Космонавт

Я заскочил в вагон за 5 мин до отправления. Нижняя полка (Отлично.) Сосед – пожилой, по-видимому, уважаемый человек, пенсионер (Почетный Пассажир). Его спальный комплект почему-то лежал на моей полке.
- Ваше?
- Бросай сюда.
Я закинул вещи в ту нычку, которая расположена под сиденьем. На верхние полки наклюнулись две Дивчины и Гарный Хлопец. Позвонила Мать.
- Ты в поезде?
- Да.
- Лекарства не забыл?
- Нет.
- Всё в порядке?
- Да.
- Мне нужно ехать, и встречать тебя в Арзамасе?
- Нет.
(Ещё один вопрос такого плана, и я утоплю мобильник в вазе с искусственными цветами.)
- Дима, ну ты же понимаешь, что я сильно волнуюсь?
- Хорошо.
- А где ты сегодня был? Почему мобильник «не отвечал»?
Тоскливо. Я посмотрел на одну из Дивчин. Стройная. Загорелые ноги. Помытая шампунем аккуратная голова. Заинтересованный (мной) взгляд серо-голубых глаз. Девочка – штамп. Назову её Анюта. Настроение приподнялось.
- Я плавал по московским фонтанам, и собирал деньги на еду.
- С кого собирал?
- Со дна. Люди думают, что, если кинуть в воду монетки, то обязательно увидишь его во второй раз и ...
- Подожди, а как же массовка?
- Там организация «рога и копыта». Нас едва не развели на деньги и мы...
- С кем ты ходил на фонтан?
- С Лерой. Продавщица едва нас не убила за то, что мы завалили её мелочью...
- Что с массовкой?
(Взгляд Анюты.)
- Нет, не пил сегодня. Ма, ну кто обмывает автомобиль неделю?... Да, Феррари... Да, уже перестали... Нет, Вован не пропивал пакета акций. Ма, он взрослый человек, позволь ему самому решать!
- Дима, я не понимаю, о чём ты говоришь...
- Естественно забирали из ИВСа. Вспомни хоть один праздник, в который Вова не побывал бы в стакане. Ладно, у меня времени нет. Попозже СМС отправлю...
- Я за тебя молюсь, и надеюсь, что у тебя всё в порядке. Целую.
- Пока...
Кажется, перегнул палку. Смотрят с опаской. Почётный пассажир, отвернувшись к окну, барабанит по столу пальцами такого размера, что, если бы он вознамерился поиграть на фортепиано, он смог бы нажимать одним пальцем только две ноты. Гарный хлопец что-то говорит дивчинам. Подруга Анюты (Нежная Жасмин) оказалась девушкой не промах. Её нос свёрнут набок, как это обычно бывает у боксёров, а нижнюю часть лица она (вытерпев несколько часов без наркоза под руками пьяного пластического хирурга) позаимствовала у Шварценеггера. На её руки я смотреть не стал, побоялся. Мне показалось, что у неё должны быть такие клешни, которыми запросто можно выдернуть из асфальта фонарный столб. Нежная Жасмин улыбнулась мне. Я постарался не заметить этого, срочно откопал на дне сумки учебник истории и стал читать главу о греческом государстве – полисе.
Всплыла загадочная проводница.
- Чай, кофе, билетики, бельё, печенье.
Протараторила и замолчала. Лента с записью кончилась.
Почётный Пассажир отдал билет, отвернулся к окну, забарабанил по столу на предельной скорости, и вдруг сразу перестал.
- Паренёк, вы до Аламасова?
(Откуда узнала? Или я разговариваю сам с собой в задумчивости, или мою морду уже запомнили. Правильно. Писателей своей земли нужно знать в лицо.)
- Да.
- А мы до Нарышкино, через одну остановку! Мы за вас держаться будем.
(Нарыгино – оч. приятно. Держитесь.)
Мы – это Женищина – золотой рот и маленькая девочка, видимо, внучка, с боковых мест. Внучке – улыбка. Она застеснялась, и спрятала лицо за занавеску.
- У вас сумки есть?
(Тупейший вопрос. Спрашивать у такой женщины, есть ли у неё сумки, всё равно, что спросить у ювелира: «Есть ли у тебя руки?» Да. У неё были сумки. Две дуры, кг по 50 каждая.)
Молодёжь мило болтала о своих знакомых, мобильных телефонах, учёбе. Пили пиво. Анюта сидела напротив, на кровати Почётного Пассажира и периодически атаковала сгустками интереса. Я прочитал про Афины и Спарту, сменил книгу на тетрадь. Попёрло. Наконец-то.

