стасси? А Томми? Водитель её? Классный парень, вон он, возит мою Анну по магазинам. Он ведь сказал мне честно: машину он твою не разбивал. Что-то проскочило между ним и Стасс – и всё-парень вылетел с места! Тед, кому легче живется от такой её «честности»? Ни ей, ни тебе, никому!
-И ты не трудись. Её тебе тоже …не понять.
-Ну, пойми ты.
-Не умею. Я к тому же привык, о чем ты говоришь. У отца, у матери всегда была при себе подушка от бессонницы.
-Вот! Я предупреждал тебя! Не тот круг!
-Какой «круг», Френк? Что я – английский лорд? Мать всю жизнь пилит: «Различай круг». А зачем мне ощущение круга? Я не хочу жить в круге, я с семьей хочу. И так, как хочу.
-Много. Много хочешь. С этим вон, в рай. – Мерфи вздохнул. Потянулся за очередной банкой пива. – Тед, Фридман там, или нет,…она ушла. И не пори горячку. Вернётся- твоя. Нет, …какого хрена, нет веса у твоих «хочу».
Лоренс прикрыл лицо ладонями. Кожа показалась ему горячей. Щеки его действительно горели, будто у него подскочила температура. И это ощущение ещё больше испортило ему настроение. Он вспомнил, как на него вдруг наехали «любители животных»: «Вы не забыли поставить себе укол от бешенства, мистер Лоренс? Вы как-то выглядите, …неспокойно».
Тед отнял руки от лица, снова зажал ладони у между колен. Покачал головой, снова отказавшись от пива. – Вот где она? Ну, поговорить бы с ней. Увидеть детей…. Ты о покое, И ты о покое, Френк. Какой покой, к черту….
Лоренс потянулся за пивной банкой. Но вместо того, чтоб взять полную, взялся за пустую. И в кулаке сжал её, будто веревку. – Черт! …Фридман, говоришь? Ну, если она там, за его воротами….
Лоренс быстро поднял голову, посмотрел на приятеля. - Ты что, ты веришь в эту ...её формулировку?
-Ну а что? Дама сделала ход конем. Ты сам ее приучил к решению ерундовой проблемы методом обратного. Она теперь опять, как святая жертва станет жертвенно святой. Ты сам же ее и пожалеешь. Примешь чистую, … честную. Ну, раз, …любовь.
-Френк, я не люблю Марго.
Мерфи вот только сейчас серьезно посмотрел на друга. Даже как будто бы испугался, что невзначай стал виновником его "тихой" болезни. - Ты о чем, Тед? Никто так и не считает. Девчонка соблазнительно свежа. Ей нужна реклама ее красоты. А на фоне сына крутого коммерсанта, миллиардера…она здесь, в Голливуде мигом сделает себе имя. Тед, я понимаю, дело не в ней. Только…Стасси всё равно, как дела обстоят в самом деле. Ты уже почти год при Марго. Неотлучно. Других же у тебя нет? …Нет. Вот, Стасс и решила – ты влюблен.
-Она могла бы поговорить.
-Не захотела. Ты гордый. Она …научилась. Всё, расхлебывайтесь. Свет посмеется.
Лоренс нахмурился. Мерфи не стал его жалеть. – А как ты думал?! Тебе не простили, что ты семь лет назад плюнул в круг. Тебе стало плохо от твоей …любви по любви. Причина яркая. Смешная. Вот и …закусались собачки. Кстати, ты выясни, куда собака делась. Вон, снимок в газете, видел? Она её в руках держит. Не подстроено ли это всё? Эти, … «пламенные друзья собак» в миг эту сучку отыщут….Я о собаке, спокойно. И может, та всё ещё при …Стасс. Так и найдешь её. С собакой.
Мерфи даже не заметил, как перегнул палку, которой хотел просто чуточку воспитать друга.
Тед поднялся из-за столика. Поглядел на солнышко, оглядел веранду. Снова подумал о весне и …больше, будто ничего не слыша из того, что говорит ему друг, ушел.
Снова дела, некоторое даже остервенение в исполнении. Крутость запредельная, угрожавшая перессорить его со всем миром. И абсолютная трезвость. Никаких прислушиваний к весенней аритмии.
 Он действительно не стал искать её. Даже кто-то подумал, он и не ждал её. Всё кинул на адвоката, нанятого им для дела о разводе.
 ***
Лоренс переехал жить на виллу. Там ничего не напоминало о Стасс и детях. Она была что-то вроде его холостяцкой квартиры. До суда оставалось несколько дней, и он рассчитывал, что Стасс вот-вот приедет, ...может быть, захочет остановиться именно в своем доме. «Пусть живет там. Всё равно…мне там быть не хочется».
Тед уже обговорил с адвокатом, что дом отойдет жене и детям. О том, что дети останутся с ним – этого он даже не обсуждал. Она – не взяла у него ни цента, он - оставил ей возможность вернуться к нему вместе с детьми.
Но она не показалась в Лос-Анджелесе.
Он бывал в доме. Смотрел вокруг, будто не веря слугам, что оставались там для охраны и ухода. но …её там не было. Он бы почувствовал это.
Дом даже стал пугать его. То ветром откроет окно в детской. То, зачем-нибудь он зайдет в спальню, и вдруг ему покажется, что его пижама, аккуратно разложенная на постели, лежит рядом с розовой сорочкой жены. Он зажмурит глаза, откроет – нет розового лоскутка.
А в холле так и не распакованным лежит пакет. В нем книжка о "Великом Риме", привезенная Тедом из Италии для сына. С пакета стирают пыль, но она всё равно заметна. И Теду от того больно.
Он хлопает дверью и уезжает.
 ***
Тед все-таки уехал перед судом в Венецию. Позвонил адвокату, сказал, не задержится, и уехал.
Но и здесь что-то надломилось вдруг.
Приехав в снимаемую им квартиру, он не застал Марго. Даже обычной в таких случаях записки с маршрутом, по которому она могла уехать, на это раз не было. Лишь через знакомого он узнал, что она на съемках нового фильма в Риме.