%%%%%

............Это похоже на то, как ты идёшь на стадион, чтобы посмотреть новое шоу. Тебя позвала подруга подруги твоей бывшей девушки. Там должна быть туча тех друзей, с которыми ты уже испортил отношения. И ты не пошёл бы, но шоу обещает быть настолько крутым, что взбудораженная тётка даже звуков адекватных подобрать не в состоянии. И ты клюёшь. Как всегда ведёшься на древнюю разводку..........

%%%%%

- Сразу видно, проводница не первый год работает.
(Почётный Пассажир поделился знаниями. Все уставились на него. Он уже раздобыл чай. Фарфоровая чашка в этих ладонях походила на беспомощную шлюпку во время сильного шторма. Маленькая и испуганная.)
- Я говорю, проводница не первый год работает. Минимум, четыре, или пять. Она сахара в два раза меньше нормы кладёт. Я вот сюда ехал в обычном вагоне, там два куска на стакан, а здесь один. И это правильно, потому что на фарфоровую чашечку два куска будет чересчур сладко.
(Такими руками можно копать траншею под водопровод в центре города. Как экскаватором. Каким образом он вырастил их? Мутант-ядерщик?)
- Это ещё ни о чём не говорит. У них могут быть нормы, прописанные в правилах, – возражаю я.
- Нет, нет. Я совершенно точно говорю. Опытная женщина. У меня глаз намётан.
Помолчали. Я взял ручку.

%%%%%

..........На стадионе толпы людей. Многие не смогли достать билеты вовремя, и срочно покупают у спекулянтов. Некоторые прохиндеи залазят на высокие деревья и крыши домов, чтобы видеть хоть краешком глаза. Перед входом затор, как на ветхой плотине во время весеннего ледохода, но вас пропускают удивительно быстро.
Твои друзья сидят в первых рядах, загадочно улыбаются в кулачки, некоторые, наоборот, очень серьёзные. Ты начинаешь подозревать, но приветливо поздоровавшись, садишься.......

%%%%%

- Жарко.
(Кажется, сказал я. Очень странно. Язык живёт отдельно от мозга.)
Анюта: - Да, да! Прямо как в парилке!
П.П.: - Вот – вот! А вдруг у кого гипертония и кислороду не хватает?
Гарный Хлопец: - Могу акваланг предложить. Карманный.
Жасмин нежно ущипнула его клешенкой. Оторвала кусок джинса и мяса. Г.Х. даже не шелохнулся. Он привык.
Анюта: - Я видела, в других купе окошки открыты. Может, и нам попробовать?
Пробовать стал я. Сидел ближе всех. К тому же, я боялся даже представить, что будет, если за дело возьмутся Нежная Жасмин и Почётный Пассажир. (Груды осколков, вывернутая наружу рама, улыбка Сумоиста в момент удара в промежность.)
Я надавил и дёрнул (75 кг + рывок 100 кг). Никакого эффекта.
Анюта: - Давайте вместе.
(75 кг + приб. 55 кг + рывок + адреналин + резонанс 200 кг.)
(Три, два, один – рывок! Три, два, один – рывок! Три, два..... Прохладное, гладкое плечо, покрытое капельками пота. Свежее дыхание. 2 миллиметра одежды. Приятные пальчики подрагивают от напряжения. Или от желания?
Девушка, я пять дней не менял носки. От меня разит, как из подвала с гнилыми овощами. Неужели вам не противно?)
Я: - Невозможно.
П.П.: - Нука, молодёжь! Попробуй ещё! У вас кровь молодая, не испорченная холестерином.
Я: - Вы правы. Только героин.
(Несколько неуверенных смешков.)
П.П.: - Ааааа, - махнул своей лопатой.
А.: - Может, проводницу позвать?
Г.Х.: - Сейчас сделаю. (к Жасмин) Как мне её назвать?
Жас.: - Лучше я позову, милый.
Г.Х. (в полголоса, угрожающе, по-пацански): - Иди сюда!
(Смешки, взаимная с Анютой улыбка.)
Проводница подошла ближе.
Г.Х. и Н.Ж (вместе): - Извините пожалуйста! (Смешки, улыбки) Не могли бы вы открыть нам окно?
Пров.: - Сами откройте.
А.: - Но оно заперто на ключ!
Пров.: - Замков там нет. Если не открывается, значит не открывается.
П.П. (отдавая хрупкую чашку): - Вы давно работаете?
Пров.: - Два месяца.
(Ха-ха. Прокололся, старый дурень.)
П.П. (озадаченно): - Очень похоже, что лет пять. Странно.
Проводница мило загадочно улыбнулась и ушла.
П.П. – Тьфу. Чай паршивый, окна не открываются, бельё дорогое...
Я: - Проводница ворует сахар, стрелочник ослеп, машинист спит, весь мир – сплошной обман. (Тишина.)
П.П.: - Сейчас на просёлочную дорогу свернём и покатимся. Дожили. (Посмеялся.)
Поезд остановился. Молодёжь под шумок куда-то сорвалась.
П.П. расстелил постель, взял газету. Я взял ручку.

 %%%%%
 
............Сначала никто не понимает смысла представления. Трибуны галдят в ожидании чего-то, но всё спокойно. Подходит время начала. Зрители постепенно успокаиваются. Тишина. Осматриваясь по сторонам, ты замечаешь небольшую гирю посреди изумрудно-зелёного поля. Гиря лежит на доске, закреплённой между двумя стульями, и по тому, как прогнулась доска, ты понимаешь, что гиря очень тяжелая. По- прежнему ничего не понятно, но ты радуешься в душе от того, что платил деньги не зря, и сейчас кто-нибудь станет извращаться с этим куском металла. Выйдет огромное тело, подбросит её, и поймает зубами. Или футболист-пенсионер пнёт её, и она превратится в стаю ласточек. Ты делишься своими соображениями с соседкой. Вы смеётесь. Ничего не происходит ещё десять минут. Ты уже знаешь четверть полезной и всякой информации, что хранилась в голове соседки. Думаешь о том, как бы потихонечку отпроситься в уборную и не вернуться. Остальные ждут, когда это сделает кто-то другой, чтобы не быть первыми, а идти по проторённому пути.........

 %%%%%

(С ума сойти. За это время молодёжь села на мою полку, а я даже не заметил, когда. Анюта сидит ко мне спиной в пол-оборота и почти облокотилась на мою руку. Наши бёдра соприкасаются. Когда вагон качается, мой локоть дотрагивается до её груди. Она, похоже была бы не против познакомиться. Её тело просто выпрашивает хорошей разминки.
- Ну, давай, бык-осеменитель, выходи из стойла! Для начала спроси что-нибудь, чтобы завязать беседу.
- Нет.
- Опять за старое взялся? Никто же не узнает!
- Она тупа, как...
- Не тупей тебя. Хотя бы познакомься. Не обязательно всё доводить до конца.
- Не имеет смысла...
- Ничто не имеет смысла, обалдуй. Время с интересом проведёшь.
- Не мешай работать.
- Трус.
- А ты её подружку видел, перед тем как обзываться?
- Забей на подружку.
- Нифига! Забей. Она перекусит меня пополам своими клешнями, если я что-нибудь сделаю не так. А вдруг она меня захочет?
- Баклан.
- Сам баклан.
Забыл представить. Мой внутренний голос. Появился приблизительно в три года, когда я посчитал головой бетонные ступеньки и едва остался жив. Иногда он сообщает толковые вещи, но чаще – просто брюзжит, дерзит и отвлекает от дел.)
Я решительно отодвинулся от Анюты. Она тут же встрепенулась, и тоже отодвинулась. Гарный Хлопец предложил пойти в вагон-ресторан. Они смылись.
П.П.: - Я говорю, а вдруг у кого гипертония, и кислороду не хватит?
Я: - Так чтож теперь, окно разбивать? Неудобно. Комары залетят.
- Не залетят.
- Смотря, какие комары.
- Их воздушным потоком снесёт.
- Наши комары ничего не боятся.
- Юноша, я всю жизнь в космической промышленности работаю. Можете мне поверить. Я Гагарина знавал... (Опа, да ты, оказывается, Космонавт? Чудеса.) Вот раньше времена были. Проезд до Москвы стоил пять рублей, а зарплата у всех - около ста. А сейчас? Пенсии хватает на поездку в один конец. До чего народ довели. Олигархи проклятые, дерьмократы.
- Это от того, что народ безмолвствует. Не надо терпеть. Надо писать, говорить об этом, действовать в конце-концов.
- Точно. У нас пенсионеры собрались, вышли с плакатами, так эти сволочи сразу обоссались и всё выполнили. Все обязательства. Пива хочешь?
- Нет, спасибо.