Уставший, не отдохнув на квартире ни часа, он вылетел в Рим.
Узнавшая его ассистентка Джона Тимана, у которого уже снималась Марго в качестве старлетки, пропустила Теда на съемочную площадку.
Он увидел одну из рекламных сцен фильма, где на фоне старинного замка с уставшей лошади снимают девушку, возлюбленный на руках укладывает её на ёршик весенней травы, они общаются и затем начинают раздевать друг друга для сцены страсти. Судя по натуре, как понял Тед, в фильме был отражен век не то пятнадцатый, не то четырнадцатый. Впрочем, это было ему малоинтересно. Только сцена.
Тед без эмоций следил за действием актера. Наконец, прозвучало: "Снято!"
Марго была пока свободна.
Она только сейчас увидела его. В лице её промелькнула некоторая раздраженность или усталость. Обилие дублей, малоприятный ей партнер, да и сама сцена, свидетелем которой стал ее любовник – всё это заметно изменило настроение Марго. Да и ещё и занятость Теда, он сразу объявил ей, что этой же ночью улетает назад. «У меня ещё дела здесь, в Риме. Нужно будет уладить кое-что. Я не надолго. Скажи, мы пройдемся, и я тебя верну. Сюда же».
Марго капризно дернула плечами. Режиссер поморщился и, напомнив Марго, что ее сцена завтра самая первая, отпустил ее с площадки до утра.
Лоренс осторожно пережидал спад настроения своей подруги. Вниманием и молчаливым тактом, показывал, что понимает ее усталость и готов просто молча побыть рядом.
Они зашли в кафе. Решили поужинать. Какой-то из посетителей узнал ее и попросил автограф. Марго резко отказала. Потом, еще немного поковыряв вилкой в тарелке, чуть отпив вина, она попросила Теда увести ее из кафе. - Ничего не могу поделать с собой. Сценарий мне нравится и роль. Но я никак не могу отвлечься от партнера. Он раздражает меня. И все время тянет с репликой. Так и хочется дать ему под зад, чтоб ускорил свой болтунизм.
Марго виновато улыбнулась. - Извини. Ты ни в чем не виноват. Значит, ты надолго?
Тед сначала поморщился, потом внимательно посмотрел на девушку уже второй раз спрашивающую его об этом.
Но, вздохнув, он всё же нашел в себе силы улыбнуться. Уж он-то понимал, как может вымотать работа. Правда, сцена…- она ему не понравилась. Партнер Марго, такой чернявый, сухопарый молодой парнишка, ...кажется, раздражает и его. Но работа, есть работа. И как будто его любовнице она по душе.
-Не знаю. Мне нужно завтра съездить в "ИталМода" и потом я могу быть свободен ...до среды. Если бы ты могла быть хоть часть дня свободна, я бы …мог бы…задержаться...
Марго покачала головой. – Нет. Тед, у меня сейчас самое напряженное время. Сцена за сценой с моим прямым участием. Я не могу.
-Понимаю.
Марго отвернулась. Ее действительно больше волновали в эту минуты свои проблемы.
-Ты выехала с квартиры? Я заметил, тебя там давно не было.
-Да. Пришлось. До съемок, я работала в Липуцини. Ты же видел, как мне было неудобно добираться до дома. Я сняла квартиру поближе. А теперь вот здесь. - Девушка опять замолчала. Она будто устала от своего «болтунизма» на сцене.
Тед поглядывал на нее. Они немного постояли, любуясь текущей под мостом рекой. Затем двинулись вдоль моста, щурясь от яркого весеннего солнца.
-Ты говорила сценарий интересный?
- Драматический. Моя героиня умирает. Ее насильно выдают замуж, и она решается на суицид.
-Это сцена, …это из-за этого, с которым ты сейчас была?
-Нет. Это как раз тот, кто моей героине нравится. С тем - сцены будут дальше. В общем, она убегает со свадьбы и разбивается, кинувшись со скал.
-Печально. Но вариант выхода классический. – И тут же он подумал о Стасси. Вдруг замер, остановившись. А, заметив, что девушка смотрит на него удивленно, быстро расправил губы в улыбку и закончил фразу с иной мыслью: «Или нет? …Я …плохо знаком с классикой»
-Да. Э…это какой-то из классических вариантов. Мне нравится. Работа. Сценарий - очень. Если бы не главный герой, все настроение было бы другим. А сейчас я просто не знаю, как сдерживать себя и не воспринимать его как, ...фу! как жениха!
Марго передернула плечами. А Теду стало несколько поднадоедать частое упоминание о "герое". Он решил переключить внимание Марго на другую тему. - Пойдем на выставку? Я давно не был там.
-Не хочется. Да и надоело. Мы же уже все видели, а новые - эти меня не очень интересуют. Вернее, не волнуют. Я люблю классику.
Тед удивленно посмотрел на девушку, припоминая, давно ли он был с ней в Римском выставочном зале?
Их шаги раздавались гулко. Площадь была небольшой. Голуби шумно ворковали и разлетались в стороны, присаживаясь то на руки, то на головы многочисленных туристов.
Мимо них быстро прошли две молодые монахини. Тед проводил их взглядом.
Сегодня шутить по поводу монашек ему не хотелось.
Марго шла, глядя под ноги.
-Может, я сниму номер в гостинице, и мы отдохнем?
-Да, так будет лучше. Отдохнем. Я сняла комнаты возле студии. Это конечно удобно, но с другой стороны....Каждый желает навестить. Представляешь? Я на них на площадке смотреть не могу, а тут еще такие "гости"....
Тед чуть прокашлялся. Отвернулся. - Да, это малоприятно. Но, думаю, в гостинице они нас не найдут.
-Да, я надеюсь.
В номере после ванной, бокала вина и при взаимном желании отвлечься от всего, им стало лучше. Опять нашлись интересные темы. Поцелуи успокоили их обоих. Но потом вдруг Марго всполошилась. Как оказалось, уже к утру она должна ознакомиться с текстом.
Тед продолжал валяться в постели, а Марго играла перед ним свою роль.
Получалось не очень складно. Ему казалось, она вымученно играет свою роль жертвы. Но он оправдывал её тем, что ей приходилось играть без партнера. Выражать свои чувства даже не ему, а …стене. Чувства на лице Марго, милом, и по-прежнему казавшемся ему хорошеньким, были скорее вымученной гримасой, слова - скучны, выражения – отдавали пошлостью.
Хотя, он и это …прощал. Современный интерьер "люкса" не хотел вязаться с трагизмом страстей четырнадцатого, или пятнадцатого века.
Тед сонно следил за текстом, а потом начал зевать. Не нарочно.
-Боже! Как представлю этого урода....Ты можешь представить, …милый, этот Чарлионе получит за роль вдвое больше меня. …Говорят, он снимался в последнем фильме с Бетти Стоун. Терпеть её не могу! И что в ней нашел?!
Лоренс дремал. Но фраза до него дошла. Он чуть прищурился, посмотрел на разглядывающую себя в зеркале молодую актрису.
Марго заметила это. Вздохнула, отвернулась от зеркала и снова начала "играть". Потом устало села на край кровати. - Ты уже засыпаешь. А ведь еще только начало двенадцатого.
-Сколько лет тому парню?
-Какому?
-Ну, тому, который тебя ...спускал с лошади? Партнеру этому ...твоему, сколько?
-Двадцать один. А что?
Тед быстро отнял от своих лет возраст черноглазого брюнета. Задумался. А после того, как, перемежая любовные игры и разговоры, Марго еще несколько раз напомнила "себе" об уроде Чарлионе, он твердо решил, что пока Рима ему достаточно.
Он уехал через день, когда закончил с делами. Долго бродил возле телефонов автоматов, перебирая номер, данный ему Марго для встречи. Но, походив немного, желание дать себе еще день на раздумье как-то само собой прошло, и он направился в аэропорт.
 ***
Прилетев в Лос-Анджелес, он сразу же решил навестить своего «адмирала». Что-то как магнитом потянуло его в дом Роберта МакДира.
Дядя встретил его улыбкой, но глаза его бегали по лицу внука с подозрительностью неравнодушного человека.
- Я думал, ты уже поправился?
МакДир осмотрел гостя с ног до головы. Что-то подсказало ему, что тот заехал прямо с вокзала. - Ты из Китая?
-Откуда?! - Тед улыбнулся, присев в кресло сиделки. - Почему из Китая? Я не был в Китае.
Роберт Лоренс долгим вздохом показал, насколько он разочарован. – Ну, тогда рассказывай, где был.
-Тебе будет не интересно. - Тед стал оглядывать спальню, затем стаканчики и коробочки с лекарствами.
-Ты не интересуешься Адриатическим морем. Ты говорил, для тебя оно - сточная лужа.
-Я так говорил?! ...Амбиции здорового "салаги". Теперь, я так не считаю.
-Да? - Тед внимательно посмотрел на деда. - А теперь чьи по старшинству амбиции присущи адмиралу в отставке?
-Мой,… - старик отвернулся к стене, – мой …«вице», наш …Роби, ты, …я понял, без него приехал.
Тед прикусил губу.
Его дядя опять вздохнул, но, видно, решил больше не развивать тему. Они с Тедом заговорили о постороннем. Но после того, как в разговоре прозвучало, что на завтра назначено слушание дела о разводе, старик совсем замолчал, и, намекая на боль в пояснице, отпустил племянника с миром.
Теду так не пришлось попить чаю с тётушкой. Он даже голоса её « адмиральского» не услышал. Зато, когда уезжал из имения, заметил, как задернулась штора на втором этаже в спальне старухи – ворчуньи.
-Ну и черт с вами! Мерфи прав, одному …веселее!
 ***
В небольшой комнате происходило слушание дела о разводе мистера и миссис Лоренс.
Тяжелая свинцовая тяжесть ощущалась Тедом. Его сердце, как он не крепился, стучало неровным боем.
Ему как будто не хватало воздуха, когда он переводил взгляд на Стасси.
Та изменилась.
Или ему так казалось, когда он сравнивал её - ту, которая жила с ним бок о бок семь лет и вот эту, …зашедшую в суд, чтоб проститься с ним. «Его» Стасс была нежной, открытой, до самой глубины его женщиной, то есть и честной с ним до конца, и открытой – так же до конца. И только для него. Теперь же он видел, напротив сидит дама. До того гордая тем, что имеет силу подать на него иск. Но даже не это было противно и не понятно Теду. Лицо Стасс было до того надменно и каменно неподвижно, что он даже какую-то вину стал ощущать в том, что когда «учил» её такой смелости сам.
Он так и не узнал, где она жила, с кем, на что? Даже о детях, спросив её один раз и, не получив ответа сразу, он больше спрашивать не стал. Он чувствовал, она хотела бы быть более, чем чужой ему. Она хотела бы быть непонятной ему. Ему, знавшему её, казалось, как свои пять пальцев.
 Волнение, какое он испытал от её пренебрежения, было сходно с паникой. Если бы он просто почувствовал себя обманутым дураком, рогоносцем, даже обобранным вкрутую - это бы, ему так показалось, было меньшим злом с её стороны и потому меньшей болью ему. Но Стасс открыто отказалась от содержания и алиментов. Она действительно оставляла ему всё …кроме себя и детей. Она отвергла его не как мужа, как мужчину, как друга, как поддержку себе и своим детям.
Спокойно и с улыбкой Истица заявила, что «теперь, а тем более после развода она не будет нуждаться в деньгах своего бывшего мужа".
Судья тут же обратилась к её адвокату. – Мне хотелось бы спросить Защиту вот о чём, в качестве формулировки основания для развода Вы выбрали «неверность Истицы».
-Да, Ваша честь.
-Значит ли это, что Вы, в отличие от Защитника Ответчика, уже имеете доказательства неверности вашей клиентки мужу?
-Разумеется, есть, Ваша честь.
Адвокат и Лоренс машинально перевели взгляд в сторону Стасси. Та и бровью не повела в их сторону. Она беспристрастно смотрела на невысокую кафедру, где сидела Судья. Будто всё происходящее ёё пока не касалось. Будто не об её честности шла речь. Будто за свою - она была спокойна.