- Почему?
- Мышечную массу берегу.
- Молодец. Слушай анекдот. Отчего помер? А, огурцы ел, ел, да помер. (Посмеялись.)
- Надо записать.
- Учишься?
- ВГИК, сценарный факультет.
- Я и гляжу, пишешь всё что-то. По призванию, или так?
- Не знаю пока.
- Из деревни?
- Да.
- Повезло... Толи раньше? Хочешь - учись, хочешь – работай...
(Космонавт набирал скорость, отбросил первую ступень. Я не слушал его. Отвернулся к окошку. Если было так хорошо, то где ты был, стаиросовый хрыч, когда система затрещала по швам? Когда ещё можно было всё оставить по-прежнему? Или нельзя было? Власть, власть... Вся власть от Бога. Если тобой правят выходцы из зоопарка, то, может, самое время посмотреть в зеркало и сообразить, что ТЫ ДРУГОГО НЕ ЗАСЛУЖИВАЕШЬ. Народ довели... Посмотри, до чего тебя довёл Гагарин, космическая промышленность и Власть Советов. Ни мозгов, ни потенции, ни зрения. Мешок, набитый пивом, да загребущие лапы. И неустанный, незатухающий словесный фонтан. Я тоже хорош: «не надо молчать». Откуда мне знать, что надо, а что нет? Что вредно, а что полезно?
Космонавт, между тем, посоветовал мне побольше читать. Спасибо. Хороший совет. Засорять мозг мнениями различных мудрецов, усилиями которых мы пришли как раз к тому, что нас окружает. Восторженно хлопать в ладоши, вникая в их безумие. Как это мило! Учебники истории переписывают каждый год. Каждый год читать новые? Молодость вам обеспечивали.... А какую молодость обеспечили нам ВЫ? Яркую, весёлую, и незабываемую.)
Пришли не совсем трезвые Дивчины, улеглись на места, включили плеер, поделили наушники. Потух свет. Космонавт допил пиво, развил первую космическую, и вышел на орбиту. В невесомости по купе плавал его тяжёлый храп. Притихшее, застыло по пути к потолку казённое одеяло с печатью «Сделано Космической Промышленностью СССР». Поезд завис в темноте (посреди млечного пути). Я глядел в окно, мне составил компанию искуственный цветок. Снова припёрся голос.
- Хочешь, одна из этих женщин сейчас будет рядом с тобой, буквально в нескольких сантиметрах?
- Кончай глупости городить.
- Я серьёзно.
- Отвали.
- Поспорим?
- На что?
- Как всегда. На кусочек души.
- По рукам.
У одной девушки из уха выпал наушник. Он повис в нескольких сантиметрах от моего лица. Там надрывно постанывая, резвилась какая-то тётка.
Голос веселился от души. Что-что, а чувство юмора у него никогда не портится. Странно, но мне тоже стало смешно. Я лежал на полке, вонял носками, и захлёбывался от смеха. Он снова меня прокатил. Как маленького. Век живи, век учись, но тебя рано или поздно поймают на крючок. И ты почувствуешь, что ты весь открыт, как дуб в чистом поле, предсказуем, как струя воды из-под крана в котельной. Скрываться поздно.
Вы скажете, что вы никогда не слышали голоса, и уверены, что он бывает только у психов? Что на вас не действуют ни порча, ни сглазы? Что вы никогда не сталкивались с примерами страха ночнаго и беса полуденного? Вы не боитесь стрелы, летящия во дни? Тогда не читайте того, что написано ниже. Лучше, подотрите зад этим листком бумаги. И ни в коем случае, не давайте читать детям. Их неокрепшая психика будет глубоко травмирована.
Проснулся. Светало. Колёса по-прежнему стучали. Я взял ручку.
 