-Заявите о них.
-А, разве то, что моя клиентка вот уже месяц живет на содержании другого человека, разве это не является аргументом для мистера Лоренса для согласия на развод?
И Лоренс и его адвокат покачали головами и перевели взгляд в сторону суда. – Нет. Не является.
Судья решила прояснить дело. – Истица, Вы на содержании человека, который склонил Вас к неверности к вашему законному супругу?
-Нет, Ваша честь.
-Тогда Вы сами подтвердите в присутствие суда о том, что были неверны вашему мужу.
Стасси наклонилась к адвокату. Они перешептались. После адвокат поднялся и сообщил суду: «Моя клиентка решила поменять формулировку – основание для своего заявления суду. Она просит развода с Ответчиком из-за отсутствия между ними понимания и не доверия ему.
-Вы перестали понимать вашего мужа после того, как оставили дом вашего мужа?
-Да, Ваша честь.
-Назовите причину, по которой Вы перестали доверять вашему мужу.
-Наличие у моего мужа не просто случайной связи, а факт искреннего отношения его к другой женщине. Уже на протяжении долгого времени.
-Возможно, это всего лишь деловые или дружеские отношения.
-Нет. Это не так.
-Вы можете предъявить доказательства факта неверности вашего мужа?
-Я не развожусь с мужем, потому что он неверен мне. Я развожусь с ним, потому что в связи с его отношениями с другой женщиной, я не могу ему доверять в полной мере. Доверять своё благополучие и благополучие детей.
Судья задумалась но, заметив, что адвокат и его клиент всё ещё в сомнениях отложила заседание суда на неделю. Потребовала от адвоката Стасс необходимых для суда доказательств «для причины недоверия мужу».
Те, разумеется, нашлись и в избытке. Ими явились отчеты по командировкам Лоренса в Венецию. Увы, Тед смог предоставить лишь два документа, удостоверяющих, что его командировки в одно и то же место носили не частный характер. На стол судье легло лишь два подписанных им договора. Объяснений, почему он «гонял» через океан дважды в месяц - он не нашел. Получалось, он действительно тратил деньги семьи на удовлетворении своих мужских амбиций.
На стол к судье легли многочисленные статьи в газетах и журналах, интервью с Лоренсом с голливудских тусовок, на которых он светился с начинающей итальянской актрисой. Там писалось черным по белому: «О, я очень счастлив, приехав сюда, скоротать вечерок с моей подругой». Однако судья была не столь наивна, чтоб не заметить и те редкие снимки, на которых Лоренс целовал свою «подружку» и весьма «добросовестно».
Судья поинтересовалась у адвоката Лоренса без протокола: «Сколь долгое время длятся их отношения с мисс Пазини?», - услышав ответ она «скислила» лицо. – И она не решается взять за причину развода «неверность мужа», …не понимаю».
И заседание суда было продолжено.
 ***
-…Но у Вас дети, миссис Лоренс?
-О! Спасибо, Ваша честь, Вы мне напомнили. Я хочу сообщить своему адвокату и …мистеру Лоренсу, что после процесса я меняю фамилию Лоренс… на Олти.
Темнокожая дама - судья вскинула брови. - Не понимаю, Вы считаете, что это важно для процесса?
-Думаю, это важно для меня, госпожа судья.
Судья взглянула на адвоката Стасси. Подумала. Затем повторила свой вопрос: «Я спросила Вас о детях. Истица, Вы настаиваете, чтобы они остались с Вами. А...э…простите, а они – ваши дети - тоже будут жить под другой фамилией?
- Нет, Ваша честь. Этот вопрос я обсудила со своим сыном, он считает, что ему будет лучше, если он останется под фамилией своего …э…родного отца.
-А как же ваша дочь?
-А…а…девочке всё равно когда-то придется менять фамилию. Пусть …пока у неё будет тоже, …как и у Роберта, та же фамилия.
Теду показалось, Стасс нарочно не желает произносить фамилию, к которой семь лет назад стремилась всем сердцем.
Судья настаивала на разумности Истицы. Та - мать, но, как решила судья, ей нужно было напоминать об этом. - В таком случае, может быть, было бы разумнее не отказываться от средств, что предлагает Вам ваш муж - мистер Лоренс?
Судья явно не понимала женщину. Историю о замужестве продавщицы из отдела, где продаются зонты – слышала и она. Даже помнила сюжет, его показывали по телевизору. Тогда судья покачала головой, предвидя трудности жизни будущей мадам миллиардерши. Теперь же её пытались убедить, что женщине, бывшей семь лет назад продавщице магазина только и надо было от миллиардера, что родить от него двух прелестных детишек. Получалось, бывшая миссис Лоренс отказывалась от всего. И, судя по всему, …если дело обстояло именно так, превращалась из миллиардерши в обычную …впрочем, теперь уже безработную содержанку.
-Так на какие же деньги будут жить ваши общие с мистером Лоренсом дети? Я повторюсь, но возможно совершенно отказываться от помощи мужа Вам не следует. Или Вы настаиваете?
Стасс вздохнула. Она выдерживала долгую паузу, будто не решалась сказать то, что было нужно сказать на таком процессе.
– Не слышу ответа.
-Да, думаю, отказываться совершенно было бы неблагоразумным. Но ...мой адвокат, Ваша честь, ... - Стасс посмотрела в сторону адвоката. А тот почему-то кивнул ей, - …мой адвокат настаивает на отказе от всего.
Все посмотрели на адвоката. Тот приподнялся. - Да, Ваша честь, я настаиваю на этом. Так как считаю, что интересы моей клиентки будут более удовлетворены, если она не воспользуется предлагаемыми суммами и частью недвижимости, предлагаемые ей Ответчиком. Ведь сейчас и не обсуждается наследство детей Ответчика. Ведется бракоразводный процесс…
Судья постучала по столу молотком. - Попрошу не напоминать мне, я итак помню, и где нахожусь и что за дело веду. Давайте, мистер Паркер, ближе к вопросу о содержании, положенном вашей клиентке.
-Ваша честь, моя клиентка абсолютно отказывается от средств на содержание. То есть, от средств мистера Лоренса – своего мужа.
-Вы можете нам сказать, в чем же заключается "удовлетворение" Истицы после развода с мужем?
-Ее содержание берет на себя другой человек. Фамилию которого, в интересах клиентки, я не называю.
Судья внимательно посмотрел на "Истицу", на "Ответчика".
-Фамилия его, если мы правильно вас понимаем, …Олти?
Стасс опустила голову. Адвокат повторил, что в интересах клиентки, он бы…не хотел, чтоб в деле звучала фамилия «того человека».
Судья надоели недомолвки. - Суд хотел бы знать, тот человек, который будет содержать Вас и ваших детей – он достаточно состоятельный человек?
-Да, Ваша честь – Ответил за Стасси адвокат. Хотя судья обращался именно к ней.
Судья прочистила горло и произнесла сурово: «Нам хотелось бы взглянуть на декларацию о его доходах».
-Прошу вас, Ваша честь.
Лоренс и его адвокат навострили взгляд и уши.
Но судья так бесстрастно прочла поданную ей бумажку, так небрежно отложила её в сторону, что …Лоренс стал выглядеть ещё кислее, а его адвокат просто поерзал задницей на стуле. Процедил, кривя губы в сторону клиента: «Выясним, всё выясним. Не сомневайтесь».
 Судья, оглядела зал. Ближайшие скамьи, занимаемые Истицей и Ответчиком.
В голове судьи промелькнула мысль о том, что прекрасно выглядящая женщина, по крайней мере, сейчас выглядит более "удовлетворенной" своим положением, нежели бледный, с напряжением в лице миллиардер Лоренс.
Приступили к обсуждению вопроса о том, будет ли отец иметь возможность встречаться с детьми.
Тед уже держал под языком таблетку. Бледность его лица стала бросаться в глаза.
Стасс улыбалась. Видимо, вновь решив не обращать внимания на морщинки возле своих губ.
К сегодняшнему дню Стасс готовилась особо.
Она ухаживала за своим лицом, мимикой, репетировала свои реплики, как актриса, перед зеркалом. Подбирала и обдумывала каждый свой жест, каждую свою улыбку. Вымученный, но бодрящийся вид мужа ее вполне "удовлетворил". Но ничуть она не выразила удовольствия от этого. И то, что муж ждет, что после ее отказа от содержания и алиментов, она откажет ему во встречах с детьми, догадывалась. Так бы поступила любая ...другая, но не она. - По первому же желанию мистера Лоренса. Я считаю, это несправедливо, лишать детской привязанности к нему его собственных детей.
-Вы хотите сказать, что Вы не будете ограничивать и количество, и время встреч?
-Именно так, Ваша честь. Но я всегда должна знать о встречах заранее.
Адвокат Лоренса поднял руку, прося слова.
Судья предоставил его ему.
-Я хотел бы спросить, а где мой клиент может видеть своих детей? Насколько нам известно, миссис Лоренс скрывает место своего жительства.
Ответил адвокат Стасси. - Это станет известно после процесса. Я сообщу Вам адрес, по которому будут проживать дети миссис Лоренс...э...мисс Олти.
Тед попросил воды.
Пока пил, думал, на чьи же средства будет жить Стасс? Но вот только сейчас, когда прохладцей окатило горящую грудь, ему вдруг пришла мысль, что он ищет не то. Он ищет причину. Он ищет соперника. «Я вообще ищу не там».
Он искал жену все три месяца. Тайно, скрываясь от тех, кто мог бы дать оценку его действиям. Жену Лоренса, его детей, …собаку («черт бы её побрал!») искали с помощью связей в ФБР, потом …через одного полицейского чиновника, и даже …скотовода из Техаса. Безрезультатно!
Теперь, он вдруг понял, что ходил, искать Стасс слишком далеко. Он вдруг понял, что именно в его семье имеется кто-то, кто является сторонником его "взбунтовавшейся" жены. Потому всё так и шло наперекосяк, будто кто-то заранее знал его…ходы.
"А может это отец? Отец… - рьяный поборник семейных традиций и устоев. …Нет, отец не смог бы лгать мне прямо в глаза. Он уважает во мне своего потомка. Я – его наследие. Наследие исчезающего клана Лоренсов. …Отец так был рад, что родился Роберт Лоренс. Даже ревновал, что того назвали в честь адмирала МакДира. Он бы не солгал мне. – Тед не замечал, что уже давно прикрыл двумя руками лицо. Он даже не расслышал вопроса судьи: «Ответчик, Вам плохо?»
Он покачал головой – нет. А когда ему повторил этот же вопрос адвокат, ответил: «Нет, всё в порядке. Я весь во внимании».
Но думал он о другом: «Мать¬, не желающая шумных скандалов и детских слез, может она? …Мать. …Женщина, которая вылижет за мной любое дерьмо, – никогда! Никогда она не предаст моих интересов. …Дед? …Черта-с два!», - Тед вспомнил о давнем разговоре с матерью. «Вечно живой» Чарльз МакДир тогда сказал дочери, а та, сгоряча всё дословно передала сыну: «Если она родит ему детей, запомни, Элиза, от нас с тобой в них не останется ничего. Это будут «барышники», а не потомки английских аристократов. Его дети – будут «коммерсанты» в принципе». В их голове только «работа, работа и работа». Они не знают, как можно жить, не работая. Испорченные гены. Жаль. Обидно, милая. Но, ты была предупреждена мною об этом, выходя замуж за Лоренса». - Деду плевать на Стасси и даже моих детей. Восьмидесятипятилетний склеротик уже давно поставил точку в роду МакДиров. Завел себе молодого секретаришку. Мы для него все, включая моего отца, когда-то купившего его со всеми потрохами и перезаложенными имениями, … «барышники».
Тед снова попросил воды. Судья снова поинтересовалась его самочувствием.
Он машинально повернул голову и …увидел испуг в лице Стасс.