%%%%%

................Подходят два крепких охранника, хватают тебя и начинают тащить. Ты пытаешься выяснить хоть что-нибудь, сопротивляться, звать друзей, но они смотрят на тебя немного грустно и беспомощно. Ты сам пришёл. Изволь платить. Тебя подтаскивают к гире, бросают на траву и удаляются. И ничего больше. Ты свободен. Очень неловко. Стадион притих и следит. Игра началась, ты – главный герой, но разрази тебя гром, если ты хоть что-то понимаешь.
Доминирует желание лечь по-пластунски, вжаться в упругий грунт, и уползти, исчезнуть. Поздно. Ты, игнорируя гирю, ощупываешь карманы трясущейся рукой. Со лба срываются капельки. Колода карт. Удача.
Зрители недовольны. После первого фокуса в толпе поднимается неуверенный шум. Он набирает силу. «Подними её!» - чудак с фотоаппаратом с третьего ряда. Идея понравилась. «Подни-ми её!!!»,.... «Под-ни-ми-е-ё!!!»,...... «ПОД-НИ-МИ-Е-Ё».
Раскланялся, снял рубашку, вытер потные ладони об задницу. Они заткнулись. Схватил, рванул, боль во всех суставах, затрещали избалованные пивом мышцы. Открыл глаза. Сил хватило на то, чтобы снять гирю с доски и уронить на землю. Никогда не поднять обратно.
Они снова вопят. Бабка с первого ряда азартно сверкает золотыми зубами. Из её сумки самостоятельными змеями выползают сосиски. Лучше уйти сейчас. Пускай убивают, сажают в тюрьму. Только не гиря. Случайно смотришь на друзей.
Девятьсот девяносто девять тысячных окружающих людей хотят, чтобы ты сломался, ушёл. Или чтобы ты взялся и не смог. Хотят втоптать в асфальт все твои достижения, уровнять с собой, затереть, повернуть в другую сторону. Просто обычные люди, обычная зависть, ненависть, обывательщина. Но остальные, ради которых ты живешь, ничтожная десятая часть процента, верят в тебя. Им наплевать совершишь ты сегодня поступок, повернувший историю, или станешь смотреть футбол по второму каналу. Они рядом по любому. И сейчас всё зависит от тебя. Действительно, какого хрена уходить, не попытавшись? В конце-концов, ты же ничего, кроме гордости не теряешь?
Ещё раз смотришь на друзей, снова хватаешь и тянешь вверх. Похоже, всю жизнь себя переоценивал. Больно везде, силы оставляют практически сразу. Но в тот миг, когда уже готов сдаться, чувствуешь непонятный приток энергии. Это они. Сначала приходит нечто вроде страха, потом оно растворяется, и тело пробивает множество тоненьких лучиков. Эти лучики движутся снизу вверх, как будто из центра земли в ночное небо. Но их движение не прямая, скорее дуга. Как вода уходит в воронку, так лучики собираются отовсюду: с поверхности земли, из её недр, с деревьев, зданий, подземных коммуникаций. Отдельный лучик идёт от червячка, что застрял в луже со времен прошлого дождя. Мощность нарастает. Все лучики фокусируются в районе солнечного сплетения и устремляются вверх. Проходя через тело, они меняют его структуру, по крови густым потоком гуляет адреналин, в немощных мышцах ускоряется синтез АТФ, костная ткань становится прочнее стали, мозг перегружен от электричества и в глазах пляшут искры, но ты уже не замечаешь этого, потому что лучики несут с собой восторг и покой. Гиря становится скорлупой от куриного яйца и улетает за пределы стадиона от одного усилия мысли. Трибуны ликуют. Ты надрал им задницу. Они любят это дело. Им страшно, они в панике готовы бежать от тебя домой, спрятаться под одеялом, закрыться в ванной и залезть под ледяной душ. И они стыдливо аплодируют. Ты простил их. Да ты даже не замечаешь, что они есть в эти минуты. Потому что ты это не ты. Это ты+друзья+победа+лучики. Пожалуй, лучики в этом неравенстве играют решающую роль. Скорее, ты и лучики. Ещё - друзья, ради которых всё было. Победа штука капризная. Особенно победа над собой.

%%%%%

Вот, пожалуй, и всё, что хотел сказать. Задница затекла. В сортире заглянул в зеркало. Весёленький. Умылся. Попил поганой воды, повторять не рекомендую – опасно. Сел на мусорный бак, высунул голову в форточку, подставил влажное лицо ветру. Впереди поднимался солнечный диск. Как скоро я превращусь в такого Космонавта? Сколько у меня есть? Лет 10-15. Каждая секунда дорога. А потом можно будет ругать правительство и пить пиво. Кошмар. А, может, мы всё успеем переделать? Мы не будем пить, наркоманить и ненавидеть милицию. Мы прекратим топтаться на месте и пойдём вперёд. Мы будем читать только полезные книги, говорить только нужные слова, делать то, что обязаны. Сначала нас будет немного. Тысячи две из миллиона. Но потом мы найдём пути к безразличной серединной прослойке, и поведём её за собой. К светлому будущему. Вместе в ногу. Стоп. Это уже было. А вдруг, ничего не выйдет? Да и хрен с ним....