Страх за сердце мужа, а что с Тедом стало плохо после случая с собакой – она знала, сбросил на мгновение её «улыбчивую маску». Она выдала себя. И то, что она, встретившись с взглядом Теда, резко опомнилась и гордо вскинула голову – не спасло её от «провала».
«Олти, …Олти, …что-то знакомое слышится в этом наборе. Скандинавский корень….Что-то знакомое. Может быть, милый адмирал, всю свою жизнь мечтающий о внуке, а теперь и о правнуке, примеряющем его военную фуражку, может, он …содержал её все эти три месяца? …Кто? "Ход конем"....Может, она живет на летней вилле МакДиров, на Багамах? …Значит, дети и сейчас могут быть там с домработницей и преданной гувернанткой? Ну, конечно! Кто ее будет искать в доме семьи, которую она так торопится покинуть!
Он отставил стакан в сторону. В глазах мелькнула "игра". Он даже улыбнулся на быстрый взгляд жены в его сторону, хорошо научившейся "играть" в светские игры.
Его "Великая Стасси"….
-Послушайте-ка, мистер Уолтер, - Тед чуть придвинулся к своему адвокату, - Олти, …Олти....Что-то знакомое. Кому, из моих знакомых может принадлежать эта фамилия?
Лоренс, впервые за время процесса, посмотрел в сторону супруги, улыбнувшись.
Адвокат подумал, почесал переносицу, ещё подумал, а затем улыбнулся. – Да вот же! Олти - это же второе имя вашей тетки - супруги вашего дяди по материнской линии. Адмирал МакДир, ещё, когда жил в Англии, ещё, когда носил чин полковника, женился на шведской баронессе – Олти Мари Патерсон. Вашу тётку зовут Мэри МакДир – так? А в девичестве её звали двумя именами Олти Мари. Для шведов – это нормально. В Англии её стали звать одним именем, а тут она стала просто Мэри.
Тед потянулся за стаканом воды, …его не переставала мучить жажда. – Просто…Мэри. …Осёл!
-Простите?
-Это я не Вам, мистер Уолтер. Это я о…- Тед снова посмотрел на Стасси.
Та, заметив легкое свечение в его глазах, такое ею узнаваемое, такое ею любимое свечение, тут же ответила ему улыбкой.
Глаза Стасси увлажнились, она вздохнула, и …дальше процесс судопроизводства её уже не интересовал вполне искренне.
Чувство, с которым Тед покидал здание суда, было абсолютно противоположным тому, какое он испытывал, входя в него. Он как будто прозрел. Ах, попадись ему собачка вот сейчас…он…расцеловал бы её и в морду, и в лапку!
Истина позволила ему теперь смотреть на происходящее глазами стороннего наблюдателя. Это будто не его тут …разводили. Он слегка …повелся, но…о разводе и речи быть не может!
Как он делал всегда, …то есть «до того, как», он принялся следить за процессом, лишь любуясь сменой одной картины другой. Теперь он вовсе не ощущал себя переставляемым то в эту картину, то в другую. Все встало на свои места. И все осталось при нём. Можно было даже пошутить. И тоже поиграть в предложенную Стасс игру.
Выйдя на улицу, он вновь ощутил сочность, яркость весенних красок. Пение птиц его просто оглушило, смешавшись с шумом людской толпы и стуком его сердца. То тукало здоровым стуком, просто чуточку взволнованно, будто напоминая ему не о счастливом былом, а только о будущем.
-Стасс? Стасси…
Бывшая миссис Лоренс улыбнулась бывшему мужу, теперь же просто интересному, хотя заметно посмурневшему от усталости мужчине. - Да, Тед?
-Может, нам лучше выйти через черный ход. Я думал удрать вдвоём с тобой, но…моя машина такая заметная….Я попросил Мерфи подождать меня. Там, у черного ...выхода. Он хотел отвезти меня в "Митчел Холл". Считает, нужно отметить мою «свободу".
-А мое присутствие не помешает бурному празднеству?
-Только украсит.
Они смотрели друг на друга. Всё исчезло, весь мир….Здесь, стучали только их два сердца. Он вошли в резонанс, но это было не опасно. Это было не опасно, потому что любовь не уходила из их сердца.
-Что ж пойдем. А…это не шокирует твоего большого друга и советчика?
-А я сам могу сесть за руль. Я уже ...отошел от шока.
-Ах, вот как…отошел. - Стасс кокетливо посмотрела на Лоренса снизу вверх. Она покрутилась перед ним, как школьница. Будто, давая тем самым хорошо себя рассмотреть.
И он рассмотрел.
Узнавая старые и замечая в ней новые черты.
Затем Тед галантно открыл перед ней дорогу к запасному выходу из здания окружного суда. Чуть отстранившись в сторону, он с поклоном указал их путь. - После Вас.
Дама продефилировала, чуть задев рукой его горячее тело.
Каблуки её постукивали по сумеречному коридору суда.
Лоренс зажмурился, улыбаясь. Вздохнул глубоко, и ещё веселее улыбнулся, будто предвкушая интересное начало их нового знакомства. Затем он открыл глаза, и, игриво развернувшись ...продефилировал за обретшей завоеванную свободу своей супругой.
 ***
Мерфи встретил выход бывших супругов из одной двери так, будто уже ожидал чего-то подобного. Он лишь чуть качнул головой, мол, понятно.
После того как Стасс взяла такси и уехала в дом МакДиров, махнув на прощание провожающим ее мужчинам, последние, то есть Тед и Мерфи еще посидели в ресторане. И уже к себе домой им пришлось возвращаться, наняв в ресторане трезвого водителя. Старший официант вежливо проводил подгулявших приятелей.
Машина Мерфи отъехала от ресторана и направилась к дому Лоренса.
-Тебя на виллу или ты уже спокойно перешагнешь порог своего дома?
Лоренс пьяно посмотрел на друга. На ответ промолчал. Задал свой вопрос: «Мы тебя шоконуть хотели. А ты …такой смелый.
-Чудак ты, Тед. Ты ж всё равно налево побежишь.
Тед пьяно кивнул. Он не мог отказаться от истины. – Побегу. Но…с умом.
-Как это?
-О, Френк, Стасси меня многому научила.
-Да? Научи меня.
-Могу. – Тед обнял друга и провел его в дом. При этом он обвел взглядом гостиную.
И вдруг, о чудо! Он заметил, как вновь заиграли краски на шелке стен. Даже под вечер, в тиши, гостиная не показалась ему грустившей.
-Мерфи, сядь. Я не жадный, я поделюсь. Видишь дом…
-Я его тебе подкинул.
-Не мне, а нам, Френк. Вот потому он никогда и не опустеет.
Мерфи кивнул. Он был более трезв. Он соображал. И, в общем-то, понимал, что его друг в эйфории. К нему вернулась его жена. Он очень этого хотел.
-Тед, как там насчет совета, да я пойду. Анна ждет новостей. Надо бы и её предупредить, что у вас всё наладилось.
Тед кивнул. После того, как погладил подушку, на которой были вышиты атласной гладью две птицы. – А секрет прост, Френк. Я понял, что её обидело. Я задержался там, в Венеции. И зря. Не стоило того. – Лоренс вздохнул и зажал подушку возле своего живота. –Никогда я больше не позволю себе так обидеть её. Так…никогда. Я всё понял.
Мерфи задумался. Что-то такое было в словах приятеля, какое-то зерно было. – Пойдем завтра к Баки в сауну. Он расширил бассейн. Приглашал.
-Ты…
-С Анной, конечно. Он же с женой будет.
Тед кивнул. – И я …тоже…с подругой приду. Вам знакомой.
Мерфи похлопал приятеля по спине. – Понял. Скажу Баки, чтоб не сильно рот открывал. Он…будет удивлен. А его Тина -…рада. Она ведь тоже…закодировалась на моржевании.
Лоренс рассмеялся. – Великая…моя жена Великая женщина! Как она всех….Ведь даже старуху, адмиральшу, представь, МакДир был её крышей, представь?!
А вот по поводу этого Мерфи даже не догадывался. Он был чрезвычайно удивлен.
 ***
До того, как было объявлено об иске миссис Лоренс против мистера Лоренса, первая много поработала, чтоб «Венеции» больше не было.
Олти Мари Патерсон – нынешняя «адмиральша» в тот же вечер, как только Лоренсов развели, явилась в дом к Теду. Чуточку протрезвив племянника мужа под ледяным душем («Давай, давай, жена-моржиха, а ты весь пупырышками покрылся. Холодно? Пить надо было по норме!»), призналась в «сговоре» со Стасси.
Всё закрутилось вокруг ипподрома.
Стасси – уважаемый акционер, владелица двух роскошных скаковых кобылиц, жокея, имела собственные места на трибуне ипподрома – ложу со столиком. И вот однажды, заметив на трибуне известного итальянского актера, прибывшего в Лос-Анджелес к кому-то в гости, она, подумала и …пригласила его запиской к столику, который тут же накрыли на двоих.
Нашлось, кому представить итальянца Стасси. И тот, приватно пообщавшись, разумеется, поинтересовался, какими судьбами он тут оказался, в обществе «известной миллиардерши».
-Тони, мне стало известно, вы сами стали писать сценарии. Это так?
Это было так.
-Я хочу, чтоб ваш сценарий увидел свет.
-Который?
-На ваш выбор.
-Вы…решили рискнуть?
-Нет, я не люблю делать этого. Вы и ваш выбор будете под контролем одного из наших, американских режиссеров. Я буду финансировать фильм. Вы знакомы с работами Джона Тимана?
-Разумеется. Это прекрасный…
-Тони, Вы будете работать с ним над вашим сценарием.
-Это большая честь, но я не понимаю, чем я …обязан?
-Вы считаетесь очень обаятельным мужчиной.
-Ну, у меня были сомнения, но…после столь интересного приглашения, сюда…
Стасс снова перебила. Не давая актеру пококетничать. – И не сомневайтесь, я тоже Вами очарована. Но дело не во мне. Я – протеже некой Марго Пазини. Вам знакомо это имя?
-Нет. Простите.
-Не извиняйтесь. Я её тоже не знаю. Но она будет играть главную роль в вашем сценарии. Так вы согласны?
-Стасси, но я не понимаю, мне трудно сразу ответить «да».
Стасси досадливо стукнула кулак о кулак. Прозвучал гонг. Её Черноглазая пришла второй.
Переведя взгляд на итальянца, она, ничуть не придав значения его словам, повторила: «Так Вы согласны? …Ваш сценарий, Вы - в главной роли. Если удача, Вы же понимаете, в другой раз можно уже и за режиссуру самому взяться, повторить «подвиг» Сталоне, Тарантино. Будет Чарлионе. А что, по моему красиво.
Итальянец улыбнулся, но немного грустно.
Перед ним была красивая женщина. Он в первого взгляда понял, рядом с ним сидит свободная, женщина. Раскрепощенная во взглядах на мораль и жизнь. Тони Чарлионе не был мальчиком на побегушках, он был актером с мировым именем. Но приходит время, когда уже трудно соперничать с молодыми талантливыми актерами. А режиссура – это выход для творчества талантливого человека.
– Как Вы узнали о моих сценариях, Вы читали их? – Актер улыбнулся. – Всё это так неожиданно. Я приехал сюда, чтоб отдохнуть с одним из приятелей. Как Вы узнали, что я здесь?
-Никак. – Стасси улыбнулась, отпила вина из бокала. Поставила его обратно на столик. - Тони, Вы прекрасно понимаете, что кроме ваших ролей мне о Вас ничего не известно.
-Тогда почему Вами выбран именно я?
-Вы не поняли, «именно» Марго Пазини. Вы – тот, кто заразит её звездной болезнью. Вот в этом я уверена. Вы - сможете.
-Вы, …без лести, необыкновенная женщина, Стасс. В вас такая сила убеждения. – Тони тоже выпил вина. То показалось ему вкусным. Он сделал ещё глоток. Так и держал бокал в руке, время от времени наслаждаясь приятным вином. - Эта девушка, она дорога Вам?
-Да. Можно сказать так, дорога. – Стасс поправила на переносице солнечные очки. Она скрывала глаза от малознакомого ей человека за зеркальными стеклами.
-Я согласен. Я согласен попробовать.
-Пробуйте. Вот мой телефон. – Лоренс поднялась из-за стола, протянула карточку с телефоном, и …оставила гостя обдумывать детали в одиночестве.
У неё была более трудная задача – уговорить Джона Тимана взяться за исправление бездарного сценария. – Эта сучка мне действительно дорого обходится. – Стасси села в свою машину.
-Мадам? …Вы что-то сказали?
Лоренс сняла очки, сунула их в сумочку и попросила своего водителя не мешкать. – В Голливуд! И попытайся найти мне Джона Тимана. – Стасси кинула прощальный взгляд в сторону ипподрома.
Молодой крепкий парень – её водитель, телохранитель и секретарь в одном лице, посмотрел на отражение хозяйки в зеркальце над лобовым стеклом. – А кто это?
-Режиссер.
-Это не тот, который снял «Прикованных к позорному столбу»?
-Он.
-Мадам, думаю, это будет трудным.
-А кому тут легко? …так что постарайся.
Встреча с режиссером состоялась днём позже. Но…состоялась и имела исход, важный для мадам Лоренс.
А за день до объявления мужу о разводе, тут же на ипподроме она …снова увидела цель. Уже который раз она видела, как «крадется» адмиральша к кассе ипподрома. Мэри МакДир была заядлый игрок. К тому же обожала лошадей.
Вот в это и ударила Стасс.
Она пригласила в ложу свою родственницу. Так сделала ей «одолжение», согласилась прийти. При этом она поставила на Черноглазую.
-Олти Мари, Вы хотели бы выиграть?
-То есть? – Масса неприязни была во взгляде на ту, что спрашивала. Но то, что Стасс напомнила её девичье имя, старухе было приятным. Диссонанс выразился брезгливостью гримасы. – Что ты имеешь в виду?
-Я хотела бы подарить Вам Черноглазую.
-Что?! – Вот этого «адмиральша» не ожидала. – Стасс, ты…серьезно?
Стасси прекрасно понимала, вести коммерцию с такой дамой – дело проигрышное. Старая аристократия «покупается» только на честь. – Олти Мари, Тед мне много рассказывал о том, как Вы жили в Швеции. Про тамошние конюшни в имении вашего отца, про Вашу любовь к охоте. И я поняла, мы с Вами больны одной болезнью - любовью к лошадям.
-И всё же я не понимаю….- Мэри МакДир трудно было в такой момент отвернуть лицо от родственницы, которая явно что-то от неё хотела. Но ей хотелось засечь финиш заезда. – Ай, какая досада!
Черноглазая пришла на полкорпуса позади фаворита.
-Вы не волнуйтесь так, Олти Мари. Победу определит третий заезд. Впереди ещё два. Солнечный выдохся, это заметно.
-Ты думаешь, она выиграет?
Стасс усмехнулась только про себя. Ничто не отразилось в её лице. Она бы могла сказать: «Уверена на все сто», - ведь покупается и усердие жокея на фаворите. Но она ответила иначе: «Я надеюсь на её победу. Я тоже поставила на Черноглазую».
Почти без труда Стасси всучила свой подарок «адмиральше», а за это получила «крышу». Ту самую, что укрыла её и её детей на три месяца, пока шел бракоразводный процесс.
А пока Стасси жила в доме «адмирала», в большом доме, «съевшем» практически все сбережения вояки, пожелавшего не гостить на чужих харчах, а осесть под солнышком Калифорнии на конец жизни, его «адмиральша» выпытала у Стасси про запланированный «конец» итальянки – причины непокоя в семье Лоренсов.
-…Вот так всё и вышло, милый мой дружочек. – Мэри тронула рукой плечо Теда. Стряхнула влагу, накапавшую с волос. - Прости, если я сделала, что-то не так. Но эта …твоя, …душечка, она – славная девочка. Мне не трудно было делить с ней наш кров.
Тед был тронут откровением. – Нет, отчего же, напротив, это я благодарен тебе Мэри. Спасибо. …Правда, я благодарен тебе. Стасси, дети - были в добром доме. С добрыми людьми. Спасибо. Хотя я думал, …что она жила чуть подальше. Думал, она на старой вилле отца, которую он подарил «адмиралу». Думал, они на Багамах.
-Там неспокойно. Ураганы и прочее. Мы со Стасс решили, что здесь, под самым твоим носом, будет надежней.
-Да уж. …Подожди, подожди, так они…рядом?!
-Ближе, чем ты думаешь. Они в машине.
-Как?! – Лоренс чуть отодвинулся от тетки, смотрел на неё, часто моргая. Потом вскочил и подбежал к окну.
Только разве в такой тьме можно было увидеть возле парадных дверей машину, а в ней …трёх дорогих ему людей. – Мэри, милейшая моя тетя Мэри….Что же ты?! В душе меня мочила час. … А они всё там, в машине сидели?!
-Я сама удивлена, Тед, откуда в этой…душечке столько терпения?
Лоренс кинулся к выходу.
А уже через несколько минут …дом снова услышал детский лепет малышки, беготню подросшего сынишки - Роберта Лоренса.
-Боже мой, да как же вы вытянулись, как подросли оба…
Лоренс обнимал детей, прижимая к груди их теплые тела, чувствовал в груди щемление и радость. Голоса их были тихими, воркующими. Видя влажные глаза отца, они ещё сильнее льнули к нему. Он вдыхал их родной запах. Он гладил их славные головки, целовал в макушку и щеки. …И поглощал, захлебываясь, великую радость единения. – Милые вы мои, …дома.
Потом он выпрямился. Держа дочку на руке, он протянул другую Стасси. – Ну, вот, я сохранил для нас дом.
-А я вот, …сохранила для нас остальное.

сентябрь 1997 Пермь
изм. март 2006
mel5@yandex.ru